Понятие политического режима. Власть и народ

В теме о государстве как субъекте управления общественными процессами (2.2.) было сказано вскользь о политическом режиме — важнейшей характеристике государства. Между тем история сви­детельствует, что часто именно политический режим отражал и ха­рактеризовал реальную практику государственного управления. Ведь порой можно иметь вполне респектабельный «фасад» государ­ства: конституцию с набором демократических идеалов и принци­пов, выборные представительные органы (даже избирать руководи­телей органов исполнительной власти), судебную систему, проку­ратуру, активные средства массовой информации, проповедующие права и свободы людей, но на деле управлять обществом авторитар­но-бюрократически с упором на административные и уголовные принуждения (на подсистему страха).

Политический режим представляет собой совокупность спо­собов, средств и методов практического осуществления правя­щими кругами, главным образом высшими должностными лицами, государственной властной воли. В известном смысле по­литический режим близок к понятию «стиль государственного управления», но если последний раскрывает технологию управ­ления с точки зрения ее рациональности и эффективности, то политический режим фиксирует политическую сторону госуда­рственного управления — реальную принадлежность власти опре­деленным субъектам политических действий, способы владения и удержания ее и соответственно механизмы ее воздействия на людей.

В политическом режиме скрыты многие секреты властеотношений, которые к тому же специально прикрываются благообразным антуражем. Известно, что нацистская партия и ее фюрер А. Гитлер пришли к власти путем выборов в рамках Конституции Веймар­ской республики. Если сравнить текст Конституции СССР 1936 г. с конституционными положениями других стран того времени, то нельзя не признать его демократический смысл. Но это не помеша­ло И.В. Сталину в 1937 г. развязать чудовищный террор против своего народа. Немало хорошего, многообещающего закреплялось в государственных документах нашей страны и в последующие го­ды, что — увы! — не служило препятствием для любых злоупотреб­лений власть предержащих.

Необходимо понимать место и роль политического режима в сис­теме государственного управления. Тогда меньше будет допускать­ся ошибок при анализе и оценке как прошлого, так и настоящего состояния государственного управления. Знания и учет политиче­ского режима позволяют различать: а) идеологию и организационно-регулирующий механизм государственного управления (слова и дела); б) институциональные и процессуальные стороны в самом организационно-регулирующем механизме (должное и сущее); в) субъективные намерения и объективные результаты в государ­ственном управлении (рациональность и эффективность); г) вклад государственного управления в развитие производительности стра­ны и шанс этого вклада (затраты ресурсов и польза от них). При та­ком различии проявлений государственного управления совсем не сложно исследовать (причем именно научно) периоды правления тех или иных руководителей и разграничить в их мышлении и по­ведении жажду власти, борьбу за власть, обладание властью, на­слаждение властью и прочее и реальные, свершенные ими управ­ленческие решения и действия. Главное только не сводить полити­ческий режим к психологическим характеристикам тех или иных «верховных» личностей.

Хочется сказать, что проблема сущности политического режима и его роли в осуществлении целей и функций государства остается актуальной и в наши дни. Политический режим — это канал двунаправленной связи государства и общества, власти и людей. В од­ном направлении государство должно широко, достоверно и полно воспринимать общественные (человеческие) потребности, интересы и цели, в другом — так организовывать реализацию власти, управ­ленческие процессы, чтобы они способствовали прогрессивному общественному развитию (росту благосостояния людей). И не от выборов до выборов или в дни референдумов, а постоянно, в мелоч­ных буднях житейской суеты. Власть для того и власть, чтобы по­могать людям решать их проблемы.

Демократия означает власть народа, т.е. непременно выступа­ет в связке этих двух слов. Нельзя говорить о демократии, если власть отчуждена, отдалена или противостоит массе людей, если ее осуществляют «от имени и по поручению» где-то в кабинетах. Опре­деляющими проявлениями демократии выступают:

- во-первых, представление потребностей, интересов, целей и во­ или всего народа страны, условиями чего являются его объединение в целостность и свободное самовыражение;

- во-вторых, закрепление потребностей, интересов и воли, целей и средств по их реализации посредством норм, обязательных для поведения и деятельности каждого человека, составляющего «эле­ментарную» частицу народа, в том числе и для тех, кто в данный момент осуществляет власть;

- в-третьих, проведение в жизнь установленных, признанных норм, правил, идеалов, ценностей, других регуляторов социальной активности, самодеятельности и творчества всех классов и соци­альных слоев, народов и национальных групп, коллективов и от­дельных лиц, прежде всего посредством надлежащего функциони­рования аппарата управления.

В силу своей всеохватываемости, общественной значимости и ор­ганизующей роли демократия есть государство в смысле формы общества. Когда-то К. Маркс так писал по этому поводу: «В демо­кратии государственный строй, закон, само государство, поскольку оно представляет собой определенный политический строй, есть только самоопределение народа и определенное его содержание (курсив мой. — Г.А.). Понятно, впрочем, само собой, что все госуда­рственные формы имеют в демократии свою истину и что именно поэтому они, поскольку не являются демократией, постольку же ине являются истинными»¹³⁵. Жаль, что так называемые марксисты, особенно ортодоксальные (в российском варианте), не только забы­ли, но и полностью извратили эту логически четкую и социологи­чески обоснованную мысль.

В демократическом государстве мало говорить о разделении влас­ти или федеративном устройстве, да и о местном самоуправлении, надо добиваться, чтобы государственная власть в целом, ее ветви и уровни везде и всегда функционировали в демократическом поли­тическом режиме. И здесь отчетливо выделяются две проблемы, которые в равной степени важны: институциональная и кадровая. Традиционно, по крайней мере в XX веке, у нас в поле зрения стоя­ла личность, причем с харизматическими свойствами, которые в своем большинстве были ей искусственно приписаны. С.Ю. Вит­те, П.А. Столыпин, вожди революции и контрреволюции, «гени­альные» руководители партии и правительства — этим людям в ро­ли спасителей, реформаторов, революционеров и т.д. разрешалось и прощалось многое.

Институциональный аспект политического режима оставался и остается все время в тени. В результате почти все лидеры государ­ства (большие и малые) после ухода из власти непременно обвиня­лись в ее узурпации, диктаторских замашках, забвении обещаний, использовании силы при решении тех или иных вопросов и во мно­гом другом — неприглядном, хотя задачи, стоящие перед любой го­сударственной властью, объективны, вытекают из внутренних и международных обстоятельств человеческой жизнедеятельности и тем самым требуют для своего разрешения столь же объективных средств, способов и методов, в том числе и жестко силовых. Стоило бы сначала во всем внимательно разобраться, отделить зерна от плевел, доброе от злого, а потом уже судить. Иначе за всем этим следует разгул субъективизма и утрата смыслового содержания ис­тории.

Наблюдается какой-то «роковой» кругооборот в отношении к опре­деленным государственным структурам и направлениям их Функционирования. В 1917 г. разогнали массу «силовых», право­охранительных органов, которые потом пришлось восстанавливать и, кстати, не в лучшем варианте. Тоже произошло и в 1991 г., и в скором времени опять пришлось заниматься тем самым. Постоян­но игнорируется институализации политического режима, посред­ством которого ограничивался бы его субъективизм.

Власть не тогда власть, когда она хочет, а когда она может и доби­вается своего. Нужны поэтому конституционно и законодательно закрепленные и организационно обеспеченные технологии демо­кратического политического режима, особенно в тех направлениях деятельности государства, которые связаны с применением его властной силы. Если такие процедуры и операции, формы и мето­ды соблюдены, то государство, его руководители вправе использо­вать в интересах защиты общества, гарантированности его истори­ческого будущего любые законные средства. В противном случае демократия превращается в пустое слово, которое каждый демагог употребляет в своих корыстных интересах. Политический режим вынужден практически разрешать противоречия между всеобщим (всем народом страны), особенным (составными частями народа: классами, нациями, слоями, сословиями, группами) и единичным (судьбой и интересами отдельного человека) и разрешать их в поль­зу демократии, — значит, как это ни покажется кому-то странным, с приоритетом всеобщего.

Да, человеческая жизнь единственна и неповторима и ее надо бе­речь всеми силами. «Никто не хотел умирать» — это крылатая фра­за Великой Отечественной войны. Но судьба и культура каждого народа состоялись потому, что в течение веков его свободе и досто­инству люди посвящали свои жизни. И порой приходилось и при­ходится отдавать слишком много жизней как раз из-за нереши­тельности, трусости и безразличия власти. Демократия есть орга­низация и поддержание условий, при которых люди могут спокойно, безопасно и свободно (кстати, по отношению друг к дру­гу) заниматься созидательным трудом и обустройством своей част­ной и общественной жизни.

Особенностью политического режима является то, что он абстракт­ные, и на словах обычно звонкие и правильные, положения пере­водит в конкретику, в технологии решения тех или иных проблем, ведет к прямому соприкосновению власти и человека, его судьбы. Здесь преодолевается много передаточных звеньев (государственных органов и должностей), каждое из которых в общий процесс властеотношений привносит что-то свое субъективное, ведь порой приходится реагировать на непредвиденные обстоятельства и фак­торы, что нельзя не учитывать. Осуществление демократии — слишком серьезное дело, чтобы к нему относиться легкомысленно.

Поэтому власть призвана сама и «своим голосом», без посредни­ков и комментаторов в виде ищущих сенсаций журналистов разго­варивать с обществом, объяснять ему складывающиеся ситуации, и в них — свои управленческие решения и действия. В свободном гражданском обществе может быть много претендующих на неза­висимость средств массовой информации (электронных и печат­ных), но это не исключает права власти на собственные носители информации. Только их наличие и активное функционирование способны установить прямой диалог между властью и народом и обеспечивать демократию. И чем быстрее мы избавимся от ложных стереотипов, тем скорее будет идти демократическая трансформа­ция государства. А пройденные годы показывают, что мы весьма мало преуспели в реализации тех демократических принципов, под которыми начинались преобразовательные процессы 1990-х годов. До политического режима, адекватного требованиям демо­кратического, правового, федеративного государства, сравнимого по параметрам с западным, все еще далеко.

Политический режим, гарантирующий демократию, должен со­ставлять диалектическое единство развитых, апробированных и прочных государственно-правовых институтов и высокопрофесси­ональных и нравственно чистых политиков. В этом — надежда.