Глава 9. Драка меж парнями – ссора.

Проснувшись утром и глянув на часы, я узрел половину деcятого.

— Черт, проспал.

Если в воскресенье не пойти в библиотеку пораньше, то все комнаты для обучения уже будут переполнены.

В спешке одевшись и убедившись, что перекрыл газ и закрыл двери, я выбежал, даже ничего не произнеся. Если поторопиться, прибуду в библиотеку за 12-13 минут. Если успею попасть до 10 утра, возможно, ещё не все места будут заняты.

Вот только ноги сами по себе понесли меня в иную сторону. До начала свидания Чивы ещё 10 минут. До станции, перед которой у них встреча, ходьбы тоже 10 минут.

— Ой-ой… — столь жалок, что самому противно.

Я правда собираюсь следить за ними? Даже то, что мы друзья детства не оправдание. Слишком уж это дурное занятие.

Но мне интересно. Оооооочень интересно!

— Доброе утро.

— Уааа! — я подскочил, когда позади меня раздался голос. Кто бы это мог быть? — подумалось мне, и...

— А, это ты, Масузу.

— Фу-хе-хе, вот так совпадение, Эйта-кун.

Несмотря на воскресенье, она была в школьной форме (я, впрочем, тоже) и ослепительно улыбалась.

— Раз ты идёшь этой дорогой, выходит, мы идём с одной целью, я права?

— Значит, ты тоже собираешься подглядывать за Чивой на свидании?

— Ты оскорбляешь меня, говоря о подглядывании. Я, как президент Саморазвлечения, собираюсь как следует присмотреть за членом клуба.

— Это же одно и тоже!

— А ты, Эйта-кун, не пойдёшь?

— …

Черт. Немного, если только немного.

— Как только мы увидим, что они встретились, сразу уйдём.

— Да, поняла, — тихонько хихикая, Масузу, обхватила своей рукой мою.

— Не цепляйся ко мне, отойди.

— И что не так?

— Сейчас Чивы рядом нет, да и время не после занятий. Так что нет нужды притворяться парочкой.

— Нет. В этом маленьком городке никогда не знаешь, где столкнёшься с учениками Хане Старшей. Нельзя позволить им раскусить притворство, — говоря об этом с улыбкой и ноткой сарказма, Масузу нежно усилила мягкое давление на верхнюю часть моей руки.

Неужели её тело повсюду такое мягкое? Сейчас не время об этом думать.

Провожаемые недобрыми взглядами проходящих мимо парней, мы дошли до станции. Здесь — под огромными часами у кассы торговли билетами — стандартное место встреч.

— Ого...

Чива и впрямь там. Семпай, правда, ещё не пришёл. Она стоит, нервно теребя телефон, явно не в силах успокоиться. По тому, как напряжены её плечи, хотя мы и далеко, видно, что она нервничает. Но, что больше всего удивило...

— Чива, Чива, одетая стильно!?

Белая майка с длинным рукавом и шорты, украшенные цветочным орнаментом.

Воротник майки отделан кружевами, очень идет ей и придает крайне девичий вид. Шорты выглядят, конечно, крайне смело, но это то что надо, чтобы подчеркнуть стройность ног Чивы.

Крайне неплохо. Идёт ей…

— Ну и как тебе мой выбор?

— Твой? Так ты и добро умеешь творить?

— Да. Это моя старая одежда, я ее носила в 6 классе младшей школы. Ей подошла идеально.

— …

Пока мы говорили, наступили 10 часов. Сакагами-семпай ещё не появился.

— И чем он думает, опаздывая на первое свидание?

— И впрямь…

— Разве не парни должны приходить первыми? Или красавчикам можно не соблюдать это правило? Или он свысока смотрит на Чиву в качестве партнёра?

Часы не стоят на месте. Десять часов двадцать минут.

— Эй-эй, какого тут творится?

Чива, явно волнуясь, так и мучает мобильник. Пришло ли смс от семпая, или же это Чива ему пишет.

— Он же не вздумал не явиться? Или же случилось что-то?

Ничего не менялось, а время утекало. Наконец настало 11 часов. Посетителей, что направились за покупками, прибавилось, превращая пространство перед станцией в людное место. Множество семей и парочек. Тех, кто договорился встретиться здесь, тоже прибывало, и,встретившись, они отправлялись веселиться. Только лишь Чива — одна. Оставлена всеми в одиночестве.

— Хватит, Чива. Возвращайся! С таким, как он, лучше расстаться!

Но в этот момент на площади послышался мерзковатый громкий смех. Приблизились вызывающе одетые четверо парней-старшеклассников и две девушки — в сумме 6 человек.

— Ура, я выиграл! Один Юкичи-сан[75] мой! — протараторив, выкрикнул загоревший до черноты на солнце, а потому ещё более выделяющийся здоровяк. Рядом с ним, криво улыбаясь, стоял так ожидаемый Чивой Сакагами-семпай.

— Тьфу, она до сих пор ждала. Что за девка-дура.

— Да ладно, она ж миленькая. Она и впрямь думала, что может встречаться с Сакагами-куном.

— Вы только гляньте на неё. Думала, что если постарается, то получит что захочет. Вот только планку высоковато задрала.

Две девушки с кислотными цветами волос говорили это в язвительном тоне.

Да что с ними такое? Сегодня свидание, по идее, так почему вместе с ним друзья? Ты что творишь, семпай? Немедленно, немедленно извинись перед Чивой.

— Ты всё поняла. Теперь можешь возвращаться, Чихуа-хуа-тян.

Глядя на ошеломлённую Чиву, семпай рукой показал остальным умолкнуть.

— Прости. Понимаю, это шок. Но ты правда думала, что сможешь встречаться со мной?

— Он говорит, не выйдет. Знай свое место, «несчастная чихуа-хуа», — вся шестёрка рассмеялась.

— Слушай, семпай, она ж мелкая. Она, часом, себе возраст не прибавила? Может, она на самом деле из начальной школы?

— Мой знакомый по средней школе сохнет по лолям, представить ему? Я думаю, он с радостью ухватится за твою милоту. В несколько извращённом смысле.

— Да прекращайте уж. Жалко же ведь, Чихуа-хуа-тян вся дрожит. Ещё заплачет, и будет проблемно, ведь так? Гья!

Чива вовсе не дрожала. Да и не плакала. Просто слабо улыбалась. Это выражение лица я уже где-то видел.

– Похоже, кендо мне уже запрещено.

— Не смей, — Масузу ухватила меня за руку, готового бежать к ним.

— Отпусти, Масузу.

— Даже не думай. Ты же ведь не такой, как они.

— Говорю же тебе, отпусти!

— Да какая разница?

— Аа!?

— Какое нам дело до проблем, вызываемых влюблённостью, или я не права? — выражение лица Масузу не изменилось. Лишь взгляд её голубых глаз стал пугающе-сияющим. — Таков из себя Сакагами. В школе он притворяется невинным спортсменом… но характер у него — сам видишь. Больше двух-трёх раз не встречается ни с кем, он устаёт и бросает девушек, и всё повторяется по новой. Согласно словам учившихся с ним в одной средней школе, это было довольно известно. Но я не думала, что он до такой степени прогнил.

— Выходит, ты всё знала с самого начала...

Кстати, когда Чива назвала имя Сакагами, Масузу не выглядела особо радостной. Так вот, значит, в чем была причина.

— Я думаю, это шанс для Харусаки-сан понять, что «Любовь — бесполезна». До неё — наивной любительницы романтики — стоит донести всю бесполезность и глупость любви, развеивая эти чары. И тогда она, может, станет нашим товарищем по «анти-романтике».

— Не шути так! — я ухватился за воротник Масузу. Но даже так она не изменилась в лице. Почему она так спокойно смотрит?

— То есть этот клуб для тебя был просто сценой, игрой, так, что ли?

— Разве я не говорила? «Саморазвлечение». Все мои слова — ложь. В них ни слова правды.

— Так…

Не может быть. Не верю!

— Но ты же выглядела так радостно! В клубной комнате мы втроем ели, дурачились, придумывали планы… Когда ту историю с прошлой жизнью назвали сценкой, ты же была так расстроена! Когда Чива успешно призналась, ты же ведь была крайне рада!?

Масузу отвела от меня взор и не отвечала.

— Ну же, скажи что-нибудь!

— Нечего мне сказать. Ты же сам говорил.

— Что именно?

— Я — демон, — произнеся это, Масузу улыбнулась. Но то была искажённая, болезненная улыбка. В точности напоминающая нынешнюю «улыбку» Чивы.

Питающая сильнейшее разочарование в любви.

Питающая сильнейшую к ней ненависть.

Что с ней такое случилось в прошлом-то? Явно что-то, что и близко не стояло с моей историей. Более мрачная, вся израненная, глубокая, глубокая…

— Слушай, Масузу.

— Да.

— Пусть даже и фальшивый, но я же твой парень, так?

— С чего вдруг такой вопрос?

— Я же ведь твой парень, да?

— Да с чего вдруг ты задаёшь такой вопрос?

— Если так, то я хочу попросить лишь об одном. Лишь сейчас, лишь на мгновение, представив себя влюблённой, выслушай.

Масузу пожала плечами, и я продолжил. Глядя прямо в её мрачные глаза, вздохнув, я начал.

— Не мучай себя! Нацукава Масузу!! — в этот момент её «улыбка» дала трещину. Кажется, что впервые за вечно носимым ей притворством я смог увидеть её истинную душу.

— Д-да о чём ты? Ты же ведь такой же, как и я, или я не права?

— Именно. Я и ты, бесспорно, одинаковы, мы сообщники. Мы искажены. Но не стоит наше отчаяние перевешивать на других.

— Какие высокие слова. Но с чего ты вдруг говоришь такое?

— Чива ведь поразительна! — прокричал я во весь голос. — Честная, прямая, порывистая… Даже после того, как перед ней схлопнулась её мечта о кендо, она ни капли не изменилась. Так и осталась невинно-дурашливой. Прямая противоположность нам.

— Ясно… — подавшись назад, Масузу склонила голову в смущении.

— Сияет. Она.

Серебрянные волосы, упав с плеч, скрыли её выражение лица, подобно занавесу. Я отцепил руку Масузу от себя.

— Я иду к Чиве, — и зашагал, но Масузу слегка уцепилась за край моего рукава. Обернулся. Она выглядела крайне хрупкой и бессильной, словно совсем другой человек.

— Что?

— Не уходи, — не поднимая головы и покачивая ей из стороны в сторону, произнесла она, словно ребёнок, говорящий: «Не хочу».

Именно. Ребёнок. Поскольку мы с ней одинаковы, я понимаю это. Брошенный, не знающий что делать, ошеломлённый ребёнок.

— Масузу… — в этот момент я уверился. Что та, которой я должен помочь — рядом. — Ду-ра, — и коснулся указательным пальцем её лба. Когда она в удивлении подняла голову, я улыбнулся.

— Не смотри вниз и как следует смотри.

— На что?

— Разве не очевидно? — положил я руку ей на плечо. — На час триумфа твоего «парня».

И выбежал на площадь.

— Уоооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооо!

Ах. Эх, как же приятноо!

— Ооооооо, Чивааааааааааа, я тебя спасуууууууууууу!

Как же приятно. Кричать во весь голос фразы, как из манги. И пусть меня заклеймят больным, я не прекращууу!

— Слышь, красавчик, а ну отвалил от Чивыыыы!! — мой прыжок, выполненный с разбега, нацеленный на спину Сакагами-семпая, сейчас попадё… не попал. Он уклонился за секунду до столкновения.

Ну, если внезапная атака будет сопровождаться таким-то криком, любой заметит её.

— Ты кто такой?

— Друг детства этой Чихуа-хуа. Проблемы!? — Чива, ошеломлённая, застыла с открытым ртом.

— Хмм? И что ты тут забыл, Друг детства-сан?

— Как что? Ты и впрямь не понял? Или с головой не в порядке?

Посмеиваясь, четвёрка парней окружила меня. Вот уж воистину, от них исходит атмосфера «привычных к дракам». Особенно от обгоревшего на солнце парня. Его пальцы усеяны перстнями, и их удар будет крайне болезненным.

— Оо, выбейте из него дерьмо, выбейте.

— Вали его, бейте, пока не расплачется… — раздались пронзительные вскрики от тех двух девушек, и следом взгляд парней изменился.

Тьфу. Придурки, поражённые любовью, чертовы Свидетели Любви. Их бояться нечего. Они не стоят ничего. Ведь я, как-никак…

— Я вернул!

— Ха?

— Я вернул свою память о прошлой жизни! — на площадь пала тишина.

— Имя мне — Бёрнинг Файтинг Файтер. Я сильнее любого мага ранга S, ибо наделён мощью класса ZZZ. Но, покуда я сдерживаю её, ранг мой на уровне D. Ведь, высвободи я всю свою силу, всем вселенным придёт конец по мановению моей руки.

— А, ааа? — вся шестёрка озадаченно склонила голову.

— Вы, проклятые Виверны, думали скрыться за Огромной Иллюминацией, но мою стигму не обманешь. Как бы не спрятались, какой бы облик не приняли, она выдаёт мне ваш истинный облик, де гозару ё.

— Да что ты за хрень несё…

— Уааа, — и принял Позу Ястреба, принадлежащую тайным Техникам Дракона.

Что поза ястреба забыла в техниках дракона? Да кого это волнует. И испустил на Сакагами-семпая своё «Угольно-чёрное пламя Судьбы». Разумеется, сопровождая его звуковыми эффектами.

— Он мерзок!

— А не опасен ли? Вон как глаза покраснели, — Сакагами-семпай осторожно отступил с лёгким страхом на лице. Вокруг собралась толпа. Окружив нас, они взирали в страхе.

— Слушай, слушай, может, пойдём?

— Да хрен с ними, придурочными, наплюй на них, — и компания Сакагами семпая собралась в спешке уйти.

— Идиот! Сам же оставил брешь в оборонеее! Открылсяаа!

Вцепившись в спину Сакагами-семпая, я навалился всем телом.

Сидя на его животе, я начал бить! Бить! Бить!

— Ты что творишь, ублюдок!? — обгоревший на солнце парень от души ударил меня под дых. Хорошо, что я не успел позавтракать, но даже так рот заполнил желудочный сок. Но даже так я не отпустил Сакагами. Да черта с два я его отпущу!

— Извинись…

— Аа?

— Извинись перед Чивой!

— Заткнись!

— Извинись за то, что обманул и зазнался!

— Говорю же, заткнись! — кулак разозлённого Сакагами прилетел мне в лицо. Кровь из носа окрасила майку алый цвет.

— О-отпусти!.. — я молча вцепился в ногу встающего Сакагами-семпая.

Ну же, приди, сила ранга ZZZ. Пришло время отбросить оболочку D-ранга и показать истинную силу.

После нескольких ударов ногами по голове моё сознание готово было улетучиться.

Ну же… Проснись, сила дракона! ZZZ! Сила, способная уничтожить вселенную.

Я верю сейчас. Верю в тебя. Но не в иллюзию из чёрной тетради, а в те слова «она замечательна», сказанные Чивой по её поводу.

— Ну что, Бёрнинг как тебя там-кун? Куда ж подевался твой настрой? — Сакагами со своими огромными ботинками прошёлся по моим пальцам.

Больно. Чертовски больно. Может, даже палец сломался. Ибо как-то резко он впивается в плоть. Больнобольнобольно. Хочется плакать. Я уже плачу. Измазанный соплями и кровью из носа качественно приложен к земле. Больно. Иллюзия рушится под болью реальности. Видимо, сдамся.

Ну, оно и понятно. Будь ты хоть Бёрнинг файтинг файтер, хоть кто иной, боль остаётся болью.

Мне не победить её — реальность.

Больно.

Реальность-то крайне болезненна.

Но всё же…

— Аааааааа, больноооооооооо! — Сакагами испустил тонкий, девичий крик. Ведь его лодыжка, прикованная к земле была...

— Твою ж, он, ублюдок, зубами ухватилсяааа! — глядя на Сакагами, у которого навернулись слёзы, я поднялся.

— Смотрит…

— А?

— Она[76] смотриииииииииит!! — остальная троица, озлобленно смотря, начала окружать меня. Смех, звучавший до сих пор, стих.

— Ну, теперь так просто не отделаешься, усёк?

— Время до приезда полиции станет для тебя вечным избиением.

— Тут кобан[77] рядом, в курсе? А?

Я, вытирая кровь из носа, поднялся на дрожащих ногах, не слыша ничего, что они говорят.

— Ха-ха-ха, это будет крайне весело. Кобан, кобан… Что? Разве здесь поблизости есть кобан?

Сознание было крайне туманным, я был готов упасть, но в этот момент…

— Прекрати уже! — то был крик Чивы. — Хватит! Э-кун, если ты продолжишь, то можешь и погибнуть! Не нарывайся на продолжение драки с этими последними ублюдками! Всё равно, что случится со мной, но если... если с Э-куном что-то случится, я, я… — глаза Чивы покраснели от слёз. И она начала приближаться ко мне неверными, неуверенными шагами.

— Ты кого назвала ублюдками? Сучка! — обгоревший на солнце парень, покраснев, попытался ударить Чиву.

— По-постой. Если бить, так бей меня, Чиву не…

В этот миг. С абсолютно ясного неба упал кусок трубки. Алюминиевой трубки, из числа тех, какими поддерживают растущие деревца. Подгоняемая ветром, она попала в руки Чивы, словно так и задумывалось.

— Это ведь!? — взгляд Чивы словно заполыхал. Давненько я его не видел таким. Это напряженное выражение лица, как перед турниром по кендо. Ухватив обеими руками, как положено, она заняла верхнюю стойку,

— Мэээээээээээн!!![78]

Сверкающая поверхность пришлась прямо в бровь обгоревшему на солнце парню. Тот испустил крик и, не успев ничего понять, упал назад.

— Вот сучка! — почти синхронно выкрикнув это, оставшаяся пара парней попыталась ударить Чиву. Но не попала. Чива, проскользнув в промежуток меж ними, превосходно уклонилась. От прохожих зрителей послышались крики восхищения.

— Дораа! Дорааа!! — с выкриком, напоминающим недавний «Дорарайв», она нанесла два почти мгновенных удара по туловищу. Парни, вздохнув и держась за живот, упали.

Полный разгром в одно мгновение.

— Ха-ха, — я, утратив всю силу, уселся на дороге в форме кандзи 大.

Всё-таки Чива поразительна.

Опустив клинок, она направилась к Сакагами.

— И-хиии, — Сакагами, словно таракан, попытался в панике отползти. Образ красавца рухнул полностью. И этому семпаю Чива…

— Семпай, извините, — и склонила голову в поклоне, напоминающим традиционную благодарность в кендо за обмен ударами. — Обман-то шёл с двух сторон.

— Э? Ээ?

— Я семпая ни капли не люблю. Ни капли! Совсем! Просто поспорила с другом детства-дураком, что даже я могу завести себе парня. И потому в качестве цели выбрала вас. Извините, — и ещё раз склонила голову. — Не могли бы вы забыть о сегодняшнем происшествии?

— А, ааа! Л-ладно. Не приближусь. Никогда больше не приближусь к тебе, — стоя, поддерживаемый девушками с двух сторон семпай несколько раз кивнул головой, подтверждая слова.

Видя это, наблюдавшие за нами прохожие начали расходиться. Все старались не смотреть на меня. Наверное, они просто нервничали. Группа Сакагами тоже ушла, растворившись в толпе.

— Кошмарный вид, — Чива взглянула в лицо сидящему мне. — Кровь, м-много крови. Э-кун, у тебя платок есть с собой?

— Забыл…

— Ну, тогда так и быть...

Чива уселась на землю по-девичьи и, приподняв мою голову, положила её на свои колени. Другими словами, это то, что называется «хизамакура». Саэко-сан постоянно твердила, что хизамакура от подруги детства — лучшее.

— Хочу уточнить…

— Что?

— Недавнее «сражение с противником из прошлой жизни» скопировано из недавней тетради и лишь притворство. Хотя и выполнено не ради тебя.

— Э-кун, ты прямо цундере-сан. Ты же знаешь, цундере — это, обычно, роль подруги детства же?

— Не знаю. Замолчи.

— Да, да. Всё ещё болит? — и вытерла мой нос салфеткой.

— Слегка. Хотя в носу всё хлюпает.

— Тогдаа, может, тебе трусики показать? Вдруг исцелишься?

Вообще-то тогда я снова залью всё кровью. Ты смерти моей хочешь?

— Д-да к-кто бы захотел увидеть твои тру-тру-трусикииии!

— Хе, не стоило принимать всё всерьёз.

Черт, со мною игрались.

Я отвел взгляд в землю и на глаза мне попала давешняя алюминиевая трубка. Её бросила, неужто?..

— Кстати говоря, Э-кун.

— Что?

— Ты же помнишь, что недавно кричал? «Она[79] смотрит».

Кх.

— Разве я говорил такое? Не помню.

— Говорил. Я четко слышала.

Её голос раздражал на MAX. [80]

Чива нервно посмотрела на меня.

— Нацукава сегодня не пришла?

— А? Да, не пришла… Наверное, — сказал и получил радостный взгляд.

— Тогда то «она», неужели, оно отсылало ко мне?

У меня снова пошла кровь носом.

— Б-б-быть такого не можеет! Оуч.

Аах, у меня кровопотеря. Сознание, сознание куда-то уплывает…

— Кьяа! Э-кун, держишь! Не теряй сознание! — слышал я голос Чивы где-то далеко.

Вот уж крайне идиотский финал.