Воздействующая и организующая сила слова

Еще античные философы обратили внимание на то, какую огромную власть над человеком и обществом имеет слово. Софист Горгий почтительно называл слово «великим властелином», который совершает чудеснейшие дела. Слово способно «и страх изгнать, и печаль уничтожить, и радость вселить, и сострадание пробудить». Слово «душу формирует, как хочет».

Размышляя над проблемой общественной роли ораторского искусства, Цицерон задумывался над тем, чего более – добра или зла приносит людям и государствам красноречие: «Когда задумаюсь о бедах, что терпит наша республика, и вспомню о несчастьях, что постигли самые цветущие города, везде вижу, что большею частию в бедах этих виновны люди речистые. Но когда, поверяя историей, восстанавливаю перед мысленным взором времена давно минувшие, вижу, как мудрость, а еще более – красноречие, основывают города, гасят войны, заключают длительные союзы и завязывают священную дружбу между народами» [67, 52].

Публичная речь выполняет важные общественные функции: организующую, воспитательную и социально-преобразующую. Без речевой деятельности невозможна никакая другая деятельность: она предшествует, сопровождает, формирует и составляет основу любого другого вида общественной деятельности – управленческой, правоприменительной, производственной, коммерческой, научной, воспитательной и др. Иначе говоря, речевая деятельность всегда включается в более широкую систему общественной деятельности как необходимый и взаимообусловленный компонент. Чем больше размах и сложнее задачи, стоящие перед обществом, чем глубже преобразования, которые необходимо произвести, тем больше, говоря словами В. И. Ленина, надо поднять к ним интерес и сознательное отношение, убедить в необходимости совместных действий новые и новые миллионы и десятки миллионов людей.

Организующая сила речи определяется степенью воздействия оратора на мысли и чувства слушателей, а как следствие – на поведение и действия людей. Поэтому искусство вербального общения очень высоко ценится. Известный бизнесмен Дж. Рокфеллер сравнивал умение общаться и убеждать с таким покупаемым за деньги товаром, как сахар или кофе, и говорил, что готов платить за это умение больше, чем за какой-либо другой товар.

Особую роль публичное слово и умение общаться играют в юридической деятельности. Судебная речь представляет собой важнейшую составную часть юридической практики. Владеть словом в равной степени должны судья, прокурор, следователь – все сотрудники правоохранительных и правоприменительных органов, каждый юрист. Важнейшая социальная функция, которую выполняет юридическая риторика, заключается в использовании ее как инструмента и средства правового регулирования общественных отношений.

Чтобы в каждом случае пользоваться речью эффективно, специалист должен иметь представление об особенностях ее восприятия слушателем, а также о возможностях и механизмах влияния на сознание и психику человека, которые таят в себе слово и речь. Такие возможности практически безграничны. Эффект словесного воздействия может быть настолько высоким, что человек перестает чувствовать даже физическую боль. С помощью словесного убеждения и внушения излечиваются тяжелые недуги, останавливаются кровотечения, развиваются сверхспособности.

Свидетельством высокой воздействующей силы слова являются гипноз, а также широко применяемые в современной медицинской практике суггестивные методики нейролингвистического программирования, помогающие избавляться от алкогольной и наркотической зависимости и настраивающие человека на здоровый образ жизни. Эффект воздействия этих методик достигается исключительно с помощью слова и без применения каких-либо специальных медицинских препаратов. Он основан на знании особенностей человеческой психики, диалектического единства сознательного и бессознательного, чувственного и рационального восприятия устной речи человеком. В последнем предложении следует особо подчеркнуть слова: «устной речи», чтобы акцентировать внимание на ее специфическом влиянии. Если, например, человеку, перенесшему состояние гипнотического сна, предложить затем просто прочесть записанные на бумаге те же слова, которые говорил ему врач во время гипнотического сеанса, то они не окажут на него гипнотического воздействия. Следовательно, сила заключена не только в языковых единицах, но и в методике их произнесения, в «технологии» речевого общения и в личности говорящего.

Физиологическое воздействие речи на психику человека впервые исследовал и научно обосновал академик И. П. Павлов (1849–1936), а профессор А. А. Потебня (1835–1891) стал первым из русских философов-лингвистов, исследовавших связь языка с мышлением и психикой человека и указавших на то, что и чувства, и волевые побуждения человека выявляются с помощью языка и речи. Труды этих ученых легли в основу дальнейших исследований в области психологии речевого общения.

Сила воздействия речи заключена, во-первых, в самом звучащем слове, во-вторых, в контексте речи, т. е. в ее смысловом отрезке, позволяющем установить значение входящих в него слов и фраз, в-третьих, в методике произнесения и особой силе влияния, исходящей от личности оратора. Известный психолог С. Л. Рубинштейн образно называл ее магнетической. «Бывают ораторы, – писал Рубинштейн, – которые в своем искусстве достигают удивительных результатов, но влияние которых на публику ничтожно…; бывают и такие, которые имеют недостатки, но воодушевляют публику. Кажется, будто публика подчиняется влиянию какой-то магнетической силы, будто бы существует какой-то моральный магнетизм» [21, 266].

Слово, по Павлову, является для психики человека таким же раздражителем, как и другие общие у человека и животных, но его действие настолько всеобъемлюще, что по степени влияния на нейрофизиологические процессы, протекающие в мозге человека, со словом не может сравниться ни один другой раздражитель. В отличие от остальных раздражителей слово несет в себе не один, а два вида информации – рациональную и чувственную. Оно одновременно воздействует на обе – первую и вторую – сигнальные системы человеческой психики, вызывая особо сложные психические реакции.

В риторике воздействующая сила слова рассматривается с точки зрения единства звукового сигнала и значения. Как основная единица языка слово имеет определенное, специально оговариваемое словарем значение. Взятое в отдельности, слово представляет то, что стоит за ним во внеязыковой действительности, однако одно и то же явление объективного мира может быть обозначено целым рядом близких по значению, но имеющих разный содержательный оттенок определений – синонимов. Например, похвалу в чей-либо адрес можно назвать восхвалением, превозношением, захваливанием, аллилуйщиной, апологетикой и т.п. Каждое из этих определений выражает определенный смысл и личное отношение оратора к явлению «похвала». Поэтому с точки зрения речевого воздействия риторику интересует проблема смысловой точности и нравственной уместности слова в речи.

Как звуковой сигнал слово способно передать также различные психологические оттенки речи. Имеет большое убеждающее значение то, как, каким голосом, быстро или медленно и т.п. оно произнесено.

Контекст речи устанавливает, как именно и в каком значении употреблено то или иное слово: в прямом (обычном) смысле или в переносном (образном). В связной речи контекста слово часто принимает неожиданный для слушателя оттенок, что способствует лучшему восприятию и запоминанию речи. Возьмем, например, фразу: «Мой знакомый вчера ходил в театр». В ней слово «театр» воспринимается в его истинном значении – как место, где даются театральные представления. Но этот же термин будет восприниматься совершенно по-иному во фразе: «Ну и театр устроил вчера мой знакомый!», которая ассоциирует слово «театр» с какими-то из ряда вон выходящими, возможно, антиобщественными действиями, скандалом. Таким образом, от значения слова следует отличать его употребление. Употребление – это возможное применение слова, иногда распространенное, а иногда очень индивидуальное. Умелое употребление слов в контексте открывает аргументатору много новых смысловых возможностей. Сила контекста речи заключается в том, что он задает восприятию слов определенную смысловую и эмоционально-чувственную направленность, доминанту, и тем самым усиливает власть слова над душевным состоянием собеседника.

Каким бы невероятным это ни показалось кому-то, воздействие устной речи определяется не столько семантикой слов, служащих выражению мыслей, сколько осуществляется по иным каналам восприятия. По типу воздействия выделяют вербальные и невербальные средства. Вербальные средства используют возможности слова и контекста речи. Невербальные воспроизводят языковые символы с помощью жестов, мимики, поз тела, используют возможности голоса, опираются на знание и умелое оперирование психологическими механизмами восприятия речи. «Установлено, что при передаче информации лишь 7 процентов ее сообщается посредством слов (вербально), около 30 процентов – через паралингвистические характеристики (громкость, интонация, паузы и др.) и более 60 процентов – по другим невербальным каналам (позы, жесты, мимика, взгляд). В такой же пропорции соотносится и достоверность принимаемой собеседником информации: наиболее «правдивой» оказывается информация невербальных каналов, так как она слабо контролируется сознанием говорящего. Жест (поза, мимика) есть не движение тела, а движение души» [27, 284–285]. В межличностном общении невербальный язык придает эмоциональную окраску и выразительность вербальным актам, улучшая взаимопонимание между партнерами.

Как видим, качество восприятия устной речи почти на 90 процентов зависит то невербальных характеристик, которые в совокупности как раз и составляют ту магнетическую силу, исходящую от личности оратора, о которой писал С. Л. Рубинштейн. Он отмечал, что воспринимает речь не изолированный глаз и не ухо само по себе, а живой человек. Восприятие часто осуществляется сугубо интуитивно, чувственно, идет не от логической «разбивки», а рождает необходимое отношение, формирует эмоциональную направленность и «установку» на тот или иной поступок.

Оратор должен уметь задеть те струны человеческой психики, которые в конкретной ситуации общения принесут наилучший эффект воздействия и обеспечат хорошее восприятие речи. Для этого он должен иметь определенную психологическую подготовку, знать некоторые особенности психических процессов восприятия устной речи и учиться управлять этими процессами.

Являясь отражением речи в сознании человека, восприятие формирует общий перцептивный образ речи и образ того предмета, о котором говорит оратор. Это формирование образа не является полностью автономным перцептивным психическим процессом: наряду со слуховыми и зрительными ощущениями в восприятии участвуют внимание, память, апперцептивные реакции (зависимость нового восприятия от предшествующего жизненного опыта человека и от его психического состояния в момент восприятия), а также мышление и воображение, воля. Восприятие находится также под контролем индивидуально осознаваемых человеком целей, мотивов и установок, которые влияют на то, в каком направлении будет формироваться образ и соответствующее к нему отношение.

Эффективное восприятие речи обеспечивается прежде всего на фоне устойчивого внимания. Поэтому едва ли не главной задачей оратора является умение сконцентрировать и удержать внимание слушателей, их интерес к проблеме. С физиологической точки зрения механизм внимания определяется как поддержание психики человека в состоянии бодрствования и избирательности. Важно учитывать, что внимание существенно снижается как на фоне большой расслабленности, так и на фоне чрезмерной активности и эмоциональности. Поэтому речь должна быть в меру экспрессивной, но и не монотонной, бесчувственной.

Активизация внимания, как считают психологи, регулируется ориентировочным рефлексом человека и периферическим механизмом психики. Ориентировочный рефлекс – это генетически заложенная в человеке реакция на любое изменение окружающего. И. П. Павлов назвал этот рефлекс «Что такое?» Если в процессе произнесения речи исходящие от нее раздражители однообразны, монотонны или повторяются, то внимание аудитории будет неизбежно ослабевать. Ничто так не вредит восприятию речи, как монотонность звучания голоса, занудное повторение общеизвестного, отсутствие реакции оратора на любые изменения в поведении аудитории. Каждая мысль, каждый поворот речи должны обязательно нести в себе элемент новизны и необычности. Стоит, например, оратору повысить тон голоса, сделать необычно длинную паузу, задать аудитории какой-либо вопрос или просто выйти из-за трибуны, снять очки и т. п., как ориентировочный рефлекс немедленно отреагирует на это и поможет возобновить внимание аудитории.

Что касается роли периферического механизма психики в поддержании внимания, то физиологически он основан на принципах доминанты сознания и иррадиации – возбуждения одних участков коры головного мозга и торможения других. Благодаря этому обеспечивается концентрация внимания на той или иной проблеме, т. е. избирательность внимания. Периферический механизм психики часто называют предвниманием. Согласно нейрофизиологическому явлению иррадиации, устойчивое избирательное внимание можно обеспечить, сформировав в коре головного мозга слушателя господствующий очаг возбуждения, который подчинит себе все другие и обеспечит формирование целесообразных новых условных нейрофизиологических связей на основе избирательной возбудимости соответствующих доминанте участков мозга. Если перевести это с языка психологии на язык риторики, то формирование доминанты сознания означает пробуждение и поддержание в человеке интереса к рассматриваемой проблеме. Оратор должен вызвать в человеке потребность познать то, о чем выступающий собирается говорить. Вследствие такого побудительного мотива в сознании слушателя происходит как бы усиление всех последующих нужных (соответствующих доминанте) сигналов, мыслей и эмоций и одновременной блокировка других.

Чтобы суметь «зацепить» и удержать внимание аудитории, оратору важно ориентироваться на интересы и потребности слушателей, увязывать с этими интересами содержание речи и отбор актуальной информации.

Внимание тесно взаимодействует с памятью и мышлением. Оно помогает извлекать из памяти образы прошлого опыта и закреплять новые, сопоставлять образы прошлого, настоящего и будущего, а в мышлении – способствует удержанию и пониманию основных идей оратора. Внимание – ворота сознания. Они открыты для актуальных мыслей и чувств и захлопываются перед другими.

Память представляет собой психическое отражение прошлого взаимодействия человека с действительностью. Это своего рода информационный фонд речевого общения, сумма ранее приобретенных знаний, впечатлений, ощущений, эмоций, которые отсутствуют в фокусе сознания, вытеснены в область бессознательного. Бессознательное, память – своего рода «сейф» нашей психики, ключ к которому хранится у сознания. Под воздействием внешней речи этот сейф открывается, и сознание отбирает из его содержимого то, что актуально в настоящий момент. Содержимое сейфа памяти очень существенно влияет на восприятие слушателями речи и личности оратора. Поэтому искусство оратора проявляется в умении управлять этим «механизмом». Выступающий с речью человек добьется лучшего результата, если будет по возможности обращаться к тому или иному опыту прошлого, проводить нужные аналогии с действительностью, выявлять связи прошлого с настоящим и будущим.

Важно знать, что память подразделяется на: образную, эмоциональную, словесно-логическую и двигательную (моторную). Для риторики особенно важны первые три вида памяти. Они могут нести как положительный, так и отрицательный коммуникативный «заряд».

Образная память – это память на образы предметов и явлений. Она существует в форме представлений. Память эмоциональная – это память на чувства, испытанные в прошлом (чувства страха или стыда, радости, гордости, осуждения и т. п.). Этот вид памяти является одним из самых надежных и самых влиятельных на восприятие речи «хранилищ» информации.

Словесно-логическая (семантическая) память – это память на мысли и слова. Она основана на использовании смысловых связок между элементами речи и работает только тогда, когда речь удачно организована логически.

Оперируя механизмами памяти своих слушателей, аргументатор обращается не только к памяти прошлого опыта. Он заботится также о том, чтобы его речь оставила в памяти долговременный след. Под запоминанием в психологии подразумевается избирательное закрепление (запечатление) какого-либо образа или смысла. Для риторики актуально указание психологов, что лучше всего запоминается человеком из услышанного материала то, что связано со значимыми лично для него целями, мотивами и способами деятельности, причем чем явственнее совпадение или чем резче противоречие услышанных идей с личными мотивами, тем лучше запечатлевает это память.

Существуют различные виды запоминания. В восприятии речи большую роль играет ассоциативное и механическое запоминание.

Ассоциативное – это запоминание, при котором воспринимаемые образы и мысли связываются с какими-либо другими на основе аналогий. Ассоциации строятся чаще всего: а) по сходству признаков; б) по контрасту противоположных признаков; в) по смыслу (например, связь единичного с общим, причины со следствием и т.п.); г) по смежности, когда явления связаны между собой факторами пространства и времени.

Механическое запоминание реализуется в рамках повторения наиболее важных идей и положений речи.

Важно знать также, что не вся информация, содержащаяся в речи, запоминается сознательно. Чтобы «работало» осознанное запоминание, речь должна быть содержательной и логичной. Но есть другой вид запоминания, который очень важно уметь задействовать. Это запоминание неосознанное или, иначе, имплицитное. Оно идет неявно, скрыто, независимо от сознания, и бывает тем сильнее, чем теснее речь выступающего связана с насущными потребностями и интересами слушателей. «Пробудить» такую память способна только актуальная и интересная для данной аудитории и в данный момент времени речь. Избирательно запоминается то, что связано со значимыми для человека целями, ценностями, мотивами и способами деятельности.

Непосредственное отношение к риторике, процессам восприятия и усвоения речи имеют законы памяти, описанные в психологии. Это, в частности, законы осознания, эмоциональной окраски и закон речевого и образного сопровождения памяти.

Закон осознания утверждает, что процессы памяти зависят от степени осмысленности информации. Для оратора это означает, что его речь достигнет желаемого эффекта воздействия, если она будет ориентирована на возбуждение активного мышления слушателя.

Мышление охватывает сферу умственного оперирования образами, идеями, понятиями, воображением, т. е. тесно «сотрудничает» с другими познавательными процессами, являясь их вершиной. Основное качество эффективного мышления – логичность, содержательность, целенаправленность и последовательность. Значит, речь может произвести необходимое впечатление только в том случае, если мысль в ней будет разворачиваться в соответствии с этими требованиями. Для этого она должна быть основана на глубоком знании предмета речи.

Благодаря знанию предмета обеспечивается не только хорошее развитие мысли, но и главное достоинство любого устного выступления – свобода речи и импровизация, – те качества, которые вносят в публичную речь элемент интимности и психологически сближают оратора и слушателей. «Импровизация, – писал Виктор Гюго, – это не что иное, как внезапное и полное раскрытие резервуара, называемого мозгом, но нужно, чтобы этот резервуар был полон. От полноты мысли зависит богатство речи» [47, 20]. Впечатляюще действует на слушателя «подготовленная импровизация», когда материал выступления тщательно продуман заранее, но мысли, сравнения, образы как бы рождаются на глазах публики, создавая волнующую атмосферу свободного творчества, увлеченности, вдохновения.

Убеждающее воздействие речи во многом зависит от того, на какой тип мышления слушателей аргументатор ориентирует содержание своего выступления. Существуют, как утверждают психологи, два типа мышления: реалистическое и аутистическое. Реалистическое мышление базируется на объективных фактах, событиях, явлениях практической жизни и деятельности, аутистическое – в большей степени основано на безотчетных желаниях, стремлениях, фантазиях и иллюзиях человека. Оба типа мышления выступают как две взаимодействующие стороны единого мыслительного процесса, причем в зависимости от характера речи один из них чаще всего преобладает. Они могут даже вступать в противоречие друг с другом. Иногда желания человека, эмоции, фантазии и иллюзии принимают тенденциозную форму. Тогда искажается понимание человеком реальной действительности, мысль нередко идет на поводу эмоций и формирует установки к ошибочным решениям, поступкам и действиям. Этим свойством психики часто пользуются недобросовестные ораторы в целях безнравственного манипулирования сознанием слушателей.

Желательно, чтобы оба типа мышления находились в гармонии друг с другом, но речь, в зависимости от жанра выступления и целей оратора, может быть ориентирована на преобладание одного из них. Например, эпидейктические речи чаще всего строятся в расчете на аутистический тип мышления и благодаря этому лучше достигают цели. Такие речи, как правило, образны, чувственны, эмоциональны. Что касается судебных речей, они обычно в большей степени ориентированы на реалистическое мышление, оперируют в основном фактами, событиями, показаниями и т. п. и – реже – образами и эмоциями.

Закон эмоциональной окраски фиксирует зависимость памяти от уровня эмоциональной реакции индивида, сопровождающей процессы запоминания и сохранения информации в памяти. Данный закон имеет ряд следствий: «эффект края», «эффект первичности» и «эффект недавности». «Эффект края» состоит в более прочном запоминании начала и конца речи. Это даже отражено в пословице: «Первое и последнее впечатление прилипчивы». «Эффект первичности» говорит о более высокой вероятности припоминания нескольких первых элементов расположенного в ряд материала по сравнению со средними элементами. «Эффект недавности» (или новизны) заключается в большей вероятности припоминания последних элементов расположенного в ряд материала по сравнению со средними. Действие этих «эффектов» очень важно учитывать при композиции речи с целью рационального и максимально эффективного размещения в ней материала выступления.

Закон речевого и образного сопровождения памяти гласит, что на процессы памяти существенным образом влияет речевая интерпретация человеком запоминаемого материала. Дело в том, что при запоминании услышанного человек переводит чувственную информацию на внутреннюю речь и в образы, которые хранятся затем в памяти. Естественно, этот процесс идет тем успешнее, чем образнее, эмоционально ярче и безупречнее в языковом, информационном и логическом отношении речь оратора.

В воздействии речи на слушателя большую роль играет элемент внушения. Внушаемость, как утверждает В. М. Козубовский, – «всеобъемлющее свойство всех живых организмов на Земле, вплоть до одноклеточных. Это свойство И. Павлов отнес к «упрощенным типичнейшим условным рефлексам человека». Внушение входит в сознание «не с парадного хода», а как бы с заднего крыльца, минуя внутреннего «сторожа» – способность критически мыслить, анализировать и верифицировать» [27, 289]. Силой внушения обладают как многие вербальные, так и невербальные средства выразительности речи. Большую роль здесь играет также авторитет оратора. Аудитория обычно лучше принимает и склонна доверять людям старшего возраста и более высокого общественного положения, людям ученым, уважаемым в своем деле. Человека, ранее выступавшего увлеченно и интересно, ожидают с нетерпением, а к молодому и еще не успевшему проявить себя человеку относятся с интересом, но настороженно. Иными словами, каждый раз оратор имеет дело с каким-то предварительным настроением аудитории к своей личности. Это обстоятельство было замечено уже давно, и в древнем мире оценочное отношение аудитории к оратору считалось одним из важнейших слагаемых успеха.

Согласно данным современной психологии, этот феномен относится к психологическому явлению, которое называется установкой. Позитивная установка к оратору усиливает действие духовных мотивов речи, негативная – способна существенно снизить их побуждающую силу. Однако психологи одновременно отмечают такое свойство установки, как ее пластичность, т. е. возможность ее изменения. Например, предубеждение может смениться уважительным отношением, если за речью оратора стоят его незаурядный ум, порядочность, культура и другие качества личности, понимаемые в совокупности как интеллигентность.

«Взаимопонимание начинается с внешних проявлений риторического общения. Так, основное требование обращений к аудитории – уважительное отношение, доброжелательный тон, стремление к сотрудничеству. Необходимо иметь и демонстрировать интерес к собравшимся людям, причем интерес искренний. Чем более очевидно для слушателей хорошее отношение оратора к ним, тем более вероятно принятие его идей. И, напротив, когда какой-нибудь оратор, выходя на трибуну, старается изо всех сил уязвить и заклеймить позором аудиторию за то, что она принимает, по его мнению, неверные решения, то всем, кроме него, ясно, что после этих слов желательное для него решение уже не будет принято никогда. Здесь нужно четко представлять себе: если задача оратора – обругать слушателей и на прощание хлопнуть дверью, резкие выражения в его речи могут быть поняты, но если задача оратора – склонить слушателей к принятию определенного решения, он должен подавить в себе раздражение и использовать только те средства общения, которые приведут к сотрудничеству, а не к конфронтации» [5, 87–88].

Важно уяснить, что проблема риторического воздействия и убеждения не связывается в классической риторике с непременным силовым давлением. Убеждение достигается через консенсус, т. е. добровольное принятие большинством идей оратора. Как отмечают исследователи, понятие консенсуса всегда считалось специфично-риторическим, хотя совершенно очевидно, что без согласия и сотрудничества невозможна вообще никакая организованная работа или социальная политика.

Необходимым условием успеха публичной речи служит умение аргументатора соотнести выбранный речевой и фактический материал с возможностями и особенностями состава слушателей. Еще Ф. Бэкон, рассуждая на эту тему, подчеркивал, что «приспособленность и вариация стиля речи (если иметь в виду желание достичь здесь высшего совершенства) должны быть развиты до такой степени, чтобы при необходимости говорить об одном и том же с различными людьми, для каждого уметь находить свои особые слова» [32(а), 184]. Если речь обращена к высокообразованным людям, к представителям профессий, связанных с точными науками, или вообще к людям, предпочитающим бесстрастные факты и логику рассуждения эмоциям и чувствам, то целесообразнее обращаться к их разуму и использовать преимущественно рациональные суждения и доводы. Если же оратор разговаривает с людьми, предпочитающими чувства и эмоции языку фактов, то целесообразно обращаться преимущественно к эмоциональным образам и доводам.

Очень многое зависит от умения оратора определить, какая именно черта в данной аудитории и в связи с данной темой окажется преобладающей. Искусство оказывать влияние на других людей посредством речи – одно из самых сложных. Оно требует умения разумно сочетать рациональное и эмоциональное в публичной речи. «Сильнее и успешнее всего, – писал Б. Паскаль, – действуют на нас предметы, равно связанные как с признанными истинами, так и с сердечными нашими желаниями. Напротив, то, что не имеет никакого отношения ни к нашим верованиям, ни к нашим удовольствиям, кажется нам несносным, ложным и совершенно чуждым. Во всех этих случаях нет места сомнению. Но есть такие предметы, которые хотя и основаны на известных истинах, однако вместе с тем противятся удовольствиям, которые нам наиболее дороги. И тут-то возникает великая и столь обычная в жизни опасность, в силу которой душа, повелевающая человеком и гордящаяся разумными основаниями своих действий, по выбору бесчестному и безрассудному склоняется к тому, чего желает развращенная воля, сколько бы ни противился ей просвещенный разум» [37, 226–227].

Основное средство аргументатора – слово. Основной метод воздействия – убеждение и внушение. Изучение возможностей и психолого-риторических особенностей влиятельной публичной речи, постоянное совершенствование своих знаний в этой области – обязательное условие успешного общения в любой обстановке и в любой сфере профессиональной и общественной деятельности.

Платон как-то сказал: «Я утверждаю, что если бы в какой угодно город прибыли оратор и врач и если бы в народном собрании… зашел спор, кого из двоих выбрать врачом, то на врача никто бы и смотреть не стал, а выбрали бы того, кто владеет словом, – стоило бы ему только пожелать…» [52, 142]. Убедительно произнесенное публичное слово всегда играло и будет по-прежнему играть в общественной жизни важнейшую роль, служить основой принятия коллективных решений, как праведных, так и неправедных. По мере развития демократических процессов, повышения уровня образования и культуры людей организующая роль публичной речи будет возрастать. Важно, чтобы человек, овладевающий искусством убеждения и тем самым обретающий определенную власть над другими людьми, пользовался ею с добрыми намерениями. Со словом, говорил Гоголь, надо обращаться честно.