В: Продолжайте показания о Вашей антисоветской деятельности.

О: К 1925-1926 г.г. группировки, как организационная форма, прикрытие и средство националистической работы, исчерпали свои возможности. Всем ходом борьбы был поставлен вопрос о блокировании националистических группировок, о перегруппировке сил и о новой ступени организации антисоветской деятельности.

К этому времени, в связи с задачами, поставленными Советской властью по вопросу о советизации аула, была найдена идеологическая основа блока. Она заключалась в протаскивании националистическими группировками буржуазно- националистической линии в вопросах землеустройства, коренизации государственного аппарата и национальной культуры. Основным же оселком, на котором сошлись националистические группировки, был вопрос о земле.

Исходя из буржуазно-националистической точки зрения в вопросе об интересах нации вообще, т.е. байской точки зрения Ходжанов и я выдвинули контрреволюционный принцип очередности землеустройства, что должно было означать, во-первых, первоочередное и преимущественное право Казахов-баев на землю и, во-вторых, прекращение перенаселения извне в Казахстан.

Для успешного проведения этой контрреволюционной линии Ходжанов, Я и Асфендияров договорились с националистами других группировок Нурмаковым, Орымбаевым, Алибековым, Каратлеуовым, Джаманмуруновым, Кенжиным, Джантлеуовым об едином мнении по этому координальному для Казахстана того времени вопросу.

В результате на У-й крайпартконференции в 1925 году все националистические группировки выступали по этому вопросу единым фронтом.

Но к блокированию уже подошли со всех сторон. Вначале происходил сговор между группировками более крупного масштаба. Так, например, при активной деятельности Кулумбетова объединились руководители группировок Западного Казахстана, Кустаная, Актюбинска и Адая; тоже самое произошло среди националистов Петропавловска, Акмолинска и Семипалатинска, также в Семиречье и Сыр-Дарье. Наконец, не в смысле периодизации по времени, происходит сближение и блокирование между руководством националистических группировок. Ведущей и организующей фигурой при этом был Нурмаков Ныгмет,вокруг которого объединились все националисты. В роли руководителя его признавали Мендешев, Сейфуллин, Кенжин, Султанбеков, Алибеков, и Мурзагалиев, так сказать все оттенки националистических группировок. Кроме того, уНурмакова были наиболее солидные алаш-ордынские связи в лице Букейханова Алимхана, Ермекова и Габбасова.

С Нурмаковым я сблизился на почве совместных выступлений по вопросам обсуждавшимся тогда на Бюро Крайкома и бывая, на устраиваемых им конспиративных совещаниях актива националистов.

В связи с приездом секретаря ВЦИК Киселева. Нурмаков пригласил меня на одно конспиративное совещание, состоявшееся у него на квартире.

На этом совещании участвовали: Тогжанов, Масанов, Утекин, Гатаулин, Кулубаев и другие националисты, в том числе 4-5 человек, как мне помнится, из Семипалатинска и Каркаралинска.

На этом совещании выступления Нурмакова носили антисоветский характер, были направлены против руководства Крайкома и в них Нурмаков призывал присутствующих "не драться" между собой и вести борьбу против партии единым фронтом. Другие присутствующие националисты (Я – Жандосов, Тогжанов, Кулубаев) в своих выступлениях с ним солидаризировались.

Принимая деятельное участие в деле сколачивания блока между националистическими группировками, я участвовал на многих конспиративных совещаниях у Нурмакова, Мынбаева, Кенжина и вступал поэтому вопросу в личные переговоры с Султанбековым, Букейхановым Абдуллой, Тогжановым, Аралбаевым, Ескараевым, Алибековым, Мурзагалиевым, Орумбаевым. При чем деятельность моя проявлялась в том чтобы достигнуть общности взглядов и конкретной позиции националистов по практическим очередным задачам и, в первую очередь, по вопросам землеустройства. По этому вопросу я вел предварительные переговоры не только с Нурмаковым, но и с Алибековым, Каратлеуовым, Султанбековым и Джантлеуовым.

По вопросу о коренизации я договаривался с Орумбаевым. По вопросам национальной культуры я выступал, согласовывая свои позиции с Тогжановым и Байдильдиным.

Наибольшие трудности представляло вовлечение в единый блок националистов Западного Казахстана, ввиду существовавшего тогда в их среде разлада на почве дрязг среди руководителей и, в частности, в связи с угрозой разоблачения предательской роли Кулумбетова, Кенжина, Алибаева в годы гражданской войны. В связи с этим в 1927 году в Кзыл-Орде, на квартире Кулумбетова по его инициативе, было созвано конспиративное совещание актива националистов Запада, Актюбинска и Кустаная в числе около 20 человек на котором указанный разлад был ликвидирован и решен вопрос о блоке. На совещании присутствовали: Кулумбетов, Кенжин, Алибеков, Караулов, Хангиреев, Байдавлетов и другие.

По предложению Тогжигитова, который жил у Тогжанова по соседству с квартирой Кулумбетова, я пошел вместе с Тогжигитовым на указанное совещание. Но мы опоздали и пришли к бесбармаку.

О цели же совещания мне рассказал Тогжигитов, который был предупрежден о нем Нурмаковым.

По характеру конспирации, это было наиболее серьезным совещанием из тех, которые происходили среди членов националистических группировок в 1925-1927 годах.

Таким путем складывался блок в 1925-1927 годах и к V-й краевой партконференции (1926г.) блок между основными националистическими группировками был уже состоявшимся фактом.

Но отмена VI-й партконференции решений V-й конференции по вопросам о земле окончательно вырвала из рук националистов возможность открыто проводить свою байско-националистическую политику в отношении аула.

Потерпев это поражение, блокировавшиеся националисты переходят к более решительным и острым методам-борьбы с партией и Советской властью, организационно оформившись в антисоветскую Казахскую националистическую организацию.