Метемпсихоз и греческая философия

 

Самым знаменитым из эллинских мыслителей древности был Пифагор с острова Самос, современник Будды, Конфуция, Лао-цзы и последнего Заратустры. Путешествуя по свету, он посетил Индию, где был принят в число посвященных, пройдя один из обрядов посвящения, совершаемых браминами в пещерных храмах Эллоры и Элефанты. Получив от браминов-жрецов новое имя, он стал называться Яванчарьей, ионийским учителем, и оказался первым в мировой истории небрамином, допущенным к участию в их эзотерических ритуалах. Впоследствии многие индусы приезжали к нему учиться в открытую им школу в Кротоне.

 

Пифагор привез с собой из Азии доктрину метемпсихоза, или повторного рождения, и в эзотерическом толковании преподавал ее своим ученикам. Лаэрций говорит о Пифагоре: «Он первым заявил, что душа, проходя цикл необходимости, живет несколько раз в разных живых существах».

 

Гераклит утверждал, что Пифагор помнил несколько своих прежних жизней и рассказывал о них некоторым из самых близких своих учеников. Когда-то он был глашатаем Эфалидом*, уважаемым сыном Меркурия, и в этом воплощении написал два сочинения, в одном из которых высмеивал непрочность бренного бытия. В другой жизни он был Евфорбом Троянским и погиб у ворот Трои от руки Менелая. В следующий раз он родился на свет человеком, которого звали Гермотим. Затем он воплотился в рыбаке по имени Пирр, всю жизнь прожившем на Делосе. И вот после этой жизни он наконец явился в мир как Пифагор. В Аргосе он узнал щит, которым пользовался, защищаясь от Патрокла* во время осады Трои. Среди военных трофеев в храме Юноны он разглядел копье Атрида*, которым некогда был убит. Клеарх добавляет, что в одной из прежних жизней Пифагор был прекрасной куртизанкой по имени Алке.

 

Некоторым своим ученикам Пифагор рассказывал о событиях их прошлых жизней, причем к числу избранных относились только те, кто очистили свои души, практикуя преподаваемые в его школе дисциплины. Одним из них был некто Миллий из Кротоны, которого Пифагор заставил вспомнить, что тот некогда был Мидасом, сыном Гордия, после чего Милий отправился в Эпир, чтобы совершить похоронный обряд над собственным телом, которое он имел в прежней жизни.

 

Из множества письменных источников со всей очевидностью явствует, что Пифагор определенно верил в метемпсихоз и преподавал эту доктрину своим ученикам. Более того, он верил, что высокоразвитая личность может помнить свои прежние существования. Пифагор учил, что душа воплощается в материальную форму, чтобы иметь возможность приобрести новый опыт и очиститься от ошибок предыдущих жизней. Согласно пифагорейской философии, человеческая душа освобождается от цикла повторного рождения, достигнув богоподобной природы.

 

Пифагора неоднократно обвиняли в пропаганде доктрины трансмиграции, что, по всей вероятности, объясняется некоторыми неясностями в немногих сохранившихся текстах, которые можно было истолковывать как выражение взглядов самого Пифагора. В действительности ни один из его рукописных трудов не сохранился. Вероятнее всего, Пифагор придерживался того мнения, что люди, чья жизнь переполнена дурными поступками и разрушительными эмоциями, недостойны немедленного перевоплощения в человеческой форме, а поэтому такие души овладевали астральными телами животных и пытались действовать через эти захваченные нечестным путем оболочки. Позднее Платон прояснил эту точку зрения.

 

Бытует также вера, что животные тела, о которых упоминал Пифагор, были зодиакальными созвездиями, через которые души людей нисходили в мир, рождаясь на свет. Считалось, что человек, рожденный под властью знака Льва, принимал облик льва, а тот, кто родился под знаком Тельца, обретал форму быка. Этим, вероятно, объясняется смысл стихотворных строк, принадлежащих Эмпедоклу, которые на первый взгляд свидетельствуют о вере в трансмиграцию:

Сначала юношей я был, потом девицей обернулся;

Был я растением и птицей, а затем,

Став рыбой, в океан глубокий окунулся.

 

Эмпедокл как ученик Пифагора был связан клятвой, запрещавшей ему раскрывать эзотерическое учение своего учителя, и нам по прошествии столь долгого времени остается лишь догадываться о точном смысле, который он вложил в эти строки.

 

Учение Пифагора оказало сильное влияние на Платона, доказательством чему служит тот факт, что значительная часть его трудов посвящена толкованию старых пифагорейских принципов. Наряду с другими идеями самосского мудреца, Платон признавал и доктрину метемпсихоза. Его глубокий универсальный ум усмотрел в учении о повторном рождении наиболее разумную разгадку тайны бытия. Допуская вместе с Пифагором бессмертие человеческой души, Платон заявлял, что душа заточена в тело подобно устрице в ее раковине. Он рассматривал материальный мир как сферу, где свершается возмездие, реальный ад, и утверждал, что периодическое перевоплощение людей в материальном мире необходимо для доведения до совершенства божественной природы человека.

 

В сочинении «Федон» Платон пишет: «...Каждое удовольствие и страдание, словно гвоздями, приколачивает душу к телу, заставляет ее стать плотской и внушает ей мысль, что все утверждаемое телом и есть истина. А поскольку у души формируются те же взгляды, что и у тела, и восхищается она теми же вещами, то, мне кажется, она оказывается вынужденной приобретать те же манеры, питаться тем же самым и настолько отойти от своего естества, что уже никак не может перейти в Гадес в чистом состоянии, а всегда покидает бренный мир, пропитавшись плотской сущностью, и поэтому сразу же вселяется в другое тело, и, будучи как бы посеянной, рождается, и наконец лишается божественного чистого единения».

 

В заключительной части «Республики» Платон описывает, как каждая душа закрепляет за собой, то есть выбирает себе личность и судьбу при повторном рождении. Как сказано в «Федоне»: «Давайте поразмыслим, попадают ли души умерших в низший мир или нет. Смысл одного запомнившегося мне древнего изречения сводится к тому, что когда они уходят отсюда, они пребывают там, и вновь возвращаются сюда, и снова рождаются среди мертвых».

 

Платон верил в духовную эволюцию, а недвусмысленный характер его заявлений свидетельствует о том, что он основывается на священной традиции своего времени. Он был посвященным Элевсинских мистерий и не смел придерживаться убеждений, противоречащих принципам этих обрядов.

 

Рассказывая об Орфее, Платон пишет, что певец, которого вакханки растерзали на части, отказался повторно явиться в мир, родившись у земной женщины, и воплотился в лебедя. Орфей, что в переводе с греческого означает «смуглый», был уроженцем Востока, принесшим знание грекам и учредившим мистерии еще в 1400 г. до н.э. Изложенная в египетских писаниях история о том, как Осириса, в эзотерическом смысле представляющего как тело знания, так и бога, в облике пятнистого быка привезли в Египет из Индии, служит доказательством того, что египтяне признавали восточное происхождение своей религии. Пифагор, будучи посвященным двадцати восьми мистериальных школ, включая греческую, египетскую, халдейскую и индусскую, утверждал, что все они проповедовали одну и ту же доктрину с той лишь разницей, что особое внимание в каждой школе уделялось какой-то одной части этой доктрины, например греки делали упор на геометрию, халдеи — на астрономию, а гимнософисты* — на самопожертвование.

 

По правилам мистерий греки не могли отвергнуть доктрину, которой придерживались брамины, хотя в какой-то отдельной школе особого значения ей, возможно, и не придавали. Таким образом, Пифагор пошел дальше и узнал о метемпсихозе — доктрине, не получившей значительного развития у греков, от браминов. А греки не опровергали ни одного из основных учений браминов как представителей эзотерической школы. Если брамины учили метемпсихозу, то греческим школам оставалось лишь его признать. Школы мистерий были связаны между собой священнейшими узами и ни при каких условиях не могли ставить под сомнение доктрины друг друга.

 

Платон страстно желал отправиться в Индию, но войны, бушевавшие по всему Ближнему Востоку, сделали такое путешествие невозможным. Поэтому он был вынужден принять добытые Пифагором сведения о восточных мистериях. Однако через три столетия другому пифагорейцу, Аполлонию, удалось пересечь Азию и добраться до страны, лежащей высоко в Гималаях, где он познал доктрину, которая была открыта Пифагору.

 

Резко обозначались основы религиозных разногласий. Постепенно точек совпадения взглядов становилось все меньше и меньше, а расхождения во мнениях приобретали все большую и большую реальность. В результате же сформировалась современная религия — грубое искажение мистерий, лишенное присущей вере гармонии.

 

В «Федоне» Платон вкладывает высказывания о метемпсихозе в уста Сократа, что, вероятно, означает, что этот великий скептик верил в повторное рождение.

 

После смерти Платона в Академии* произошел раскол; одна ее часть осталась в Ликее, а другая под руководством Аристотеля удалилась на гаревую дорожку*. Их постоянное расхаживание по этой дорожке дало аристотелевской группе название перипатетиков*. Аристотель сохранил доктрину повторного рождения наряду с философскими традициями, унаследованными им от Платона.

 

Учение о перевоплощении преподавалось в платоновской Академии на протяжении более чем девяти веков. Последний преемник Платона, Дамаскин, излагал эту доктрину в 529 году н. э., когда Академия была закрыта христианским императором Юстинианом.

 

После заката греческой культуры доктрина метемпсихоза увлекла римские умы. Юлиан, наиболее приверженный философии из всех римских императоров и единственный из них, претендовавший хоть на какую-то ученость, считал себя перевоплощением Александра Великого.

 

Живший в I в. н.э. Аполлоний Тианский сам себя относил к пифагорейцам. Он подчинил свою жизнь старинным правилам, усугубив ее суровость пятилетним молчанием, носил волосы на манер пифагорейцев и одевался как они. Аполлоний был другом и доверенным лицом нескольких римских императоров, знаменитейшим чудотворцем и ревностным приверженцем доктрины метемпсихоза.

 

Примерно в сорокалетнем возрасте Аполлоний совершил свое знаменитое путешествие к легендарным Махатмам Индии. В сопровождении своего преданного ученика Дама он в конце концов переправился через Ганг и ступил на землю мудрецов. Его приняли как долгожданного гостя и предложили описать свои предыдущие жизни. Он отказывался, поскольку прежде занимал в обществе очень скромное положение, но, поддавшись настойчивым просьбам, признался, что был капитаном морского судна и однажды спас корабль и груз от пиратов.

 

Первые века христианской эры были свидетелями возникновения и расцвета неоплатонизма в Александрии. Этот город был настоящим оплотом язычников, городом культуры, библиотек и философов. К числу самых известных неоплатоников принадлежат Аммоний Саккас, Прокл, Плотин, Ямвлих и Порфирий. Все эти благородные и просвещеннейшие мужи, величайшие из когда-либо живших на земле, признавали доктрину перевоплощения фундаментальным законом платонизма. Они восхищались учением о метемпсихозе и видели в этом законе идеальное объяснение тайны жизни.

 

Согласно Порфирию, душам даются новые тела сообразно их достоинствам и недостаткам. Прокл считал себя перевоплощением пифагорейца Микромаха. Ямвлих разъясняет, что люди здесь страдают, не сознавая, что расплачиваются за ошибки, совершенные в прошлых жизнях. Плотин всегда скрывал свой день рождения, потому что стыдился совершенных им дурных поступков, повлекших за собой его повторное рождение, и считал, что никто не должен торжественно отмечать его пороки.

 

В пересмотренном издании трудов Платона, вышедшем в семнадцатом веке, платоновская доктрина повторного рождения поддерживается с глубоким знанием предмета. Выдающимися защитниками этой идеи были кембриджские платоники*. Повторное рождение признавали Кадворт и Юм, а также Фурье и Леру. В книге под названием «Множественность жизней души» Андре Пеццани попытался соединить перевоплощение с римско-католической идеей искупления.

 

Томаса Тейлора, писавшего на протяжении последней четверти восемнадцатого и первых тридцати лет девятнадцатого веков, вполне можно назвать последним платоником. Он посвятил свою жизнь возрождению философии Платона и подарил миру самые толковые из всех переводы произведений греческих и римских платоников.

 

В своей «Антологии» в предисловии к «Халдейским оракулам» Тейлор пишет: «Они полагают, что душа часто нисходит в мир по многим причинам: либо вследствие постепенного исчезновения у нее крыльев, либо повинуясь отцовской воле».

 

Самую цивилизованную силу в западном мире представляли греки. От них доктрина метемпсихоза перешла в раннюю христианскую церковь, где получила широкое признание в годы становления, предшествовавшие Никейскому собору. После подробнейшего исследования трудов Платона Вольтер вынужден был констатировать, что именно Платон был настоящим основателем христианской церкви. Если Греция и выделилась среди других стран совершенством философии, то лишь благодаря возвышенным представлениям ее народа о происхождении судьбе богов, вселенной и человека. Метемпсихоз как доктрина составлял неотъемлемую часть греческих знаний и служил мощнейшим стимулом к совершенствованию человеческой природы, каковой только можно отыскать в их учениях.