В. В. Набоков. Сведения из биографии. Роман «приглашение на казнь»

12.1. Хронологическая таблица «Жизнь и творчество В.В. Набокова»

Дата	Событие	Произведение

Вывод: какой вклад внёс в развитие литературы?

12.2. Прочитать роман «Приглашение на казнь»

12.3. Устно ответить на вопросы:

1) Покажите абсурдность жизни Цинцинната до ареста. Чем герой отличается от других людей?

2) Почему приговор о смертной казни был произнесён шёпотом? В чём вина Цинцинната?

3) Как изображены тюремные обычаи? Какими художественными средствами пользуется пользуется автор?

4) Почему надежда на спасение Цинцинната терпит крушение? Как это изображено в романе?

5) Объясните, кто такой м-е Пьер и какова его роль в романе.

6) Как показано «зазеркалье» Цинцинната?

7) Как изображена в романе толпа, общество, окружающее героя? Какое значение имеет свидание с Марфинькой и родственниками?

 

 

Н.А. Заболоцкий. Сведения из биографии.

13.1. Хронологическая таблица «Жизнь и творчество Н.А. Заболоцкого»

Дата	Событие	Произведение

Вывод: какой вклад внёс в развитие литературы?

 

13.2. Выучить наизусть одно из стихотворений (на выбор) Н.А. Заболоцкого: «Не позволяй душе лениться», «Я не ищу гармонии в природе...», «Гроза», «Метаморфозы», «Слепой», «Старая актриса», «Некрасивая девочка», «Где-то в поле возле Магадана...», «Лебедь в зоопарке», «Признание».

НЕ ПОЗВОЛЯЙ ДУШЕ ЛЕНИТЬСЯ
Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!

Гони ее от дома к дому,
Тащи с этапа на этап,
По пустырю, по бурелому
Через сугроб, через ухаб!

Не разрешай ей спать в постели
При свете утренней звезды,
Держи лентяйку в черном теле
И не снимай с нее узды!

Коль дать ей вздумаешь поблажку,
Освобождая от работ,
Она последнюю рубашку
С тебя без жалости сорвет.

А ты хватай ее за плечи,
Учи и мучай дотемна,
Чтоб жить с тобой по-человечьи
Училась заново она.

Она рабыня и царица,
Она работница и дочь,
Она обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!

Я НЕ ИЩУ ГАРМОНИИ В ПРИРОДЕ

Я не ищу гармонии в природе.

Разумной соразмерности начал

Ни в недрах скал, ни в ясном небосводе

Я до сих пор, увы, не различал.

 

Как своенравен мир ее дремучий!

В ожесточенном пении ветров

Не слышит сердце правильных созвучий,

Душа не чует стройных голосов.

 

Но в тихий час осеннего заката,

Когда умолкнет ветер вдалеке.

Когда, сияньем немощным объята,

Слепая ночь опустится к реке,

 

Когда, устав от буйного движенья,

От бесполезно тяжкого труда,

В тревожном полусне изнеможенья

Затихнет потемневшая вода,

 

Когда огромный мир противоречий

Насытится бесплодною игрой,—

Как бы прообраз боли человечьей

Из бездны вод встает передо мной.

 

И в этот час печальная природа

Лежит вокруг, вздыхая тяжело,

И не мила ей дикая свобода,

Где от добра неотделимо зло.

 

И снится ей блестящий вал турбины,

И мерный звук разумного труда,

И пенье труб, и зарево плотины,

И налитые током провода.

 

Так, засыпая на своей кровати,

Безумная, но любящая мать

Таит в себе высокий мир дитяти,

Чтоб вместе с сыном солнце увидать.

 

ГРОЗА

Содрогаясь от мук, пробежала

над миром зарница,

Тень от тучи легла, и слилась,

и смешалась с травой.

Все труднее дышать, в небе облачный вал

шевелится.

Низко стелется птица, пролетев

над моей головой.

 

Я люблю этот сумрак восторга, эту краткую

ночь вдохновенья,

Человеческий шорох травы, вещий холод

на темной руке,

Эту молнию мысли и медлительное

появленье

Первых дальних громов - первых слов

на родном языке.

 

Так из темной воды появляется

в мир светлоокая дева,

И стекает по телу,

замирая в восторге, вода,

Травы падают в обморок, и направо бегут

и налево

Увидавшие небо стада.

 

А она над водой, над просторами

круга земного,

Удивленная, смотрит в дивном блеске

своей наготы.

И, играя громами, в белом облаке

катится слово,

И сияющий дождь на счастливые рвется цветы.

 

МЕТАМОРФОЗЫ

Как мир меняется! И как я сам меняюсь!Лишь именем одним я называюсь,На самом деле то, что именуют мной,-Не я один. Нас много. Я - живойЧтоб кровь моя остынуть не успела,Я умирал не раз. О, сколько мертвых телЯ отделил от собственного тела!И если б только разум мой прозрелИ в землю устремил пронзительное око,Он увидал бы там, среди могил, глубокоЛежащего меня. Он показал бы мнеМеня, колеблемого на морской волне,Меня, летящего по ветру в край незримый,Мой бедный прах, когда-то так любимый. А я все жив! Все чище и полнейОбъемлет дух скопленье чудных тварей.Жива природа. Жив среди камнейИ злак живой и мертвый мой гербарий.Звено в звено и форма в форму. МирВо всей его живой архитектуре -Орган поющий, море труб, клавир,Не умирающий ни в радости, ни в буре. Как все меняется! Что было раньше птицей,Теперь лежит написанной страницей;Мысль некогда была простым цветком,Поэма шествовала медленным быком;А то, что было мною, то, быть может,Опять растет и мир растений множит. Вот так, с трудом пытаясь развиватьКак бы клубок какой-то сложной пряжи,Вдруг и увидишь то, что должно называтьБессмертием. О, суеверья наши!

СЛЕПОЙ

С опрокинутым в небо лицом,С головой непокрытой,Он торчит у ворот,Этот проклятый Богом старик.Целый день он поет,И напев его грустно-сердитый,Ударяя в сердца,Поражает прохожих на миг. А вокруг старикаМолодые шумят поколенья.Расцветая в садах,Сумасшедшая стонет сирень.В белом гроте черемухПо серебряным листьям растенийПоднимается к небуОслепительный день... Что ж ты плачешь, слепец?Что томишься напрасно весною?От надежды былойУж давно не осталось следа.Черной бездны твоейНе укроешь весенней листвою,Полумертвых очейНе откроешь, увы, никогда. Да и вся твоя жизнь —Как большая привычная рана.Не любимец ты солнцу,И природе не родственник ты.Научился ты житьВ глубине векового тумана,Научился смотретьВ вековое лицо темноты... И боюсь я подумать,Что где-то у края природыЯ такой же слепецС опрокинутым в небо лицом.Лишь во мраке душиНаблюдаю я вешние воды,Собеседую с нимиТолько в горестном сердце моем. О, с каким я трудомНаблюдаю земные предметы,Весь в тумане привычек,Невнимательный, суетный, злой!Эти песни мои —Сколько раз они в мире пропеты!Где найти мне словаДля возвышенной песни живой? И куда ты влечешь меня,Темная грозная муза,По великим дорогамНеобъятной отчизны моей?Никогда, никогдаНе искал я с тобою союза,Никогда не хотелПодчиняться я власти твоей, — Ты сама меня выбрала,И сама ты мне душу пронзила,Ты сама указала мнеНа великое чудо земли...Пой же, старый слепец!Ночь подходит. Ночные светила,Повторяя тебя, Равнодушно сияют вдали.

 

СТАРАЯ АКТРИСА

В позолоченной комнате стиля ампир,Где шнурками затянуты кресла,Театральной Москвы позабытый кумирИ владычица наша воскресла. В затрапезе похожа она на щегла,В три погибели скорчилось тело.А ведь, Боже, какая актриса былаИ какими умами владела! Что-то было нездешнее в каждой чертеЭтой женщины, юной и стройной,И лежал на тревожной ее красотеОтпечаток Италии знойной. Ныне домик ее превратился в музей,Где жива ее прежняя слава,Где старуха подчас удивляет друзейСвоевольем капризного нрава. Орденов ей и званий немало дано,И она пребывает в надежде,Что красе ее вечно сиять сужденоВ этом доме, как некогда прежде. Здесь картины, портреты, альбомы, венки,Здесь дыхание южных растений,И они ее образ, годам вопреки,Сохранят для иных поколений. И не важно, не важно, что в дальнем углу,В полутемном и низком подвале,Бесприютная девочка спит на полу,На тряпичном своем одеяле! Здесь у тетки-актрисы из милости ейПредоставлена нынче квартира.Здесь она выбивает ковры у дверей,Пыль и плесень стирает с ампира. И когда ее старая тетка бранит,И считает и прячет монеты,-О, с каким удивленьем ребенок глядитНа прекрасные эти портреты! Разве девочка может понять до конца,Почему, поражая нам чувства,Поднимает над миром такие сердцаНеразумная сила искусства!

 

НЕКРАСИВАЯ ДЕВОЧКА

Среди других играющих детейОна напоминает лягушонка.Заправлена в трусы худая рубашонка,Колечки рыжеватые кудрейРассыпаны, рот длинен, зубки кривы,Черты лица остры и некрасивы.Двум мальчуганам, сверстникам её,Отцы купили по велосипеду.Сегодня мальчики, не торопясь к обеду,Гоняют по двору, забывши про неё,Она ж за ними бегает по следу.Чужая радость так же, как своя,Томит её и вон из сердца рвётся,И девочка ликует и смеётся,Охваченная счастьем бытия. Ни тени зависти, ни умысла худогоЕщё не знает это существо.Ей всё на свете так безмерно ново,Так живо всё, что для иных мертво!И не хочу я думать, наблюдая,Что будет день, когда она, рыдая,Увидит с ужасом, что посреди подругОна всего лишь бедная дурнушка!Мне верить хочется, что сердце не игрушка,Сломать его едва ли можно вдруг!Мне верить хочется, что чистый этот пламень,Который в глубине её горит,Всю боль свою один переболитИ перетопит самый тяжкий камень!И пусть черты её нехорошиИ нечем ей прельстить воображенье,-Младенческая грация душиУже сквозит в любом её движенье.А если это так, то что есть красотаИ почему её обожествляют люди?Сосуд она, в котором пустота,Или огонь, мерцающий в сосуде?