Понятие правовой активности личности

Главное в праве права и свободы человека и гражданина. Это позволяет говорить о праве как свойстве личности; выделять правовую сторону личности, содержание которой составляют права и свободы. Но право (права и свободы) реально имеет смысл лишь тогда, когда индивиды реализуют его. Другими словами, право – такое свойство личности, которое неизбежно проявится вовне в правомерных действиях людей. Важным шагом в этом направлении служит возникновение правоотношения. Ю.И. Гревцов подчёркивает: «Если же право понимается как некое свойство (качество) человека, то тогда правовое отношение, по крайней мере значительная его часть, будет представляться как способ реализации, утверждения этих свойств индивида. Другими словами, правовое отношение здесь рассматривается как продолжение свойств человека. Юридические нормы в этом случае квалифицируются как специфическое средство (подсказка), с помощью которого сообщается, как и при каких условиях человек может или должен установить юридическое отношение в интересах реализации в нём своего права»[25].

Правоотношение – промежуточный этап на пути реализации права (прав и свобод). Конечная цель последней – результативное правомерное поведение. И здесь встаёт принципиальный вопрос: «Какое правомерное поведение более соответствует естественно-позитивному праву или праву в человеческом измерении?» Представляется, что таковым, прежде всего, является активное правомерное поведение.

Одно из известных латинских изречений звучит так: «Законы служат тем, кто бодрствует, а не дремлет»[26].

Идея о праве как источнике активности личности красной нитью проходит в трудах отечественных учёных. «Не в формальной определённости норм права, – писал Л.С. Явич, – хотя это и важно, а именно в том, что они обеспечивают особый вид регулятивной деятельности общества (государства), основывающийся на активности и свободе инициативы (выбора) субъектов отношений, заключается, как нам представляется, особая социальная ценность этих норм»[27].

«Кроме... охранительной цели, – отмечает В.Н. Кудрявцев, – есть не менее, а, пожалуй, более важная – позитивная: всемерно содействовать развитию общественно полезного, правомерного, социально-активного поведения личности и коллектива»[28].

«...Сам факт существования и функционирования права сопряжён со смыслом, сокровенной сутью жизни человеческого рода – возвышением и активизацией человека, личности», – считает С.С. Алексеев[29].

Превращение научной идеи о праве как источнике социальной активности личности в официально одобренное нормативное установление достаточно чётко и полно воплотилось в Конституции РФ 1993 г. Провозглашение человека, его прав и свобод высшей ценностью, наряду с задачами их обеспечения со стороны государства, других лиц, означает также признание особой роли, миссии личности в формировании и развитии самой себя, в строительстве демократического, правового, социального государства, гражданского общества. Для претворения в жизнь данной особой миссии и закреплён огромный комплекс прав и свобод. Запустить «работу» этого огромного комплекса прав и свобод автоматически невозможно, заставить граждан им пользоваться не дано никому. Государственное принуждение здесь бессильно. Пусковая «кнопка», приводящая в движение права и свободы, находится только в руках каждого конкретного управомоченного лица. От его заинтересованности использовать правовые возможности, средства, действовать инициативно, творчески во многом зависит успешность личной жизни, всех преобразований в обществе и государстве.

Всё это актуализирует и в наши дни изучение социальной активности личности, а применительно к юридической сфере – такой её разновидности, как правовая активность.

Проблема социально-правовой активности личности не является новой для отечественного правоведения. Разработки настоящей темы наиболее интенсивно велись в 70 – 80 годы прошлого столетия[30]. Продолжались они и в последние годы. Особенность современного этапа в изучении интересующего нас феномена состоит в том, чтобы с позиции человеческого измерения уточнить, дополнить, развить представления о природе, источнике движущей силы, содержании, формах проявления правовой активности граждан.

Дело в том, что и в наши дни далеко не преодолён привычный стереотип мышления, выводящий побуждающую энергию правовой активности прежде всего из властной силы права, т.е. из его способности не только устанавливать, каким должно быть поведение, но и властно требовать активных действий от субъектов. По сути вольно или невольно здесь ставится знак равенства между повиновением закону (оно может быть и скрепя сердце, вопреки внутренним желаниям) и свободным, ненавязчивым выбором. В этом видится отождествление права с должным, обязательным, с чисто внешним для личности социальным явлением. Но право – это прежде всего возможности, права и свободы. Соответственно, главным действующим лицом в праве выступает управомоченный. Для последнего признание себя правовой личностью равнозначно обретению внутренней и внешней свободы. Отсюда как потребность в правах и свободах вытекает из природы человека, так и их реализация (активность) есть проявление свойств личности. Как справедливо пишет Ю.И. Гревцов, «...имеет большое значение... в какой мере сам человек стремится стать обладателем тех ценностей и достоинств, которые закреплены в действующем законодательстве и провозглашаются в доктрине.

Заинтересованность в праве как средстве обеспечения интересов, конечно, не может сводиться к сугубо индивидуалистическому «потреблению» юридических возможностей, предоставленных каждому действующим законодательством. Но несомненно и то, что это не должно затемнять движущей силы правовой активности – реального ощущения на деле каждым целесообразности и удобства для себя лично и для окружающих предпочтительности обращения именно к закону, уважения того способа (пути) достижения цели, который предписывает закон»[31].

Продолжая взятую линию рассуждений, можно утверждать, что право как сфера внутренней и внешней свободы нуждается в такой правовой активности личности, которая представляет собой единство двух сторон: субъективной (внутренний мир человека) и объективной (его деятельность).

Итак, содержание правовой активности состоит из единства её внутренних и внешних признаков. Раскроем их подробно.

Признаки, характеризующие «внутреннее» состояние правовой активности личности. Проявление правовой активности есть первое свидетельство того, что налицо снятие психологического отчуждения, недоверия личности к праву; принципы и нормы права перестали быть чисто внешним явлением, воспринимаются как своё, личное, как средство, позволяющее многократно, со значительными преимуществами усилить имеющиеся возможности, добиться более высоких и благоприятных результатов. Всё это говорит о том, насколько важно изучение внутренней, психологической стороны всех субъектов права, как управомоченных, так и обязанных.

Индивидуальное правосознание включает в себя множество разнообразных компонентов: потребности, интересы, желания, стремления, эмоции, цели, мотивы, ценностные ориентации и т.д. Вместе взятые, они составляют сложный субъективный психологический механизм, функционирование которого предшествует совершению активных действий личности вовне. «Направленность процессов жизнедеятельности и поведения, – указывает Н. В. Кучевская, – задается сложным внутренним психическим образованием, осуществляющим их регуляцию и включающим в себя идеалы, цели, интересы, мировоззрения, убеждения и т.д.»[32]. Значение изучения данного механизма велико, поскольку, имея точную и необходимую информацию о внутреннем состоянии индивида, можно сделать предварительный вывод, насколько он готов к активной деятельности, предположить, предугадать его будущее поведение в той или иной ситуации.

Роль элементов индивидуального сознания в системе факторов, предопределяющих активное поведение, не одинакова: одни главные, другие вспомогательные. Важно отметить, что действуют они не хаотично, а в определенной последовательности.

Исходным пунктом формирования и развития механизма психической регуляции, предшествующего деятельности личности в любой сфере общества, является конкретно-историческая общественная среда. Появившись на свет, человек попадает уже в сложившиеся социальные условия (государство, система права, идеология, культура и т.д.). Иными словами, независимо от желания и воли человека, он занимает определенное место, положение в обществе, имеет правовой статус (например, является гражданином государства), т.е. оказывается уже вовлеченным в систему различных связей.

Вместе взятые условия жизнедеятельности образуют макросреду или социальную среду личности в широком смысле этого слова. Кроме того, на формирование внутренних качеств субъекта значительное влияние оказывает и «микросреда» (семья, трудовой коллектив, круг друзей и т.д.).

Общественная среда выступает необходимой предпосылкой будущего поведения. Однако как бы значительна ни была ее роль в системе факторов, предопределяющих активную деятельность, у нее нет другого пути воздействия на личность, как через ее потребности.

Среда создает необходимые условия для удовлетворения потребностей, «наполняет» последние предметным содержанием, определяет формы их удовлетворения. Она вызывает в человеке потребности и тем самым стимулирует (через потребности) активность человека[33].

Потребность – это состояние личности, выражающее определенную нужду, надобность в чем-либо, а значит, зависимость ее от условий существования и развития, и выступающее побудителем различных видов активности. Если среда является отправным пунктом в системе факторов правовой активности, то потребность в этой системе становится одной из важнейших побудительных сил. «Именно в динамике потребностей, – подчеркивает П. В. Симонов, – в их усложнении, обогащении и трансформации наиболее непосредственно проявляется тенденция саморазвития; именно наличие потребностей делает поведение активным...»[34].

Связь права и человеческих потребностей довольно сложна и неоднозначна. С одной стороны, право обеспечивает возможность и создает условия для более полного удовлетворения всех жизненно важных и необходимых потребностей человека, а также предусматривает определенные препятствия для развития нежелательных, извращенных потребностей, например, стяжательства, пьянства, употребления наркотиков[35]. С другой стороны, через взаимосвязь, взаимодействие, взаимообусловленность и гармоническое развитие всех социальных потребностей личности возможно формирование потребности в активном использовании прав и свобод, соблюдении и исполнении обязанностей.

Проблема соотношения потребностей и права не сводится только к этому. Важно также выяснить, может ли право в целом, отдельные юридические нормы, субъективные права и субъективные обязанности и т.д. «сами по себе» удовлетворять нужды, надобности гражданина в чем–либо и, следовательно, выступать источником его активности или такое возможно лишь при их сочетании с другими потребностями. Думается, что правовые потребности способны выступать в качестве источника активности личности не только совместно с другими потребностями, но и самостоятельно.

В качестве внутренней потребности субъектов в упорядочении своей активной деятельности именно юридическими средствами могут служить, например, стремление совершить письменно сделку, для которой законом не установлена даже простая письменная форма (ч. 1 ст. 159 ГК РФ); нотариально удостоверить сделку на сумму, не превышающую не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда (п. 2 ч. 1 ст. 161 ГК РФ); добровольный отказ от преступления (ст. 31 УК РФ) и др.

Многие авторы структуру потребностей человека представляют как единство объективного и субъективного. Так, В. Е. Кемеров отмечает, что потребности не получат ни удовлетворения, ни определенного вида, пока не найдут своего предмета, своей второй «половины», которая существует за пределами организма, пока не соприкоснутся с ней[36].

Лишь в результате «встречи» потребности с отвечающим ей предметом она становится способной направлять и регулировать деятельность, –подчеркивает А. Н. Леонтьев[37].

Даже если у большинства людей будет самая острая надобность в совершении тех или иных действий в сфере права, все равно это останется не более как общим возбуждением двигательной системы, хаотично направленными поисковыми движениями, если они не отыщут соответствующих для данного случая юридических правил. Поэтому только тогда, когда внутренняя потребность следовать закону встречается с принципами, нормами права, способными удовлетворить ее, она становится способной побуждать человека к совершению активных действий.

Признание центрального положения потребностей в структуре психологических факторов, предшествующих деятельности, не означает, что лишь благодаря им возможна правовая активность. Между потребностями и внешними актами личности находится комплекс других факторов, это, прежде всего, интересы, которые можно охарактеризовать как осознание потребности или осознанное отношение к потребностям. Источником социальной активности, а значит и правовой, выступают не только потребности, но и интересы.

Взаимосвязь потребности и интереса проявляется прежде всего в том, что интерес не сводится к потребности, он исходит из нее, базируется на ней. «Потребность, – замечает Д.А. Кикнадзе, – существует независимо от интереса, интерес же не может существовать независимо от потребности»[38]. Поскольку интерес направлен на удовлетворение потребности, то предмет последней выступает и как предмет интереса[39]. Однако нельзя не отметить их несовпадения. Интересы есть лишь формы осознания потребностей. Потребности охватывают не только людей, но и все живое, они могут быть как социальными, так и биологическими. Ведь элементарные потребности (в пище, в продолжении рода) имеются и у животных. Различие между ними также в том, что интерес включает осознание не только потребностей, но и наиболее целесообразных способов ее удовлетворения[40].

Значение интереса в формировании, направлении активного поведения субъектов в социологической, философской, правовой науках принято рассматривать в социологическом и психологическом аспектах. В первом случае интерес – это порождение объективной действительности, а не продукт сознания. Во втором – это рационально–эмоциональное отношение субъекта к объекту в силу его жизненной значимости. Для раскрытия внутренней стороны правовой активности имеет значение и объективное, и субъективное содержание понятия «интерес».

Активное использование прав и свобод, соблюдение и исполнение обязанностей каждым человеком и гражданином, закреплённых в международно-правовых документах, Конституции РФ, российских законах – объективная потребность. Её существование необходимо для всестороннего развития самой личности, а также защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Следовательно, интересы, объективированные в правовых принципах и нормах, выступают внешним источником правовой активности граждан. Однако интерес нельзя представить вне конкретной личности, осознающей потребности, в том числе и потребности в активном использовании, соблюдении и исполнении правовых правил.

В зависимости от ряда факторов (образования, осведомленности о действующем законодательстве, возраста и т.д.) граждане могут в различной степени осознавать потребность в активной правовой деятельности и наиболее целесообразные и благоприятные для конкретной жизненной ситуации формы, способы ее удовлетворения, а значит, и проявлять различные уровни юридической активности. В определенных случаях отдельные субъекты могут и не подняться до их осознания, поскольку тот или иной индивид может иметь искаженное представление не только об общественных интересах, но и о своих собственных. В такой ситуации следует ожидать правонарушения или в лучшем случае неактивного правомерного поведения. Поэтому задача государственных, муниципальных органов, общественных объединений – всемерно способствовать формированию у граждан таких интересов, которые бы были адекватны принципам демократического, правового государства. Значит, интерес предстает здесь совсем с другой, субъективной стороны и приобретает значение внутренней (идеальной) побудительной силы, придающей действию механизма психической регуляции целенаправленный характер. «Когда потребность порождает интерес, – замечает В. Вичев, – неизбежно появляется цель деятельности»[41]. Цель представляет собой предвосхищение в сознании результата, на достижение которого направлены действия человека. Цель выступает не только как следствие, но и как основание деятельности, т.е. как их единство. Поэтому, выражая активную сторону сознания, она пронизывает практику как внутренний закон, определяет способ и характер действий индивидов. Достижению сознательной цели человек подчиняет свою волю. Цель всегда имеет отношение к будущему состоянию. Но не всякое мысленное (идеальное) предвосхищение будущего результата можно назвать целью, а лишь такое, которое, во-первых, соответствует потребностям и интересам индивида и, во-вторых, может быть осуществлено посредством его активных действий.

Поскольку целеполагание – функция сознания, подчас создаётся впечатление, что человек может ставить чисто субъективные цели, независимые от каких-либо объективных факторов. В действительности же цели лишь тогда имеют смысл, когда они не противоречат реалиям объективного мира.

Целеполагание не есть однозначно детерминированный акт, а сознательный выбор и решение на основе возможностей, заложенных в действительности. Поэтому целеполагание неразрывно связано со свободой и творчеством. Выбор цели – это творческий акт, в котором человек реализует свободу выбора между многими реальными возможностями с тем, чтобы одну из них претворить в действительность. Сознательно выбранная человеком цель становится для него необходимостью, законом, который определяет способ и характер его действий. Таким образом, в целеполагании находит своё проявление диалектика свободы и необходимости[42].

Потребности, интересы и цели не замыкают собой механизма психической регуляции, функционирование которого свидетельствует о наличии «внутренней» правовой активности личности. Между потребностями, интересами и целями находится следующее звено – мотивы человеческой деятельности[43]. «Всякая целенаправленная активность субъекта, – подчеркивает М. С. Каган, – должна иметь внутреннюю мотивацию»[44].

В отличие от потребностей и интересов мотивы не принадлежат к числу главных источников внутриличностной активности. Однако даже самый тщательный анализ потребностей и интересов не даст исследователю ответа на вопрос, почему индивид решил их реализовать в конкретной ситуации так, а не иначе. Ответить на него можно лишь с помощью изучения мотивов поведения личности. Если потребности и интересы раскрывают источники побуждения, основу избирательности и направленности будущей деятельности, то мотивы позволяют понять, по каким внутренним причинам человек в данной ситуации решил поступить определенным образом[45].

Учитывая изложенное, можно выделить две стадии правовой мотивации граждан. На первой решается вопрос об обеспечении необходимой направленности будущего активного поведения. Иначе говоря, личность побуждается к реализации потребностей, точнее, потребностей, осознанных в виде интересов, не в произвольном направлении, а по заданной в юридических принципах, нормах программе. При этом право не только закрепляет выгодный для личности и одобряемый обществом, государством образ действий граждан, но и вызывает в их сознании решающие мотивы в пользу этого поведения.

На второй стадии происходит «борьба» мотивов. С одной стороны, под воздействием правовых правил, с другой – под воздействием окружающей социальной группы, индивидуального опыта, заинтересованности человека в чем–либо (в данном случае активном использовании юридического инструментария) формируется его субъективное ценностное отношение к деятельности в сфере права, осмысливается и конкретизируется цель, предвосхищается результат, к которому субъект будет стремиться в процессе удовлетворения возникших потребностей. Мотивация под этим углом зрения выступает как характеристика определенного личностного смысла, который имеет для индивида право, правовая деятельность; объясняет, почему он задумал активно следовать принципам и нормам права или индивидуальным актам государственно-властных органов в конкретной ситуации.

Правильное понимание мотивов невозможно без анализа их в тесной взаимосвязи с ценностными ориентациями личности. «Ценностная информация отражает не только сами явления, но и их смысл для отражающего их субъекта, для его жизни и деятельности»[46], – отмечает В. Вичев.

В аксиологии общепринято любую ценность делить на два взаимодействующих и взаимосвязанных элемента – объект и субъект, поскольку предмет или явление становится ценностью лишь в результате особого рода отношений, складывающихся между человеком и окружающим его реальным миром. При этом в качестве носителей ценностей могут выступать как предметные (вещные), так и идеальные (мысли, нормы, идеалы и т.д.) объекты.

В научной литературе, в зависимости от подходов (основания рассмотрения), можно встретить классификации на такие виды ценностей, как основные и инструментальные, первичные и вторичные, абсолютные и относительные, внутренние и внешние, а также политические, идеологические, моральные, правовые (принципы и нормы права, законность, правопорядок, права и свободы человека и т.д.)[47].

Значимость права, его отдельных компонентов в различные периоды исторического развития неодинакова. Каждому этапу государственного строительства соответствует своя общественная система правовых ценностей. То же самое можно сказать и об отдельных личностях, ибо ценности индивидов, так же, как и ценности группы, являются конкретизацией ценностей общества[48]. Однако это не означает, что системы правовых ценностей личности и общества всегда совпадают. Возможны ситуации, когда определенные предметы или явления с общественной точки зрения относятся к разряду ценностей, а с точки зрения гражданина нет. Могут быть и другие несовпадения.

В зависимости от того, включается ли право в систему ценностей личности, складывается конкретное отношение к нему или определенная ценностная ориентация, которая во многом определяет степень участия субъекта в правовой деятельности. «Система ценностей, таким образом, выполняет роль «компаса» во взаимодействии личности с социальной средой, выступает как средство ориентации личности»[49].

Существует мнение о промежуточной ценности права для граждан. Иначе говоря, при определенных обстоятельствах оно является ценностью постольку, поскольку благодаря праву реализуются главные в данный момент ценности личности, например, культурные. Однако всё больше сторонников той точки зрения, что право имеет непосредственную ценность для субъектов. В данном случае для гражданина значимы именно юридические, а не какие-то иные ценности. Они способствуют развитию свободы выбора и действия, поддерживают справедливость в обществе, гарантируют стабильность и незыблемость прав и обязанностей.

Формирование в личности прогрессивных, отвечающих её интересам, интересам общества ценностных ориентаций, в том числе и правовых, – процесс сложный и длительный. Не следует забывать, что те или иные правовые ориентации конкретного индивида, которые он усваивает, впитывает, есть специфическое сочетание правовых ценностей общества, коллектива, формальных и неформальных групп; поэтому в сознании отдельных граждан может сложиться как правильное, так и ложное представление о подлинных правовых ценностях. Последнее, в свою очередь, даже при положительном в целом отношении к праву может привести к определенным нежелательным последствиям не только для самой личности, но и для общества.

Одной из причин скептического отношения к праву является недооценка его реальных возможностей для разрешения тех или иных проблем. В таких случаях граждане предпочитают использовать любые другие средства, но только не правовые.

Отклонение от действующих правил возможно и тогда, когда граждане сталкиваются с коллизией норм или с конфликтом ценностей высшего и низшего порядка. Это происходит от неумения ориентироваться в правовом пространстве, от нежелания вникать во все детали сложившейся ситуации. Наиболее нежелательным является такое положение, когда право вообще не включается в систему ценностных ориентаций личности, ибо такие субъекты более склонны к различным правонарушениям, в том числе к уголовным преступлениям.

Наряду с отличительными моментами в приведенных примерах можно найти и общие. Общим является то, что при такой ориентации на правовые ценности (а в последнем случае в прямом смысле слова псевдоценностной ориентации) поведение граждан нельзя назвать правоактивным. Правоактивным можно считать только субъекта, видящего в праве во всех или хотя бы в отдельных ситуациях такой социальный институт, без которого он как личность вообще не может проявлять себя[50].

Ориентация на подлинные ценности способствует выработке активной личностной установки, т.е. готовности к определенной деятельности в области правовой действительности. «Установка, – пишет Д.А. Керимов, – есть тенденция действовать определенным способом по отношению к какой-либо ситуации. Будучи состоянием готовности к определенной деятельности, установка представляет собой такую относительно устойчивую «организацию» внутренних и внешних сил субъекта, которая идеально формирует последовательную программу (план) человеческого поведения»[51]. Значит, установка является важным элементом в механизме психической регуляции поведения.

Не каждая установка к деятельности есть готовность к активной правовой деятельности. Прежде всего, это относится к установке, связанной с бессознательным импульсивным поведением субъектов. «...В случаях наличия какой-нибудь потребности и ситуации ее удовлетворения в субъекте возникает специфическое состояние, которое можно характеризовать как готовность, как установку его к совершению определенной деятельности, направленной на удовлетворение его актуальной потребности»[52].

Нельзя назвать готовностью к юридическому активному поведению и антисоциальную установку личности к праву. Вернее сказать, что это выработка установки на антиправовую активность. Установка к правовой активной деятельности формируется лишь на основе потребностей, интересов, целей, мотивов, системы прогрессивных ценностных ориентаций личности. Другими словами, она складывается на базе всех социально-психологических факторов поведения, свидетельствующих о направленности гражданина на позитивную реализацию юридических принципов, норм.

Некоторые авторы считают, что регулирующее действие правовых установок во времени менее продолжительно, чем действие правовых ориентаций. Они регулируют в основном ситуативное поведение, например, в конфликтных ситуациях (при необходимой обороне, крайней необходимости и т.д.).

Правовые ориентации намного сложнее и богаче правовых установок[53]. Действительно, понятие «правовая ориентация» более широкое по своему содержанию, чем «правовая установка», так как оно включает в себя всю систему оценочных отношений личности, сформировавшихся под влиянием взаимодействия с различными сторонами действительности, в результате воздействия системы информации, знаний и т.д.

Однако значение установки от этого в механизме психической регуляции не снижается. Наоборот, установка представляет собой наиболее устойчивую и стабильную часть системы ценностных ориентаций личности, сфокусированной в конкретном направлении. В том «месте», где поведение смыкается с системой ценностных ориентаций личности, вырабатывается установка[54].

Особое значение установка имеет для активной правовой деятельности, ибо обязательно предполагает последнюю, тогда как ценностная ориентация может остаться фактом сознания и не проявиться в том или ином акте, а лишь нести информацию о предпочтительности определенной формы реализации прав и обязанностей.

Внутренняя активность есть лишь одна сторона изучаемого феномена. Другой его стороной выступает активность граждан на уровне явления, т.е. правомерная деятельность, в которой и реализуются способности, возможности человека.

Приведем признаки, характеризующие внешнее проявление правовой активности граждан. В составе правомерного поведения граждан следует выделять всякую положительную деятельность (обусловленную предварительным осознанием нормы права или не обусловленную им, свободную или навязанную, желательную или нежелательную, – главное, чтобы она не противоречила юридическим нормам) и активную правомерную деятельность.

Существенные признаки правомерной активной деятельности, в зависимости от уровня ее проявления, можно подразделить на постоянные и непостоянные. К первой группе относятся самодеятельность, интенсивность, направленность на достижение позитивного юридического результата, выражающего единство личных и общественных интересов. Вторая группа признаков включает инициативу, творчество, систематичность.

Для определения активного поведения гражданина необходимо прежде всего знать, самодеятельно (т.е. сознательно, свободно, добровольно) ли он действовал. Самодеятельная личность – это прежде всего сознательно действующая личность. Под сознанием целесообразно понимать не только то, что отразилось в голове субъекта, а и то, что он непосредственно знает, глубоко осознает[55].

Сделанный вывод имеет особое значение для правильного раскрытия понятия «самодеятельность», для которого важно не просто отражение в сознании субъекта каких-либо сведений о праве, а глубокое осознание, усвоение его содержания. Проиллюстрируем сказанное на примере.

Допустим, гражданин А. решил вывезти за границу иностранную валюту в сумме 11 000 долларов. Не желая утруждать себя лишними хлопотами, он узнал у знакомых, что вывозить доллары можно, нужно только оформить декларацию. Но на таможне потребовали документы, ссылаясь на закон. Нужных документов у гражданина не было. Возникли лишние проблемы. Если бы он заранее изучил Федеральный закон № 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле», то знал бы, что согласно ч. 3 ст. 15 указанного Закона физическое лицо имеет право единовременно вывезти из Российской Федерации наличную иностранную валюту в сумме, не превышающей 10 000 долларов США без предоставления документов, подтверждающих происхождение вывозимых денег. Сумма, превышающая 10 000 долларов США, может быть вывезена только при наличии документов, подтверждающих их законное приобретение (ч. 2. ст. 15 указанного Закона). Сознательно ли действовал в данной ситуации гражданин А.? Да, сознательно, ведь он сам избрал подобный способ достижения юридического результата. Однако нельзя сказать, что он глубоко осознал, усвоил юридические правила, регулирующие данный вид правоотношений, поскольку самое главное, точное содержание правовых норм, порядок их осуществления остались за пределами его сознания.

Следовательно, самодеятельный – это такой субъект, который не просто сознательно избрал способ достижения юридического результата, а лично отыскал весь комплекс нормативно-регулятивных средств, требующийся для данного случая, осмыслил их в соответствии со сложившимися обстоятельствами, усвоил закрепленные в них права и обязанности, пределы и порядок их реализации и т.д. Индивиду важно поступать таким образом независимо от того, участвует ли он в деятельности по организации осуществления правовых принципов и норм государственно–властными органами, или организует осуществление собственной деятельности, или непосредственно реализует формально определенные правила поведения.

Нередки факты, когда личность достаточно хорошо знает свои субъективные права и обязанности, порядок их осуществления и т.д., поэтому важно установить, следовала ли она закону формально (из привычки повиноваться власти, из страха перед наказанием) или с пониманием личной и (или) общественной необходимости, испытывая внутреннюю потребность в этом.

Проявляющаяся вовне правовая активность субъектов должна быть не только самодеятельной, но и интенсивной. Для законодателя вовсе не безразлично, сколько времени затрачивает индивид на правовые операции. В законодательстве в определенных случаях устанавливаются соответствующие нормальной интенсивности (с учетом реальных психических, умственных и физических возможностей человека) временные границы деятельности граждан. В частности, это претензионные сроки в области гражданского права, сроки обращения за разрешением трудовых индивидуальных споров в суд в трудовом праве и др. Необходима интенсивность в использовании прав и исполнении обязанностей и тогда, когда конкретные сроки не устанавливаются в законе.

Интенсивность как признак активного поведения в сфере правовой действительности включает в свой состав три основных элемента: объем осуществляемых субъективных прав и субъективных обязанностей, темп их реализации, плотность их осуществления.

Объем осуществляемых прав и обязанностей – это их общее количество как за конкретно определенный в норме (или сторонами в договоре) промежуток времени, так и точно не установленный. Данный показатель дает представление о том, насколько полно реализуют граждане личные социально-экономические, политические, культурные права и свободы, провозглашенные и гарантируемые Конституцией РФ и законами (ч. 2 ст. 6 Конституции РФ). Такое осуществление в своей реальности зависит не только от общественных условий вообще, социальных и правовых гарантий, но и от собственной напряженной деятельности индивидов, от их умения в нужный момент использовать от первой до последней правовой возможности при выполнении роли собственника, жителя, потерпевшего, истца и т.д.

Темп - скорость осуществления субъективных прав и субъективных обязанностей. С его помощью можно установить, сколько времени затрачивает тот или иной гражданин на деятельность в области права. В частности, на отыскание нужной нормы, ее толкование, сбор и составление юридических документов, на принятие решения и т.д. Например, если человек недостаточно хорошо осведомлен, в каких источниках права следует искать норму или какие реквизиты требуются процессуальным документам, то, естественно, его правовая деятельность будет менее интенсивной. Чрезмерная медлительность в сфере права может привести к определенным потерям для личности: пропуск претензионного срока, срока на обжалование незаконных судебных решений и др.

Приведенные примеры связаны с правомерным поведением, поскольку использование отмеченных прав – дело самих субъектов. Но могут возникнуть и такие ситуации, когда неинтенсивные действия приводят к правонарушениям. Так, «если наниматель и проживающие совместно с ним члены его семьи в течение более шести месяцев без уважительных причин не вносят плату за жилое помещение и коммунальные услуги, они могут быть выселены в судебном порядке с предоставлением другого жилого помещения по договору социального найма, размер которого соответствует размеру жилого помещения, установленному для вселения граждан в общежитие» (ст. 90 ЖК РФ).