Й закон: власть стремится расширить пределы власти

 

Каждому человеку эта формулировка напоминает массу общеизвестных исторических примеров, подтверждающих этот тезис. Войны – наиболее яркое проявление данного закона. Захват чужих территорий, расширение рынка сбыта, войны мафий или бандитских группировок за зоны влияния и другие примеры широко известны из литературы и других источников информации. Но научно-теоретические истоки этого явления известны только историкам – специалистам по философским школам. Выдающийся русский историк Евгений Викторович Тарле называл стремление к расширению территориальных пределов «мегаломанией», то есть манией величия.

Указанный закон действовал с древнейших времен, задолго до закрепления государственных институтов и появления письменных свидетельств о «доблести» захватчиков. Позже теоретические разработки в области управления государством и народом обязательно включали захватнические войны. Им уделяло внимание подавляющее большинство китайских мыслителей VII-IV вв. до н. э. Ранний легист (законник, сторонник законодательного укрепления власти) Гуань Чжун в трактате «Гуань цзы» в главе «об управлении народом» писал: «Если народ занимается земледелием... это значит, что зерна много, государство богато, а в богатом государстве воины сильны, войны победоносны, а при победоносных войнах расширяются пределы государства». Экономические рассуждения, как видите, прямо связываются с жаждой расширения пределов как главной цели государства. Добрососедство между царями было временным и вынужденным следствием их неуверенности в победе. Владыки посягали на соседние территории во все времена, и сдерживал их от агрессии только недостаток силы, которую они стремились наращивать любой ценой. А дальше – один вопрос: кто кого поглотит.

Но если это так, то по истечении определенного времени должна была установиться единая власть над всем земным шаром.

Вы думаете, что это время еще не наступило. А я думаю, что это произошло, по существу, еще в прошлом веке. Но тогда эта власть была не абсолютной, так как ее пределы ограничивались возможностями коммуникаций и наличием претендентов, если не на всё, то на значительные части мира. С развитием средств связи и транспорта уже в начале ХХ века контроль над всем миром стал не только возможен, но и был практически реализован. Кем же?

Столетиями цари состояли в кровном родстве. Придумав и утвердив в своих странах монопольное владение землей и народом, владыки сделали их наследуемой семейной собственностью. Дабы защитить ее от внешних посягательств, они стали скреплять межгосударственные отношения семейными узами. Это был путь не только к мирному сосуществованию, но и к укрупнению коллективной собственности. Их страны, таким образом, становились собственностью одной большой семьи, что гарантировало не только стабильность, но и наследственное право всех потомков на какое-нибудь царствование или, как минимум, хорошие угодья для роскошной жизни. Не эта ли семья была мировым «правительством», которое контролировало раздел территорий на зоны владения? Не оно ли обеспечивало стабильность или нестабильность границ государств? Да, члены «семьи» боролись и друг с другом, но это естественное стремление к первенству. Такова природа власти.

Но еще за тысячелетия до этого Александр Македонский, царствовавший всего 13 лет, овладел практически всем миром от Атлантического до Индийского океана. Ему принадлежали огромные территории от Европы до Индии, включая север Африки с Египтом, Малую Азию, часть Средней Азии. Он и считал себя владыкой мира, а когда ему сказали, что это не так и за морями есть еще не покоренные им обитаемые земли, он велел создать флот в дветысячи (!) кораблей и поручил адмиралу Неарху возглавить «экспедицию» по их захвату. Но его приближенным уже надоело воевать, и Македонский неожиданно умирает тридцати трех лет отроду при подозрительных обстоятельствах. А флот Неарха по утверждению историков загадочно исчез. Подумать только, 2000 кораблей – и бесследно исчезли! Да они просто разбежались! Империя Македонского распалась, когда умер ее владелец.

После Македонского Римская империя тоже владела всем миром: Британия, Галлия, Испания, территории Рейна и Дуная, Причерноморье, Приазовье, Армения, север Африки от Мавретании до Египта, Малая Азия до Тигра и Евфрата... Римская империя рухнула потому, что слишком многие хотели владеть ее территориями, и не было одного, способного удержать такую большую собственность.

 

Решающую роль в осуществлении стремлений к мировому господству сыграло развитие морских коммуникаций. Португалия, а за ней и Испания, с начала XV века форсировали строительство кораблей и подготовку мореплавателей. Абсолютизм, как форма монархической власти, при которой верховная власть всецело принадлежит монарху, сформировался в Португалии значительно раньше, чем в Испании. Этим объясняется ее первенство в захвате чужих заморских земель. Занятые до XIV века изгнанием арабов с Пиренейского полуострова (реконкиста), Португалия, а за ней и Испания, уже с начала XV века бросаются в отчаянную схватку за овладение земным шаром.

Португальский принц Энрике по прозвищу Генрих Мореплаватель создает морскую школу, которая готовит отчаянных и умелых мореходов. С 1415 года, после захвата Португалией североафриканского порта Сеуты в Гибралтарском проливе, они устремились на юг вдоль западного берега Африки в поисках морского пути в Индию. Экспедиция за экспедицией буквально отвоевывают пядь за пядью новые берега. Преодолевая невероятные трудности, неизбежно связанные с морским бытом тех времен, они совершенствуют навигационные приемы и оснащение, улучшают картографию и устройство кораблей. И только в 1487 г. (за пять лет до открытия испанцем Колумбом Америки) Бартоломео Диас наконец открывает мыс Доброй Надежды, который назвал тогда мысом Мучений. Эта победа десять лет не была использована, как того следовало ожидать, пока в 1497 году из Лиссабона не отплыла эскадра под командованием Васко да Гама. Она обогнула, наконец, Африку с юга и триумфально вошла в Индийский океан, достигнув в мае 1498 г. Малабарского берега близ города Каликута (юго-западное побережье Индийского полуострова). Морской путь из Европы в Индию был открыт!

Это был путь на восток, десятилетиями прокладываемый с маниакальным упорством в стремлении только к одной цели: колонизации всех достигаемых земель. Восток стал генеральным направлением португальской экспансии. Но открытие и захват территорий, без надлежащего административного и военного контроля над ними, еще не гарантировал от проникновения туда же других европейских государств. Поэтому требовалось юридическое закрепление права собственности на эти земли (с их населением). Международное право и сейчас не всегда блюдут, а тогда его просто еще не существовало. Единственным международным институтом, способным выступать в качестве межгосударственного арбитра, было признано Римское Папство. Его и использовали для закрепления права собственности на открытые и даже еще неоткрытые земли.

Знаменательным этапом португальской заморской экспансии было подписание папой римским Николаем V еще в 1454 году буллы (папское постановление в виде грамоты с печатью). Ею от имени Римско-католической церкви узаконивались права короля Португалии на все территории, «которые уже заняты и те, которые еще будут приобретаться южнее мыса Бохадор (западное побережье Африки – А.), с полным отпущением грехов всем, кто будет рисковать жизнью в этих завоеваниях ». Нельзя не обратить внимание на слова «которые еще будут», а ведь могло и не быть, но знали наверняка, что будут. А рядом милое слово «приобретаться». Как неуклюже лукавит власть, ведь тут же «приобретения» эти названы «завоеваниями» ценой человеческих жизней.

Этим документом и определялось направление португальской экспансии на юг Африки и дальше на восток к Индии. Испания, учитывая эту буллу, ориентировалась на запад.

До конца столетия Португальский и Испанский короли, почти не соперничая, захватывают значительные территории в Африке и Америке. Они финансировали, казалось бы, безнадежно рискованные экспедиции Колумба (1492 г.), Васко да Гама (1498 г.), Магеллана (1519 – 22 гг.). Они рисковали огромными средствами и жизнью людей. Ради чего? Географической науки? Отнюдь. А как использовались результаты трудов этих отчаянных путешественников? По их следам немедленно посылались вооруженные банды конкистадоров для захвата и закрепления территорий и порабощения населяющих их народов. Их кровавые преступления ошеломляли мир, но не останавливали владык. Имена самых жестоких убийц прославлялись и делались бессмертными. Писарро и Кортес становились привлекательными кумирами для подражания. За ними следовали новые головорезы, принуждая новых и новых подданных обогащать неведомого им далекого Господина. Даже сейчас, спустя 500 лет, кажется, любой ребенок знает имя Писарро и назовет вам его – Франсиско Писарро, и это будет звучать в его устах, как песня. Власть не скрывала их злодеяний, но сумела сделать так, что имена эти до сих пор произносятся без ужаса и осуждения.

Это известно всем. Но между двумя указанными выше «путешествиями» Христофора Колумба и Васко да Гама произошло кое-что весьма важное, связывающее их и относящееся непосредственно к рассматриваемой теме.

В 1493 г. произошла первая, по существу, приватизация земного шара, закреплявшая его раздел между, как сейчас принято говорить, двумя физическими лицами. Два короля, чье превосходство на море было бесспорным и очевидным для всех монархов, решили поделить между собой весь земной шар! И примечательно это событие еще и тем, что произошло оно:

· почти за пять лет до преодоления португальцами южной оконечности Африки мыса Доброй Надежды, открывавшего им путь на восток;

· и всего через полгода после открытия испанской экспедицией Колумба неведомой земли на западе;

· и почти за 30 лет (!) до осуществления первого кругосветного путешествия Магеллана (1519-1522).

Новый папа Александр VI зафиксировал договоренность королей Испании и Португалии в своей булле 4 мая 1493 г. Запомните эту дату. В этот день спустя 500 лет в 1993 году я написал эти строки, ошеломленный тем, что никому в голову не приходило отметить 500-летие первой приватизации земного шара!

Итак, что же было в булле? Булла отражала решение королей Португалии и Испании поделить между собой все открытые и неоткрытые заморские территории. Уникально, делили шкуру неубитого медведя, но со знанием дела. Линию «раздела» территорий провели на расстоянии 100 итальянских лиг западнее островов Зеленого Мыса. Все нехристианские страны на запад от этой линии принадлежали отныне Испании и становились владениями ее короля. Всё расположенное к востоку объявлялось португальским. Христианские страны Европы и Азии, по мнению королей, занимали меньшую часть земного шара и пока оставались собственностью своих королей. Год спустя под нажимом испанского короля Жуана II линия раздела была отодвинута на запад, примерно до 49 с половиной градусов западной долготы. Это было зафиксировано уже двухсторонним договором между Испанией и Португалией 7 июня 1494 г. в Тордесильясе и получило название Тордесильясского договора.

Раздел был обозначен одной границей по долготе, но где сойдутся эти территории на противоположной стороне земного шара, никто не знал. Два короля поделили то, чем еще не только не владели, но чего еще не ведали!

Заявлятьнаперед о своих правахна то, чем еще не владеешь, – это вообще примечательное свойство не только великих владык, но и мелких властных психопатических личностей. На танцевальной площадке вы могли наблюдать группу ребят, лидер которых говорил товарищам: – «Видите вон ту девушку? Она – моя! Кто к ней будет «клеиться», получит так, что мало не покажется». Он еще с ней даже не знаком, но уже «застолбил» свои права на нее как на собственность, хотя, возможно, она и говорить с ним не станет. Претензия на девушку подкреплена угрозой «мало не покажется». Можете себе представить, что говорили короли, претендуя на земной шар.

Естественно, что при тогдашнем уровне географических знаний граница на противоположной стороне земного шара не могла быть определена, но это не смущало алчных владык. Забавно, но именно эта неопределенность и знание «больного» места короля Испании помогли португальцу Магеллану увековечить свое имя. Но только помогли. Ум, честолюбие и профессиональные качества были главными источниками его бессмертия.

Король Португалии, посылая свои корабли на восток, захватил Молуккские острова и привозил оттуда в Европу пряности, торговля которыми давала такой доход, что король Испании не находил себе места от зависти. Он тоже подумывал об их захвате, но папская булла и Тордесильясский договор связывали ему руки. И тут перед ним предстал португалец Фернан ди Магальяинш (Магеллан), не сумевший на родине реализовать свои честолюбивые планы. Каким умом и смелостью надо было обладать, чтобы воспользоваться завистью испанского короля? Если Колумба, некогда знавшие его монахи, называли проходимцем, то слово шельма вполне подойдет Магеллану.

Магеллан оказался настоящей шельмой, он сказал испанскому королю: – «Хочешь Молуккские острова? Дай мне корабли, солдат, паруса, пеньку и канаты, я поплыву на запад и «открою» тебе эти острова... с другой стороны. Тогда у тебя будет на них то же право, что и у португальца». Король подпрыгнул на троне и велел дать ему всё что нужно.

Надо было воистину ошельмовать короля Испании, чтобы он доверил португальцу, представителю враждебной страны-конкурента, огромные средства, людей, корабли, без всяких гарантий на успех. Но предложение Магеллана попало прямо в уязвленное сердце короля, так как «открытие» Молуккских островов с запада давало по Тордесильясскому договору право на них королю Испании.

Так было принято историческое решение, благодаря которому состоялось первое кругосветное путешествие. Длилось оно три года, протекало трагически, но закончилось этапным достижением в мировой истории. Из пяти кораблей с командой в 265 человек вернулась одна каравелла с 18 измученными счастливчиками. Погиб в бандитском набеге на туземцев честолюбивый пират Магеллан. В сорокалетнем возрасте оборвалась его жизнь, в которой мужество и талант морехода были посвящены одной страсти – наживе.

Но пока пиренейские короли «делили» мир, английский король Генрих VII отправил экспедицию под командованием Джованни Кабота «открывать страны, не ведомые христианам». В 1497 г. он достиг берегов Ньюфаундленда и открыл полуостров Лабрадор – восточную часть Канады. Французский король Франциск I, борясь с испанской ветвью императорской династии Габсбургов в союзе с турецким султаном Сулейманом I, не выпускал из виду и Английские успехи. Он послал экспедицию Картье «открывать страны, где, как говорят (?!), должно находиться большое количество золота». Картье в 1534 г. снова «открыл» Канаду и объявил ее французской территорией.

Это время потом назовут эпохой великих географических открытий. Но открытия были «побочным продуктом». Это все равно, что назвать корову производителем навоза, а не мяса и молока, для чего ее на самом деле выращивают. Мы с вами узнали о Магеллане на уроке географии. При чем тут, спрашивается, география? Целью был захват Молуккских островов, а не географические открытия. Захват под прикрытием «права», хотя острова и принадлежали уже Португальскому королю. Эпоха эта должна называться по главной цели и результатам событий: эпоха захвата мира. Не раздела, а именно захвата – никто ни с кем не собирался ничего делить!

Никаким разделом они бы не ограничились, и это подтверждается последующими попытками испанского короля с 1525 по 1529 год силой захватить Острова Пряностей Молукки. Но португальский король тоже обладал силой и сумел отстоять «свои» острова. При этом погибли такие выдающиеся испанские флотоводцы, как спутник Магеллана Эль Кано, после его гибели возглавлявший и завершивший первое кругосветное «путешествие», Гарсия де Лоайса и двоюродный брат Кортеса Альваро де Сааведра. Оставшихся в живых испанских захватчиков португальцы взяли в плен. Но этот «спор» подтолкнул королей определить границу раздела с другой стороны земного шара. Оставляя Молуккские острова Португалии, испанский король Карл V выторговал себе откупную в 350 тысяч дукатов.

 

Англия, отстававшая в корабельной оснащенности, предпринимает отчаянные усилия, чтобы наверстать упущенное. Лихорадочно форсируется развитие флота. Робкие попытки конкуренции с морскими монстрами становятся все более дерзкими при королеве Елизавете. Поворот компаса мировой истории в сторону Англии связан с её именем и именем Френсиса Дрейка. Экспедиция Дрейка совершает (1577-80 гг.) второе после Магеллана кругосветное плавание и одновременно фантастическое ограбление всех южноамериканских портов, в которых накапливалось золото, серебро и драгоценные камни для отправки в Испанию. Дрейк доставил в Англию несметные сокровища, за что был произведен королевой в рыцари. Но Англия изобрела еще и каперство – королевское пиратство. Натравив каперов на коммуникационные пути стран соперниц, она заставила головорезов грабить чужие корабли в морях и океанах. Это не только обогащало казну, но и ограничивало морскую экспансию конкурентов Англии по захвату колоний. Преступления власти вдохновили многих авторов увековечить «подвиги» пиратов для потомков. Владыки не стыдились своих преступлений, не скрывали их. Напротив, они гордились ими. Такова природа власти, которая не может существовать без преступлений.

Захват «никому не принадлежащих» территорий продолжался в жестокой борьбе и привел к порабощению Испанией в 1581 г. и самой Португалии. Это еще больше разъярило Англию и подтолкнуло к решающей схватке в 1588 г. двух морских гигантов – Англии и Испании. Гибель при этом испанской флотилии, так называемой «Непобедимой армады», послужила началом потери морского преобладания Испании. Это была не региональная война, а борьба за мировое господство. Тридцатилетняя война (1618-48 гг.) и последующие войны с Францией и Англией привели к утрате Испанией гегемонии в Европе (Мадридский мир 1670 г). Освободившаяся от испанского ига Португалия была перетянута Англией на свою сторону в войне за испанское наследство (1701-1714), в результате чего снова попала в зависимость, теперь уже от Англии (Ленин писал в 1916 г., что Португалия с тех пор и осталась под протекторатом Англии). Габсбургов сменили Бурбоны. Карл III Бурбон, испанский король 1759-88 гг., поддерживавший Францию в Семилетней войне 1756-63 гг. против Англии (по вполне понятным причинам), вдруг вынужден был изгнать былую грозную опору испанских королей – иезуитов и заняться внутренними проблемами Испании. Он внедрил просвещенный абсолютизм. А унаследовавший престол его сын Карл IV уже стал врагом Франции и союзником Англии. Но почему? По кочану.

Браво, Англия!

 

Покончив по существу с Португалией и Испанией, Англия, конечно же, должна была заняться Францией, которая всё время стояла у нее на пути. Не забыла Англия поражения в Столетней войне (1337-1453) и другие обиды. Успехи Франции, утвердившей в XVII веке свои колонии в Америке и Индии, сделали ее наиболее сильной державой в Европе. Обострение англо-французской борьбы за колонии привело к Семилетней войне, в которую была втянута вся Европа, в том числе и Россия. Англии, однако, удалось организовать дело так, что она не принимала (!) участия в военных действиях на европейском континенте. Она занялась борьбой с Францией на морях и в колониях, в результате чего вытеснила её из Индии и Канады. Но не только в прямых силовых столкновениях, а и в секретных операциях преуспевала Англия. Тайными сделками англичанам удалось разгромить иезуитов – опору католических монархов, обострить отношения Франции с ее союзниками Россией и Австрией и закрепить свое право на отвоеванные французские колонии.

В то время у царствующего клана уже был серьезный соперник, претендующий на власть – «крестные отцы» транснационального банковского и промышленного капитала. Монархическое устройство государств мешало их деятельности. Мировой капитал вынашивал в чреве Европы заговоры, породившие буржуазные и пролетарские революции. Еще в конце XVI века мир получил первый опыт свержения испанского владычества в Нидерландах, где была учреждена Голландская республика. А в Англии в 1649 г. даже казнили короля Карла I, и целых 11 лет англичане жили без короля в республике, правда, при диктатуре не хилого Кромвеля.

Но искусство власти заключается в обращении всего нового, направленного против нее, себе на пользу. И английский престол использовал этот печальный урок. Опыт борьбы буржуазии против английского короля был использован Англией в борьбе против враждебных ей монархов. За спиной заговора французской буржуазии должна была проглядывать тень британского престола. Ну, сколько же можно терпеть у себя под боком, через Ла-Манш, этих Бурбонов? Логика событий заставляет меня видеть тень английской дипломатии и ее спецслужб за кулисами последующих событий, приведших к Французской буржуазной революции (1789-94) и трагической гибели одного из последних «законных» собственников французского королевства – Людовика XVI –под ножом гильотины. Но неожиданно появился новый враг – Наполеон I Бонапарт. Война Наполеона I с Испанией (1808 г.) неожиданно тоже слилась с первой буржуазной революцией (1808-14 гг., теперь уже в Испании, где тоже еще царствует Бурбон Фердинанд VII сын Карла IV) и дала толчок к освобождению испанских колоний в Америке, объявивших независимость!

Великому Наполеону сразу тесно стало не только во Франции, но и в Европе. Уже в 1801 году он подготовил русско-французский поход на Индию с целью изгнания оттуда англичан. С русским царем Павлом I он разработал подробнейшим образом детали «Проекта похода русских в Индию». План был согласован с рядом индийских удельных князей, настроенных против англичан. Копия этого документа в 70-х гг. XIX в. попала в руки французского романиста Луи Жаколио, пребывавшего в Индии в качестве судьи и имевшего сношения с представителями индийской знати. С раджей Рам-Кондор-Пейхва, который хранил документ, доставшийся ему в наследство от отца, вместе с портретами авторов проекта Наполеона I и Павла I, у доктора Жаколио были столь близкие отношения, что он удостоился даже посещения его гарема. Вот выдержки из документа, переписанного Жаколио и приведенного им полностью в «Очерках об Индии».

«Проект похода русских в Индию.

I. Цель похода. Изгнать навсегда англичан из Индостана, освободить эту прекрасную и богатую страну от британского ига, открыть новые пути торговли и промышленности цивилизованным странам Европы и Франции.

II. Государства, которые должны принять участие в походе. Французская республика и русский император должны послать на берег Инда армию в семьдесят тысяч человек. Немецкий император должен разрешить французским войскам проход через своё государство и облегчить им спуск вниз по Дунаю до впадения его в Черное море.

III. О доставке из Астрахани а Астрабад русской армии… Павел I отдаст приказ собрать в Астрахани армию в 35 тыс. чел., из которых 25 тыс. регулярных войск всякого рода оружия и 10 тыс. казаков. Астрабад будет главной квартирой союзной армии; там будут устроены провиантские, вещевые и оружейные склады; он будет центром сношений между Индостаном, Францией и Россией.

IV. Путь, которого будет держаться французская армия от Дуная до берегов Инда. От армии, расположенной у Рейна, будет отделен корпус в 35.000 человек; это войско будет посажено на Дунае на суда и поплывет вниз по реке до Черного моря. Прибыв туда, войско пересядет на транспортные суда, которые доставит Россия… и прибудет в Астрабад, приморский город Персии… соединится с русскими, и отсюда союзная армия пойдет через Герат, Ферах, Кандагар и скоро достигнет правого берега Инда.

V. Переход французской армии. …если она выступит в начале мая 1801 г., то достигнет места назначения в конце сентября месяца…

VI. Средства выполнения плана. (перечисляются пушки, заряды, транспорты, лошади, седла, вожжи, сухари из арсеналов Астрахани, Казани и Саратова, сукно, шапки, каски, перчатки, сапоги, овес). Все это имеется в России в изобилии и гораздо дешевле, нежели в других государствах Европы.

VII. Переход союзной армии от Астрахани до берегов Инда. Мероприятия для обеспечения успеха похода. Перед высадкой русских в Астрабаде, комиссары обоих правительств будут отправлены вперед эстафетой ко всем ханам и царькам тех стран, через которые должна пройти союзная армия, и сообщить, что войско двух самых великих в мире наций должно пройти через их страну… изгнать из Индостана англичан… приглашают содействовать… обычаи, собственность, женщины будут неприкосновенны и т. д.

VIII. Замечания (Наполеона о возможностях Павла I – А.).

IX. Ответы. …Русский император может свободно собрать в своих портах в Черном море более 300 кораблей и судов всякой величины; весь мир знает, какую величину представляет теперь русский торговый флот в Черном море. Если (английский – А.) адмирал Кейт пожелает пройти пролив (Дарданеллы – А.), и турки этому не воспротивятся, то воспротивится Павел I, для чего у него имеются более действенные средства, чем думают.

«Таков этот прекрасно составленный план – пишет Жаколио, – который Наполеон обязательно выполнил бы… Медлить было нельзя… но внезапно скончался Павел I».

Павел I был убит заговорщиками 12 марта 1801 г. за два месяца до начала планируемого похода с ведома наследника Александра I, который стал союзником Англии в борьбе против Наполеона. Как удивительно просто разрешилась для Англии индийская проблема!

Браво, Англия!

И вот английский герцог Артур Веллингтон с уверенностью в победе спешит к бельгийскому местечку Ватерлоо. Он ведет свою армию (70 тыс. чел., 159 орудий) навстречу почти равной по численности (72 тыс.), но значительно превосходящей по количеству артиллерии (243 орудия), армии Великого Наполеона. Того самого Наполеона, который тридцатитысячным войском регулярно громил стопятидесятитысячные. Но вот фокус: французский генерал Груши нечаянно уводит почти половину наполеоновской армии (33 тыс.) в сторону от места сражения на 25 км. Разведка и связь тоже на сей раз подводят Наполеона. По неведомым причинам отсутствует взаимодействие пехоты, конницы и артиллерии. В итоге 32 тысячи блестяще обученных французских солдат, совершенно не понимая что происходит, героически погибают в кровавой бойне, едва успев подумать, что их предали. Наполеона ссылают на остров Святой Елены. Преодолён еще один этап. После двух буржуазных революций и победы в битве при Ватерлоо в 1815 г. Англиястала первой державой мира.

 

Английский король Георг III мог с полным основанием праздновать победу. Триста с лишним лет шла Англия к этому успеху. Его ковали талантливые кораблестроители и оружейники, выдающиеся флотоводцы и полководцы, сотни тысяч погибших солдат и матросов, лучшая в мире дипломатия и разведка. И, конечно же, английские короли, руководившие всеми. Для британского престола это был, безусловно, великий этап в завоевании мира, но не финал.

К середине XIX века наступила относительная стабильность. Но локальные войны не прекращались. Англия воевала в Афганистане, Бирме, Китае, Эфиопии, продолжая расширять свои владения. «И европейские народы – пишет в то время Жаколио, – начинают мало-помалу вникать в действия громадной пиявки, которая зовется Великобританией, и которая протянула над миром свои ненасытные щупальца и сосет кровь и мозг изо всего, что живет и работает под солнцем. На горизонте есть две точки, которые, по моему мнению, вырастут и лавиной обрушатся на этот новый Карфаген. Не пройдет и века, как Россия отнимет у Англии Индию, а Америка её первенствующую роль на море».

Не сбылось пророчество романиста, недооценил он интеллектуальный потенциал британского престола.

К ХХ веку Англия владела обширными территориями на всех континентах мира, включая Австралию, Новую Зеландию, Цейлон, Индию с теперешним Пакистаном, Бирму, Малайю, Сингапур, Гонконг, Египет, территории Судана, Кению, Сьерра-Леоне, Золотой берег, Нигерию, Родезию, Камерун, бурские республики на юге Африки, Кипр, Канаду, Тринидад, Британские Гондурас и Гвиану, архипелаги Багамских, Фолклендских, Соломоновых, Фиджи и множества других островов, полуколониями её были Китай, Иран и Афганистан, всего ни один англичанин не мог сосчитать.

Но чего это Англии стоило?

 

А рядом в Европе еще жила Австро-венгерская империя во главе с ненавистным Габсбургом Францем Иосифом I. Османская империя охватывала Турцию и часть арабского мира. Германская империя охватывала 26 стран. Но самое обидное – это Россия с Романовыми, владевшая без видимых усилий богатейшей территорией, большей, чем вся Британская империя. Русский царь Николай II, двоюродный брат английского короля, имел вотчину явно не по заслугам и не по таланту.

 

Достаточно взглянуть на политическую карту мира тех времен и сравнить разбросанные колонии Великобритании с территорией России, чтобы понять, что должен был испытывать английский король. Не мог он равнодушно смотреть на карту, не думая о присвоении такой огромной и монолитной территории. Тем более, что историческая обстановка складывалась благоприятно. Слабый царь допустил брожение умов, чем породил недовольство титулованной аристократии, а буржуазные круги всегда были против монополии монархии. Достаточно было подготовить почву: обострить недовольство царем, ослабить военный потенциал и дисциплину, подкупить ряд ключевых фигур в окружении царя, воодушевить буржуазию и сделать кое-что еще. Это «кое-что» должно быть тайным оружием, главным инструментом приватизации России.

 

 

Тайна Октябрьской революции

 

Ближе всех к этой тайне приблизился замечательный русский писатель В. Солоухин в своей книге «При свете дня», М. 1992. Он её не открыл читателям, но подвел их так близко, что, я думаю, он просто не решился сделать это. На стр. 83 он удивляется Герберту Уэллсу: «Когда читаешь книгу «Россия во мгле», складывается впечатление, что великий британский фантаст либо ничего не понял из того, что увидел в России, либо по некоторым причинам, которые не будем уточнять, сделал вид, что не понял». Почему «не будем уточнять»? Мы с вами проследим еще за его мыслями. На стр.120 Солоухин пишет: «Россия была самым большим, огромным государством на земном шаре, и если не самым могущественным сию минуту, то самым могущественным потенциально и в перспективе, причем очень скорой перспективе, ибо темпы развития России по всем направлениям были поистине сказочными. А по расчетам Дм. Ив. Менделеева население Российской империи к 1980 г. должно было составлять 500 миллионов человек. Так что на земном шаре нашлось достаточное количество сил, финансовых, государственных, национальных, наднациональных, явных и тайных, которые были заинтересованы в сокрушении Российской империи».

Это несомненно, но главную его мысль я приведу ниже. А пока я отбрасываю разные силы «на земном шаре» и вспоминаю гоголевскую Русь-тройку, которая стремительно мчится. Куда? – не дает ответа, «и косясь постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства». Уму не постижимо: даже если Гоголь и гиперболизировал, то все же никому в голову не приходило осмеять или осудить его за это. Знать имел он на то основания! А сейчас ни в одну шальную голову не может такое прийти даже по-пьяне. Во что превратили страну? И что надо сделать, чтобы вновь иметь основания сказать слова, подобные гоголевским? Никто не знает. Даже фантазии не хватает увидеть реальный путь к былому величию в реально обозримый срок – жизнь человеческую. И чем образованней человек, тем ясней ему глубина пропасти, в которую нас свалили. Никто не сравнит уже Русь с птицей-тройкой, оставляющей позади себя другие народы и государства. Никто. И, возможно, уже никогда.

 

А теперь, мысленно поставив себя на место английского короля, я стараюсь увидеть события с точки зрения его интересов.

У руководства России на рубеже веков стоял граф Сергей Юльевич Витте, прославившийся в истории как автор винной монополии, золотого обращения рубля, Манифеста 17 октября 1905 года и инициатив в области внешней политики. Министр финансов (1892-1903), премьер министр (1903-06), Витте написал трехтомник воспоминаний, изданных посмертно. В т. 3 «Воспоминаний», М. 1960, на стр. 461-466 написано: «13 сентября 1907 г. последовало опубликование конвенции между Англией и Россией по делам Персии (ныне Иран – А.), Афганистана, Тибета. Эта конвенция знаменовала крутой поворот от политики сближения... с Германией к сближению... с Англией,... и покуда отделываемся из этого двойственного положения тем, что Германию уверяем, что... любим более всего Германию, а с Англией флиртуем более для виду, и Англии, когда нужно, говорим обратное».

«В сущности, сближение с Англией само по себе не имеет особо важного значения, но оно важно потому, что Англия есть союзница Франции, а мы являемся тоже союзницей Франции, а потому сближение с Англией представляется... созданием Тройственного соглашения...»

«Само по себе это соглашение представляется нам невыгодным потому, что оно дает более выгод Англии, нежели нам».

«Персия, особливо вся северная ее часть, наиболее населенная и наиболее продуктивная, можно сказать, испокон века находилась под нашим доминирующим влиянием. С завоеванием южных частей Кавказа, когда-то бывших провинциями Персии и Турции, вся северная часть Персии как бы естественно предназначалась в будущем если не обратиться в часть великой Российской империи, то, во всяком случае, обратиться в страну, находящуюся под полным нашим протекторатом. Мы для такого результата пожертвовали нашей русской кровью... и многими материальными средствами».

«Между тем, согласно конвенции с Англией, южная Персия в экономическом отношении должна находиться под доминирующим влиянием Англии, а вообще Персия, т. е. центральное правительство Персии, ее политика, должны находиться под влиянием как России, так и Англии, которые должны действовать по взаимному соглашению. Очевидно, что, так как центральное правительство Персии находится в Тегеране и вообще в северной части Персии, то этим самым мы предоставляем Англии значительное влияние в Персии и на северную часть ее»/

Витте пишет, что Германия давно выказывала недовольство тем, что Россия блокирует транзит германских продуктов через Батум, строит дороги в Тегеран, Тавриз, учреждает консульства, дает Персии займы под залог таможенных доходов, поставив под свой контроль этот главный источник доходов Персии. Витте предвидел, что соглашение с Англией неизбежно обострит отношения России с Германией. К 1910 году Германия таки добилась от России свободного доступа своих товаров в Персию, соединения железных дорог на севере её с германской Багдадской железной дорогой. И, кроме того, истребовала даже обязательств «не чинить никаких препятствий экономическому влиянию Германии на севере Персии, т. е. относиться к Германии, как к наиболее благоприятствуемой нации в отношении ввоза ее продуктов в северную Персию и вообще ее финансовой и экономической деятельности».