Модуль III. Современные философские проблемы права. Интегративная тенденция правовой рефлексии

Теоретические занятия (лекции) – 2 часа.

Лекция 5. Онтология права. Право и синергетика

Тип лекции - информационная

Схема лекции:

1. Онтология права

2. Право и синергетика

Человеку свойственно интересоваться теми вещами и явлениями, от которых зависит его жизнь или хотя бы образ действий. Поэтому вопрос о сущности права никогда не был праздным вопросом для тех, кто мог позволить себе философствовать. Право слишком настойчиво внедряется в нашу жизнь, чтобы не обратить на себя внимание. И если побороть привычную леность ума и попробовать выстроить серию вопросов о сущности права, окажется, что эта проблема не имеет скорого решения. И назначение настоящей лекции состоит не в том, чтобы объяснить сущность права и дать его определение, а в том, чтобы раскрыть перспективу его познания. Все последующие лекции будут нацелены на раскрытие и поиски сущности права, но сейчас целесообразно сформулировать исходные принципы его познания и понимания, устранив тем самым возможные сомнения в избранной методологии.

К сожалению, вопрос о сущности права может показаться заведомо скучным, поскольку в современной науке сложилась традиция сводить его к поиску наилучших, оптимальных определений. Иногда может показаться, будто вся проблема состоит лишь в том, чтобы наиболее удачно выразить в словах всем известный смысл. Одно определение сменяет другое, и так бесчисленное множество раз. Однако действительная задача состоит в том, чтобы понять логику и таящееся за всяким определением видение мира. В определении права должно быть выражено понимание его сущности, т.е. право должно быть вписано в какую-либо систему координат. Определение права помещает его в «картину мира», по причине чего мы начинаем видеть те скрытые силы, которые определяют судьбу правовых институтов, отдельных норм и мотивы правового поведения.

Поскольку философия изучает не какой-то аспект реальности, а бытие, отличаясь от науки целостным взглядом на мир, нам надо понять онтологические основания права, т.е. укорененность права в бытии. Кому обязано право своим происхождением?

Для начала попробуем определить, к какой сфере жизни относится право. Могу ли я заключить, что право - явление социальное лишь на том основании, что ни крысы, ни водоросли, ни другие обитатели природного мира не знают законов и правовых норм? Или, напротив, сомневаться в социальной сущности права лишь на том основании, что в каждом стаде животных или брачном союзе я вижу отдельные элементы права - нормы, обычаи, вожаков, инструменты и знаки власти и т.д.?

Современная философия достаточно резко и недвусмысленно проводит грань между природой и обществом. Утверждается, например, что человек - существо не столько природное, сколько социальное, что природа не знает духовного и т.д. И когда представители каких-либо экзотических философских учений или восточных религий указывают нам на связь и взаимообусловленность природного и социального - будь то правильное дыхание и питание как предпосылка нравственного поведения, природные катаклизмы в тех районах планеты, где народы не могут жить мирно, - мы принимаем эти факты без философского осмысления, хотя и уверяем себя и друг друга в том, что мир един.

Однако природа и природные законы не могут выступить той исходной точкой, от которой мы будем отталкиваться в познании права, не в связи с тем, что между природой и обществом нет резкой границы. Дело в том, что в определении природы нет ничего онтологического. Природой мы зовем не то, что есть, а то, что познается нами с помощью наших органов чувств. Любой образ внешнего мира, любое ощущение реальности диктуется не только объектом познания, какими-либо происходящими событиями, но и моими возможностями воспринять это. Для человека с большим диапазоном чувств мир выглядит иначе, чем для меня. Он объяснит мне, что у высокодуховных людей вокруг головы имеется свечение, что ручьи в лесу о чем-то поют и переговариваются друг с другом и т.п. Поскольку мне всего этого не видно, я сочту сказанное художественным вымыслом и не - природой. Поскольку этому человеку все это доступно для наблюдения, он будет уверять, что видит объективную реальность, природные явления.

Итак, природа не может быть фундаментом права, поскольку природа - это явление познания, а не бытия. Ее границы подвижны и неуловимы.

Общество - вот, казалось бы, несомненная основа возникновения права. Только будучи социальным, человек нуждается в законах. Но и в определении общества есть свои сложности. Так, общество определяют как совокупность людей, объединенных общим интересом самосохранения. Либо - как систему отношений, возникающих между людьми в ходе совместной деятельности. В первом случае исходной реальностью признается человек, который совместно с подобными себе образует новый уровень бытия - общество. Во втором случае общество мыслится как нечто самостоятельное и самодостаточное: человек произведен от общества, а не общество - от человека. Несмотря на полярную противоположность этих двух позиций, их сторонники одинаковы в свой недосказанности.

Индивид в праве не нуждается. И лишь постольку, поскольку его причастность к другому индивиду грозит обернуться произволом, частная жизнь соприкасается с правом. Однако в этом случае перед нами уже не индивид, его уникальность и частный характер деятельности подпорчены тем, что в его индивидуальное содержание включаются предпосылки совместной деятельности, которые не являются продолжением собственно индивидуальных потребностей (знание языка, традиций, общих норм и т.д.)

Иначе говоря, чтобы быть способным к совместной деятельности, к согласованному поведению, человек должен что-то знать о другом человеке, своем возможном контрагенте, и это знание о другом составляет важнейшую черту его личности.

Право существует лишь для человека, стремящегося преодолеть рамки собственного самодостаточного существования. Но человек и не может быть иным, ему имманентно присуще собственное отрицание и усилие к изменению собственного бытия. «Человек - это усилие быть человеком» (Мамардашвили). Человек существует лишь как субъект поступка, в котором он обнаруживает свою волю. И ближайшим последствием проявления воли выступает ограничение стихийной свободы, ибо «выбирая что-нибудь, вы отказываетесь от всего остального». Человек сам творит мир социальных отношений, и, как всякий творец, он обречен на разлуку с тем, что выходит из его рук.

Таким образом, право нельзя понять как нечто, предшествующее или же навязанное человеческому бытию. Право не навязано человеку обществом как особой реальностью или же, по Гегелю, абсолютным духом, ибо в этом случае непонятно, как человек оказывается способным к восприятию внешней силы нормы либо Идеи.

Итак, общество представляет собой не совокупность отдельно существующих индивидов и не сверхчеловеческую реальность, попадая в которую индивид начинает испытывать неудобства, обусловленные природным происхождением. Общество - это те пределы человеческого существования, в которых индивид осознает свою причастность к целому и стремится к ней. Природа социального - не в дурно понимаемых нами потребностях и инстинктах человека, а в единстве людей на пути вечно обновляемого бытия.

Человеческое сознание начинается с констатации простого и непреложного факта собственной жизни и смерти. Знаменитое утверждение Декарта «Я мыслю, следовательно, я существую», как это убедительно продемонстрировал Ортега-и-Гассет, своей предпосылкой имеет жизнь, ибо прежде чем мыслить, субъект мыслительной деятельности должен жить, т.е. быть зависимым в своем существовании от каких-либо сил и обстоятельств. Существовать - значит сосуществовать, иметь под своим боком чужой локоть.

Сущность социальной жизни, как это следует из вышесказанного, можно определить как обретение человеком бытия посредством других. Мужчина обретает свое бытие посредством общения с женщиной, ребенок - со взрослым, вор - с собственником... В конце концов мы должны признать вслед за С.Л.Франком, что основой человеческой личности выступает «Мы», а не «Я».

«Я» не знает другого, оно изолировано собою от всего остального мира и потому не способно к сосуществованию, а следовательно, и к жизни. Чтобы вступить во взаимодействие с другим человеком, каждый из нас в своей личности необходимо воспроизводит свойства другой личности, т.е. содержит в себе «не-Я». Спрашивая у прохожего сигарету, я должен совместить собственные эгоистические запросы с тем, у кого хочу встретить понимание: знать его язык, ориентироваться на знакомые ему интонации и т.д.

Поскольку «не-Я» - это не мертвый объект, а живой человек, «Ты», единство с ним и образует «Мы». Сущность любой личности нам будет понятна прежде всего из соотнесения ее с другими. И даже тогда, когда приходится констатировать сверхэгоистическое или же человеконенавистническое в отдельной личности, мы безусловно сначала исходим из отождествления себя с осуждаемым нами человеком. Последний убийца, в котором не осталось ничего человеческого, возмущает нас постольку, поскольку мы признаем его равным себе, таким же, как мы сами. В противном случае пафос обвинения был бы неуместен.

Исторически человек стал выделять себя как личность, осознавать собственное «Я» лишь после того, как длительное время всецело отождествлял себя с племенем. Ребенок осознает себя лишь через некоторое время, в котором он не отделяет себя от родителей и семьи. Более того, первичность «Мы» наблюдается и в антагонистических взаимоотношениях: прежде чем кого-то определить как собственного врага и затем уничтожить сначала утверждают единство («Мы с ним –враги»).

Если сущности человека изначально свойственно единство с другим, общество нельзя мыслить как вынужденную необходимость и довесок к индивидуальному существованию. Общество нельзя также понимать как фактическое взаимодействие людей, в котором это единство было бы чем-то внешним и случайным. Нет никакого единства в том, что подросток подбирает на улице окурки, предварительно брошенные взрослыми мимо урны, хотя с точки зрения экономической теории оно здесь налицо: производство-распределение-общение-потребление. Если мыслить исключительно в категориях причинно-следственных отношений, что свойственно науке, пришлось бы признать, что у нерадивой хозяйки также имеется социальное взаимодействие с тараканами, которые завелись у нее в шкафу.

Социальное взаимодействие есть там, где его участники подчиняют себя идее всеединства, признают взаимную обусловленность и находят в себе духовные силы содействовать единению. Это взаимодействие обозначается терминами с различным эмоциональным содержанием и влечет различные, в том числе негативные, оценки: имперская политика, объединяющая народы под одной деспотической властью, или крестовый поход, в котором единство выражено как месть тем, кто отказывается от христианского мира, оставаясь верным своим религиозным убеждениям. Социальным общением следует признать и акты вандализма, насилия и жестокости, в процессе осуществления которых преступник получает наслаждение и реализует самые низменные потребности, поскольку смысл этих действий сохраняется для него лишь при условии понимания им мучений жертвы или общественной значимости нанесенного ей оскорбления.

Таким образом, общество предстает перед нами как состояние духовной жизни человека, зрелость которой обусловливает меру его (человека) воссоединения с другими, следовательно, как усилие к духовной гармонии в себе самом. Не духовная жизнь обслуживает материальную, а материальная жизнь отражает состояние духовной.

Вследствие того, что материальное не конкурирует с духовным, а служит лишь формой реализации человеческих стремлений, право также не противостоит духовному и нравственному, но служит средством утверждения духовных ценностей, заключенных в социальную оболочку. «Почвой права является вообще духовное».

Итак, духовное не определяется гражданским обществом (по Марксу), не привносится в гражданское общество самосознанием человека (по Гегелю). Духовное - имманентное свойство человеческого бытия.