Санкт-Петербуржские ведомости и примечания.

Вести – Куранты

Газета начала выходить в Москве в 1621 году для информирования царя Михаила Фёдоровича и боярской думы, хотя отдельные выпуски появлялись ещё в июне 1600 года, и продолжала издаваться и при царе Алексее Михайловиче.

 

Газета была рукописной и готовилась дьяками Посольского приказа специально для Алексея Михайловича. Источником информации из-за границы служили иностранные газеты, письма русских людей из-за рубежа, отчёты послов («статейные списки»), новости внутри страны поступали из различных приказов.

 

Первоначальное название первой русской газеты позаимствовано у одной из заграничных газет. Латинское слово «currens» означает «текущий». Названия газеты неоднократно менялись: «Куранты», «Ведомости», «Вестовые письма», «Вести». Окончательно выпуск «Курантов» был упорядочен в 1660—1670 годах боярином Посольского приказа А. Л. Ордин-Нащокиным.[1]

 

Внешне газета представляла собой узкие листы склеенной бумаги, исписанные столбцом сверху вниз. Такие столбцы текста порой были длиной несколько метров.[1]

 

О том, как собирались материалы для газеты, свидетельствует следующий документ того времени:

«Государю царю… Алексею Михайловичу холопи твои Ивашко Репнин, Сенька Углецкой челом бьем. В нынешнем в 1664 году августа 29 сказывал нам, холопам твоим, переводчик Лазарь Циммерманов, прислал де к нему, к Лазарю, изо Пскова переводчик Ефим Рентуров куранты о вестях, и мы холопи твои велели те куранты ему перевести, а по переводу те куранты печатаны в Прусской и в Амбургской землях, и те куранты и с них перевод, запечатав твоею, великого государя новгородскою печатью, послали к тебе, великому государю, к Москве мы холопи твои с новгородским стрельцом с Яшкой Савельевым того же числа. А на Москве, государь, велели мы, холопи твои, ему, Яшке, явиться и отписку и куранты и перевод подать в Посольском приказе дьякам думным Лариону Лопухину со товарищи».[2]

 

Вести-Куранты – название продолжающегося издание Института русского языка им. В.В. Виноградова Российской академии наук. В издании опубликованы обзоры европейской прессы (куранты), а также другие вестовые материалы XVII столетия. Название придумано в 1970-х гг. лингвистами для обозначения документов из фонда № 155 Российского государственного архива древних актов. В XVII в. каких-либо "Вестей-Курантов" не существовало.

Куранты – обзоры иностранной прессы, которые с середины XVII столетия изготавливали в Посольском приказе для царя и Боярской Думы. Практика составления таких обзоров складывалась на протяжении многих лет. Еще в XVI в. в Россию проникали отдельные экземпляры европейских «летучих листков». Иностранные газеты начали попадать в Москву в начале 20-х гг. XVII столетия (вскоре после того, как они появились в Европе). Однако европейская пресса доставлялась в Посольский приказ не регулярно, а от случая к случаю. Ее роль в общем потоке информации была незначительной. На основе этих изданий было невозможно составлять обзоры, которые дали бы хоть сколько-нибудь полную картину политической жизни Европы. В русских документах такие материалы называли «вестями», так же, как, к примеру, сообщения дозорных казачьих станиц или отписки воевод. Ситуация стала меняться к середине XVII в. В это время количество доставляемых в Россию газет существенно увеличилось. Тогда в русском языке для их обозначения стали использовать специальное слово – «куранты» (наиболее ранняя фиксация – 1649 г., регулярное использование – с конца 1650-х гг.). В какой-то момент у дипломатического ведомства России появилась возможность из большой массы материалов отбирать наиболее нужную и интересную информацию – т.е. составлять обзоры публикаций европейской прессы. Эти обзоры были не аналитическими, а информационными – их готовили для того, чтобы предоставить членам русского правительства фактические сведения обо всех важнейших событиях политической жизни Европы. Подавляющее большинство привозимых в Россию в XVII столетии газет печатались на немецком и голландском языках. Информацию из них отбирали для курантов переводчики Посольского приказа. В заглавии русских текстов обычно указывали, что это «переводы с цесарских (галанских) курантов». Царь Алексей Михайлович лично интересовался иностранными газетами и неоднократно пытался наладить их регулярную доставку в Россию. Этого удалось добиться лишь в 1665 г., когда между голландцем Яном ван Сведеном и приказом Тайных дел был заключен договор, по которому голландский предприниматель обязался организовать почту и раз в две недели привозить в Москву известия о европейских событиях. С этого времени куранты составляли регулярно. Начиная с 1670-х гг. переводчики не только выбирали и переводили статьи, но и составляли комментарии географического, политического и социально-экономического характера, которые делались на полях основного текста. Составленные переводчиками черновики переписывали набело в двух экземплярах подьячие Посольского приказа. Один из чистовых экземпляров предназначался для царя, а другой для Боярской Думы.

 

Бытует ошибочное мнение, что куранты были первой русской газетой. С этим мнением нельзя согласиться, поскольку куранты для публичного распространения не предназначались

Газета Ведомости

Реформы Петра I часто встречали сильное сопротивление. Что-бы легче было понять и принять их, требовались подробные разъяс-нения. Одним из помощников царя в этом деле стала газета «Ведомости». Она была основана по указу Петра I 16 декабря 1702 г. в Москве, И вначале выходила под названиями «Ведомости московские», «Российские ведомости» и др.

В подготовке газеты принимал участие сам Петр I. Он отбирал материал для публикации, проверял качество переводов, правил текст. Но, несмотря на это, ошибок и курьезов избежать не удалось. Так, в одном из первых номеров из-за небрежного перевода был искажен смысл сообщения, в котором вместо того, чтобы написать о кораблях, отправлявшихся на Ямайку, было напечатано, что корабли отправились на ярмарку.

В Петербурге первый номер газеты «Ведомости» вышел 11 мая 1711 г. Редактором ее стал начальник первой городской типографии М II. Аврамов. С этого времени газета выходит чаще и становится богаче по содержанию. В ней печатались новости о делах военных, дипломатических и внутренних. Сообщалось о ходе Северной войны и событиях в столицах Европы, об успехах русских мануфактур и открытии «рудных месторождений», о работах на Ладожском канале и прибытии иностранных судов. Гангутской битве был посвящен отдельный помер.

Титульный лист газеты украшала гравюра. Гравюра изображала Петропавловскую крепость, Неву с кораблями над которыми парил Меркурий - бог торговли.

Тираж газеты был разный - от 30 экземпляров до 4000, объем газеты был непостоянным: от 2 до 22 страниц (большинство номеров печаталось на 8-16 страницах). Ведомости были первой в России печатной газетой, доступной многим горожанам. Они обменивались новостями, обсуждали прочитанное. Газета выходила до 1727г.

 

Несколько лет в должности редактора газеты был и М.В. Ломоносов, эту работу ему поручили в 1748 году. Ломоносов стал первым русским редактором "Санкт-петербургских ведомостей". Ученый руководил подбором информации, редактировал статьи. В это время в газете заметно увеличилось количество публикаций на близкие ему темы: о научной деятельности зарубежных ученых, о научных открытиях, язык газеты стал более простым и доступным. Однако из-за большой загруженности Ломоносов в 1751 году попросил освободить его от этой должности.

 

Газета "Ведомости" в первозданном виде прекратила свое существование в середине 1727 года, ее преемницей стала газета "Cанкт-Петербургские ведомости", начавшая издаваться с 1728 года Академией наук. Она печаталась на русском и немецком языках и имела больший успех, нежели ее предшественница.С этих пор газета органично вошла в жизнь общества и стала неотьемлемой частью русского книгоиздания.

До появления петровских «Ведомостей» Московское государство газет не знало. При царском дворе существовал обычай переводить и переписывать новости из заграничных газет. Сохранились рукописные известия с 1621 г. и позже. В них говорилось о сражениях, взятии городов, о приемах послов, о государственных договорах, о прибытии кораблей с товарами, появлениях комет и т.д. Источником этих сведений служили немецкие, голландские, польские, шведские газеты. Они поступали в Посольский приказ, где дьяки и подьячие выбирали известия, занося их в русском переводе на узкие длинные листы бумаги – «столбцы». Так составлялись «Вестовые письма», или «Куранты», от французского слова «courant» – текущий.

Рукописная газета в России готовилась для царя Михаила Федоровича, а затем Алексея Михайловича и была окружена строгой дипломатической тайной. Газета читалась царям вслух, на некоторых рукописях есть отметки об этом, иногда с добавлением, что новости слушали и ближние бояре.

Эти «Куранты», или «Вестовые письма», после учреждения регулярной почты в 1668 г. составлялись два, три и четыре раза в месяц, большей частью в одном экземпляре, реже в двух-трех, предназначенных, кроме царя, для наиболее видных бояр, и после прочтения возвращались в Посольский приказ или в приказ Тайных дел.

Петр I лично знакомился с иностранными газетами и не нуждался в том, чтобы подьячие собирали для него заграничные известия. Ему нужна была собственная печатная газета, способная держать определенные круги читателей в курсе правительственной политики, оповещать о военных действиях, новостях русской и заграничной жизни. Петр I желал с помощью печатного слова пропагандировать свои военные и хозяйственные начинания, придавать им популярность.

С этой целью 15 декабря 1702 г. он подписал указ о печатании «Ведомостей» для «извещения оными о заграничных и внутренних происшествиях» всех русских людей: газета должна была «продаваться в мир по надлежащей цене», поступать в открытую продажу. Государственные учреждения – приказы – обязывались присылать сообщения о своей деятельности в Монастырский приказ, начальнику которого И.А. Мусину-Пушкину было повелено все собранные сведения без промедления отправлять на Печатный двор. 16 декабря этот указ был напечатан, а уже 17 декабря появился в свет первый номер новой газеты «Ведомости» и его следует считать первенцем русской периодики.

Этот номер в печатном виде не сохранился, видимо, потому, что носил пробный характер и был оттиснут в небольшом числе экземпляров, он известен по рукописным копиям. Через десять дней, 27 декабря, вышел следующий номер газеты, имевший особое название «Юрнал или поденная роспись, что в мимошедшую осаду под крепостью Нотебурхом чинилось сентября с 26 числа в 1702 году». Текст его содержал описание осады Нотебурга.

Очередной номер газеты, изданный 2 января 1703 г., дошел до нас в печатном виде, как и все дальнейшие номера петровских «Ведомостей».

Первое сообщение в нем гласило: «На Москве вновь ныне пушек медных гоубиц и мартиров вылито 400. Те пушки ядром по 24, по 18 и по 12 фунтов... А меди ныне на Пушечном дворе, которая приготовлена к новому литью, больше 40000 пуд лежит».

Начальные строки газеты, таким образом, обнародовали сведения, составляющие военную тайну – в них названо количество изготовленных артиллерийских орудий и указаны запасы металла, предназначенного для литья. Несомненно, что Петр I, принимавший ближайшее участие в составлении номера, сознавал секретность этих сведений и тем не менее решился их разгласить. Поступил он так по соображениям политическим, взявшим здесь верх над всеми другими.

В неудачном бою под Нарвой русская армия потеряла свою артиллерию. Тяжелы оказались и моральные последствия поражения. Необходимо было вдохнуть бодрость в приунывших офицеров и солдат, уверить их в растущей мощи русского оружия, в том, что армия скоро вновь получит артиллерию. На Пушечный двор свозились церковные колокола. Эта крайняя мера, затронувшая чувства религиозных людей, нуждалась в публичном оправдании, и оно появилось в газете – колокольная медь пошла на пушки и славно послужит отечеству в боях со шведами. Наконец, ничего плохого не будет в том, если за границей узнают, как быстро Россия восстанавливает свое вооружение и пополняет утраты. Это повысит международный авторитет страны и заставит шведскую армию поостеречься.

В номере «Ведомостей» за 2 января далее сообщались такие известия:

«Повелением его величества школы умножаются, и 45 человек слушают философию и уже диалектику окончили.

В математической штюрманской школе больше 300 человек учатся и добре науку приемлют.

На Москве ноября с 24 числа по 24 декабря родилось мужеска и женска полу 386 человек.

Из Персиды пишут: Индийский царь послал в дарах великому государю нашему слона и иных вещей немало. Из града Шемахи отпущен он в Астрахань сухим путем.

Из Казани пишут: На реке Соку нашли много нефти и медной руды, из той руды медь выплавили изрядну, от чего чают немалую быть прибыль московскому государству».

Эти лаконичные и разнообразные сообщения первого номера русской газеты полны глубокого смысла, и подбор их великолепен. Развивается русское просвещение, новые школы полны, и молодые люди «добре науку приемлют». Растет город Москва, население увеличивается. Богаты недра нашей земли – нефть и медную руду нашли под Казанью, «медь выплавили изрядну», больше, пожалуй, не понадобится переливать на пушки колокола. А из града Шемахи шагает в Астрахань слон – подарок индийского царя. Значит, сильна Россия, уважают ее иностранные владетели.

Главной темой петровских «Ведомостей» становится тема Северной войны. В каждом номере газеты печатаются заметки о боевых эпизодах, причем с течением времени они принимают все более развернутый характер, приобретают связность и выразительность изложения.

Описание Полтавской битвы, напечатанное в №11 «Ведомостей» за 1709 г., принадлежит Петру I. Строки набросаны наскоро в день победы над шведами – 27 июня, и Петр прежде всего торопится отметить храбрость солдат, позволившую разгромить опасного врага «малою войск наших кровью».

«Сего дня, – пишет Петр, – на самом утре жаркий неприятель нашу конницу со всею армиею конною и пешею атаковал, которая хотя зело по достоинству держалась, однако ж принуждена была уступить, токмо с великим убытком неприятелю». Шведские полки попытались развивать наступление, «против которого наши встречу пошли и тако оного встретили, что тотчас с поля сбили и пушек множество взяли». В плен попали первый министр граф Пипер, генералы Рейншильд, Шлиппенбах и несколько тысяч офицеров и рядовых, «о чем подробно вскоре писать будем (а ныне за скоростью невозможно). И единым словом сказать, вся неприятельская армия фаетонов конец восприяла (а о короле еще не можем ведать, с нами ли или со отцы наши обретается)».

Характерно в этом отрывке некоторое освежение официального текста – упоминание о мифологическом Фаэтоне, сыне бога Гелиоса, который не справился с солнечной колесницей и был поражен молнией Зевса, и шутливо-иносказательная фраза о неизвестности относительно судьбы шведского короля – «с нами ли или со отцы наши обретается», т.е. жив ли он или умер.

Материалом для военных известий, печатавшихся в «Ведомостях», служили письма и донесения Петру I от его генералов, официальные извещения о результатах боевых действий и победах русской армии. Заграничная жизнь нередко освещалась по донесениям послов, например Шафирова, представлявшего интересы России в Турции, Бестужева – в Пруссии, В.Л. Долгорукого – в Дании и т.д. Из присылаемых ими служебных бумаг выбирались наиболее любопытные известия, которые затем излагались в виде связной заметки. Но основным источником зарубежной информации служили газеты преимущественно немецкие, такие, как «Hamburger Relation Courier» и «Nordischer Mercurius». Их получал в России Посольский приказ через две-три недели после выхода и внимательно просматривали сам царь или кабинет-секретарь Макаров. То, что было отмечено ими как интересное для «Ведомостей», немедленно переводилось на русский язык и отсылалось в набор.

Петр принимал непосредственное участие в выпуске «Ведомостей», когда ему позволяли это делать обстоятельства. Он отбирал материалы к очередным номерам, снабжал газету поступавшими к нему документами, передавал для печати свои письма и редактировал порой целые номера. Некоторые из сохранившихся корректурных оттисков «Ведомостей» выправлены рукой Петра I и свидетельствуют, что он очень заботился о ясности текста. По его указанию редакция «Ведомостей» вслед за иностранным термином, вводившимся в употребление, часто помещала его русский перевод: «...хотя неприятель подкопом наших некую часть и подорвал, однако ж солдатов тем устрашить не мог, потом в другую, старую крепость неприятель вбежал и бил шамад (сдачу), дабы окорд (договор) или хотя бы пардон (милость) получить» (1704, 22 августа, №22).

Первым редактором «Ведомостей» был директор Печатного двора в Москве Федор Поликарпов, литературно образованный человек, писавший стихи. Он готовил материалы газеты, обрабатывал переводы из иностранной печати, которые поставляли чиновники Посольского приказа, добывал известия из других ведомств и канцелярий, следил за расположением заметок в номере и вел корректуру. Когда «Ведомости» были переведены в Петербург, ими стал заниматься директор столичной типографии Михаил Абрамов. В 1719 г. Коллегия иностранных дел, которая после гражданских реформ Петра I пришла на смену Посольскому приказу, назначила ответственным за «Ведомости» переводчика Бориса Волкова. Видимо, он привлек к сотрудничеству переводчика Якова Синявича, прикомандированного к газете Коллегией иностранных дел в 1720 г. На попечении Синявича находилась хроника придворной жизни и деятельность коллегий, и его можно, пожалуй, считать первым русским репортером.

Газетные жанры только зарождались в массе информационных заметок «Ведомостей», однако их будущие контуры удается кое-где уловить. В газете, например, было помещено подробное описание празднования дня Петра и Павла в Петербурге (1719, 1 июля, №2), изложенное на 22 страницах. Первую половину этого отчета занимает пересказ проповеди митрополита Стефана Яворского, восхвалявшего Петра I как полководца, создателя флота и государственного деятеля. Этот газетный материал представляет собой один из ранних образцов публицистики в русской печати. Вторая половина содержит рассказ о самом празднике, и в нем можно заметить возникновение будущих жанров репортажа, газетного отчета, составленного очевидцем. Автор описывает «гульбу в вертограде царском, иде же все чувства насладилися». Он подробно перечисляет, чем были поражены участники гулянья: «Зрение, видящи неизреченную красоту различных древес, в линию и перспективу расположенных и фонтанами украшенных, тут же и речная устремления, веселящая и град и огород царский. Благоухание от благовонных цветов имуще свою сладость. Слышание от мусикийских и трубных и пушечных гласов... Последи же по западе солнца были преизрядные фейерверки, и огня, в гору летущего и по водам плавающего было изобильно».

Петровские «Ведомости» не имели еще постоянного наименования. Отдельные номера получали разные заглавия: «Ведомости Московского государства», «Ведомости Московские», «Российские ведомости», иногда заглавием становилось определение официального Документа, напечатанного в газете: «Подлинное доношение», «Релядия». Комплект «Ведомостей» за 1704 г. был украшен особым титулом, наиболее полно обозначившим содержание и характер газеты: «Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и во иных окрестных странах. Начаты в лето от Христа 1704 от генваря, а окончены декабрем сего же года».

Тираж газеты испытывал большие колебания – от нескольких десятков до нескольких тысяч экземпляров. Данные, например, за 1708 г. показывают, что отдельные номера «Ведомостей» печатались в количестве 150, 200, 400, 700 и даже 1000 экземпляров, а в 1724 г. тираж снизился до 30 экземпляров. Известие о Полтавской битве было отпечатано в количестве 2500 экземпляров и разошлось целиком, но ряд номеров не находил распространения и оставался на Печатном дворе.

Стоила газета также неодинаково – от одной до четырех денег. Деньгой называлось полкопейки, и цена эта для своего времени была немаленькой; деньги вообще были дороги: три деньги за свой труд получал в день наборщик «Ведомостей».

В первые годы издания «Ведомости» набирались церковным шрифтом. После введения гражданского алфавита он с опозданием на два года появляется в газете, но только с 1715 г. окончательно вытесняет старый.

До 1715 г. «Ведомости» печатались в Москве на Печатном дворе. С 11 мая того же года газета начинает выходить также и в Петербурге, большею частью повторяя московские издания, но иногда помещая и совсем другие материалы. Лишь к 1719 г. «Ведомости» окончательно переходят в новую столицу, и в Москве печатаются лишь отдельные номера газеты.

Периодичность «Ведомостей» была различной. В 1703 и 1704 гг. вышло по 39 номеров, в 1705 – 46 (это наибольшая цифра). С годами сроки выхода все более растягиваются: известно, например, лишь три номера за 1717 г. и один за 1718 г. Номер состоял из разного числа страниц – от 2 до 22, чем определялась и его цена. Формат был установлен в восьмую долю листа (примерно в половинную ширину школьной тетради), но отдельные номера печатались и в формате листа. С № 3 за 1711 г. первая полоса (страница) газеты получает гравюру, на которой изображены вид Петербурга с Невой и Петропавловской крепостью и летящий Меркурий с трубой и жезлом – кадуцеем.

Понадобилось много лет – добрые четверть века, – чтобы первая русская газета приобрела тип устойчивого, регулярного издания, какими стали с 1728 г. «Санкт-Петербургские ведомости».

Журнал Полезное увеселение.

Литературная группа «Полезного увеселения». В 1760 г. начал выходить в Москве при университете под руководством Хераскова журнал «Полезное увеселение»; это был журнал народившейся группы Хераскова. Он выходил до середины 1762 г. В 1763 г. его сменили «Свободные часы», фактически – продолжение первого журнала. В 1764 г. группа учеников университета и Хераскова издавала еще один журнал, «Доброе намерение»; в 1763 г. Богданович, под руководством кн. Дашковой, организовал журнал «Невинное упражнение». В «Полезном увеселении» помещались только такие произведения, которые могли быть отнесены к изящной словесности. Кроме стихов, печатались беллетристические размышления на моральные темы, «разговоры в царстве мертвых», философические анекдоты и т. п. В противоположность «Ежемесячным сочинениям» весь этот материал осмыслялся в ряду художественной литературы, в зависимости от окружающего его материала, от общей установки журнала, наконец, от стилистической обработки самих статей.

Если в середине XVIII века поэзия, стихотворство считались литературой по преимуществу, то «Полезное увеселение» в этом смысле было первым литературным журналом эпохи; стихи в нем занимают первое место (в особенности в 1760– 1761 гг.). Нередко целый номер журнала (он выходил до конца 1761 г. еженедельно, а в 1762 г. – помесячно) состоял сплошь из стихов. В этом отношении «Полезное увеселение» характерно отличается от всех журналов XVIII века.

«Полезное увеселение» – первый русский журнал, объединивший большую группу писателей единым направлением, объединивший весь материал, помещаемый в нем, на осознанной идеологической платформе вне правительства и его инициативы. Правда, журнал издавался при Московском университете, редактором его был служащий при университете (Херасков), а целый ряд сотрудников был связан с университетом: одни учились в нем, другие служили. Тем не менее «Полезное увеселение» не может считаться только университетским журналом; в числе активнейших сотрудников его были люди, к университету не причастные, да и в содержании его было бы трудно усмотреть какую-либо связь с деятельностью университета (за вычетом нескольких «рассуждений», имеющих характер школьных упражнений).

Группа сотрудников «Полезного увеселения» доходила до 30 человек. Из этой группы вышел целый ряд крупных деятелей русской литературы XVIII века: кроме Хераскова, Ржевского, Нарышкиных, Нартова, начавших печататься до 1760-х годов, следует указать, например, Д. Фонвизина, Богдановича, Майкова, Рубана, Золотницкого, Е. В. Хераскову, Е. Сенковского, П; Фонвизина и ряд других, впервые выступивших в печати именно в журналах Хераскова 1760–1763 годов.

Херасков и его друзья, поэты «Полезного увеселения», создавали не придворное и не официальное искусство, а искусство независимых дворян. Они обращались не к власти, а непосредственно к своим собратьям по классу. Они настаивали на своей свободе от подчинения правительственной бюрократии и заявляли о своем презрении к ней и к торгашескому, деляческому, и в то же время полицейскому направлению деятельности придворной верхушки их класса. Они были дворянами-либералами, порицавшими произвол и тиранию, главным образом, в применении к дворянству.

Херасков и поэты его группы нападают на подьячих и на своих противников внутри своего же класса. Но они против социальных переворотов. Они готовы уничтожить подьячих и кое-кого из правительственных дельцов (многие из них были близки к кругам, совершившим дворцовый переворот, который отдал трон Екатерине), но они против резких нападок на дворянство. Именно о моральном зле в среде дворянства говорит Ржевский: «Истребляти зло изо света способ один: не смотреть на других и не делать зла самому. Если всяк будет исправлять себя одного, то исправятся и все; да то беда, что у нас в обычай вошло исправляти других, а не себя». Такой, в сущности, консервативной формулой определяется граница либерализма Хераскова и его друзей.

В области поэтики Херасков и поэты его круга несколько видоизменили стилистическую манеру Сумарокова. Как и Сумароков, они, в основном, – классики. Они работают в пределах, признанных классической теорией жанров. Это торжественная политическая «похвальная» ода, эпистола (своего рода философская, нравоучительная или эстетическая статья в стихах), любовная элегия, пастушеская идилия и т. д. Но наибольшее значение для Хераскова и его группы в 60-е годы имела нравоучительная, «философическая» лирика. Соединение прямой моральной проповеди с лирическим эмоциональным выражением темы характерно для этой литературной школы. В чисто лирические жанры, например в элегию, повествовавшую до тех пор о любовных страданиях, проникают поучения на тему о серьезном отношении к браку, о свободе чувства и т. п. В свою очередь нравоучительная ода, жанр, наиболее ответственный в творчестве молодого Хераскова, строится как лирическое размышление, а не как сухой урок морали.

Изящество отделки, легкость стиха, свободная интонация салонного разговора становятся законами стиля поэтов круга «Полезного увеселения». У Ржевского, тонкого мастера стиха, наблюдается даже тяга к особой изысканности поэтической техники, к игре своим стихотворным мастерством; он любит хитроумные словесные построения, смысловые и стиховые трюки, он играет антитезами и параллелизмами, создает своеобразные кунстштюки поэзии: стихотворение, составленное сплошь из односложных слов, сонет, который можно читать трояко, – целиком, по одним первым полустишиям и по одним вторым полустишиям и каждый раз получается законченный смысл, он изыскивает совершенно созвучные рифмы и т. д.

Тем не менее, литературная программа Хераскова и его группы в области поэтики была близка к сумароковской.

Журнал Свободные часы

“Свободные часы” (М,. 1763) – пришел на смену “Полезному увеселению”. Выходил ежемесячно, многие материалы были посвящены новой императрице Екатерине II. Главная задача –пропаганда законности ее воцарения. Она в свою очередь отблагодарила М.Хераскова, сделав директором Московского университета. Печатались стихи и статьи о древних историках. Пессимистический тон журнала смягчается, но рассуждения о бренности мира все равно ведутся постоянно. На страницах издания авторы живо откликаются на злободневные политические события. Журнал выходил недолго. Его издание было прекращено по решению издателя. Позднее те же литераторы в 1772 г. предприняли новое издание – журнал “Вечера”.

Журнал Доброе намерение

“Доброе намерение” (М., 1764) – ежемесячный журнал, издававшийся В.С.Санковским. Ранее он сотрудничал с Херасковым в “Полезном увеселении” и “свободных часах”. В подготовке журнала участвовали молодые литераторы А.Вершницкий, С.Веницеев, А.Костровский, М.Пермский и другие. Они были связаны с Московским университетом, многие были его студентами. Журнал публиковал занимательную прозу, новеллы, романы, что среди образованной дворянской молодежи считалось низкосортным чтением. Они отдавали предпочтение трагедии и оде. Здесь печатались переводы “Превращений” Овидия, отрывки из английского сатирического журнала “Зритель”, переводы произведений итальянских новеллистов Бокаччо и Мазуччо.

Васи́лий Демья́нович Санко́вский (1741-18??) — русский писатель, переводчик и журналист.

Родился в 1741 году в Малороссии. О детстве его не известно ничего, равно как и о том, кто были его родители. Учился Санковский сначала в Киевской духовной академии, а потом, с переездом в Москву, — в Московской. Это обстоятельство имело для Санковского большое значение: в Москве он столкнулся с литературным движением университетской молодёжи и был увлечён этим движением. В это время в Московском университете асессором был Херасков, тогда ещё начинающий поэт. Вероятно, под влиянием сближения с Херасковым, Санковский, по окончании Московской академии, в 1760 году поступил в Университет. Там он обучался «разным наукам и языкам» и притом очень успешно, так как курс кончил в 1763 году с золотою медалью.

Первое дошедшее до нас печатное произведение Санковского — нравоучительные стихи «Несчастье надо сносить терпеливо», напечатанное в 1760 году во 2-м томе журнала «Полезное увеселение», издававшегося Херасковым. Положив этим произведением начало своей деятельности, Санковский с этих пор сделался очень усердным вкладчиком журналов Хераскова. Редкий номер выходил без его произведений. Стансы, стихи любовные и шуточные, переводы из Овидия и Сенеки, — вот какими произведениями дарил публику молодой писатель. В 1763 году он был сотрудником другого журнала Хераскова «Свободные часы». Здесь встречаются повести Санковского, элегии и несколько переводов из Винценция Фабриция. Все эти произведения написаны тяжёлым стихом, хотя порой и отличаются несомненным чувством. Гораздо важнее оригинальных произведений его переводы классических писателей: благодаря хорошему знанию древних языков Санковский этими переводами принёс несомненную пользу современникам. По окончании университета, Санковский сам стал издавать ежемесячный журнал «Доброе намерение», в котором поместил немало своих притч, стихов, а также несколько переводов из Овидия и Боккаччо (Ивана Бокация, славного флорентинца).

В 1765 году журнальная деятельность Санковского на время прекратилась. Он поступил на службу «с обер-офицерским чином» в Камер-коллегию переводчиком, где «сверх сего звания исправлял протоколистскую, а потом и секретарскую» должности. Занятий литературой он, впрочем, не бросил. Неизвестно, сочинял ли он в это время стихи, так как ни отдельного издания его творений нет, ни в каком журнале он более не сотрудничал, по крайней мере, гласно, — переводами же классиков несомненно занимался по-прежнему: в 1769 году он напечатал в Москве перевод одной песни «Энеиды», а в 1772 году в Петербурге перевод другой песни. Существует мнение, что именно его за эти переводы осмеял Новиков в своём «Трутне»; насколько такое мнение верно, трудно сказать.

В 1779 году с открытием Ярославского наместничества, Санковский был приглашен генерал-губернатором А. П. Мельгуновым занять в Ярославле должность секретаря Приказа общественного призрения. В 1783 году он получил чин титулярного советника. Исполнял обязанности личного секретаря генерал-губернатора. К этому времени относятся его занятия педагогикой: в главной Ярославской народной школе он «преподавал Закон Божий и историю российскую, а также всеобщую». Он вошёл в кружок, собранный А. П. Мельгуновым. Выдающимся делом этого кружка было издание первого в России провинциального журнала «Уединенный пошехонец» — органа местного просвещения. Редактором этого издания был, по всей вероятности, Санковский; во всяком случае очень большое участие в этом журнале он несомненно принимал. С 1787 года «Уединенный пошехонец» был переименован в «Ежемесячное сочинение, издаваемое в Ярославле».

В 1788 году скончался А. П. Мельгунов. С переменой начальства служебное положение Санковского оказалось непрочным, а потому через месяц после смерти Мельгунова он подал прошение об увольнении его в отставку, «имея — по его словам — в своем здоровье, а наипаче в зрении, крайнюю слабость». Слабость зрения не помешала, однако, Санковскому служить в захолустном Яренске, а затем, вероятно, сделаться судьёй в Угличской нижней земской расправе. Впрочем, речь шла и о необходимости содержать семью. Вероятно, в Угличе он и кончил свою жизнь в начале XIX столетия.

Сын его, Николай Васильевич — автор нескольких переводных статей и оригинальных стихотворений, напечатанных в журналах «Уединенный пошехонец», «Ежемесячные сочинения», «Новые Ежемесячные сочинения» и других.

Журнал Смесь

Журнал «Смесь» начал выходить 1 апреля 1769 г. еженедельно, и в течение года вышло 40 листов. Тираж составлял 600 экземпляров. В журнале сотрудничали такие авторы, как В.И. Майков, Н.И. Новиков и Ф.А. Эмин, а также секретарь библиотеки графа Б. П. Шереметева поэт В. Вороблевский.

 

Как признается издатель в «Предуведомлении», он вздумал писать «Смесь», «набравшись чужих мыслей и видя много периодических сочинений». В этом признании кроется разгадка и избранного издателем журнала названия, которое он всячески отводит от уподобления «Всякой всячине», не говоря уже о родстве с ней. Свою «Смесь» он склонен рассматривать, скорее, «дочерью тех сочинений, коих видны в ней переводы». Журнал действительно на три четверти представлял собой подборку переводов из самых разных источников. В основном это были французские сатирико-нравоучительные журналы «Мизантроп» («Misanthrope»), «Безделка» («La Bagatelle»), «Новый французский зритель» («Nouveau Spectateur Francais»), «Французский зритель» («Spectateur Francais») Маривио и др. Собственно оригинальные материалы составляли всего треть текстового корпуса журнала, но именно здесь обозначилось лицо «Смеси», звучала полемика с линией «Всякой всячины» и поднимались животрепещущие вопросы тогдашней российской общественной и литературной жизни.

 

Относительно издателя «Смеси» вопрос остается открытым. Высказывалось на этот счет несколько точек зрения. Одни исследователи считали, что «Смесь» издавал Ф. А. Эмин, другие называли Н. И. Новикова. Существуют и иные гипотезы. Однако несомненно, что во главе «Смеси» стоял грамотный, эрудированный литератор, обладавший ясным умом и независимостью своей научной позиции.

 

В споре «Трутня» с «Всякой всячиной» о сущности и предназначении сатиры издатель «Смеси» недвусмысленно заявил о своей солидарности с Новиковым. В 20-м листе журнала было помещено письмо к издателю «Трутня» за подписью Д.К., в котором неизвестный корреспондент брал под защиту сатирика от нападок «Всякой всячины» и чулковского «И то и сио»: «Вы выводите пороки без околичностей, осмеиваете грубость нравов испорченных и тем показываете, что вы прямой друг истинного человечества. Пускай злоязычники проповедывают, что вы объявили себя неприятелем всего человеческого рода; что злость вашего сердца видна в ваших сочинениях; что вы пишете только наглую брань, это не умаляет достойную вам похвалу, но умножает. Пусть Стозмей, изо всей мочи надседаяся, кричит, что вы обижаете целый корпус дворянст