Функции юридической практики.

Таких функций три:

а) правонаправляющая (ориентирующая) – функция, призванная объединить, придать единообразный, целенаправленный характер деятельности правоприменительных органов при решении юридических дел. Практика в данной плоскости представляет собой такой гибкий, подвижный, чуткий на потребности социальной жизни элемент правовой системы, который, присоединяясь к нормативной основе механизма правового регулирования, выполняет задачу по организации судебной и иной индивидуально-правовой деятельности правоприменительных органов. Организации в том смысле, что оснащают суды, другие органы применения права критериями, конкретизированными ориентирами, которые позволяют на основе юридических норм с учетом накопленного опыта единообразно, избегая возможных ошибок, решать юридические дела в соответствии с законом.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.348

Юридическая практика создает своего рода правовой климат вокруг действующих юридических норм, определяя характер и направленность их применения при решении юридических дел;

б) правоконкретизирующая – функция, выражающая конкретизацию практикой содержания действующего права, образующих его нормативных предписаний.

Юридическая практика существенно обогащает правовую систему. Ее ценность не в конкретизации как таковой (подобную задачу могли бы выполнить и действительно выполняют правотворческие органы), а в конкретизации правоприменительной. Она ничуть не колеблет общего, абстрактного характера юридических норм (такого рода отрицательный результат может произойти при правотворческой конкретизации) и в то же время делает право «живым»: через образцы, типовые решения юридических дел видны те особые грани, повороты действия нормативных предписаний, которые обнаруживаются при их соприкосновении с многообразными жизненными ситуациями. Поэтому, указывая на значение юридической практики в обеспечении динамизма права, в смягчении недостатков действующего законодательства, важно не упускать из поля зрения и другое, самое существенное: чем совершеннее с технико-юридической стороны становится правовая система (а это совершенство состоит, в частности, в возрастании уровня нормативных обобщений), тем все более повышается значение индивидуально-правовой деятельности суда и иных правоприменительных органов, а в связи с этим и роль юридической практики. Так что взаимодействие трех указанных элементов содержания правовой системы – нормативных предписаний, индивидуальных предписаний, положений практики – приобретает все более глубокий, органичный характер;

в) сигнально-информационная – функция практики, выражающая назревшие требования об изменении, развитии, совершенствовании юридических норм. Как пишет В.П. Реутов, юридическая практика есть составная часть процесса правового регулирования и одновременно она является «поставщиком информации» для канала обратной связи между нормами права и общественными отношениями [12]. Причем – это не пассивный сигнальный аппарат. Практика выражает назревшие потребности, ее сигналы носят активный, побудительный характер; к тому же они объективируются в правоположениях, в том числе в подзаконных нормах правоприменения, которые выступают в виде прообразов юридических норм [13].

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.349

Правоположения.

Юридическая практика как правовая реальность состоит из правоположений.

Каждый акт суда или иного правоприменительного органа, связанный с применением права к конкретному жизненному случаю, – это крупица опыта, из суммы, которых складывается практика. Со временем в отношении однотипных, повторяющихся ситуаций, тех или иных категорий дел этот опыт проверяется жизнью, обогащается, становится устойчивым, обобщается в актах вышестоящих судебных и иных юридических органов. Но основа его все же – первичный, «живой» опыт применения закона, содержащийся в актах повседневной, текущей практики.

Суть этого опыта состоит в том, что в актах суда, иных правоприменительных органов, содержащих решение юридического дела, выражено то или иное правовое понимание данной юридической ситуации, воплощено, конкретизировано усвоенное применительно к ситуации содержание юридических норм. Словом, фиксируется суждение правоприменительного органа, так или иначе конкретизирующее содержание закона по отношению к данным фактическим обстоятельствам. Если бы это суждение не было результатом судебной или иной индивидуально-правовой деятельности, то оно вообще не выходило бы за пределы правосознания. Но тут оно объективировано в правоприменительном акте, воплощено в самом решении дела и потому представляет собой нечто большее и юридически более значимое, чем просто явление правосознания, а именно объективированное правоконкретизирующее суждение. Это и есть правоположение.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.350

С рассматриваемой точки зрения правоположения представляют собой как бы оторвавшиеся от самого правосознания его сгустки – специфические правовые явления из сферы правоприменения, находящиеся на грани правосознания и таких объективированных форм правовой действительности, как правовые предписания – нормативные и индивидуальные. Причем степень их отрыва от правосознания и приближения к предписаниям различна в зависимости от формы юридической практики.

Правоположения нераздельно связаны с действующими юридическими нормами, со смыслом, духом действующего законодательства, носят подзаконный, поднормативный характер. Они не входят в нормативную основу механизма правового регулирования, не могут служить самостоятельным основанием возникновения прав и обязанностей, критерием правомерного поведения. Во всех случаях они остаются явлениями, относящимися к области применения права. Но, будучи объективированным результатом судебной, иной индивидуально-правовой деятельности компетентных органов, правоположения, не сливаясь с действующими нормами, представляют собой относительно самостоятельные правовые явления, специфическую разновидность правовой реальности.

Вместе с тем нужно учитывать и другое. Так как юридическая практика выражена в положениях, которые весьма близки к юридическим нормам и к тому же нередко формулируются в качестве нормативных, эти положения при известных обстоятельствах (при формировании правовой системы, при значительном отставании законодательства от требований жизни) могут приобрести и первичное значение, когда соответствующие акты становятся источниками права (хотя при отставании законодательства правотворчество центральных юрисдикционных органов все же не согласуется с требованиями законности и в лучшем случае может рассматриваться лишь в качестве «вынужденного», «меньшего зла»). Да и вообще грань между нормативными положениями практики и юридическими нормами не является непроходимой. Именно в практике постепенно формируются, отрабатываются положения, которым как бы тесно в области правоприменения и которым, в принципе, суждено стать впоследствии юридическими нормами.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.351

Категория «правоположение», выдвинутая и обоснованная рядом авторов (С.Н. Братусем, А.К. Безиной, А.Б. Венгеровым, В.В. Лазаревым, В.П. Реутовым, А.Ф. Черданцевым и др.), все более утверждается в юридической науке.

Есть веские основания полагать, что эта категория является своего рода теоретической находкой, научной конструкцией, имеющей существенное перспективное значение. Она позволяет провести четкую грань между положениями юридической практики и правовыми предписаниями. Вместе с тем данная категория показывает, что объективированный опыт правоприменительной деятельности компетентных органов носит характер положений, обладающих интеллектуально-волевым содержанием и известными регулирующими свойствами. А это ориентирует на то, чтобы относиться к объективированным формам практики как к реальности, элементу правовой системы и именно с таких позиций активно их изучать и использовать в практической деятельности.

Одно уточнение по вопросу о правоположениях по сравнению с позицией, которую автор отстаивал ранее («Проблемы теории права», т. I, с. 93-101). Правильнее вслед за С.Н. Братусем и А.Б. Венгеровым [14] усматривать в правоположениях не одну из форм юридической практики, а содержание практики (как итога, результата правоприменительной деятельности) в целом. Однако с тем, чтобы не ограничивать юридическую практику одними обобщенными нормативными положениями в актах центральных юрисдикционных органов и решениями по принципиальным юридическим делам, нужно держать в поле зрения все многообразие форм юридической практики [15], в том числе и текущую практику, где правоположения существуют в скрытом виде.

Авторы, отрицающие существование правоположений в качестве особых правовых явлений, утверждают обычно, что это – лишь результаты толкования законов [16]. Само по себе подобное утверждение справедливо. Следует лишь учитывать, что в рассматриваемых случаях результат толкования субстанционален, он зафиксирован в качестве опыта индивидуально-правовой деятельности в правоприменительном (а иногда и в особом) акте и именно потому получил относительно самостоятельное существование в качестве элемента правовой системы.

Формы практики.

В советской правовой системе отчетливо различаются следующие три формы юридической практики (названия условные): а) текущая, б) прецедентная, в) руководящая [17].

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.352

Текущая – опыт применения законодательства, выраженный в решениях судов по конкретным юридическим делам. Эта форма практики является «первичной», наиболее простой. Нередко здесь только намечаются линии решения той или иной категории юридических дел. Само понимание юридической ситуации, конкретизировано усвоенное содержание норм «скрыто» в решении юридического дела, и в такого рода решениях как бы спрятано правоположение о применении нормативных предписаний к данным фактическим обстоятельствам – тот опыт, который усваивается профессиональным правосознанием практических работников, обогащает его и через него вновь вливается в практическую жизнь. Этот опыт при всей еще неустойчивости, порой неопределенности в то же время отличается свежестью непосредственного соприкосновения права с жизнью.

Прецедентная – опыт применения законодательства, выраженный в постановлениях и определениях высших судебных, а также арбитражных и некоторых иных органов по конкретным делам, имеющим принципиальный характер (т.е. делам, наиболее остро выявляющим спорные вопросы применения закона, по-разному решаемым нижестоящими органами, и т.д.). Такая практика является «прецедентной» потому, что дает прецедент толкования [18], или, точнее, прецедент (образец) применения права. В отличие от прецедента как источника права прецедентная практика не ведет к созданию новой юридической нормы, а связана с разъяснением уже существующей нормы права, с выработкой определенного, «устоявшегося» положения о применении нормы права по аналогичным делам [19]. В постановлениях и определениях высших судебных органов по делам указанного рола содержится своего рода типовое решение, образец для решения «через пример». Они поэтому в какой-то мере приобретают нормативное значение [20].

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.353

Здесь, следовательно, правоположения объективируются уже реально. Тем более что в некоторых случаях в самом содержании постановлений и определений высших судебных органов формулируются общие нормативные суждения, разъясняющие закон (например, содержащиеся в постановлениях Верховного Суда РСФСР суждения о критерии, определяющем юридическую силу гарантийных писем жилищных органов, об учете «семейного соглашения» при решении вопроса о разделе жилой площади [21]). Отсюда существенное регулятивное – в сфере применения права – значение такого рода правоположений. И отсюда же необходимость тщательного их учета в практической деятельности, о чем Пленумом Верховного Суда СССР со всей определенностью сказано в постановлении от 6 октября 1970 г. «О мерах по дальнейшему улучшению деятельности судебных коллегий по гражданским делам Верховных судов союзных республик» [22].

Особой разновидностью прецедентной практики являются правоположения, складывающиеся в результате применения права по аналогии. Сам по себе факт пробела в законодательстве придает соответствующим правоприменительным решениям принципиальное значение. Впрочем, именно принципиальное, но не более.

Руководящая – опыт применения законодательства, выраженный в особых актах центральных судебных и иных юрисдикционных органов (постановлениях Пленумов Верховного Суда СССР и союзных республик, в инструктивных письмах Госарбитража), в которых данные практики обобщенно, «вторично» формулируются в виде конкретизирующих нормативных предписаний. Это – высшая форма практики, которой в СССР законом (ст. 3 Закона СССР о Верховном Суде СССР) придано руководящее значение. Здесь опыт применения законодательства не связан непосредственно с решением юридических дел. Правоположения, образующие эту вторичную практику, выступают в виде конкретизированных, формально-определенных предписаний и потому наиболее полно раскрывают свое интеллектуально-волевое содержание, приближаются к нормативным предписаниям правотворчества, к нормам права. Более того, по своему существу такого рода предписания подчас конкретизируют закон по важнейшим моментам и в силу этого являются положениями, «достойными» иметь статус юридических норм.

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.354

Вместе с тем необходимо подчеркнуть: конкретизирующие предписания центральных органов юрисдикции – это все же не нормы права. По отношению к правовым нормам они представляют собой результаты официального нормативного толкования действующего права – логическими выводами из одной, а чаще из нескольких связанных между собой юридических норм, сформулированных на основе данных юридической практики. Главное же – они являются не результатом правотворчества, а обобщенными результатами деятельности, относящейся к иной сфере правовой действительности, к применению права. И пусть конкретизирующие предписания «перерастают» по внешнему облику, а в ряде случаев и по содержанию то, что должно быть присуще юридической практике, все равно по своему источнику и по своей природе они остаются вспомогательными нормами правоприменения и не покидают этого участка правовой действительности. По сумме своих свойств и признаков они так и не «дотягивают» до юридических норм [23], не включаются в целостную нормативную систему – основу механизма правового регулирования, не несут на себе печать свойственных ей характеристик, и вследствие этого им не присуще то, что свойственно собственно праву, – значение первичного источника юридической энергии, первичного критерия правомерного поведения.

Отсюда следует, что, будучи нормативными актами, постановления Пленума Верховного Суда СССР и других центральных юрисдикционных органов не являются источниками права, формами права. Они представляют собой интерпретационные акты, содержащие нормативные положения о применении юридических норм.

Это предопределяет своеобразие действия конкретизирующих нормативных положений, формулируемых в актах центральных юрисдикционных органов. Они как результат официального нормативного толкования законов обладают обратной силой, действуют вместе с законом и в принципе прекращают свое действие с его отменой.

Предыдущий | Оглавление | Следующий

[1] С.Н. Братусь и А.Б. Венгеров правильно указали на то, что судебная практика выступает относительно самостоятельным объективным явлением, специфической областью проявления общих закономерностей, обусловливающих практическую деятельность (см.: Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.Н. Братуся, с. 8, 27).

[2] В нормативно-судебных системах решения судебных органов приобретают функции прецедентов – первичных источников юридических норм, и потому объективированный опыт судебных органов, как только он получает нормативное значение, сразу же вливается в нормативную основу механизма правового регулирования; в связи с этим, в принципе, отсутствует почва для существования судебной практики (кроме текущей) как особой юридической реальности, т.е. как чего-то отличного от действующей системы правовых норм.

[3] Туманов В.А. Буржуазная правовая идеология, с. 290.

В литературе правильно обращено внимание на то, что существуют такие социально-правовые «компенсирующие» механизмы, которые способны «привести систему в состояние устойчивого равновесия путем своевременного исправления... параметров в сторону их приближения к требованиям социальной реальности» (Яковлев А.М. Предмет социально-правового исследования. – Сов. государство и право, 1970, № 8, с. 53). Такого рода «компенсирующим» механизмом и является юридическая практика.

[4] Надо заметить, однако, что само понятие «конкретизация права» истолковывается в литературе по-раэному. Обзор и критическую оценку существующих по данному вопросу мнений см.: Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.Н. Братуся, с. 29-40.

[5] См., например: Теоретические вопросы систематизации советского законодательства. М., 1962, с. 152; Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.Н. Братуся, с. 8 и след.

[6] См.: Безина А., Лазарев В. Конкретизация права в судебной практике. – Сов. юстиция, 1968, № 2, с. 6-7. Вместе с тем возникает сомнение, не придают ли авторы практике право-творческого значения, когда пишут, что при конкретизации существующие правила преобразуются в более детальные, более усовершенствованные, более «подготовленные» для применения к данному типу своеобразных обстоятельств (там же, с. 6).

[7] См: Правотворчество в СССР. Под ред. А.В. Мицкевича, с. 143-144.

[8] К такому выводу и пришел С.И. Вильнянский, который признавал судебную практику особым источником права, таким, который может корректировать общие нормы (см.: Вильнянский С.И. К вопросу об источниках советского права. – Проблемы социалистического права, 1939, № 4; Он же. Значение судебной практики в гражданском праве. – Ученые труды ВИЮН. Вып. 9. М., 1947).

[9] См.: Черданцев А.Ф. Вопросы толкования советского права. Свердловск, 1972, с. 45.

[10] См.: Вопленко Н.Н. Акты толкования норм советского социалистического права. – Автореф. канд. дисс. Саратов, 1972, с. 13.

[11] См.: Рабинович П.М. Упрочение законности – закономерность социализма, с. 224.

[12] См.: Реутов В.П. Стадии воздействия юридической практики на развитие законодательства. – Правоведение, 1970, № 3, с. 115.

[13] Активной силой в процессе восприятия социалистическим законодательством данных практики является юридическая наука. Достаточно развитая юридическая наука – это и «отборочный пункт», и объединяющий фактор, и формирующее средство при восприятии социалистическим законодательством данных практики. Теоретические знания не только играют информационную, критическую и прикладную роль (см.: Реутов В.П. Стадии воздействия юридической практики на развитие законодательства. – Правоведение, 1970, № 3), но и обеспечивают окончательную «отработку» положений практики, формулирование их в качестве юридических норм, введение в единую правовую систему. Здесь наблюдается интересная закономерность: чем ниже ступень объективизации юридической практики, тем незаменимей и ответственней роль науки в своевременности, полноте и точности учета потребностей и нужд практики.

[14] См.: Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.Н. Братуся, с. 16 и след.

[15] См. по данному вопросу: Правоведение, 1977, № 5, с. 136-137.

[16] См.: Правотворчество в СССР. Под ред. А.В. Мицкевича, с. 144.

[17] Под несколько иным углом зрения В.Н. Карташов различает три вида правоприменительной практики: праворазъяснительную, правоконкретизирующую, правовосполнительную (см.: Карташов В.Н. Применение права, с. 66 и след.).

[18] См.: Венгеров А.Б. О прецедентном толковании правовой нормы. – Ученые записки ВНИИСЗ. Вып. 6. М., 1966, с. 3.

[19] См.: Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.Н. Братуся, с. 58

[20] См.: Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.Н. Братуся, с. 61.

[21] См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР, 1972, № 1, с. 4; 1979, № 1, с. 1.

[22] См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1970, № 6, с. 25.

[23] См.: Судебная практика в советской правовой системе. Под ред. С.М. Братуся, с. 26, 65.

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

Активность (правовая)

А. – черта ценности права 63, 74, 84, 93, 100-102, 106, 130

- при реализации права 338-340

Аналогия см. Восполнение пробелов

Базис (экономический)

- и право 25, 57, 68, 72, 163- 167, 189-191

Воздействие (правовое)

- и правовое регулирование 289-292

- информационное 291-292

- ценностно-ориентированное 291-292

Восполнение пробелов 329-336, 342, 354

Генезис права 125-126, 127-131, 160

Государство

- и право 80-82, 86, 88, 163- 164, 168-171

- законности 171

Диспозитивное регулирование 85, 295-296, 297

Дозволения 131, 263-265, 296-299, 302-303

Законность

- определение, элементы 69, 86, 214-215, 217-223, 226-228, 265

политический режим и элементы з. 220-221

- и демократия 221-224

- социалистическая 143-144, 228-231, 323, 345

- и правопорядок 220, 235- 237

гарантии 3. 233

требования 3. 225-226, 231-233

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.355

Закономерности (права) как предмет науки 10, 14-15, 123

понятие и виды 123-125

- общие возникновения и развития права 125-126

- общие структурно-функциональные 126-127

- специальные возникновения и развития права 127-131

- специальные структурно-функциональные 131-132

- обусловленность социально-политическим содержанием 132-134

Запреты 131. 263-265. 296-299, 302-304

Защита права 272-273, 280- 283, 329

Императивное регулирование 295, 297

Индивидуально-правовая деятельность 84-86, 321-322, 324, 325, 340-344

Индивидуально-правовое предписание 84-85, 321-322, 327, 333-334, 337

Индивидуальное регулирование 49-51, 55, 129-130, 159, 327-328, 332-333, 342

Исполнение 303-306, 338

Использование 303-306, 338

Исторический тип права 98, 109-110, 111-112

Источники права 314-319

Кодификация 243-244, 252-257, 316-317, 319-321

Коммунизм

- и право 65, 151-157

- судьба права при К. 157- 158

коммунистическая система общественного регулирования 154, 158-161, 182

- термин «коммунистическое право» 161-162

Корпоративные нормы 61, 64, 65, 178, 182-183

Материалистическая диалектика

- как метод познания 23-24

- применение категорий 26- 27

Метод (методология) правоведения

- общая характеристика 23- 24, 26-27

- основной путь исследования 24-26

- общенаучные методы 27-28

- социологические методы 28-30

- технико-юридический 30-32

- сравнительно-правовой 32- 33

- методологическое значение общих положений правоведения 33-34

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.356

Метод регулирования 246-247, 253, 294-296, 297

Мораль и право 64, 65, 178, 183-185, 232-233

Надстройка

- правовая 91, 164

- право в системе Н. 80-81, 165-167

Национальная правовая система 107-109, 110

Нормативные обобщения 61, 128, 175, 242, 344, 349

Нормативный акт 314-318

Нормативное регулирование

- общая характеристика 50-51, 61, 63-65

- право в системе Н. р. 64-65, 109, 176-180

- система Н. р. 64-65, 158, 176-180

Общенародное право 7, 41, 134, 136, 144-146, 149-151, 154-155, 155-156, 158-161, 162

Общественное сознание и право 80, 167, 175-176, 185- 186, 200-203

Обычаи 52-53, 55, 56, 61, 64, 67, 178, 180-182, 315

Ответственность

- юридическая 271-272, 276-280, 282-283, 328-329

- позитивная и ее выражение в праве 204-205, 274-277

Отрасль права

- признаки 244-247, 251- 252, 295-297, 320

- фундаментальные (профилирующие) 247-251

- комплексные 252-259

Права человека 67, 69, 146- 148

Право (непосредственно-социальное) 53-54, 60, 61, 67- 72, 75, 85, 91, 93, 105, 106, 126, 137-138, 165, 202, 204, 298, 311-312

Право (юридическое)

-возникновение 53-59

- предыстория 62-63

- значение в системе социального регулирования 63-65

- объективное и субъективное 66, 82, 92-94, 106, 142

- сущность 68, 72-75, 85, 87, 95, 98

- противоречие в сущности 75-78

- институционность 59, 78- 82, 97, 102, 105, 123, 180, 200, 240

- свойства и регулятивные качества 57, 58, 59, 62, 74, 83-84, 119, 130

- сила 42, 57, 76-77, 79, 83, 105

- содержание 81, 94-97, 186

- определение 102-104

- перспективы разработки понятия 104-107

- как системное образование 238-240, 252, 331-332

- активная роль 187-191, 305

Правоведение

- понятие 9-10

- функции 10

- предмет 10-11, 12

- единство, дифференциация, интеграция 11-13

Правовая культура 43, 62, 102, 108, 113-114, 119-356,

Алексеев С.С. Общая теория права: В 2-х т, Т. I. – М.: «Юридическая литература», 1981. С.357

120, 127-131, 136, 165- 166, 213-216, 230

Правовое регулирование место в марксистско-ленинской теории 288-289

- и правовое воздействие 289-292

- предмет 245-247, 248, 251, 292-294, 296

- и правотворчество 306 – 307

- и применение права 321 -

Правовой прогресс 62, 63, 102, 117-120, 130, 134-135, 136, 159, 166, 175-176, 213-216

Правоположение 88, 207-208, 334, 344-345, 346, 350-352

Правосознание

- понятие 200-201, 205-206, 214

- и право 60, 68, 106-107, 108, 175, 200-203

- активные элементы 203 – 205

- как элемент правовой системы 87, 106, 205-208

- разновидности и формы 208-213

- правовая идеология 87, 111, 115-117, 202, 204, 205, 206, 211-213

Правопорядок 198, 220, 235-237

Правосудие 85-87, 105, 207, 233, 285-286, 325-326, 328, 329, 335, 341 5

Правотворчество понятие 306- 307

- и формирование права 307-310

- способы (формы) 310 – 313

- правотворческая деятельность 313

- правотворческий акт 314

- правотворческая процедура 313-314

- кодификационное, системное 319-321

Практика (юридическая судебная)

- и правоведние 10, 11, 14, 31, 42, 312

- в правовой системе 87, 105, 115, 341-348

- понятие 340-348

- функции 348-350

- формы 352-355

Предписание 86-88, 240, 242,

256, 260, 351, 354

Прецедент

- как источник права 56, 60-61, 114, 118, 312, 315-316

- прецедентная судебная практика 352-354

Применение права

- понятие 321-324, 325, 339, 347, 355

- субъекты 324-326

- основания 327-329

- правоприменительная деятельность 336

- правоприменительный акт 329, 337-338

Принуждение

- государственное 266-267,

- правовое 267-269

- виды 269-270

- и правоохранительное отношение 279-280, 283-285

Принципы права 98-99, 206, 261-263, 265

Пробел (в праве, в законодательстве) 262

Процесс 130, 268, 270, 285-287, 313, 336-337

Политическая система

- право в П. с. 171-173

Реализация права

- понятие, значение 303-305

- формы 303-306

Реальность права 81, 185-186.

Режим регулирования 244- 247, 248, 250, 253, 254, 257, 294-295, 320

Римское право 113-114

Санкции

- понятие 130, 269-272

- виды 272-273, 280-281

Санкционирование 311-313

Семья правовых систем см.

Структурная общность

Системность права

- как свойство 83, 129, -238- 240, 242

- системные обобщения 128, 159, 242-244, 253, 257, 320

Системный подход 27, 39-40, 238-240

Соблюдение 303-305, 338

Социалистическое право

С. п. – главное в марксистско-ленинской теории 42-44, 162 качественная новизна 65, 110, 136-137, 140-144, 298-299, 323

- и социалистическая революция 137-140

- закономерности развития 120, 121, 148-149

- разновидности 149-151

Социальное регулирование

- общество как система и С. р. 46-47

- закономерности 47-49, 63-65

- нормативное и индивидуальное 49-51

- в доклассовую эпоху 51-56

Социология права см. Теория права

Специализация права 129, 159, 241

Способы правового регулирования 246, 263, 296-299, 303

Структура права

- общая характеристика 80, 129, 240-242, 292, 293

- вторичные образования 240, 252-260

- идеальная 260-261

глубинные элементы 227-228, 240, 261-265

Структурная общность

- понятие 110-111

- факторы развития 111-112

- романо-германское право 112-114, 119-120, 121

- англо-саксонское право 114-115, 118 -119, 121, 242, 312

- религиозно-общинное право 115-116, 117-118

- укрупненные системы 116- 117

- оценка 117-120

- закономерности развития 120-122

Теория права

- марксистско-ленинская 13- 14

- предмет 14-16

- фундаментальный характер 16-17

- статус 16-18

- и теория государства 17-18

- структура 18-20, 39-40

- соотношение «философии права», «социологии права и специальной юридической теории» 18-20, 39-40

- уровни специальной юридической теории 20-22

- системе категорий в Т. п. 34-36

- концепции в Т. п. 37-38, 41-42

- направления развития 38- 39

Терминология (научная) 35- 36

Типы регулирования

- общая характеристика 131, 264, 299, 304-305

- общедозволительный 299-302

- разрешительный 299-302

Управление

- в праве 47, 163, 168, 173- 174, 310, 326

Философия права см. Теория права

Формы права 81, 311-319, 337-338

Функции права

- общая характеристика 191-193

- динамическая регулятивная 193-194, 297

- статическая регулятивная 193-194, 297

- охранительная 193, 198

Ценность права

-инструментальная 99-100

- собственная 100-102, 149, 170, 197, 213, 216, 286-87, 291-292, 302, 305-306

Экономика

- роль права по отношению к Э. 188-189

Энергия права 83, 85, 206, 295, 322, 329, 355

Эффективность права 25-26, 196-199