О методах противодействия подставам.

Выше мы уже дали описание «узких мест» наиболее опасных подстав. Поэтому здесь мы ограничимся лишь несколькими обобщающими замечаниями.

 

Прежде всего, о том, чего делать категорически не надо.

1. Не надо впадать в паранойю и вычислять всю кампанию, кто чей подставой является. Зря потратите время, нервы и деньги. Ну удалость вам, предположим, узнать, что кандидат В, скорее всего, подстава кандидата А. И какую пользу может дать вам эта ценная информация? И А, и В будут вести себя как раньше, отрицая при этом на голубом глазу всякую связь между собой.

2. Даже вычислив подставу, не стоит с места в карьер бросаться ее разоблачать. Избиратели очень плохо понимают всякие тонкости с подставами, а, главное, им абсолютно все равно, является ли В подставой А, или нет. Рискуете потратить все ресурсы кампании на публичные разборки с В на предмет того, засланный ли В казачек, или нет. Тем временем А спокойно выиграет выборы.

3. И самое главное. Столкнувшись с подставами, ни в коем случае не обращайтесь с жалобами избирателям на предмет того, что вы жертва грязных технологий. Как мы уже упоминали в п. 2.4.7, это один из лучших способов «закопать» себя своими же руками.

В общем, главная опасность подстав, как и многих других манипулятивных технологий, как раз и состоит в том, что они провоцируют естественные реакции объекта атаки (обороняться, оправдываться, разоблачать), которые, как правило, весьма далеки от оптимальных. Поэтому первая рекомендация тем, кто столкнулся с подставой: не суетитесь и не бросайтесь немедленно делать первое, что придет в голову.

 

А теперь – общие рекомендации по противодействию подставам.

1. Первое и главное: как можно быстрее, ярче и убедительнее формируйте собственный положительный образ. Это лучшая страховка от «однопольников», «критиков» и многих других типов подстав.

2. Будьте готовы использовать действие подставы против вас для раскрутки сюжета «Кто боится кандидата?» (п. 2.4.7). При этом, если по ходу развития сюжета понадобиться увязать действия подставы с тем или иным вашим конкурентом – не мучайтесь вопросом, а на самом ли деле именно данный конкурент выставил данную подставу. Если не выставил – значит, мог выставить, значит, все равно виновен!

3. Не стесняйтесь пользоваться технологией подстав сами (если позволяет бюджет кампании). Это уравновесит применение подстав против вас и даст вам преимущество, если конкуренты не используют подстав. Иногда бывает полезно выдвинуть одну - две подставы на всякий случай, чтобы иметь возможность оперативно нейтрализовать неожиданные манипуляции с сюжетом кампании со стороны подстав конкурентов.

В сегодняшней российской ситуации добровольно отказаться от применения подстав – это все равно, что заранее решить драться только одной рукой. И пусть вас не смущают разговоры о том, что подставы – якобы грязная технология. Она становится грязной, если подстава лжет, сознательно оскорбляет заказанного кандидата – в общем, ведет свою кампанию некорректно и не честно. Если же критика со стороны подставы основана на реальных фактах, а кампания ее строится в рамках закона и согласно нормам поведения порядочных людей – где же тут грязь?

Конечно, приведенные нами рекомендации по противодействию подставам не являются панацеей и не гарантируют 100% защиты от подстав. Как хорошо известно медикам, панацею предлагают только жулики. Однако собственная практика авторов (как по выдвижению подстав, так и по противодействию им) показывает, что данные рекомендации дают достаточно крепкую почву для построения на их основе конкретных действий в конкретных ситуациях.

Иллюстрация 6. Выборы в Государственную Думу 2003г. Триумф «спасителя»

Мы завершаем изложение стратегии избирательных кампании подробным разбором выборов в Государственную Думу 2003г. в качестве наглядной иллюстрации того, чего могут и чего не могут политические технологии и к чему ведет их незнание и неумение правильно применять.

 

На Рис. 2.2. приводится оценка конфигурация предстоящей кампании примерно за год до дня голосования. Исходными данными для оценки послужили ежемесячные замеры ВЦИОМа за период июль 2000г – декабрь 2002г.

 

Если учесть, что базовый электорат «Единой России» составляет электорат партии власти + часть электората «сильной личности» (через отождествление с В. Путиным), то приведенные на Рис. 2.2 усредненные рейтинги политических партий показывают, что основные сегменты российского электората мало изменились по сравнению с периодом 1993-1996гг. (Рис. 2.1). Это дало повод ряду аналитиков говорить о так называемом инерционном сценарии предстоящих выборов. Однако данный прогноз существенно меняется, если рассмотреть ситуацию не в статике, а в динамике.

 

 

Рис. 2.2. Российский электоральный корпус за год до выборов 2003 г

 

 

На Рис 2.2 двойными стрелками соединены партии, у которых за анализируемый период наблюдалась сильная (50% и более) отрицательная корреляция рейтингов. Такая корреляция означает явно выраженное взаимное перетекание электората между соответствующими сегментами. Столь интенсивного «взаимообмена» избирателями накануне предыдущих выборов в Государственную Думу не было.

Естественно, помимо явно выраженного перетекания, между партиями наблюдалось и «слабое» перетекание (отрицательный коэффициент корреляции менее 50%). Однако этот фактор не мог оказать серьезного влияния на ход кампании, и мы не стали отображать «слабое» перетекание на Рис. 2.2.

Перед тем, как приступить к подробному анализу ситуации, отметим два любопытных фактора, связанных с «Яблоком».

Во-первых, на Рис. 2.2. «Яблоко» предстает некой «вещью в себе», оторванной от основной политической конструкции (ЕР-ЛДПР-КПРФ-СПС-«затруднившиеся ответить»-«голосующие против всех») и связанной лишь с периферийными «другими партиями». Картина несколько уточняется, если ввести в рассмотрение слабое перетекание электоратов: оно наблюдается между «Яблоком» и ЕР, а также между «Яблоком» и гражданами, не участвующими в выборах. Однако, как уже отмечалось, слабое перетекание мало влияет на ход выборов, и его наличие не устраняет оторванности «Яблока» от основного сюжета развития событий. В сущности, данный факт подтверждает сделанное нами выше замечание о том, что двойное позиционирование Г.Явлинского («самый честный» + «демократ») делает электорат его партии исключительно устойчивым, но одновременно с этим блокирует возможности расширения электората.

Во-вторых, анализ динамики рейтингов показал явно выраженную (более 50%) положительную корреляцию рейтингов «Яблока» и СПС. Это говорило о том, что все разговоры об электоральной конкуренции между СПС и «Яблоком» не имеют под собой никакой почвы. Рейтинги этих партий от месяца к месяцу растут и опускается синхронно, и любая схватка между ними ведет к лишь к потере избирателей обеими партиями. Судя по дальнейшему развитию событий, этот факт был хорошо известен Кремлю.

 

Итак, какие стратегические факторы определили ситуацию, отраженную на Рис. 2.2?

 

1. Первое, что бросается в глаза – доминирующие электоральное положение «Единой России», точнее – В. Путина, поскольку рейтинг ЕР – рейтинг, полученный только на отождествлении с В. Путиным.

Мы уже отмечали, что как публичный политик В. Путин обладает уникальным положительным образом «спасителя». «Спаситель» появляется в эпоху безвременья, как антитеза существовавшей до него слабой и неуважаемой власти. Личные качества самого «спасителя» при этом роли не играют: он может быть как выдающимся человеком (Наполеон I, де Голль), так и вполне заурядным (Наполеон III). Принципиально, что «спаситель» «не такой, какие были до него». В. Путин на фоне Б. Ельцина, М. Горбачева, стариков-генсеков воспринимается как трезвый, вменяемый, сильный и умный лидер; как лидер, которого страна так долго ждала.

Именно этим объясняется всенародная любовь к «спасителю»: людям комфортно ощущать, что наконец-то у них появился нормальный лидер. При этом, как правило, каждый избиратель сам выстраивает в своем представлении образ «спасителя» таким, каким он его хочет видеть. Для одних В. Путин – сторонник либеральных экономических реформ; для других - сильная личность, которая наведет, наконец, порядок; для третьих – поборник национальных интересов и величия державы, и т.д. Что при этом реально говорит и делает сам «спаситель» - не важно. С точки зрения удержания образа ему следует говорить как можно более расплывчато и делать как можно меньше, чтобы не мешать гражданам «домысливать» себя в приятном для каждого гражданина направлении.

Таким образом, хотя ядром электората «спасителя» являются сторонники «сильной личности», «спаситель» обладает неизмеримо большими возможностями по расширению образа. Он стоит не в центре политического спектра, он стоит «над». «Спаситель» - своего рода электоральный пылесос, который легко перехватывает и присваивает себе «образы» самых разных конкурентов. Так, у КПРФ В. Путин перехватил идеи «державности», защиты национальных интересов и наведения порядка; у СПС - экономический либерализм и дружбу с Западом.

 

2. В отличие от «Единой России», предвыборная ситуация для КПРФ и СПС выглядела более чем тревожно. Обе эти партии оказались в ситуации электорального провисания – частичного перехвата их идеологии более сильным конкурентом. Фактически ни СПС, ни КПРФ не имели возможности предложить ни одной позитивной агитационной темы, которая потенциально не могла быть перехвачена ЕР. Эффект провисания можно было ясно наблюдать и через факторный анализ рейтингов партий. Так, например, оказалось, что динамика рейтинга СПС с большой точностью определялась тремя факторами: изменением рейтинга «Единой России», числом избирателей, намеренных голосовать «против всех», и личным рейтингом Б. Немцова; причем наибольший вклад вносил именно первый фактор. Это означало, что рейтинг СПС зависел не столько от действий самой партии, сколько от внешней по отношению к ней силы, на которую она никак не могла повлиять. Согласно данным факторного анализа на февраль 2003г., если на выборах ЕР набирала не менее 26% от общего числа избирателей, СПС не проходил в Думу ни при каких обстоятельствах. В похожем положении была и КПРФ (хотя угроза не прохождения для неё отсутствовала).

Обычно, когда возникает опасность перехвата образа, потенциальные «жертвы» должны предельно резко атаковать «захватчика». Однако в случае «спасителя» такая естественная реакция не проходит. Важнейшей чертой его образа является почти что полная неуязвимость от критики со стороны политических конкурентов. Большинство граждан воспринимают «наезды» на «спасителя» как покушение на свой личный комфорт: «нам так нравится верить, что у нас хороший президент, а у нас хотят отнять эту веру». Критик становится для избирателя личным врагом. Поэтому прямые атаки на «спасителя» легко изобразить как происки враждебных народу «темных сил» (что, кстати, и произошло со всеми эскападами Б. Березовского). Такие атаки в конечном итоге лишь усиливают «спасителя». В случае В. Путина ситуация дополнительно усугубляется тем, что он «новый» политик. Его потенциальными соперниками в 2003г. были политики ельцинской эпохи, появившиеся на федеральной авансцене задолго до В. Путина. Покушения на В. Путина со стороны «старых» политиков всегда будут восприниматься как попытка возродить отнюдь не симпатичную подавляющему большинству граждан ельцинскую эпоху. Таким образом, лобовая атака на В. Путина (особенно атака со стороны «старых» политиков и особенно атака с правозащитных позиций) не могла в 2003г. обрушить его образ, и, скорее всего, дала бы прямо противоположный эффект. Образ «спасителя» может обвалиться за счет его собственных ошибок, или тех или иных внешних событий, но не в результате атак политических оппонентов.

Таким образом, попытки разрушить основу электоральной базы «Единой России» путем разворачивания антипутинской кампании в 2003г. могли стать самоубийственными для ее конкурентов. Это подтверждается и данными социологии: накануне выборов среди сторонников СПС уровень доверия к В. Путину был не ниже, чем среди сторонников «Единой России», а среди сторонников КПРФ он был выше (!), чем уровень доверия к Г. Зюганову. Высокий рейтинг президента и невозможность атаковать его исключили из повестки дня выборов 2003г. вопрос о власти (в отличие от всех предыдущих думских кампаний, результаты которых существенным образом влияли на то, кто будет править страной). Стали отчетливо прорисовываться выборы со слабым содержанием, мало интересные массовому избирателю. Это дополнительно работало на «Единую Россию». Во-первых, естественная для ЕР стратегия на отождествление оптимальна для выборов со слабым содержанием. Во-вторых, результаты таких выборов в наибольшей степени зависят от интенсивности рекламы, а здесь возможности ЕР превосходили всех ее конкурентов вместе взятых. В общем, ЕР достаточно было избежать ошибок – и естественное развитие событий приводило к тому, что она «съедала» своих основных конкурентов.

 

3. Тем не менее, предвыборная ситуация 2003г. давала конкурентам В. Путина и «Единой России» возможность обходного маневра путем использования высокого уровня протестных настроений российских избирателей.

На первый взгляд, утверждение о высоком протестном потенциале в 2003г. может показаться спорным на фоне последующей триумфальной победы «Единой России». Однако при ближайшем рассмотрении протестный потенциал прорисовывался достаточно ясно. Как видно из Рис. 2.2, «партия» «Против всех» на протяжении двух с половиной предвыборных лет устойчиво занимала третье место, причем со значительным отрывом от ближайших конкурентов. На всех региональных и местных выборах в этот период кандидат «Против всех» также не опускался ниже третьего места, а часто занимал вторые и первые места.

Источник протестных настроений понятен: несмотря на все заявления об экономическом росте, жизнь большинства граждан не улучшается. Парадокс в том, что ответственность за это избиратели возлагали не на президента и его политику, а на неведомого «врага» (олигарха, коммуниста, демократа, бюрократа, Чубайса, «мировую закулису» и т.д.).

Здесь и крылась возможность обходного маневра для противников «Единой России»: разыграть в 2003г. негативную (протестную) кампанию, предъявив избирателям убедительный образ «врага» и обозначив себя как «борцов» с этим врагом. Понятно, что таким врагом не мог быть лично В. Путин, а вот «Единая Россия» должна была попадать под образ врага в обязательном порядке.

 

Рассмотрим в свете сказанного действия основных участников кампании 2003г.

 

Стратегия «Единой России» (точнее, Кремля) состояла в следующем.

Проведение собственной позитивной кампании на отождествлениес В. Путиным (собственно, никакого содержания кампании у ЕР, кроме лозунга «Вместе с президентом» не наблюдалось). Одновременно с этим максимально педалировался момент силы, характерный для любой партии власти (поэтому, в частности, ЕР отказалась от дебатов с другими партиями: слон с моськами не дебатирует). В тактическом плане кампания сопровождалась интенсивной рекламой, что оптимально в условиях выборов со слабым содержанием.

Вторая составляющая стратегии Кремля – хорошо продуманные действия против коммунистов. Во-первых, избирателям был предъявлен целый ряд электоральных фантомов, играющих на близкой к КПРФ площадке: «Народная партия», «Русь», партия Селезнева, партия пенсионеров, блок «Родина» (хотя в последнем случае «фантом» оказался слишком реальным, может быть, неожиданно для своих создателей). Во-вторых, против коммунистов, впервые в истории российских выборов, была проведена кампания по разрушению их положительного образа (КПРФ, мол, продалась олигархам). В кампании 2003г. именно такая стратегия против коммунистов оказалась оптимальной: большинство теряемых ими голосов, как видно из Рис.2.2, отходило к ЕР.

Проблема «Яблока» и СПС была решена во многом аппаратными методами. Похоже, каждой из этих партий был дан сигнал, что ей помогут с доступом к эфиру и «правильным» подсчетом голосов, если она будет вести себя прилично: не трогать ЕР, а нападать на своего главного «электорального конкурента». То есть, СПС должен критиковать «Яблоко», а «Яблоко» - СПС. При этом Кремль отлично знал, что при столкновении СПС и «Яблока» обе эти партии будут терять голоса, которые отойдут к ЕР.

Последняя проблема, которую надо было решить Кремлю – как-то разобраться с протестным электоратом. Поэтому накануне выборов избирателям срочно подсунули «врага» - олигарха, с которым, вдобавок, увязали КПРФ.

На наш взгляд, реализованная Кремлем стратегия была оптимальной в условиях 2003г., что и показали результаты выборов. Можно говорить, что Кремлю легко проводить кампании, имея в своем распоряжении практически неограниченный административный ресурс. Это так. Но никакой административный ресурс не освобождает участников от обязанности грамотно вести кампанию. Существует масса примеров, когда административный ресурс проигрывал из-за порочной стратегии. В свете сказанного в технологическом плане действия Кремля в 2003г. следует расценивать исключительно высоко.

 

На разборе избирательной кампании СПС следует остановиться подробнее. Она прекрасно иллюстрирует, как партия, оказавшаяся в сложной ситуации, последовательно совершает ошибку за ошибкой и гробит себя своими же руками.

Какие разумные варианты стратегии были у СПС в кампании 2003г.?

а). Полностью лечь под президента, изображая из себя «правую ногу В. Путина». Но это сработало бы, только если сам президент публично объявил, что СПС одна из его опор – иначе механизм отождествления в федеральной кампании не действует.

б). Задействовать лидерский фактор: наращивать рейтинг партии за счет формирования и раскрутки нового личного положительного образа ее лидеров. Крайне трудная задача, т.к. лидеры СПС – давно известные политики, причем политики старой, допутинской эпохи, и сформировать для них новый положительный образ очень тяжело.

в). Провести негативную кампанию: раскручивать образ партии от образа «классового» врага, каковым для СПС могла быть бюрократическая номенклатура, узурпировавшая власть в стране и использующая государство для перераспределения национального достояния в своих интересах. Основным политическим объектом критики при этом становилась «партия номенклатуры» – ЕР. Появлялась возможность задействовать в пользу СПС протестное голосование.

Чтобы определиться с выбором варианта, прежде всего надо было понять, что никаких других разумных вариантов в 2003г. у партии нет. В частности, СПС не мог предложить избирателям ни одной агитационной темы (военная реформа, поддержка малого бизнеса и т.д.) в чисто позитивном ключе так, чтобы эта тема не могла быть перехвачена ЕР.

На наш взгляд, именно понимания того, что стратегическая ситуация требует жестких, решительных и рискованных действий руководству СПС как раз и не хватило. Представляется, что руководство партии надеялось разрешить все проблемы чисто тактическим путем: за счет яркой и эффективной PR-кампании, броских лозунгов, роликов, билбордов и т.д. То есть за счет рекламного подхода к кампании. Тем более что рекламный подход всегда был любимым оружием «правых».

Попытка заменить стратегию тактикой в федеральной кампании всегда кончается одинаково: кампания начинает развиваться в порочной логике, когда все действия партии в лучшем случае почти не дают отдачу в виде голосов. При этом шансы на улучшение ситуации, которые подворачиваются по ходу кампании, раз за разом упускаются. Далее мы проследим, как все сказанное последовательно происходило в кампании СПС.

Судя по всему, в феврале 2003г. была достигнута некая договоренность руководства СПС с околокремлевскими кругами, в результате которой на ведение кампании была назначена представитель Г. Павловского. О содержании соглашения можно судить по последовавшим за ним действиям: СПС обещали не отстранять от «ящика» и помочь, в случае чего, с подсчетом голосов; СПС же должен был прекратить все нападки на ЕР, и в качестве объекта критики избрать коммунистов и «раскольника» Явлинского. С точки зрения пиаровской логики соглашение прекрасное: не только допустили до телевизора, но и прислали на подмогу якобы опытных пиарщиков! С точки зрения политической логики это соглашение не стоило ни копейки, т.к. в нем отсутствовало единственное, ради чего его стоило заключать: гарантия публичной поддержки В. Путиным СПС. Зато содержалось прямое приглашение к самоотстрелу: продолжение схватки с «Яблоком», в результате чего голоса обеих партий должны были перетекать к ЕР.

Можно предположить, что примерно в это же время симметричное соглашение (в т.ч. и по кадрам) было достигнуто между Кремлем и «Яблоком». Как сегодня принято говорить, СПС и «Яблоко» «развели, как лохов».

После этого кампания СПС приобрела все черты рекламного подхода. Она свелась к отработке нескольких агитационных тем, за которыми не стояло серьезно затрагивающего избирателей политического содержания (т.е. такого содержания, которое давало внятную отстройку СПС от ЕР). Антибюрократическая программа, из которой ушло главное – атака на партию бюрократии ЕР, превратилась в критику нерадивых и вороватых бюрократов. Под такой критикой и ЕР бы подписалась. О других темах не стоит и говорить. Все они сводились в конечном итоге к одной мысли: мы, СПС, не предлагаем ничего радикально отличного от идей Кремля, но мы же такие молодые, энергичные, симпатичные; как же можно за нас не проголосовать!

Пойдя по пути рекламного подхода, партия стала не субъектом, а объектом политики. При отсутствии серьезных подвижек в предвыборной ситуации, СПС мог пройти в Думу, только если ЕР в ходе кампании наделала бы ошибок. Самое обидное для СПС, что осенью такие подвижки произошли. Однако, действуя в логике рекламного подхода, партия два раза упустила возможность попытаться переломить ситуацию в свою пользу.

Первый упущенный шанс – дело «ЮКОСа» и арест М. Ходорковского.

Возможно сам того не желая, «ЮКОС» оказался наиболее продвинутой структурой гражданского общества в России. Поэтому он не мог не быть атакован правящей бюрократической номенклатурой, которая на «генетическом уровне» воспринимает гражданское общество как смертельного врага. Для номенклатуры М. Ходорковский, который «имел наглость» начать жить не по понятиям, а по закону и вести себя как свободный человек в свободной стране – преступник, заслуживающий немедленного и беспощадного наказания. Для СПС дело «ЮКОСа» поистине могло стать подарком судьбы. «Враг», на борьбе с которым СПС и следовало строить содержательную кампанию, высунулся, проявил свою истинную сущность. Надо было немедленно разворачивать кампанию изобличения номенклатуры как виновницу всех бед России и в первую очередь бить по партии номенклатуры – ЕР. Вместо этого СПС «отпиарил» протест пару-тройку дней – и кампания вновь пошла по старой колее. Зато Кремль выжал из дела «ЮКОСа» максимум: дал протестному электорату «врага» - олигарха, виновника всех бед страны. На протестном голосовании против «олигархов» отыграли все, кому не лень: ЕР, В. Жириновский, С. Глазьев и Д. Рогозин в особенности. СПС же занял изначально проигрышную позицию защитника олигархов – в ситуации, когда надо было не защищаться, а контратаковать со всей силой.

Второй упущенный шанс – А. Чубайс в списке СПС.

А. Чубайс, пожалуй, наиболее часто упоминаемый российский политик. При этом он, однако, никогда не выступал в роли «чистого» публичного политика: он воспринимался как министр, руководитель администрации президента, менеджер. Поэтому Чубайс в роли политического лидера – это тот самый новый образ, которого так не хватало СПС, чтобы раскрутить кампанию от личности, а не от идеологии. Образ неоднозначный: А. Чубайс обладает колоссальным антирейтингом, и его появление в списке партии оттолкнуло многих, кто мог бы проголосовать за СПС. Однако при построении кампании на борьбе со стереотипом плюсы от А. Чубайса в списке значительно перевесили бы минусы. Ему было необходимо действовать в образе предельно жесткого, агрессивного и эффективного политика, который железной рукой загонит Россию в светлое будущее. Разыграть что-то вроде Сталина от демократии. При этом вся кампания партии должна была строиться так, как если бы она была личной президентской кампанией А. Чубайса. О судьбах России говорит только А. Чубайс, все остальные лица СПС говорят только о Чубайсе. И в обязательном порядке А. Чубайс должен был стоять на первом номере списка, а не на третьем.

 

Вообще, ставить третьим человека, которого по антирейтингу превосходит разве только Диавол – значит демонстрировать полное непонимание избирателей. Если тебя держат за Сатану, то и пользуйся этим: демонстрируй людям рога, копыта и всякие черные чудеса. Диавола уважают – он хоть нечистый, но сила. Вполне можно получить 10%, а то и все 15%. Голосов. А Диавол на третьем месте в списке, это уже и не Диавол вовсе, а какой-то мелкий бес. Такого и не боятся и не уважают, за такого не голосуют.

 

Что же получилось на самом деле? Несколько дней А. Чубайс действует в образе: лозунг либеральной империи, жесткая позиция по Ходорковскому… А потом опять: «мы - команда молодых, энергичных, симпатичных». Чубайс – просто один из членов команды в качестве руководителя РАО ЕС. В результате, благодаря последовательному проводимому СПС рекламному подходу, А. Чубайс в списке СПС сработал скорее в минус, а не в плюс.

После того, как были упущены оба перечисленных шанса, кампанию СПС уже нельзя было спасти никакими силами. Обвал рейтинга СПС за пятипроцентный барьер начался примерно за две недели до дня голосования. После выборов многие гадали: какие такие фатальные ошибки совершила партия на этом этапе? Увы, все ошибки были совершены гораздо раньше. Обвал рейтинга был вызван не действиями СПС, а успешной кампанией ЕР. От действий СПС уже ничего не зависело. Кстати, то же самое произошло и с КПРФ.

Тем не менее, последние две недели кампании представляют интерес с точки зрения политической клиники, как иллюстрация того, как чувствующая провал партия начинает метаться и еще больше ухудшает уже и без того безнадежное положение.

Продолжаются периодические сшибки СПС и «Яблока», которые нельзя рассматривать иначе, как последовательный самоотстрел обеих партий. А. Чубайс сражается с Д. Рогозиным, тем самым инвертируя свой выдающийся антирейтинг в положительный рейтинг «Родины». Полагаем, что минимум четверть голосов «Родины» - это заслуга СПС и персонально А. Чубайса. Наконец, в последнюю неделю СПС спохватывается и пытается-таки разыграть негативную кампанию. Но «врагом» он назначает непонятный для избирателей «национал-социализм» (!), а олицетворением «супостата» - зловещих и всесильных Глазьева и того же Рогозина (!!!).

Забавно, что после выборов некоторые лидеры СПС объясняли свое поражение «манипуляциями» Кремля. Конечно, Кремль манипулировал! Причем чуть ли не главными инструментами этой манипуляции стали сами политические партии, в том числе и СПС. Уповая на милость Кремля (в виде допуска к эфиру и «либерального» подсчета голосов) и боясь его гнева (в виде отстранения от телевизора и «недружественного» подсчета голосов), сами партии исключили из своих кампаний все слишком острые темы и вопросы. После чего никаких дальнейших манипуляций уже не требовалось: ход кампании закономерно приводил к провалу СПС и КПРФ и к победе ЕР. О том, как Кремль вдобавок «развел» СПС и «Яблоко», мы уже говорили.

Бессмысленно «обижаться» на Кремль, который последовательно действовал в своих интересах. Следует спросить, почему СПС с той же последовательностью не действовал в своих?

 

Представляется, что детально разбирать кампанию КПРФ нет смысла: она во многом была симметричной кампании СПС. Правда, у КПРФ, ставшей объектом атаки Кремля, имелся шанс, которого у СПС не было. Коммунисты могли выступить защитниками совпадающих на сегодня интересов национального капитала и национального труда против компрадорской бюрократии. Т.е. не отмалчиваться стыдливо от упреков в связи с олигархами, а строить кампанию, отталкиваясь от этой связи. Задействовать в агитации то же самое дело «ЮКОСа». Вместо этого КПРФ использовала старый арсенал: ругань против антинародного режима и злодея Чубайса. А ответ КПРФ на критику в форме: «На нас льют грязь! Нас не пускают на ТВ!» является классической иллюстрацией того, к чему ведет оправдательная позиция жертвы критической атаки.

 

Кампания блока «Родина» заслуживает более пристального разбора.

Блок «Родина» - типичное объединение лидерского типа. Первоначально ее образ – это личный положительный образ С. Глазьева: профессионала-экономиста («чудотворца»), который знает, как добиться процветания России. При этом у Глазьева было еще два важных козыря. Во-первых, он единственный новый по сравнению с В. Путиным политик федерального уровня (фигурой федерального масштаба С. Глазьев стал после губернаторских выборов в Красноярске). Во-вторых, главная тема его кампании (отъем «нефтяной» ренты) оказалась в струе кремлевской борьбы с олигархами. Оба этих фактора гарантировали Глазьеву значительную поддержку подвижных избирателей.

В общем, глазьевская «Родина» вполне тянула на десятипроцентный проект. Тянула, если бы коллеги С. Глазьева по блоку не разворачивали упорно кампанию в «просвещенный патриотизм» в лучших традициях КРО образца 1995г. «Родина» вполне могла повторить и историю КРО: отстрел собственного успешного лидера через надуманную идеологию.

«Родину» спас А. Чубайс, поддавшийся на примитивную провокацию Д. Рогозина и публично назначив его своим главным врагом. Столкновение Д. Рогозина с «защитником олигархов» скорреспондировало его с главной темой кампании С. Глазьева. С этого момента блок (как политтехнологическая конструкция) превращается из «блока Глазьева» а «блок Глазьева-Рогозина», кампании обоих лидеров начинают взаимно дополнять и усиливать друг друга, что и позволяет «Родине» выйти на 10% рубеж.

 

О кампании «Яблока» говорить достаточно грустно. В этот раз (в отличие, например, от 1999г.) Г. Явлинский сознательно и четко работал в образе «самого честного». Он почти удержал свой базовый электорат. В его кампании практически не было ошибок, кроме склоки с СПС. Беда Г. Явлинского в том, что даже его сторонники хорошо понимают отсутствие перспектив у этого политика. На его примере можно наблюдать, как с течением времени образ «самого честного» потихоньку поедает его антиобраз («слабый»). С каждыми думскими выборами Г. Явлинский терял примерно 1% голосов. В 1999г. он оказался у крайне опасной черты. В 2003г. это тенденция пришла к своему логическому финалу.

 

Наконец, об еще одном победителе 1999г. – В. Жириновском.

В 2003г. В. Жириновский окончательно принял роль шута, злобно передразнивающего своих оппонентов и открыто высказывающего идеи, которых постыдился бы любой другой политик. Однако действующий в мире виртуального политического зазеркалья талантливый шут многим избирателям кажется более настоящим, чем политики «серьезные».

В отличие от 19999г., выборы 2003г. были бессодержательны, и избиратели это отлично понимали. Они чувствовали, что политики неискренни, что они решают свои проблемы, а на проблемы избирателей и страны им, в сущности, наплевать. Протест избирателей проявился в самой низкой за всю историю федеральных выборов явке, в почти пятипроцентном голосовании «против всех», в поддержке С. Глазьева, который еще не так надоел, как все остальные. И в голосовании за политического шута – как плевок в сторону «респектабельных» политиков.

Как всегда, В. Жириновский проявил прекрасное понимание ситуации и российского электората и выстроил свою кампанию оптимально.

 

В заключение – о роли административного ресурса на выборах 2003г.

По данным альтернативного подсчета голосов, СПС, «Яблоко» и «Родина» набрали на полпроцента больше, чем объявил Центризбирком, а ЕР, соответственно, на 1.5% меньше. При этом «Яблоко» должно было пройти в Думу, хотя и «на бровях». Превысила 5% и позиция «против всех».

Понятно, что эти мелочи не сильно исказили реальные результаты выборов. На наш взгляд, роль административного ресурса проявилась не столько в вероятной подтасовке голосов, сколько в другом: в том, что все участники выборов заранее решили, что бороться с Кремлем бессмысленно. Никто и не боролся. Наоборот, все пытались договариваться.

Говоря о ресурсах избирательной кампании, мы отмечали, что самый важный из них – воля кандидата (лидера партии) к победе.

Главное, что сделал административный ресурс Кремля – лишил своих потенциальных оппонентов этой воли.

3. ТАКТИКА ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ КАМПАНИЙ.