Понимание как семантическая интерпретация

 

Вся наша коммуникативная и познавательная деятельность тес­ нейшим образом связана с интерпретацией, или истолкованием, тех или иных знаков, символов, звуков, слов и предложений разговорно­ го и письменного языка, произведений литературы и искусства. В повседневной жизни нам постоянно приходится истолковывать жес­ ты, слова и действия других людей, чтобы понять их. В науке ученый интерпретирует теории, логик и математик - исследуемые формаль­ ные системы, музыкант - исполняемое им произведение, литератур­ ный критик - разбираемые сочинения, переводчик - иностранный текст, искусствовед - живописные картины и скульптуры и т.д.

 

 

1 Гадамер Х-Г. Истина и метод. -М., 1988. - С. 41.

Эти примеры показывают, что интерпретация не ограничивается только областью языка, а охватывает широкие сферы коммуникации и деятельности людей в целом. Можно даже сказать, что в принципе интерпретация возможна и без языка, но язык невозможен без ин­ терпретации. Поскольку язык служит универсальным средством об­ щения и коммуникации, то он ближе и теснее связан с процессом понимания. Исторически язык возник, как известно, в ходе совме­ стной трудовой деятельности людей именно как средство общения и обмена мыслями. Потребность в выражении мысли реализуется в появлении речи. Очевидно, однако, что сами звуки речи или их комбинации представляют собой физические процессы колебаний воздуха и поэтому могут рассматриваться как сигналы для передачи информации. Аналогично этому знаки и последовательности знаков в письменной речи являются такими же носителями информации. Поэтому мы понимаем не звуки, буквы или даже не слова и пред­ ложения, а мысли, которые они выражают, тот смысл, который в них содержится. Все то, что служит в качестве носителя информа­ ции, можно в общей форме назвать знаковыми системами.

Изучением знаковых систем занимается семиотика, как общая теория знаковых систем. В ее рамках анализ знаковых систем про­ водится на трех уровнях. Если система изучается с точки зрения ее

формальной структуры, т.е. правил образования и преобразования последовательностей знаков, то это синтаксический анализ. В есте­

ственных языках для этого используется грамматика. Такая же грам­

матика, даже более точная, может быть построена для искусственных языков формализованных теорий математики и логики.

В то время как при синтаксическом анализе интересуются лишь

структурой систем, при семантическом анализе основное внимание обращается на смысл знаковых систем. По сути дела, о знаковой системе как языке можно говорить только тогда, когда знаки и зна­ ковые комплексы даны вместе с их значением или смыслом. При семантическом анализе выражениям языка приписывается, с одной стороны, некоторый денотат, обозначающий определенный объект, а с другой - конкретный смысл, присущий выражениям языка. Именно этот смысл играет решающую роль в процессе понимания, а не дено­ тат. Праrматический анализ языка ставит своей целью исследование условий применения знаковых систем, в особенности таких искус­ ственных языков науки, как формализованные языки математики и символической (математической) логики. Но прагматические мето­ ды могут использоваться также для анализа применения естествен­ ных языков.

Раскрытие смысла выражений языка и, следовательно, их пони­ мания как раз требует обращения к интерпретации слов и предложе­ ний языка, хотя в повседневной речи мы редко задумываемся над этим. Под пониманием обычно подразумевают усвоение смысла или

значения слова, либо другого языкового выражения. Реже понима­ ние связывают с приданием им другого смысла или значения

В семантике же интерпретация рассматривается именно как придание смысла выражениям знаковой системы. Поэтому и пони­ мание определяется в ней с более общей точки зрения: оно не сво­ дится к воспроизведению и усвоению существующего смысла, а свя­ зано с приданием выражению другого смысла. Возвращаясь к при­ ведеиным в начале раздела примерам, мы легко убедимся в том, что в них во всех случаях речь идет именно о придании конкретного смысла рассматриваемым объектам.

В самом деле, когда математик придает определенное значение своим абстрактным символам и формулам, тогда они становятся понятными. Например, символ ds/dt можно интерпретировать как производную от пути по времени и соответственно понимать как скорость движения или изменения вообще, а формулу F = т · а - как силу, действующую на тело. Музыкант, если он талантлив, не ограничивается, простым воспроизведением нотного текста, а вно­ сит нечто новое в свое исполнение произведения, следовательно, соответствующим образом интерпретирует его и способствует но­ вому его пониманию. Режиссер, когда ставит классическую пьесу, всегда стремится прочитать его по-своему, а значит, иначе его интер­ претирует и понимает. Число таких примеров можно легко увели­ чить, но их вполне достаточно, чтобы придти к заключению, что понимание не сводится к усвоению существующего или общепри­ нятого смысла текста, произведения или любой знаковой структуры.

Таким образом, семантическая интерпретация представляет бо­

лее общий и глубокий подход к процессу понимания, чем традици­ онный и даже прежний герменевтический подходы, которые ориен­ тируются на существование одной-единственной интерпретации.

Если интерпретация и понимание связаны с постижением ду­

ховной, субъективной деятельности людей, то как они соотносятся с объективными результатами этой деятельности?

Как мы уже убедились, к пониманию субъективного и внутрен­

него мира людей, можно придти только через внешнее их проявле­ ние. Именно по объективным результатам духовной деятельности, выражающимся в создании новых знаковых структур (текстов, про­ изведений литературы, живописи, архитектуры, музыки и культуры в целом мы можем понять духовную жизнь отдельного человека и общества в целом в определенный период его развития. Аналогично этому понимание конкретной знаковой системы начинается с ин­ терпретации объективного результата духовного творчества.

Такой интерпретации обычно предшествует выдвижение неко­

торого предположения, или гипотезы, которая в ходе дальнейшего исследования постепенно ограничивается или уточняется. Этот про­ цесс совершенствования гипотезы вполне укладывается в схему ги-

потетико-дедуктивного рассуждения, которую мы рассматривали в главе 5. Развивая эту идею, некоторые современные авторы, на­ пример шведский философ Д. Фоллесдал, считают, что сам герме­ невтический метод по существу сводится к применению гипотети­ ко-дедуктивного метода к специфическому материалу, с которым имеют дело социально-гуманитарные науки 1. Такая характеристика относится, однако, лишь к общей, формальной стороне процессов интерпретации и понимания.

Действительно, чтобы понять текст, сначала выдвигают гипоте­ зу, с помощью которой стремятся интерпретировать отдельные его слова и понять сравнительно небольшую часть текста. Затем из гипо­ тезы выводят следствия, которые сопоставляются с более обширной частью системы. Если эти следствия согласуются с ней, то происхо­ дит расширение понимания. Постепенно уточняя и исправляя на­ ши гипотезы, мы в конце концов достигаем более полного и адек­ ватного понимания. На примере перевода текста с иностранного на родной язык можно убедиться в том, что общий процесс понима­ ния больше связан с использованием принципа герменевтического круга, чем с обращением к гипотезам для интерпретации отдельных элементов и частей знаковой системы. Гипотезы необходимы для первоначальной интерпретации отдельных элементов знаковой структуры, например текста, а полное понимание возникает только в результате взаимодействия этих элементов. Поэтому понимание не сводится к гипотетико-дедуктивному рассмотрению элементов знаковой структуры, а представляет целостный процесс ее пости­ жения, который описывается принципом герменевтического круга.

Во всех предыдущих рассуждениях речь шла только об интер­

претации и понимании результатов духовной деятельности людей, в частности знаковых систем в социально-гуманитарном познании. В связи с этим неизбежно возникает вопрос: возможно ли понимание явлений природы, существующей независимо от человека и его сознания? Можно ли говорить о понимании не только в социально­ гуманитарном познании, но и в естествознании?

Этот вопрос бьш предметом дискуссий в философской литера­

туре. Позитивисты, которые ориентиравались на естественнонауч­ ные методы исследования и стремились перенести их в социально­ гуманитарные науки, решительно заявляли, что наука должна за­

ниматься только описанием и объяснением явлений. Их противни­ ки - антипозитивисты не без основания возражали, что методы ес­ тествознания трудно или невозможно применить в гуманитарных науках, которые изучают деятельность человека в различных сферах ее проявления. Поэтому вместо объяснения они выдвигали пони-

 

1 Follesdal D. Hermeneutics and Hypothetico-deductive method 11 Dialectica. - Vоl.ЗЗ. - Р. 320.

мание как единственно возможный метод исследования в социаль­ но-гуманитарных науках. Противники этих крайних точек зрения резонно заявляли, что объяснения с помощью законов широко применяются, например, в экономической науке, а метод понимания используется при анализе концептуальных структур естествознания. Такого рода противопоставления обусловлены прежде всего различи­ ем мировоззренческих позиций разных школ в философии науки. Кроме того, они вызваны нечеткостью определения исходных кате­ горий объяснения и понимания.

Во-первых, понимание, как мы знаем, связано с раскрытием

смысла явлений, но поскольку события и процессы природы лише­ ны каких-либо целей, намерений и других субъективных характери­ стик, то тем самым им нельзя приписать какого-либо смысла. Ду­

мать иначе - означало бы придерживаться анимистического (от лат. апiта - душа) взгляда на природу, т.е. существования у растений, животных и других предметов независимой от тела души. Такой взгляд является основой всех первобытных религий и явно проти­ воречит научным представлениям и всей человеческой практике.

Во-вторых, нередко, когда говорят о естественнонаучном пони­ мании природы, то на самом деле имеют в виду понимание концеп­ туальных структур, с помощью которых отображаются объективные свойства и закономерности природы, существующие независимо от человека, его сознания и мышления. Такое представление не про­ тиворечит первому утверждению об отсутствии целей и смысла в явлениях и процессах природы

Таким образом, ни о каком понимании самой природы, нали­ чия смысла в ее явлениях и процессах, не может быть речи. Можно говорить лишь об интерпретации и понимании тех концептуаль­ ных систем естествознания (гипотез, законов, теорий), с помощью которых отображаются результаты познавательной деятельности людей об объективно существующей природе. Иными словами, в данном случае речь может идти только о понимании суждений, за­ конов и теорий, создаваемых естествознанием в процессе научного познания природы.

 

Взаимопонимание и диалог

 

В отличие от интерпретации текстов и знаковых структур вооб­ ще, существует еще особый способ понимания, который возникает в процессе языкового общения между людьми и называется взаимо­ пониманием. Можно, конечно, говорить об элементарном понимании с помощью жестов, сигналов, но подлинное человеческое понима­ ние связано только с раскрытием смысла слов и выражений языка как носителей информации.

Как же происходит взаимопонимание между людьми, каков его механизм?

Еще Шлейермахер, исследуя этот процесс, подчеркнул, что взаи­

мопонимание представляет собой диалог, в ходе которого говоря­ щий с помощью слов и предложений языка выражает определенные мысли, а слушатель, опираясь на их значения, раскрывает смысл

сказанного и тем самым достигает их понимания. Более того, даже процесс понимания текста можно рассматривать как косвенный диа­ лог между его автором и читателем или интерпретатором текста.

По мнению Шлейермахера, в процессе взаимопонимания про­ исходит установление определенного соответствия между семанти­ ческими полями значений слов участников диалога. Семантическим полем мы называем множество тех значений слов, которые они упот­ ребляют в ходе диалога, т.е. беседы, разговора, спора и т.д. Чтобы понять собеседника, необходимо, очевидно, приписать его словам то же самое значение, которое имеет в виду он. Иначе никакое взаимопонимание невозможно. Несомненно также, что чем больше будут совпадать семантические поля собеседников, тем лучшего взаимопонимания они достигнут. О полном совпадении этих полей, очевидно, говорить не приходится, поэтому речь может идти только о совпадении относительном, частичном. Но каким образом дости­ гается такое, хотя бы частичное совпадение семантических полей собеседников, множества значений слов, которые они употребляют в своей речи?

Для ответа на этот вопрос нам необходимо вспомнить, как про­

исходит усвоение языка каждым из нас. Значения самых необходи­ мых слов мы усваиваем еще в детстве, общаясь с родителями и ок­ ружающими людьми. Обучаясь в школе, мы не только расширяем

свой словарный запас, но и овладеваем правилами образования и преобразования слов, т.е. грамматикой языка, его морфологией и синтаксисом. В дальнейшем мы продолжаем совершенствовать свои знания языка в процессе своей профессиональной практической деятельности, расширяя, прежде всего свой словарный запас. По­ скольку процесс овладения языком в общем и целом у людей оди­ наков, как по усвоению значений слов, так и грамматики, постоль­ ку они приписывают те же самые значения словам, которые упот­ ребляют в своей речи. Другими словами, их семантические поля в большей или меньшей степени совпадают. Расхождения возникают тогда, когда один из собеседников не знает значения слов, употреб­ ляемых другим.

Таким образом, процесс взаимопонимания, как и овладения, речью, возможен только в обществе. Об этом свидетельствуют ис­ следования, которые показывают, что маленькие дети, попадая в стаю волков или других животных, приобретают их повадки, а при возвращении в общество не в состоянии овладеть речью.