Альтернативные модели научного объяснения

 

Представители общественных и гуманитарных наук, в особенно­ сти историки и социологи, весьма критически отнеслись к возмож­ ности применения дедуктивно- номологической модели объяснения в своей науке. Многие из них заявляли, что уникальные исторические события, неповторимые социальные процессы, конкретные действия людей в истории невозможно подвести под общие законы, которые по самой своей природе должны абстрагироваться от всего конкрет­ ного, частного и индивидуального. Так, например, канадский фило­ соф У. Дрей в своей книге <<Законы и объяснения в истории>>! заяв­ лял, что задача рационального исторического объяснения заключа­ ется в установлении связи между убеждениями и мотивами людей, с одной стороны, их поступками, действиями и поведением - с другой. Хотя эта связь имеет рациональный характер, но ссьшка на общие законы, замечает Дрей, оказывается при этом не только не­ нужной, но и вредной, ибо ограничивает свободу воли человека.

При таком подходе основное внимание обращается на объясне­ ние деятельности выдающихся исторических личностей и поэтому центр тяжести переносится на раскрытие связи между их убежде­ ниями и действиями. Дрей считает, что применение законов в де­

дуктивно-номологической модели для объяснения поведения идей­ ствий людей в обществе навязывает ненужный детерминизм исто­ рии. По его мнению, историки никогда не обращаются к законам и не знают, что представляет собой исторический закон. Некоторые ученые считают такие законы относящимися к индивидуальной или социальной психологии и предполагают их известными каждому, и поэтому признают их само собой разумеющимися. <<В истории... - пишет К. Поппер, - есть множество тривиальных универсальных законов, которые мы принимаем без доказательства. Эти законы практически не представляют никакого интереса и абсолютно не способны внести порядок в предмет исследованиЯ>> 2.

Несомненно, что не всякое индивидуальное поведение можно

подвести под закон, поскольку последний характеризует нечто об-

 

1 Dray W. Laws and Explanation in History. - Oxford, 1957.

2 Поппер К Открытое общество и ero враrи. Т. 2. - М., 1992. -С. 305.

щее, регулярное, повторяющееся. Тем не менее в экономике, со­ циологии, психологии и других общественных науках без законов обойтись нельзя. Однако социальные законы принципиально отли­ чаются от законов природы тем, что являются выражением резуль­ татов деятельности людей, в которой воплотились их цели, интересы и воля. Поэтому этот субъективный момент всегда должен учиты­ ваться исследователем- гуманитарием.

Что касается законов истории, то они в значительной мере име­ ют ретроспективный характер, часто связанный с индивидуальными пристрастиями, убеждениями и мнениями историка. К тому же про­ верка таких законов наталкивается на большие трудности ввиду не­ возможности повторения событий прошлого. К. Гемпель и логиче­ ские позитивисты рассматривают дедуктивно- номологическую мо­ дель как единственно возможную схему объяснения. В связи с этим небезынтересно отметить, что сам он сформулировал основные принципы своей модели в статье <<Функции общих законов исто­ рии>>, в которой пытался доказать, что <<общие законы имеют доста­ точно аналогичные функции в истории и в естественных науках>>1.

В некоторых случаях общие законы, лежащие в основе истори­ ческого объяснения, сформулированы достаточно полно и явно, поэтому они представляютел вполне убедительными и не вызывают возражений. Однако, как признает Гемпель, <<большинству объясне­ ний, предлагаемых в истории или социологии, не удается включить явные утверждения о предполагаемых общих закономерностях>> 2. Он соглашается с тем, иногда эти закономерности или гипотезы отно­ сятся к индивидуальной и социальной психологии и известны каж­ дому, и поэтому явно не формулируются. С другой стороны, многие гипотезы и предположения, лежащие в основе объяснения, бывает очень трудно сформулировать явным образом и с достаточной точно­ стью. Вследствие этого исторические объяснения часто выглядят как фрагменты объяснений. <<Тем не менее, - утверждает Гемпель, - в истории, как и везде в эмпирических науках, объяснение явления со­ стоит в подведении его под общие эмпирические законы>> 3.

Возражая против включения целей и мотивов поведения людей в

историческое объяснение, Гемпель и его соавтор П. Оппенгейм пред­ лагают их <<Отнести к антецедентным (предшествующим. -ГР.) ус­ ловиям мотивационного объяснения и на этом основании устра­ нить формальное различие между мотивационным и причинным

объяснением>> 4. Но именно вследствие различия между ними воз­ никли альтернативные модели и методы объяснения.

 

 

1 Гемпель К Указ. раб. С. 16.

2 Там же. С. 22. з Там же. С. 27.

4 Там же. С. 100.

Интенциональные модели (от лат. intentio- стремление) при объ­ яснении истории во главу угла ставят установление стремлений, намерений или мотиваций действующих субъектов. Они ориентирова­ ны на раскрытие интенций людей, и их можно использовать не только для объяснения поведения исторических деятелей, но и для объясне­ ния поступков, действий и поведения обычных людей, так как в этом случае можно непосредственно установить связь между моти­ вами и реальными поступками людей путем проверки различных гипотез. Интенциальные объяснения широко применяются в пси­ хологии, социологии, педагогике, правоведении и других науках. В связи с этим их можно включить в состав более общих телеологи­ ческих объяснений.

Телеологические объяснения (от греч. telos - цель, logos - уче­ ние) представляют такой способ объяснения, при котором основное

внимание обращается на цели, смысл и намерения деятельности

людей. Они рассматривались еще в античной философии Аристоте­ лем в рамках финалистских, или телеологических, представлений,

которые призваны бьши выявить сущность целесообразной деятель­ ности не только человека и живых организмов, но и явлений нежи­ вой природы. Поэтому наряду с материальной, действующей и фор­ мальной причинностью Аристотель, например, рассматривает также целевую причинность. Понятие энтелехии (от греч. entelecheia- то, что содержит в себе цель) рассматривалось им как скрытая цель, заложенная в природе, которая должна объяснить переход возмож­ ности в действительность. В дальнейшем энтелехия обычно ассо­ циировалась с целевым началом и выступала в форме телеологиче­ ского объяснения, которая противопоставлялась каузальному, или причинному, объяснению.

После возникновения экспериментального естествознания в XVII в., считавшего своей задачей прежде всего установление причин и об­ щих законов явлений неживой природы, телеологические объясне­ ния уступили место причинным. Такой подход, как указано выше, осуществлялся в рамках галилеевекай традиции главным образом в точном естествознании (астрономия, механика, физика и химия). Эта же традиция поддерживалась также возникшей в XIX в. фило­ софией науки, которая ориентировалась в основном на анализ про­ блем неорганической природы. Ранние позитивисты провозгласили единственно научными только объяснения с помощью причинных законов. Пришедшие им на смену логические позитивисты призна­ ли стандартной дедуктивно-номологическую модель, которая до­ пускала возможность объяснения путем использования не только универсальных законов, но и законов стохастических. Телеологиче­ ские же объяснения в лучшем случае они рассматривали в качестве вспомогательного и эвристического средства исследования. Напри­ мер, Гемпель и Оппенгейм, справедливо отмечая, что одна из при-

чин применения телеологических объяснений в биологии заключа­ ется в их плодотворности как эвристического средства исследова­ ния, тем не менее настаивали на том, что <<В социальных науках не менее, чем в физических, подведение под общие закономерности совершенно необходимо для объяснения и теоретического понима­ ния любого явлениЯ>>!.

Реальная картина объяснений, с которой встретилась методоло­ гия науки во второй половине ХХ в., оказалась намного сложнее, а главное разнообразнее, чем унифицированная модель позитивистов. Возвращение к аристотелевской традиции телеологических объяс­ нений в исторических и социально-гуманитарных науках позволило выявить специфический характер таких объяснений, который свя­ зан с особым характером их объектов исследования. В то время как в природе господствуют слепые, бессознательные силы, в обществе действуют люди, одаренные сознанием, руководствующиеся опре­ деленными мотивами действий и ставящие перед собой конкретные цели. А это не может не учитываться при объяснении как индиви­ дуальных, так и групповых, коллективных действий в общественной жизни.

Поиски новых моделей объяснения, адекватных задачам социаль­ но-экономических и гуманитарных наук, ведутся в настоящее время в разных направлениях. В телеологических объяснениях наиболее под­ ходящей формой объяснения, учитывающей цели и стремления действующего субъекта, многие считают практический силлогизм, который применялея еще Аристотелем. Выдающийся финский ло­ гик Г.Х. фон Вригт считает, что <<именно практический силлогизм является той моделью объяснения, которая так долго отсутствовала в методологии наук о человеке и которая является подлинной аль­ тернативой модели объяснения через закоН>> 2.

В большой посьшке практического силлогизма формулируются цели действия, в меньшей - средства ее достижения, а в заключе­ нии утверждается, что только при действии в соответствии с по­ сьшками, т.е. при правильном учете целей и средств ее достижения, можно надеяться на успех действия. Хотя практический силлогизм в отличие от категорического силлогизма не является доказатель­ ным рассуждением, все же он служит важным средством для анали­ за объяснения в социально-гуманитарных науках.

Функциональные объяснения по своему назначению близки к те­ леологическим объяснениям, поскольку отвечают не на вопросы:

<<как и почему>>, а на вопрос <<для чего>>. Такие объяснения приме­

няются тогда, когда приходится выяснять роль и функцию какого­

либо элемента или подсистемы элементов в целостной системе, на-

 

 

1 Гемпель К. Указ. раб. С. 98.

2 Вригт фон Г.Х Логико-философские исследования. - М.: Прогресс, 1986. - С. 64.

пример органа в живом организме или института или учреждения в системе общественного устройства государства. В биологии функ­ циональные объяснения стали широко применяться после создания Ч. Дарвином эволюционной теории, когда бьшо установлено, что целесообразные изменения в структурах и функциях живых систем можно рационально объяснить адаптацией, или приспособлением, организма к изменяющимся условиям внешней среды.

С возникновением общей теории систем и синергетики стало возможным использовать понятия цели, функции, целенаправлен­ ного развития и др. для функционального объяснения сложных са­ моорганизующихся систем, к которым относятся в первую очередь социальные и гуманитарные системы. В социологии и экономике такие объяснения пытаются применить сторонники институциона­ лизма для выяснения роли и функций различных институтов в раз­ витии общества.

Нормативные объяснения пытаются выявить значение и роль норм для объяснения поведения людей в обществе. Поскольку че­ ловек является не только сознательным и рационально действую­ щим, но и нравственным существом, постольку в нормативных мо­ делях стремятся объяснить и такую важную сторону его деятельно­ сти, которая связана с нормами поведения и правилами действия в обществе. Нормативная модель объяснения является альтернативой к доминирующей в методологии науки дедуктивно-номологической модели, потому что опирается именно на установленные в обществе правила и нормы, которые принципиально отличаются от законов, имеющих регулярный и устойчивый характер.

Некоторые исследователи не без основания считают, что дедук­ тивно-номологическая модель лучше всего подходит естественным наукам. Поведение же людей не укладывается в жесткие рамки за­ кона и детерминизма, поэтому вместо них предлагают использовать нормы и правила поведения в обществе, которые предоставляют свободу человеку в рамках принятых норм. Однако при нарушении норм и правил поведения на его действия накладываются опреде­ ленные правовые санкции со стороны государства или же менее серьезные нарушения осуждаются общественным мнением.

Таким образом, во всех альтернативных моделях объяснения внимание обращается прежде всего на специфические особенности сознательной и целенаправленной деятельности человека, которая выражается в постановке целей, выяснении его функций и роли в обществе, анализе норм и правил поведения. Но пожалуй, одним из главных результатов всех этих исследований является осознание глубокой связи между объяснением и пониманием. <<Телеологиче­ скому объяснению, - пишет по этому поводу Вригт, - обычно предшествует интенциональное понимание некоторого образца по-

ведениЯ>>!. Однако именно понимание совершенно выпало из поля зрения сторонников неопозитивизма, которые рассматривают его как чисто психологический момент объяснения, играющий вспомо­ гательную эвристическую роль в этом процессе.