Интеллект в виртуальном мире

Компания Моуагпепт.е из Сан-Франциско, специализирующаяся на А1, планирует реализовать про­грамму по обучению своего ПО посредством взаимодействия с людьми в виртуальных мирах. Генеральный директор и главный специалист Моуатепт.е Бен Герцель считает, что виртуальные миры — это идеальная среда для "внедре­ния" программного обеспечения А1 где оно может "учиться", взаимо­действуя с виртуальными людьми и животными.

Сегодня многие приложения А1 — вроде тех, что прогнозируют дви жения фондового рынка или играют в шахматы, — сосредото­чены на решении определенной задачи. Новые алгоритмы А1 не ограничены в своих возможностях и могут переключаться на решение самых разных задач. "Чтобы построить систему AI с реальным самосознанием, т. е. такую, кото­рая сознает, что она существует что вы существуете, и может клас­сифицировать вещи в разном кон­тексте, ее нужно наделить каким-то подобием тела, — считает Герцель. — Придание системе AI телесного облика представляется лучшим способом позволить ей обучаться и соображать. Погру­зившись в виртуальный мир, сис­тема AI получит тысячу или даже миллион учителей".

Иногда для телесного воплоще­ния программ AI используют робо­тов, но этот процесс требует слож­ного программирования. Работа в виртуальном мире дает то преиму­щество, что воплощение достига­ется без дополнительных расходов, связанных с созданием физических роботов.

В проекте Novamente и компании Electric Sheep, производителя ПО для виртуальных миров, программы AI будут воплощаться в форме животных. Например, в форме собаки, которую можно научить играть в футбол. "Наблюдая, как это делается, и получая вознагражде­ние или замечания, она может чему-то научиться — даже если те, кто писал эту программу, никогда не слышали ни о каком футболе". А чтобы помочь системе совершен­ствовать свой язык, компания наме рена поместить ее в виртуальный мир (в какой именно, не уточняется) в облике попугая.

"Большинство AI основано на правилах, запрограммированных людьми, — говорит Герцель. — Такие системы не сделают ничего неожиданного для своих создате­лей. Наша система может учиться новому поведению, взаимодейст­вуя с персонажами, и делать вещи, до которых сами программисты никогда не додумались бы"

В общем, AI совершенствуется и будет продолжать приближаться к интеллекту своего создателя. И этот процесс пойдет еще быстрее, если сам создатель вдруг начнет дви­гаться ему навстречу. Причем с ускорением...

 

Тупой, еще тупее

Интеллект человека вроде бы растет и обрастает помощниками со стороны AI, но что происходит в обществе? Умнеем ли мы автомати­чески с приходом "цифрового мира".

По мере совершенствования AI и развития новых средств коммуника­ции, в эпоху широкой доступности практически любых информацион­ных источников, в век мультимедиа, HDTV/IPTV, электронных баз данных и прочих цифровых достижений мы вправе поинтересоваться результа­тами, показывающими, насколько все эти замечательные достижения помогли человечеству в развитии его интеллекта. При этом желатель­но взять какую-нибудь наиболее развитую по этой части страну, к примеру, США

Но там что-то не получается. Несмотря ни на что "Америка тупеет" — под таким заголовком газета "The Washington Post" опуб­ликовала в начале года статью Сьюзен Джейкоби

"Если хотите, обвините меня в снобизме, — пишет Джейкоби, — но мы действительно нация болва нов". По ее словам, интеллекту американцев действительно угро­жает большая опасность: они рискуют утратить свой заработан­ный тяжкими усилиями культурный капитал. "Терпимый порог тупос­ти", как выражается Джейкоби, уже несколько десятилетий неуклонно повышается благодаря совокупно­му воздействию сил, которым пока невозможно противостоять. Среди этих факторов — триумф видео­культуры над культурой печатного слова. Под "видео" здесь подра­зумеваются также все формы цифровых СМИ. Серьезный фак­тор — диспропорция между фор­мальным уровнем образования американцев — он повышается — и их смутными представлениями об основах географии, естествен­ных науках и истории; а также сра­щивание антирационализма с антиинтеллектуализмом на базе видео. Сообщениями о непопуляр­ности чтения книг, газет и журналов уже никого не удивишь В докладе Национального фонда содействия работникам искусств США отмеча­ется, что популярность чтения сни­зилась не только среди малообра­зованных слоев. В 1982 г. 82 % людей с высшим образованием читали для удовольствия романы или стихи; спустя два десятилетия таких нашлось всего 67 %. Кроме того, более 40 % американцев за год не прочли ни одной книги (т. е. вообще никакой). С 1984—2000 гг. процент 17-летних, которые ничего не читали (кроме того, что были обязаны по школьной программе), более чем удвоился (и, очевидно, не только в США). Разумеется, этот промежуток времени почти совпа­дает с бумом персональных ком­пьютеров, web-серфинга и ком­пьютерных игр.

Правда, приверженцы "цифрово­го мира" обычно не принимают это всерьез. К примеру, в книге извест­ного в США популяризатора науки Стивена Джонсона "Все вредное полезно: как современная массовая культура в действительности делает нас умнее", утверждается, что при­чин для беспокойства нет. Да, конечно, родители могут увидеть, что их "энергичные и активные дети молча, разинув рот, пялятся в экран". Но эти черты, напоминаю­щие о зомби, — "не признак атро фии мозга, а знак сосредоточенно­сти". В свою очередь, Джейкоби называет все это "вздором".

В опубликованном год назад исследовании ученые из Универси­тета Вашингтона пришли к выводу, что дети в возрасте 8—16 месяцев распознают в среднем на 6—8 слов меньше на каждый час просмотра фильмов. Джейкоби предполагает, что неспособность подолгу сосредо­тачиваться — в противоположность чтению информации в Интернете, маленькими порциями — тесно взаимосвязана с неспособностью аудитории припомнить даже те события, о которых совсем недавно сообщали в новостях. Массовый синдром рассеянного внимания, сформировавшийся под воздей­ствием видео, тесно связан со вто­рым по значимости антиинтеллек­туальным фактором в американ­ской культуре — эрозией базовых знаний.

В феврале 1942 г. президент Руз­вельт после трагедии в Перл-Харборе в своем радиовыступлении призвал американцев расстелить на столе географическую карту, чтобы лучше уяснить местоположе­ние театра боевых действий. Моментально в стране разошлись запасы карт; около 80 % взрослых американцев включили радио, чтобы послушать президента. Это портрет страны, которая не имела доступа к картам Google, но была гораздо более восприимчивой к учебе и запутанной информации, чем современное "цифровизиро-ванное" общество. По данным опроса, проведенного National Geographic-Roper в 2006 г., почти половина американцев в возрасте 18—24 лет не считают необходи­мым знать, где расположены ино­странные государства, в которых происходят важные события. Более трети находят "совершенно неваж­ным" знание иностранного языка, меж тем как "очень важным" его считают лишь 14 %.

Это подводит к третьему и последнему фактору, стоящему за "неотупостью" Америки: речь идет не о невежестве как таковом, но о горделивом упоении этим невеже­ством. Проблема не только в том, чего мы не знаем (задумайтесь: каждый пятый взрослый америка­нец, по данным National Science Foundation, считает, что Солнце обращается вокруг Земли); вся беда в том, что опасное множество американцев пришло к выводу, что им вообще такие знания ни к чему. Вот это и называют антирациона лизмом.

От этой эпидемии самонадеян­ного антирационализма и антиин­теллектуализма не существует быстродействующей панацеи; уси­лия повысить успеваемость в форме ответов на стандартизован­ные тесты — а именно, заставить учеников вызубрить конкретные ответы на конкретные вопросы кон­кретных тестов — не помогут, ибо дело не только в интеллекте или его развитии. Просто люди, являющие­ся олицетворением указанной про­блемы, сами ее не осознают. И напоследок Джейкоби призывает провести серьезную общенацио­нальную дискуссию о том, дейст­вительно ли американцы, как нация, ценят интеллект и рациональное мышление.

В общем, "догонять Америку" нужно избирательно. Получается, что для своего повышения интел­лект должен на чем-то тренировать­ся. И, главное, еще нужно захотеть сделать это. Видите ли, очень легко похвалить кого-нибудь, сказав: 'Умнейший человек!" И как легко все испортить, добавив: "в нашей палате"...

 

Любовь и киборги

Развитие технологий в самом скором времени может сделать браки людей с киборгами самым обычным делом. По крайней мере, так считает Дэвид Леви — специа­лист по искусственному интеллекту из Маастрихтсткого университета в Голландии.

Не так давно в одном своем сен­сационном выступлении профессор не только рассказал, когда подоб­ное станет возможным, но и указал место, в котором впервые будет разрешено сочетаться браком с машиной. Конечно, это место всем известно, и современная Голландия с ее сексуальной толерантностью вряд ли сможет еще чем-нибудь удивить мир. Не за горами время, когда люди станут испытывать к роботам самые нежные чувства и многие из них захотят связать свою жизнь с электронным женихом (или невестой).

Психологи, говорит Леви, выде­лили 12 основных причин, по кото­рым люди влюбляются друг в друга и "все их можно запрограммиро­вать". Обаяние? Проще простого. Искрометный юмор? Пожалуйста. Нежность, искренность, верность? Все это не проблемы для компью­терных гениев. Стоит ли упоминать о том, что внешность андроида может быть какой угодно, напри­мер, копировать внешность "супер­модели" или известного актера. На таком фоне живой избранник или избранница смотрится, по мнению ученого, достаточно бледно.

Эти довольно бесполезные, на первый взгляд, исследования могут иметь вполне практическое приме­нение. В конце концов, роботы уже помогают в приготовлении пищи, уборке квартиры, другой домашней работе. Кто знает, может теперь они спасут сотни людей от одино­чества. Сегодня многих спасают от одиночества так называемые "вир­туальные миры", где возможны самые интересные и неожиданные конфигурации Очевидно, и это еще не все, ибо, как говорил Артур Кларк, "рождение искусственного интеллекта — неизбежно, хотя этому будет предшествовать боль­шое количество искусственной глу­пости!" ■