Способы улучшения деятельности прессы

Таковы нормы журналистской деятельности, в общих чертах намеченные Комиссией. Хотя сама пресса, по-видимому, готова принять эти нормы, Комиссия обнаруживает большой разрыв между их признанием прессой и ее действительной практикой и обращает внимание на три источника возможного улучшения деятельности прессы — на саму прессу, на общественность и на правительство.

По мнению Комиссии, чтобы обеспечить разнообразие, количество и качество информации и обсуждение различных мнений, требуемое общественностью, прессе следует усвоить профессиональный дух. «Что бы ни говорили о поведении отдельных представителей более старых и устоявшихся профессий, таких, как медицина и юриспруденция, — отмечается в докладе Комиссии, — каждая из этих профессий в целом принимает на себя ответственность за профессиональную деятельность в целом, и есть вещи, которые настоящий профессионал не будет делать за деньги» (66:92). Более конкретно, прессе следует принять на себя обязанность средств обществен-

 

ного пользования в области распространения информации и обсуждения мнений, экспериментировать с содержательными материалами высокого качества, которые не сулят немедленной финансовой отдачи, заняться энергичной взаимной критикой и стремиться улучшить качество журналистских кадров. Радиоиндустрии следует забрать от рекламодателей контроль над составлением программ.

У общественности тоже есть определенные обязательства перед прессой. Прежде всего, общественность должна осознать, какая огромная власть есть у средств массовой информации и что эта власть сконцентрирована в руках слишком малого числа лиц. Общественность также должна осознать, в какой степени прессе не удается соответствовать нуждам общества. Осознав эти обстоятельства, общественность может действовать тремя способами, чтобы помочь прессе улучшить свою деятельность. Во-первых, помочь прессе выполнять ее задачи должны некоммерческие организации. Например, колледжи могли бы открыть радиостанции или делать фильмы для аудитории, обслуживание которой коммерческие средства информации находят нецелесообразным. Во-вторых, учебные заведения должны создать центры для изучения, исследования и публикации критических материалов в области массовой коммуникации, а ныне существующие школы журналистики должны давать студентам самое широкое образование. В-третьих, следует создать независимую организацию, которая оценивала бы работу прессы и ежегодно сообщала бы о результатах. Что касается правительства, то, признавая, что пресса должна оставаться в сфере частного предпринимательства, оно тем не менее может помочь своим гражданам получить ту систему обмена информацией, которая им нужна. Например, правительство может поощрять открытие новых предприятий в этой сфере. Оно может принять новые средства защиты права, чтобы исправить хронические и явные злоупотребления свободой прессы. И наконец, оно может само войти в область обмена информацией и, таким образом, дополнить частные средства информации.

 

НЕГАТИВНАЯ И ПОЗИТИВНАЯ СВОБОДА

Теория социальной ответственности прессы основывается на идейном течении, которое скорректировало определенные представления либертарианской теории и в значительной степени отвергло другие ее представления. Понятие свободы в этой теории кардинально отличается от ее понимания в рамках традиционной доктрины. Либертарианская теория родилась из понятия свободы, которую мы можем приблизительно определить, как «свободу от внешнего ограничения».(Теория социальной ответственности, напротив, основывается на понятии позитивной свободы, «свободы для чего-то», что требует наличия каких-то инструментов для достижения желаемой цели. Давайте исследуем это положение более полно. Вкратце, негативная свобода состояла в том, что личность была свободна определять свою собственную судьбу. Если бы такая личность была свободна от внешних сил, она бы определяла свою судьбу, используя разум, чтобы понять неизменные законы природы, управляющие Вселенной, и приводя институты, созданные такой личностью, в гармонию с этими законами. Следовательно, чтобы человек мог определять свою судьбу, достаточно было освободить его от ограничений. И достаточно было снять почти все, кроме самых минимальных, ограничения с прессы, ибо, если бы прессе не мешали, она бы поставляла на рынок идеи и информацию, и из их взаимообмена возникала бы торжествующая истина.

Теория социальной ответственности основывается на философском течении, которое считает чисто негативную свободу недостаточной и бесполезной. В соответствии с этой точкой зрения негативная свобода есть свобода бессодержательная, она равнозначна тому, чтобы сказать человеку, что он свободен идти, не удостоверившись сначала, не калека ли он. Чтобы быть настоящей, свобода должна быть действенной. Недостаточно сказать человеку, что у него есть свобода достигать своих целей, ему надо предоставить соответствующие средства для их достижения. Хокинг, чьи идеи ясно различимы во всем

 

докладе Комиссии, отметил, что настоящая свобода должна иметь как негативные, так и позитивные стороны. «Быть свободным, — говорит он, — значит использовать имеющиеся возможности действия без внешнего ограничения или контроля и при наличии средств и инструментов, которых требует данное действие» (69:54). В докладе Комиссии также указывается, что у свободы есть позитивные и негативные стороны. В нем говорится: «Как всякая свобода, свобода прессы означает "свободу от" и "свободу для". Свободная пресса свободна от всякого принуждения, но не от всякого давления. Она свободна для достижения целей, определяемых ее этическим чувством и нуждами общества, и, чтобы это осуществить, ей нужны технические возможности, финансовые источники, доступ к информации и тому подобное (66:128). Однако Комиссия обеспокоена не только по поводу свободы тех, кто владеет средствами, информации, ее тревожит положение граждан, у которых есть не более чем негативная свобода выражения мнений. Свобода прессы, утверждает Комиссия, довольно бессодержательное право для человека, у которого нет доступа к средствам массовой информации. Его свобода тоже должна осуществляться прессой, которая доносит взгляды, аналогичные его собственным, или средствами информации, управляемыми правительством или некоммерческими организациями с тем, чтобы обеспечить ему требуемые услуги, которые коммерческая пресса не предоставляет.

Даже сама пресса понемногу уходит от негативно понимаемой свободы в связи с ее озабоченностью по поводу «свободы информации». Пресса обнаружила, что система негативной свободы не обеспечивала инструментов, которые позволили бы выпытать информацию у неподатливых государственных чиновников. В различных штатах пресса стала предпринимать попытки добиться принятия законов, которые требовали бы от определенных официальных органов осуществления своей деятельности при открытых дверях и предоставления документов прессе для изучения.

 

ПРЕССА И ПРАВИТЕЛЬСТВО

Легко догадаться, что теория социальной ответственности расходится с традиционной теорией и во взгляде на природу и функции правительства. Либертарианская теория развивалась в тот период, когда государство считалось главным врагом свободы. Конечно, были и другие враги. Джон Стюарт Милль считал, что тирания большинства могла ущемлять свободу личности не меньше, чем десница государства. В целом, однако, свобода стала означать свободу от власти государства, а лучшей формой правления стала считаться та, которая правила в наименьшей степени. Какая-то власть государства была нужна, чтобы поддерживать внутреннюю и внешнюю безопасность — сохранять гражданский мир, например, или отражать нападения агрессоров — и, таким образом, обеспечивать климат, в котором могла бы существовать свобода. Но главным предметом заботы была свобода личности. Если обеспечена свобода личности, тогда обеспечена и свобода общества.

Согласно теории социальной ответственности, правительство не просто должно разрешать свободу, но обязано активно ее развивать. В то же время традиционная теория учит, что одной из функций государства является сохранение порядка и личной безопасности граждан. Однако это явно негативная функция, оставляющая осуществление свободы на волю случая, и для современных обществ этого недостаточно. Наряду с общиной правительство с его практической монополией на физическую силу является единственным достаточно сильным фактором, способным обеспечить действенность свободы. Из этого следует, что, когда это необходимо, правительство должно принимать меры по защите свободы своих граждан.

«Правительство остается наследником ответственности за должную деятельность прессы», — говорит Хокинг, и, кажется, его мнение разделяет вся Комиссия. Правительство должно помогать обществу получать нужные ему услуги от средств массовой информации, если саморегулирование прессы и самокоррекция общинной

 

жизни не могут их обеспечить. Правительство может действовать несколькими способами. Оно может ввести в действие закон, запрещающий вопиющие злоупотребления прессы, которая «отравляет колодцы общественного мнения», например, или само может начать действовать в сфере коммуникации, дополняя существующие средства информации (69:182-193). И хотя это именно так, пресса все равно должна оставаться в сфере частного предпринимательства. Правительство должно вмешиваться, только когда необходимость велика, и ставки высоки, и даже тогда оно должно вмешиваться осторожно. Ему не следует стремиться конкурировать с частной прессой или стараться ее устранить.

Короче говоря, правительству не следует действовать безжалостно. Любая сила, способная поощрять свободу, способна ее же и уничтожить. Поскольку свобода выражения мнений является краеугольным камнем политической свободы, она нуждается в особой защите. Даже демократическое правительство может ущемлять свободу своих граждан. Государственные служащие, чей срок пребывания в должности в большой степени зависит от общественного мнения, могут испытывать соблазн поставить выражение мнений под свой контроль. Следовательно: «Если свободе прессы суждено стать реальностью, правительство должно ограничить свою способность вмешиваться, контролировать или пресекать голоса прессы или манипулировать данными, на которых основываются суждения общественности.

Правительство должно установить ограничения для самого себя не просто потому, что свобода выражения мнений является выражением существенных интересов общественности, но также потому, что это моральное право. Моральным это право является потому, что оно несет в себе элемент обязанности» (66:8).

ПРАВО НА ВЫРАЖЕНИЕ МНЕНИЙ

В теории социальной ответственности свобода выражения мнений является моральным правом с оттенком обязанности. Таким образом, она расходится с либерта-

 

 

рианской теорией в интерпретации природы этого права. В рамках либертарианской теории свобода выражения мнений считалась естественным правом, с которым человек родился и которое у него никто не может отнять, хотя могут возникать временные препятствия к его осуществлению. Это право не влекло за собой никакой обязанности. Предполагалось, что свободные люди будут оглашать свои идеи, а другие свободные люди будут слушать. Люди, у которых есть идеи, не обязаны их озвучивать, а другие не обязаны слушать, но, учитывая природу человека, было немыслимо представить, что слушать они не будут. Будучи естественным правом, свобода выражения мнений, кроме того, основывалась на полезности. Она была оправдана, потому что свобода слова и свобода прессы должны были способствовать победе истины над ложью на рынке идей.

В концепции теории социальной ответственности свобода выражения мнений основана на моральном обязательстве человека следовать своим убеждениям, своей совести. Такая свобода является моральным правом, а моральное право, как это выразил Хокинг, есть «ценность, от которой я не свободен отказаться, как я свободен отказаться от личного интереса». Если некто требует свободы выражения мнений как права, он требует ее для других так же, как и для себя, и он берет на себя обязательство уважать осуществление ими этого права. Если все же он отказывается от своего требования, он ослабляет право требования для других (69:60-61). Свобода выражения мнений не имеет отношения к эгоистическим соображениям. Она так тесно связана с духовным существованием и развитием человека, что ему следует ее требовать. Эта свобода имеет ценность как для личности, так и для общества. Она представляет собой способ личности продолжить себя через свои идеи и является тем единственным источником разумной жизни общества, из которого прорастают зерна прогресса. Кроме своей ценности для личности и общества свобода выражения мнений содержит в себе элемент обязанности, поскольку каждый, у кого есть что сказать, морально обязан сде-

 

лать это. «Если человек обременен идеей, — говорится в докладе Комиссии, — то он не только желает выразить ее, но и обязан ее выразить. Это его долг перед своей совестью и перед общим благом. Необходимой функцией выражения идей является функция обязательства — обязательства перед обществом, а также перед чем-то, что выше общества, скажем, перед истиной. Это обязанность ученого перед полученными им результатами, обязанность Сократа перед оракулом, обязанность каждого человека перед своими убеждениями-В силу этого обязательства перед тем, что стоит выше государства, свобода слова и свобода прессы являются моральными правами, которые государство не должно ущемлять (66:8-9).

Обязательство человека следовать своим убеждениям составляет главный базис права на свободное выражение мнений. Комиссия полагает, что этот базис логически предшествует традиционному оправданию свободы выражения мнений на основании полезности, поскольку какая бы дискуссия ни возникала, благодаря свободному выражению мнений, она является результатом обязательства следовать своим убеждениям. Хотя свобода выражения мнений является всеобщим правом, гражданин не может требовать права обратиться к аудитории какого-либо средства массовой информации. Он не может требовать как свое право, чтобы газета или радиостанция доносили его слова до аудитории,

В теории социальной ответственности свобода выражения мнений не является абсолютным правом, как это имеет место при теоретическом либертарианском подходе. Доклад Комиссии констатирует следующее по этому поводу: «Понятие безусловных прав, дарованных Господом человеку при его рождении, было замечательным принципом борьбы против произвола государства, и у него была своя историческая роль. Но когда какая-то историческая свобода достигнута, потребность в ограничении становится очевидной» (66:121). Право человека на свободу выражения мнений не должно превалировать над личными правами

 

других людей и над жизненно важными социальными интересами.

Подход к этой проблеме в либертарианской теории изменился задолго до появления Комиссии по вопросам свободы печати. В 1919 году в деле «Шенк против Соединенных Штатов» судьей Холмсом был сформулирован критерий «ясной и наличествующей угрозы» для определения тех случаев, когда свобода выражения мнений могла быть ограничена. Он писал: «В каждом случае вопрос заключается в том, являются ли употребленные слова такого характера и употреблены ли они в таких обстоятельствах, что создают ясную и наличествующую угрозу, приведут ли они к реальным бедствиям, которые Конгресс имеет право предотвратить. Это вопрос непосредственности и степени угрозы». Сама пресса признала, что ее права на свободное высказывание могут попираться из соображений общественного блага, когда, например, она подчинилась добровольной цензуре во время обеих мировых войн.

Согласно аргументации Комиссии, обусловленная природа свободы выражения мнений основывается на обязательстве человека перед своим образом мыслей. Если человек не принимает на себя обязательство следовать своим убеждениям, если, напротив, он использует свободу выражения мнений для того, чтобы возбуждать ненависть, клеветать и лгать, если он намеренно использует ее, чтобы отравлять родники истины, он не может иметь претензию на это право. У него есть моральное право только, если он принимает на себя сопутствующее моральное обязательство.

Моральное право на свободу выражения мнений сопровождается правом на заблуждение. Существует, по крайней мере, две причины, по которым к заблуждениям следует относиться терпимо. Одна причина заключается в том, что, как и в либертарианской концепции, в теории социальной ответственности предполагается, что поиск и распространение истины требуют наличия большой свободы. Как формулируется в докладе Комиссии, «свобода добывается опытным путем, а опыт под-

разумевает пробы и ошибки». Вторая причина заключается в том, что каждая личность имеет право на уверенность в том, что она обнаружила истину в результате своего собственного свободного поиска, вместо того чтобы какая-то власть навязала ей эту истину. Однако моральное право распространяется только на искреннее заблуждение. У человека нет права заблуждаться преднамеренно или безответственно.

Тем, что она соединяет права с обязанностями, теория социальной ответственности больше напоминает советскую теорию, чем либертарианскую. Как и теория социальной ответственности, советская теория основывает осуществление прав на принятии сопутствующих обязанностей, Однако между этими двумя теориями существует глубокое различие, так как в рамках советской теории человек имеет обязательство перед пролетариатом, а в соответствии с теорией социальной ответственности человек несет обязательства перед своей собственной совестью.

Более того, по советской теории человек утрачивает свою законную возможность требования права свободы выражения мнений, если он пренебрегает обязанностью, от которой зависит это право. В теории социальной ответственности дело обстоит иначе: даже если человек поступается своим моральным правом на свободу выражения мнений, у него остается субъективное право на нее, основанное на нормах общего права. Закон не является достаточно тонким инструментом, чтобы установить, насколько точно индивид следует своим убеждениям. Он должен принимать за данность, что люди в целом высказываются, исходя из своих убеждений, и имеют искреннее желание достичь истины. Сомнительно, что закон должен был устанавливать ответственность за свободу выражения мнений, даже если бы это было ему под силу. Как отметил Хокинг, есть много людей, для которых ложь является моральным экспериментом, и у общества есть в запасе некие исправительные меры против этого. Установлениям свободного общества гораздо больше соответствует, что люди достигают чувства ответственности посредством волевого акта и

 

самоконтроля, чем достижение этого благодаря каким-то внешним силам. Следовательно, закон должен защищать тех людей, которые не принимают на себя моральную ответственность, равно как и всех, кто эту ответственность принимает.

Однако субъективное право на свободу выражения мнений, основанное на нормах общего права, в рамках теории социальной ответственности не является безусловным. Даже либертарианская теория налагала определенные минимальные ограничения на свободу выражения мнений, выразившиеся в законах о клевете, непристойности, подстрекательстве к учинению беспорядков и призыве к бунту. Все эти ограничения, как отмечает Комиссия, были основаны на одном общем принципе, что «высказывание или публикация посягает опасным, явным и вещественным образом на признанные права частного лица или на важные общественные интересы» (66:123). Возьмем, к примеру, унижение достоинства. Если издания намеренно, последовательно и систематически потворствуют пошлости, они поступаются своим моральным правом на свободу выражения мнений. Отбросив свое требование права на моральных основаниях, они наносят ущерб требованию права в рамках общих норм закона. Конечно, могут быть лучшие способы борьбы с этим явлением, чем закон, обязывающий исправлять такие издания. Тем не менее, общество может прийти к заключению, что унижение достоинства является посягательством на его жизненно важные интересы, против которого оно имеет право себя защищать. Следовательно, оно может запретить унижающие достоинство издания. При этом, однако, бремя доказательства, что интересам общества был нанесен ущерб, ляжет на того, кто распространит сферу действия закона на такие новые области злоупотреблений.

 

ВЗГЛЯД НА ПРИРОДУ ЧЕЛОВЕКА

Теория социальной ответственности коренным образом отличается от либертарианской теории во взглядах на природу человека. Согласно традиционной теории, че-

ловек в первую очередь рассматривался как нравственное и разумное существо, склонное искать истину и руководствоваться ею. Предполагалось, что каждый человек мог служить делу истины, поскольку даже самая, на первый взгляд, нелепая идея стоила того, чтобы ее высказать. Поиски истины могли увенчаться успехом, только если все люди могли бы свободно выражать свои идеи, как просто смехотворные, так и возвышенные. Люди станут выражать себя, если у них будет свобода слова и печати. Делать это они будут, соблюдая умеренность и без своенравия. Не было никакой нужды напоминать издателям об их обязанностях перед обществом, они примут их на себя без всяких увещеваний по причине того морального чувства, на котором основывалось их достоинство. Не следовало также беспокоиться из-за какого-нибудь редкого издателя, который из человеческой слабости лгал или извращал факты. Другие издатели обязательно сочтут полезным его разоблачить. Публика распознает, что он лжет и передергивает факты и мнения, потому что она будет поверять его высказывания мощным критерием разума.

В отличие от либертарианской теории, теория социальной ответственности была создана в двадцатом" веке, и она отражает сомнения современной общественной науки и общественной мысли касательно разумности человека. Возникающая теория не отрицает рациональности человека, хотя полагается на нее в значительно меньшей степени, чем либертарианская теория, но что она действительно отрицает, так это то, что человек внутренне побуждаем искать истину и ею руководствоваться. В теории социальной ответственности человек видится не столько иррациональным, сколько апатичным. Он способен прибегать к разуму, но не любит этого делать. В результате он становится легкой добычей демагогов, рекламирующих себя крикунов и всех тех, кто хотел бы манипулировать им в своих собственных эгоистичных целях. Из-за своей умственной лени человек вошел в состояние бездумного конформизма и по инерции в нем остается. Его умственные способности

 

сошли на нет и угрожают атрофироваться. Чтобы остаться свободным, он должен жить разумом, вместо того чтобы пассивно принимать то, что он видит, слышит и чувствует. Поэтому более бдительные элементы должны понуждать его пользоваться своей способностью к рассуждению. Без такого понуждения человека вряд ли можно побудить стремиться к истине. Апатичность, удерживающая его от применения своей способности рассуждать, распространяется на любое общественное обсуждение. Цель человека — не искать истину, а удовлетворять свои непосредственные потребности и желания.

Скептическое отношение к человеку в кодексах средств информации, за исключением Канонов журналистики, проявляется даже в большей степени, чем в работах Комиссии. Кодексы кино и вещания рассматривают защиту общественной морали в качестве предмета главной заботы средств информации. Они ни в коей мере не отражают идей Мильтона, что силой разума человек может различать добро и зло, что его нельзя считать истинно нравственным, если он не подвергался искушению, и что ему лучше узнать о зле из средств информации, чем из первых рук. Комиссия проявляет большую веру в нравственность человека, чем упомянутые кодексы. Однако она трактует нравственность не так, как это делается в либертарианской теории. Традиционная теория основывалась на предположении, что человек как дитя Бога или какого-то другого создателя является самостоятельным существом, обладающим достоинством и придерживающимся неких абсолютных принципов этического поведения. Выражаясь приблизительно, можно сказать, что человек согласно теории верен себе, а поскольку он верен себе, он верен своим собратьям. В теории социальной ответственности нравственность является более относительной категорией, чем в либертарианской, и не рассматривается как обязанность в первую очередь перед собой. Как у существа социального, у человека есть долг перед собратьями, а нравственность есть долг в первую очередь не по отноше-

нию к самому себе, а по отношению к интересам общества.

Нравственные обязательства, неявно подразумеваемые в либертарианской теории, получили явное выражение в теории социальной ответственности. По либертарианской теории у гражданина было право быть неинформированным, но признавалось, что его разумность и стремление к истине не позволят ему быть таковым. Комиссия же подчеркивает, что гражданин, в моральном смысле, не свободен не читать и не слышать. В качестве активного и ответственного гражданина человек имеет долг перед обществом быть информированным. Это не значит, что человек обязан читать или слушать какую-то данную часть или продукцию прессы. Аналогично традиционной новая теория признает, что одобрение или неодобрение гражданина является эффективным способом контроля над средствами информации. Гражданин имеет моральную обязанность быть информированным, но он сам выбирает, каким образом ему стать таковым.

Если у человека есть моральная обязанность быть информированным, говорится в докладе Комиссии, то логически следует, что у него есть право на информацию, чтобы он мог исполнить эту обязанность. Отсюда вытекает, что недостаточно только защищать право прессы на свободу выражения мнений, как это предписывалось в традиционной теории, но становиться императивным защищать право личности на надлежащую информацию.

Пресса, характеризуемая большим масштабом деятельности, малым количеством владельцев и требующая больших капиталов, фактически держит в опеке свободу печати всего населения. Поскольку свобода выражения мнений является моральным правом, они обязаны позаботиться о том, чтобы в прессе были представлены все существенные точки зрения, высказываемые гражданами. Конечно, им не надо предавать гласности любые идеи, в том числе и нелепые, но они должны следить за тем, чтобы «все идеи, заслуживающие публичного слушания, его получили». Какие идеи заслуживают пуб-

 

 

личного слушания, должна решать общественность наряду с редакторами (66:119). Комиссия, однако, считает сомнительным, что в деятельности прессы можно полагаться только на одну неподконтрольную инициативу. У гражданина есть моральное право на информацию и насущная потребность в ней. Если пресса по своей воле не соответствует его требованиям, тогда и общество, и правительство должны защищать его интересы. Они могут это сделать, приняв меры, упомянутые выше.