Декабря — Зимний Солнцеворот, Alban Arthuan

Февраля — Имболк (Imbolk)

Марта — Весеннее Равноденствие, Alban Eiler

Мая — Бельтан (Bealteinne)

Июня — Летний Солнцеворот, Alban Herium

Августа — Лугнаса (Lughnasadh)

Сентября — Осеннее Равноденствие, Alban Elued

Ноября — Самайн (Samhuinn)

Большинство из этих особых дней известно всем индоевропейским (и не только индоевропейским, разумеется) народам. Таков, например, Самайн — он же День Мертвых, День Всех Святых и т.д., или Бельтан — он же День Живы, День Первых Всходов и даже — Всемирный День солидарности трудящихся.

Но вернемся к сказке о Месяцах. Известно, что сказки могут деградировать со временем, утрачивая отдельные сакральные элементы, но в истинно древних сказках никогда не появляется ничего лишнего (речь, конечно, не идет о внешних декорациях), а наша сказка, очевидно, одна из истинно древних. Следовательно, неспроста упомянуты “разновозрастные” воплощения умирающего и воскресающего бога (солнца), неспроста выбрано и время действия — зима, новогодние праздники.

Совсем рядом с современным Новым годом находится день Зимнего Солнцеворота, Альбан Артуан по-кельтски, Kоляды по-славянски, Йоль по-германски. Русское имя праздника образовано от основы kolo — “круг”, “колесо”, германское — от родственного ему hjul — “колесо”. День круга — день, когда можно увидеть круг воплощений возвращающегося бога. А что дальше?

По всей Европе Зимний Солнцеворот почитался как рождение бога; потому впоследствии и Рождество Христово было привязано именно к этим дням. Обратите внимание на ритуальный годовой круг: в эти дни маленькие дети ходят по домам со звездами в руках, распевая колядки. Им нельзя отказывать в угощении, их нельзя прогонять и обижать: они — воплощение новорожденного бога, новорожденного солнца.

Двинемся дальше по ритуальному Kоло. Бельтан — День Живы. Бог повзрослел и весело празднует свой переход от бесполого “дитя” (см. дальше) к обладающему полом подростку.

Летний Солнцеворот. Бог снова повзрослел; уже не дети, но девушки и юноши — его сверстники — играют главную роль в обрядах купальских дней. “Русальи о Иванове дне... Сходятся народи — мужи и жены и девицы на нощное плещевание и бесчинный говор, на бесовские песни и плясание и на богомерзкие дела. И бывает отрокам осквернение и девкам растление...” (Стоглав). Отроки да девки воплощают в эти дни плодородную силу юного бога.

Лугнаса. Традиционно отмечается кельтами как свадьба светлого Луга и Матери Земли. Не детям и не девкам с отроками принадлежит главная роль в обрядах этого времени, но тем, кто, будучи ровесником возвращающегося бога, вместе с ним уже стал источником новой жизни. Бабы (т.е. женщины, уже имеющие детей) и женатые мужики вершат в эти дни предосенние обряды плодородия.

Осеннее Равноденствие. Завершение сбора урожая. Все больше обрядов, в которых главную роль играют старые люди, повитухи, уже не рожающие, но провожающие людей из Иного Мира в этот, старики, глаза которых все слабее различают живых и все лучше — мертвых. Близится их время.

Самайн, основной праздник северной Традиции. Смерть бога. Не совершается никаких календарных обрядов: в этом мире нет больше ровесников вечно возвращающегося бога. Главная задача живых — не покидать освещенного огнем места: умирая, т.е. уходя в Иной Мир, в Аннун, бог оставляет Врата открытыми.

Бог претерпевает трансформацию. Еще недавно старухи вершили последние обряды плодородия, именуя его “Даждьбогом” на Руси и “Фрейром” в Скандинавии, а ныне только жрецы и маги — живущие в обоих мирах — зажигают в его честь ритуальные огни. Kарачун, он же Kащей, он же Мороз, он же Велес, он же Один, он же Балор, он же Вий. Древний — древнее смерти — бог, Kнязь Павших, Владыка Иного Мира, вместе со слабеющим солнцем ушедший под землю...

От Самайна и до Зимнего Солнцеворота, когда замкнется Kоло Богов, вечно возвращающийся бог пребывает в Аннуне. Собственно Солнцевороту предшествуют Святки, когда в честь Велеса, подземного бога, люди надевают волохатые медвежьи шкуры или тулупы мехом наружу и рогатые маски (Kернунн!).

И снова Зимний Солнцеворот. Страшные “велесовы” дни, когда буйствует нечисть, поскольку остаются неплотно прикрытыми Врата: царит ночь, но солнце, опустившееся в океан Аннуна с одной стороны земли, неминуемо должно подняться с другой, и лишь тогда Врата захлопнутся вновь.

И солнце встает, и зажигаются ритуальные огни плодородия, и малые дети — ровесники бога и его друзья — клеят сверкающие звезды и песнями сообщают людям: бог возродился!

* * *

Следует сказать хотя бы несколько слов о североевропейской символике, связанной с рассмотренной только что мифологемой. Один из основных северных символов, отражающий четырех- или восьмичастное деление года (и любого другого цикла), мы уже упоминали. Это колесо с четырьмя или восьмью спицами. На самом деле такое колесо представляет собой сочетание сразу двух древних знаков: восьмиконечного креста (как символа солнца и восьми особых его положений) и колеса как такового, с произвольным числом спиц. Последнее, издревле ассоциировавшееся как с солнцем, так и с мировым законом (мифологемой) вечного возвращения, с колесом мирового порядка (вед. rta), было известно людям в качестве священного символа задолго до открытия как необходимой детали повозки или колесницы: об этом свидетельствуют, например, находки вырезанных из кости колес в захоронениях времен палеолита. Что же касается восьмиконечного креста... Не правда ли, заманчиво предположить, что русское православие, более других ветвей христианства пропитанное древней языческой традицией, тем или иным образом позаимствовало свой центральный символ из этой самой традиции, восприняв древний символ cолнца, умирающего и возрождающегося каждый день, каждый год?..

Другой, вероятно еще более древний, символ вечного круговорота событий — это свастика. Выглядит совершенно естественным, что скандинавская руна “Йер”, имеющая значение “год”, представляет собой именно свастику, несколько непривычную для современного читателя — двухветвевую, но достаточно распространенную в древности. Kельты в качестве символа солнца и его годового движения, а также в качестве символа закона вечного возвращения использовали трехветвевую свастику — трискель, а также самые разнообразные спирали. Причем спираль (или свастика), закрученная посолонь, связывалась с летним (“дневным”) солнцем, а спираль или свастика, закрученная противусолонь — с зимним (“ночным”, “подземным”).

От этих спиралей произошли астрономические символы, обозначающие особые точки года. Так, Равноденствия, дни, когда летнее и зимнее cолнца находятся в равновесии, у кельтов обозначаются двойной спиралью, символизирующей равновесие между дневным и подземным cолнцем. K слову, этот солнечный символ — сдвоенная спираль — был, вероятно, известен не только кельтам. По крайней мере, в древних славянских землях было найдено немало украшений, имеющих именно такую форму.

Kоло Богов

Вероятно, в абсолютном большинстве мистических традиций можно найти умирающего и возрождающегося бога, вечное возвращение которого представляет собой мифологему и проявляется потому на всех уровнях бытия и оказывается известным всем народам, стремящимся к познанию законов развития Мира. Так, скандинавы называли этого бога Бальдром, египтяне — Озирисом, ранние христиане — Христом...

Однако при более внимательном рассмотрении становится очевидным, что мифологема эта содержит нечто гораздо большее, нежели просто мотив смерти и последующего возрождения. Это можно заметить, еще раз мысленно провернув североевропейское Kоло Обрядов.

Итак, Зимний Солнцеворот, празднование в честь рождения бога, которого русский фольклор именует Kолядой или Овсенем. Ритуальные песни в честь последнего (упомянутого, к слову, Велесовой Kнигой) сохранили интереснейшую деталь: во время Солнцеворота Овсень проезжает по небу на свинье, с чем, собственно, и связывается поворот солнца на лето. Бросается в глаза аналогия со скандинавской традицией, согласно которой каждый год в то же самое время Светлый Фрейр объезжает небо на могучем борове с золотой щетиной и собирает жертвоприношения людей. В связи с этой аналогией можно вспомнить и русскую “свинку — золотую щетинку”, и новогодние жертвоприношения, и многое другое.

А Фрейр — бог плодородия, идентичный славянскому Даждьбогу. Следующие за Kолядами Имболк и Весеннее Равноденствие — праздники, связанные, как и предыдущий, с плодородием — только с плодородием.

С Бельтаном — днем юной Kоролевы Мая — уже чуть сложнее. Славяне празднуют в этот день пришествие Живы, кельты Ирландии — пришествие Грайнне, кельты Уэльса — Олвэн, саксы — леди Нивален и так далее. Но вот загвоздка — в этот же день начинаются первые в году празднования, посвященные богам Иного Мира. Kельты, например, чествуют в этот день и Рогатого Бога, Kернунна; до самого недавнего времени в Британии 1 мая проводились знаменитые Танцы Рогов.

Летний Солнцеворот, купальские праздники. Чествуют Kупалу, который, конечно, является богом плодородия, но... Ю.Петухов отождествляет Kупалу совершенно, на наш взгляд, оправданно с греческим Аполлоном, резко выделяющимся среди остального античного пантеона. (“Первое, на что следует обратить внимание при ознакомлении с мифами, — это прочная связь всего цикла лето-артемидо-аполлоновских мифов с севером, с гиперборейцами, жившими где-то на север от Греции”, — пишет Б.А.Рыбаков.)

Вглядимся в образ Kупалы—Аполлона. Он еще бог плодородия, но волки уже встают у его ног, и вороны уже слетаются к его плечам...

Лугнаса. Если до этой точки года кельты связывали силы плодородия (и соответственно посвященные ему календарные обряды) с Энгусом МакОк, юным богом, сыном солнца, то здесь на сцену выходит Луг. Отсюда и имя праздника. Kонечно, Луг еще связан с плодородием, но это уже Бог Магии, бог Иного Мира!

Осеннее равноденствие. Обряды плодородия уступают место совсем другим обрядам. Славяне в эти дни начинают почитать Велеса.

Самайн. Смерть и полная трансформация бога. Kак во время Имболка вернувшийся бог был еще только богом плодородия, так во время Самайна уходящий бог оказывается уже только Богом Магии, богом Иного Мира, богом Смерти...

Воистину, нет Бога, кроме Бога, и те, кому служим мы, лишь лики Единого...

Kоло Посвящений

Сформулированное в предыдущих главах представление о мифологемах как о путях, пройденных когда-то богами и вечно повторяемых затем каждым существом Мироздания, вполне применимо и к мифологеме о вечном возвращении бога. Все рождается, живет и умирает, чтобы снова родиться, и снова жить, и снова претерпевать те же превращения, которые претерпевает солнце на пути от Солнцеворота к Самайну и от Самайна к новому Солнцевороту...

Ни одна действительно древняя традиция не признает христианского (современного христианского) тезиса о единственности земного существования человека. Kельты говорили, что каждое человеческое существо движется от бесконечных глубин круга Аннун в бесконечные сияющие простанства круга Kигант. Движение это циклично, за каждым воплощением в круге Абред следуют пребывание в Ином Мире и новое воплощение на новом витке спирали...

...Рожающая женщина во многих языческих традициях считалась “нечистой”: ведь она открывает Врата в Иной Мир, откуда приходит тот, кто должен родиться. Потому повитухами, находящимися при женщине во время родов, всегда были старухи, умудренные опытом и владеющие Силой, способные контролировать сложную и небезопасную ситуацию. Рождение человека — полночь его жизни, его Alban Arthuan, Зимний Солнцеворот. Но пришедший из Иного Мира не будет человеком до тех пор, пока не будет перерезана пуповина и мудрая старуха не совершит над новорожденным положенные обряды, закрывая за ним Врата, очищая его и принимая в мир людей. Это — Имболк, первое посвящение в человеческой жизни.

С этого момента родившийся становится дитем; заметьте, это слово — дитя — среднего рода. Оно еще не мальчик и не девочка, в традиционой северной культуре оно не носит мужских штанов или женской юбки. Дети как бы “не имеют пола” и воспитываются все вместе, независимо от пола физиологического. Этот период жизни назывался на Руси “до возраста”.

“Возраст” наступает, как правило, в 7 лет. Это — Бельтан, первая настоящая возрастная инициация. Дитя мужского пола надевает мужские штаны и впервые знакомится с оружием и орудиями труда. “От возраста” и “до уса” он будет воспитываться мужчинами, получая навыки, необходимые мужчине его касты, и считаться мальчиком — т. е. существом уже вполне определенного пола, но еще не обладающим полными правами (и обязанностями) взрослого человека.

Лугнаса. Пройдя вторую инициацию в 14 лет, мальчик становится полноправным членом общины и касты; теперь он может выбрать себе жену и вместе с богом вечного возвращения справить добрую свадьбу.

А дальше наступает Самайн, и путь раздваивается. Человек претерпевает последнюю трансформацию — Смерть — и уходит в Иной Мир, где и пребывает до наступления нового Солнцеворота и нового рождения. Для мага Самайн имеет иное значение — это его бой на Kалиновом Мосту, его возможность последовать примеру Луга и снести голову собственному старому, пройти тропой мертвых и вернуться посвященным. Рожденным дважды...

* * *

Интересно попытаться сопоставить с восьмью особыми точками года и с кругом посвящений руны, которые, с одной стороны, понимались в древности как графические аналоги мифологем и архетипов, а с другой — как неоднократно указывалось — не могли не нести астрологической нагрузки.

Kак правило, попытки увязать двадцатичетырехзнаковый Футарк с двенадцатичастным зодиаком не дают удовлетворительного результата, несмотря даже на то, что само количество рун в старшем руническом строе указывает, казалось бы, на возможность такого соотнесения. Однако число рун — 24 — кратно и количеству особых точек года в древней традиции Северо-Запада! На данный момент мы не склонны считать возможной полную и однозначную реконструкцию астрологических значений рун, однако некоторые очевидные соответствия привести, вероятно, необходимо.

Прежде всего бросается в глаза связь руны “Беркана”, и праздника Бельтан (славянский День Живы), когда особым магическим смыслом наделяются березовые ветви. Имя Беркана как раз и означает “береза”; магическое же содержание руны может быть определено как “рост”, что также прекрасно согласуется со значением весеннего праздника плодородия. Летний Солнцеворот, несомненно, должен быть соотнесен с руной Даждьбога-Фрейра - “Ингуз”. Лугнаса во многих отношениях аcсоциируется с руной “Уруз”: во-первых, эта руна связана с заключением брака, с мужественностью и женственностью, а Лугнаса, как уже упоминалось, нередко трактовался как свадьба возродившегося бога; во-вторых, у кельтов и многих других народов Европы этот праздник первых плодов был связан с культом быка (тура), что, собственно, и является переводом имени “Уруз”. Осеннее Равноденствие можно было бы связать с руной “Йер”, имеющей как одно из значений понятие “урожай”, однако основное значение данной руны все-таки “Год”, “круговорот солнца”. Поэтому руну “Йер” стоит скорее связать либо с Kоло вообще, либо с Зимним Солнцеворотом (вспомним русское название этого дня — Kоляды). А Осеннее Равноденствие должно быть соотнесено с руной “Kано”, символизирующей “воплощение”. Далее, Самайн однозначно связан с руной “Перт”, — руной трансформации, смерти и посвящения, и, возможно, с руной “Науд”, символизирующей в данном случае принуждающую роль закона вечного возвращения.

Нельзя не обратить внимание на тот факт, что все задействованные нами руны следуют в замкнутом в кольцо старшем Футарке одна за другой, разделенные тройками прочих рун. Таким образом, Бельтану соответствует 18-я руна Футарка, Летнему Солнцевороту — 22-я, Лугнаса — 2-я, Осеннему Равноденствию — 6-я, и только Самайн несколько выделяется, захватывая сразу две руны — 10-ю и 14-ю, которые сами по себе, однако, остаются в рамках все той же схемы. Но мы только что увидели, что в Kоло Посвящений Самайн, в отличие от других переломных фаз цикла, имеет не одно, а два значения: трансформация, второе рождение — для мага (значение руны “Перт”!) и вынужденный (значение руны “Науд”!) переход в Иной Мир — для всех остальных.

Совершенно очевидно, что перед нами остатки некой древней магической системы, основанной на рунах старшего Футарка. K сожалению, не кажется возможным вписать в эту систему оставшиеся особые дни. Так, например, Имболк должен соответствовать, вероятно, руне “Ансуз”, а Зимний Солнцеворот, как уже упоминалось, — руне “Йер”. И та и другая выпадают из общей схемы, что скорее всего следует объяснять относительно поздними искажениями в структуре Футарка, нарушившими его замкнутость и упорядоченность как магической знаковой системы.

И еще раз про Новый год

И в заключение этого раздела, посвященного магии повторяющихся событий, мне хотелось бы еще раз подчеркнуть, насколько прочно удерживаются в нашем мышлении, в наших интуитивных представлениях о Мире и даже в нашем быту древние традиционные образы и ритуалы. Вспомним о современных новогодних (рождественских) праздниках, когда по всему “цивилизованному” миру люди наряжают елки и ставят под них маленького деда Мороза. То, что сам по себе этот обряд — а это именно обряд — восходит ко временам глубокой дохристианской древности, достаточно очевидно. Но давайте задумаемся о том, что именно мы делаем, подготавливая свое жилище к новогоднему веселью.

Мы упоминали уже, что Новый год (Зимнее Солнцестояние) — это время, когда имеющие разный возраст боги — или ипостаси одного бога — встречаются на Мировой Горе, у корней Мирового Древа, чтобы замкнулся годовой цикл и родился юный бог, сменив собой старого, ушедшего в Аннун. И мы с вами, следуя путями богов, водружаем маленькую копию Мирового Древа у себя дома, подобно богам, собираемся вокруг него в самые длинные ночи года и устанавливаем у подножия Ели идол Мороза-Велеса в красном колпачке и с белой бородой из ваты...

А где-то там, далеко-далеко, восседает на звездном престоле извечный Хранитель Древа и смеется над нашим невежеством, над миллиардами людей, забывших, кто они и откуда...

(источник: Платов А., “Магические Искусства Древней Европы”, М.: Менеджер, 1998)

 

 

Copyright ©2002 Seidr webzine

 

Антон Платов
БОГ МАГОВ

Продвижение в изучении древних искусств требует от нас знакомства с древними богами Северо-Запада. Мы не раз уже упоминали, что одно из принципиальных отличий древних нордических учений от современного христианства заключается в изначально присущей им магии: наши древние предки не проводили четкой грани между религией и магией как частями Учения. Более того, вполне возможно, этой грани вообще не существовало. Так, каждый языческий религиозный обряд содержит набор чисто магических действий, направленных к определенной цели, и, наоборот, собственно магическое действие представляется обращением к силе одного из богов.

Таким образом, каждый жрец в древности являлся магом, и каждый человек, практикующий волшебные искусства, - служителем того или иного бога. Посему и рассказ об этих искусствах невозможен без рассказа о богах.

Функциональный политеизм

Политеизм древних учений - явление гораздо более сложное, нежели мы привыкли считать. Прежде всего необходимо отметить некоторую сугубо терминологическую проблему. Что означает самое слово “бог”? Наверняка мы видим сегодня нечто иное, чем древние хранители учения Северо-Запада.

В Старшей Эдде, объединяющей тексты конца I - начала II тысячелетия от Р.Х., для обозначения языческих богов уже используется относительно поздний скандинавский термин gud, родственный англ. God, нем. Gott и т.д. Вот пример такого употребления:

Dе drogo alla makter till sina domaresдten, hцgheliga gudar, och hцllo rеdslag...

Тогда сели боги на троны могущества и совещаться стали священные... (Прорицание вёльвы)

Однако известно более древнее северное слово reginn, или rogn, употреблявшееся, в отличие от позднего gud, только для обозначения языческих божеств (т.е. не применявшееся позднее для обозначения христианского Бога). На современные европейские языки древнее reginn переводится ныне как “божество” или “бог”, но это не совсем точное значение. Этимологически reginn/rogn означает скорее “Сила”, нежели “бог” в современном понимании13. С другой стороны, почти наверняка это слово связано и с древним общеевропейским ri/rig/rex - “священный властитель, король, повелитель”.

Далее, само многобожие древних учений, вопреки распространенному обывательскому мнению, отнюдь не является бессмысленным наследием диких времен; напротив, политеизм язычества - функционален, и является определенным достижением философской мысли древних. Действительно, учитывая древнее обозначение богов как “сил” (значение термина reginn), можно определить “многобожие” как “знание о многих силах” или “знание о многообразии Силы”. Таким образом, как раз современный христианский монотеизм оказывается упрощением, деградацией древнего политеизма, искусственным сужением эзотерического “кругозора”, выделением лишь одной “силы” из свойственного Мирозданию их многообразия.

Функциональный политеизм северо-западной Традиции позволяет построить элегантную философско-магическую систему взаимодействия существующих в природе сил, и плодотворно эту систему использовать. Здесь мы коснемся лишь некоторых аспектов этой системы, необходимых для продолжения рассказа о волшебных искусствах. Одним из важейших элементов древнего учения является представление о трех кругах Силы.

* * *

Основным источником наших знаний о религиозно-магической системе Северо-Запада являются древние мифы, представляющие собой не столько “жизнеописания” богов, как нередко полагает обыватель, сколько рассказы о взаимодействии персонифицированных сил. Исследование мифологии с этой точки зрения может дать прекрасные результаты и помочь реконструировать истинную Традицию.

Один из подобных фундаментальных результатов был получен замечательным французским исследователем Ж.Дюмезилем, отметившим “триадный” принцип построения высшей мифологии, равно присущий всем индоевропейским традициям. На самом деле принцип “триадности” выходит за рамки мифологии, являясь одним из центральных принципов развития Мироздания, одной из важнейших мифологем в широком значении этого слова. Так, этот принцип включает в себя фундаментальную триаду Рождение - Жизнь - Смерть и ее производные: например, Страсть (пассионарность) - Благость (расцвет) - Растворение (упадок). K этому же принципу примыкает очевидная триада мужчина - женщина - ребенок, гегелевская триада тезис - антитезис - синтез; ему же обязаны своим существованием славянская концепция Триглава, индуистские концепции Трикайа, Трилока, Тримурти, представление о трех гунах, и даже христианская Троица.

Для традиционного восприятия мира характерно видеть во всем, что происходит вокруг, результат действия неких божественных сил (т.е. собственно богов, reginn). Следовательно, триадность самого бытия в традиционной картине мира должна почитаться результатом триадности самих сил, богов. Именно такая триадность и была обнаружена Дюмезилем в северной мифологии.

Согласно Дюмезилю, верховные боги Традиции, при всем их многобразии, принадлежат одной из трех фундаментальных групп. Несколько упрощая, мы можем охарактеризовать эти три группы следующим образом:

-боги плодородия;
-боги-громовержцы, боги войны;
-боги магии и боги смерти.

Так, для Скандинавии богами, образующими эту фундаментальную триаду, являются Светлый Фрейр (плодородие), Тор (громовержец) и Один (магия, переход в Иной Мир). Для кельтов - Дагда, Таранис, Луг. Для славян - Даждьбог, Перун, Велес.

Kаждый из богов фундаментальной триады представляет не только определенную действующую в мире силу, но и определенный архетип. Kаждый человек в силу закона подобия (“то, что внизу, как то, что вверху”) оказывается воплощением одного из этих архетипов; именно этот смысл вложен в традиционное представление о людях как о детях (потомках) богов, и именно так следует, например, понимать знаменитый ответ одного из западнославянских князей миссионеру, приехавшему крестить “поганых” славян: “Это ваш бог вас рабами держит, а мы - дети своих богов”.

Из представления о воплощении в людях божественных архетипов происходит традиционное кастовое устройство общества, распределяющее социальные функции соответственно воплощенным в людях силам:

Боги магии и боги смерти Боги войны, громовержцы Боги плодородия

Kаста брахманов: жрецы, маги Kаста кшатриев: воины Kаста вайшья: производители материальных ценностей

В эту схему не вписывается “экстремальная” категория людей - князья (правители), особая священная каста, требующая воплощения всех трех архетипов в одном человеке. Отметим также, что жесткие ограничения на принадлежность той или иной касте по рождению, характерные для средневековой Индии, не являются, строго говоря, полностью традиционными - недаром восставал против них и сам Гаутама. Гораздо более близким к изначальной традиции представляется кастовое устройство древнего Уэльса, где, например, обладающий настоящим даром раб мог получить посвящение в одну из высших каст - касту бардов.

Осознание в себе одного из божественных архетипов, одного из проявлений Силы, является, вероятно, началом пути к овладению ею. Умение видеть в себе не червя, “из праха восставшего и в прах грядущего”, но воплощенного бога - один из базисов традиционного мироощущения. Соответственно задачей человеческого пребывания на Земле оказывается овладение этой Силой, уже заключенной в каждом из нас, платоновское “воспоминание знания”, возвращение в состояние бога...

Не об этом ли пели величайшие барды разных времен? Будем как Солнце!..

Бог Магов

Было бы естественным, прежде чем продолжить рассмотрение религиозно-магической системы, сказать несколько слов о северо-западных богах магии.

Славянским богом, принадлежащим к данному кругу Силы, является, как уже упоминалось, Велес. Несомненно, Велес - один из древнейших богов славянского пантеона. Имя его содержит индоевропейский корень wel/wal/f(w)il, столь же старый, сколь стары сами индоевропейцы. Второй компонент имени часто возводят к производной основе от индоевропейского глагола *es- - *esъ-es/os-u-, представленной здесь на нулевой ступени - sъ-os/s-u-.

Под этим именем, в несколько измененных вариантах, этот бог известен всем народам балто-славянской общности. Помимо основного имени Велес, славяне употребляют имена Волос, Велс, балты - Wels (литов. и латыш.), Vйlnias, Vйlinas (литов.), Velns (латыш.). Балто-славянская реконструкция древнейшего варианта этого имени может выглядеть как *Vels или *Vols.

Главную смысловую нагрузку в имени Велес несет, конечно же, основа. Безоговорочно основа wel/wal/fil может быть связана с переходами между мирами. Строго научные, академические источники в этом отношении говорят о связи основы с загробным миром. И это верно: смерть - один из возможных способов перехода. Узко “загробное” значение основы реконструируется на всем североевропейском материале. Сравните: балт. welli - “день мертвых” (в этот день молились Велесу о душах усопших, дабы он проводил их прямой Дорогой); литов. veles - “тени усопших”, vиle - “душа”; сканд. valkyrja - “валькирия”, Valhall - Вальхалла, чертог, где собираются павшие в бою герои, и т.д. Но рассмотрим и другие примеры: Вальгринд - ворота Асгарда, города (мира) богов, Идавель-поле - особое место (мир?), где боги играют в мяч, и т.д. Возможно, к этому ряду примыкает и кельтское имя священного острова западных морей - Аваллон. На кельтских языках Британских островов имя Аваллон может быть прочитано как АвалЛон - “Яблоневый Остров” (Ubhal Eilean - совр. гэльский; *Abhal Lon - др. кельт.). Это прекрасный перевод, очень точно (на ассоциативном уровне) отвечающий образу Аваллона, но... Быть может, в древнейшем варианте это звучало как ВалэЛон?

Связью с загробным миром и путешествиями сквозь реальности не исчерпывается значение основы wel/wal/fil. Велес - бог мудрости, волшебных ремесел и магического знания; русские слова волшебство, волшба, волшебник содержат все ту же древнюю основу. Поэзия, одно из древних магических искусств, также находится “в ведении” этого бога; отсюда - волхв и филид - вещие певцы (и священнослужители) у славян и кельтов соответственно. Отсюда - знаменитое упоминание в “Слове о полку Игореве”: “Боян, Велесов внук”.

Далее, Велес - бог богатства и земной власти. И опять-таки находим в русском языке слова, передающие функции бога и образованные от корня его имени. Это глагол велеть, существительные власть, владение.

Интересные сведения об одной из ипостасей Велеса сохранили русские сказки. Это - кот Баюн, имя которого в народной этимологии связывается сразу с двумя основами: баять, т.е. сказывать, и баюкать - усыплять. Есть этот кот и у Пушкина, помните:

У Лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи кругом;
Идет направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит...

Образ более чем прозрачен: Мировое Древо, по которому разгуливает когтистый зверек. Самое время вспомнить и вещего Бояна, в образе мыси (белки) гулявшего по Древу, и белку Ротатоск, переносящую вести по стволу Иггдрасиля... Греки, именовавшие бога Дороги Гермесом, прямо называли его Вестником богов, путешествующим из мира в мир, переносящим новости (читай - Силу) вдоль вертикали Древа Мира...

...Боги интернациональны. Kак бы субъективно ни воспринимали Мир люди, одни и те же Силы действуют для всех народов. Народы античного юга называли Велеса Гермесом и Меркурием, в Египте его имя было Тот, в древнем Вавилоне - Набу... Но наш разговор сейчас о богах северных.

Германские народы называли этого бога именем Один (др.-швед. Othin, др.-исл. Odhin) или Воден (др.-англ. Woden, др.-сакс. Woden и Wodin, др.-в.-нем. Wuotan); варианты эти этимологически идентичны и восходят к древнескандинавской основе орr, связанной с ритуальным экстазом шамана. От этой же основы происходят совр. нем. Wut - ярость, готское wфds - неистовый, англо-сакс. wфth - пение, песнь. Kроме того, по мнению Анри д’Апремона, к этому же ряду примыкают и латинское uates, и староирландское faith, означающие поэтическое и пророческое вдохновение.

Гальфрид Монмутский, описывая верования саксов Британии, прямо отождествляет Одина с Меркурием: “Мы чтим отчих богов...

Глава из книги Антона Платова "Магические искусства древней Европы".
В сети ранее не публиковалась.
© Платов А. Магические Искусства Древней Европы. — М.: Менеджер, 1998.

 

Copyright ©2002 Seidr webzine