Выражение эмоции и ощущения прикосновения

Хотя некоторые исследователи (например, Shaffer, Emerson, 1964) утверждают, что тактильная стимуляция не является ре­шающим фактором в социальной привязанности человека, по­чти нет эмпирических исследований функций прикосновения как средства передачи эмоции. Однако есть все же некоторые возможности обсуждения роли ощущения прикосновения в вы­ражении и передаче эмоций.

Работа Харлоу (Harlow, 1971) с макаками-резус привела его к выводу, что прикосновение или телесный контакт является биологической потребностью, интегральной по отношению к привязанности и любви. Монтегью (Montague, 1972) в обзоре литературы по ощущению прикосновения заключил, что само касание представляет эмоциональный ответ.

Важность ощущения прикосновения в эмоциональной ком­муникации (и, следовательно, в эмоциональном контроле) мо­жет быть выявлена и в эволюционно-биологической перспекти­ве. Прикосновение или сенсорные впечатления, исходящие из телесного контакта, связаны с разными поведенческими комп­лексами, которые, по крайней мере у отдельных видов, оказыва­ются устойчивыми. У некоторых видов определенные типы при­косновений выполняют важные биологические и социальные функции. Не установлено точно, выполняет ли тактильный кон­такт подобные функции у человека, но несомненно, что прикос­новение, как и выражение лица, — предмет социальных норм и систем табу, которые изменяются от культуры к культуре. Со­циальные феномены, относящиеся к понятию личностного про­странства (например, дистанция, обычно устанавливаемая меж­ду индивидами при общении), возможно, имеют в своей основе культурные нормы, регулирующие тактильные контакты.

Ощущение прикосновения очень сложно. Гелдард (Gelldard, 1972) доказал независимый статус следующих характеристик прикосновения: контактное давление, подкожное давление, ко­лющая боль, резкая боль, подкожная боль, тепло, холод, жар и мышечное давление.

Особая важность кожи лица основана на анатомии мозга. В сенсорном гомункулусе (схеме, показывающей количество коркового вещества, отнесенного к различным частям тела) зона лица, включая рот и язык, занимает непропорционально большую часть коры.

Важность прикосновения к лицу, как нежного, так и враж­дебного (пощечина), является хорошо известным межкультур­ным феноменом. Анализ речи также доказывает важность кожи и ощущения прикосновения. Такие выражения, как «трения», «толстокожий», «почувствуй это на своей шкуре», обычно свя­заны с эмоциями.

У большинства млекопитающих, за исключением высших человекообразных обезьян и человека, матери стимулируют кожу своих новорожденных детенышей, вылизывая их. Такая стимуляция кожи новорожденного животного важна для выжи­вания, потому что у некоторых видов мочеполовая система не функционирует при отсутствии кожной стимуляции (Montague, 1972). Исследования, проведенные на животных, показывают, что вылизывание, поглаживание и ласка ведут к улучшению здо­ровья растущих животных.

Монтегью пришел к выводу, что существует эволюционная последовательность от вылизывания у низших млекопитающих, вычесывания зубами у низших приматов, почесывания пальца­ми у обезьян и высших человекообразных к поглаживанию у человека. Монтегью считает, что эволюционная перспектива показывает важность для ребенка кожной стимуляции. Он пи­шет: «Мы совершенно обоснованно называем ее фундаменталь­ной и существенной частью аффекта и важным элементом в здо­ровом развитии каждого организма» (Montague, 1972).

 

Фундаментальные эмоции

Каждая из фундаментальных эмоций обладает свойственной именно ей адаптивной функцией и уникальными мотивационными качествами, исключительно важными и для каждого индиви­да и для всего вида.

Эмоции называются фундаментальными, поскольку каждая из них имеет: (а) специфический внутренне детерминирован­ный нервный субстрат, (б) характерные мимические или не­рвно-мышечные выразительные комплексы и (в) отличающееся субъективное переживание или феноменологическое качество. Ни один из этих трех компонентов не образует эмоцию самосто­ятельно. Целостная эмоция (или полный эмоциональный про­цесс) требует всех трех компонентов, хотя в одном из них — выразительном комплексе — и продолжительность и интенсив­ность ослабляются социализацией. В сущности, каждая фундаментальная эмоция является системой, образованной этими тремя компонентами и их взаимодействиями. Эмпирически идентифицированы и описаны десять фундаментальных эмоций (Darwin, 1872; Ekman, Friesen, Ellsworth, 1972; Izard, 1971; Tomkins, 1962).

Два рода явлений делают трудным изучение фундаменталь­ных эмоций. Во-первых, эмоции обычно активируют весь орга­низм, а не остаются процессом, ограниченным единичной сис­темой. Например, активация симпатических механизмов, кото­рая сопровождает одну эмоцию, может активировать другие симпатические механизмы, обслуживающие другие эмоции. Во-вторых, эмоции склонны появляться в определенных комбина­циях, или комплексах. Фундаментальные эмоции являются важ­ными в жизни индивида, но отдельно, не в сочетании с другими эмоциями, они существуют лишь в течение очень коротких пе­риодов времени — до того как активируются другие эмоции.

Хотя фундаментальные эмоции считаются врожденными и межкультурными феноменами, признается, что социокультур­ные факторы играют значимую роль в определении эмоциональ­ной экспрессии. Какдоказал Экман (Ekman, 1972), каждая куль­тура обладает своими собственными «правилами проявления» эмоций, и их нарушение может иметь более или менее серь­езные последствия для индивида. Это культуральные правила могут требовать подавления или маскировки одних эмоциональ­ных выражений и, наоборот, частого проявления других. Пред­ставители западной цивилизации часто улыбаются при непри­ ятностях, а японцы обязаны улыбаться, даже переживая горе. И культурные и половые различия определяют ситуации, в ко­торых надо смеяться и в которых надо плакать. Аналогично пра­вилам проявления эмоций в разных культурах различаются и социальные установки по отношению к эмоциональным пережи­ваниям (Izard, 1971).

Поскольку каждая фундаментальная эмоция будет подробно рассмотрена в последующих главах, здесь будет дано их крат­кое описание, в основном на феноменологическом уровне.

1. Интерес—волнение (рис. 2.5), наиболее часто пережива­емая положительная эмоция, мотивирует обучение, развитие навыков и умений и творческие стремления. В состоянии инте реса у человека повышается внимание, любознательность и ув­леченность объектом интереса. Поскольку человек — наиболее меняющийся и непредсказуемый объект нашего мира, интерес, вызываемый другими людьми, облегчает социальную жизнь и способствует развитию эмоциональных уз между индивидами.

2. Радость (рис. 2.6) — максимально, хотя и не обязательно постоянно, желаемая эмоция. Она представляется, скорее, по­бочным продуктом событий и условий, чем результатом прямо­го стремления получить его. Активное состояние радости харак­теризуется чувством уверенности, собственной значимости и ощущением того, что мы любим. С позиций Томкинса (Tomkins, 1962), радость возникает в результате сильного снижения гра­диента нервной стимуляции.

3. Удивление (рис. 2.7) имеет некоторые черты эмоции, но это не эмоция в полном смысле этого слова. В отличие от других эмоций, удивление — всегда мимолетное состояние. Оно появ­ляется благодаря резкому повышению нервной стимуляции, возникающему из-за какого-либо внезапного события. Удивле­ние способствует освобождению нервной системы от предыду­щей эмоции и направляет на объект, вызывавший удивление, все когнитивные процессы.

4. Горе—страдание (рис. 2.8) — эмоция, испытывая которую человек падает духом, чувствует одиночество, отсутствие кон­тактов с людьми, жалость к себе.

5. Гнев (рис. 2.9) — это фундаментальная эмоция, контролю над выражением которой уделяется особое внимание в процес­се социализации. Внешнее проявление гнева легко различимо: при гневе кровь «кипит», лицо начинает гореть. Быстро мобили­зующаяся энергия напрягает мышцы и вызывает ощущение силы, чувство храбрости или уверенности в себе. Хотя гнев иг­рал важную роль в процессе эволюции, его функции у современ­ного человека невелики.

6. Отвращение (рис. 2.10) часто возникает вместе с гневом, но имеет некоторые свои собственные отличительные мотивационные признаки и иначе субъективно переживается. Физи­ческая или психологическая изнашиваемость («что-нибудь пор­тится») склонна вызывать отвращение. Отвращение в сочета­нии с гневом может стимулировать деструктивное поведение, так как гнев мотивирует «нападение», а отвращение — жела­ние «избавиться от кого-либо или чего-либо».

7. Презрение (рис. 2.11) также часто появляется вместе с гневом, или с отвращением, или с тем и другим вместе. Эти три эмоции называются «враждебной триадой» (Izard, 1972). В эво­люционной перспективе презрение может развиваться как сред­ство подготовки к встрече опасного противника. По сей день желание чувствовать превосходство (более сильный, более ин­теллигентный, более цивилизованный) может вести к некото­рой степени презрения. Одна из опасностей презрения в том, что оно — «холодная» эмоция, ведущая к деперсонализации ин­дивида или группы, к которым относится презрение, поэтому эта эмоция может помочь, например, мотивировать «хладно­кровное убийство». В современной жизни трудно найти какую-нибудь полезную или продуктивную функцию презрения.

8. Страх (рис. 2.12) испытывал в своей жизни каждый инди­вид. Переживание этой эмоции исключительно вредно для человека: реальна возможность «испугаться до смерти». Страх вы­зывается за счет быстрого повышения плотности нервной сти­муляции, приносящей весть о реальной или воображаемой опас­ности. Сильный страх сопровождает неуверенность и дурные предчувствия. За исключением редких случаев, когда страх па­рализует, обычно эта эмоция мобилизует энергию.

9. Стыд (рис. 2.13) мог появиться в ходе эволюции как прояв­ление потребности человека в социальных связях. Стыд мотиви­рует желание спрятаться исчезнуть. Стыд может также способствовать возникновению чувства бездарности, может быть основой конформности, но если эмоциональные связи инди­вида направлены «извне группы», тог­да стыд может, наоборот, требовать нарушения групповых норм. Хотя сильное и постоянное чувство стыда может препятствовать развитию це­лостности человека, эта эмоция час­то способствует сохранению само­уважения.

10. Вина часто оказывается связанной со стыдом, и Томкинс (Tomkins, 1963) рассматривал стыд, робость и вину как различ­ные аспекты одной и той же эмоции. Тем не менее между виной и стыдом есть серьезные различия. Стыд может появляться из-за любых ошибок, вина же возникает при нарушениях мораль­ного, этического или религиозного характера, причем в ситуа­циях, в которых субъект чувствует личную ответственность.