Питер Бергер и Томас Лукман о социальном конструировании реальности.

«СОЦИАЛЬНОЕ КОНСТРУИРОВАНИЕ РЕАЛЬНОСТИ»— работа П. Бергера и Т. Лукмана, в которой дается феноменологическое изложение социологии знания. Опубликована в 1966 г. Сознание понимается здесь как знание, которое помогает что-то изменить и поддержать в обществе. Реальность имеет комбинированный характер — институционализированый и объективный, а вместе с тем содержит в своем составе и субъективные значения. Человекоразмерность социальной реальности определяется тем, что существующий социальный порядок представляется людям естественным даже в том случае, если он им не нравится. Др. порядок им не известен. Это относится как к традиционному обществу с присущим ему преобладанием традиции над инновацией, так и к обществу современному (modern society), где инновация преобладает над традицией. Люди имеют здесь достаточно очевидное чувство реальности как данности. Общее чувство реальности достигается тем, что в ней есть пласт само собой разумеющегося знания, социальной признанности. В ситуации радикального разрыва с повседневностью социальное конструирование реальности предельно затруднено.

Представлены четыре способа, и одновременно уровня, социального конструирования реальности. Первый из них — хабитуализация, т.е. опривычивание (от англ. habitual — привычный), превращение в повседневность. Термин, близкий к тому, что М. Вебер называл рутинизацией. Среди множества реальностей существует одна, представляющая собой, по их мнению, реальность наиболее существенную. Это — реальность повседневной жизни. Повседневная реальность является непроблематизируемой. Социальное конструирование такой реальности состоит в ее почти автоматическом воспроизводстве через традицию, память, через передаваемые из поколения в поколения знания и представления. Второй способ авторы называют типизацией. Она разделяет объекты на классы (мужчина, покупатель, европеец и т.д.). Повседневность содержит самовоспроизводимые непроблематизируемые типизации, воспринятие др. как тип и взаимодействие с ним в ситуации, которая типична. Социальная реальность повседневности представлена совокупностью типизации, которые в своей сумме создают повторяющиеся образцы взаимодействия и составляют социальную структуру. Можно прийти к заключению, что разрушение повседневности в случае резких социальных переориентации разрушает типизацию, образцы взаимодействия и, следовательно, социальную структуру. Так, в традиционном обществе имеется ясное представление о том, что такое «хороший человек». В современном (modern) обществе типизация «хорошего человека» становится более сложной. Характерным примером нарушенной типизации является неразличение добра и зла, прекрасного и безобразного, истинного и ложного, пригодного и непригодного, друга и врага. Социальное конструирование реальности предполагает восстановление самой процедуры типизации путем обсуждения ряда проблематизируемых типов. Третий уровень и способ социального конструирования реальности, воплощения идей в соответствующее общество, социально признавшее эти идеи и сделавшие их коллективными представлениями, — это институционализация, которая закрепляет типизацию. Любая типизация уже есть институт. Однако не все институты являются типизациями. Помимо типизированных коллективных представлений, институты включают в себя роли и статусы, систему санкций и социального контроля для поддержания норм, порядок, общие цели, установки и образцы поведения (нормы), учреждения, кодексы, законы и т.д., осуществляющие деятельность по удовлетворению различных потребностей. Но без коллективных представлений, достигнутых в результате типизации, и усилий, направленных в радикально меняющемся обществе на достижение типизации и формирование коллективных представлений (через деятельность ученых, СМИ, общественных организаций, литературу, искусство, образование, деятельность выдающихся людей) социальная структура в целом и деятельность институтов не может быть обеспечена. Формула «Мы делаем это снова» заменяется формулой «Так это делается». Мир приобретает устойчивость в сознании, он становится гораздо более реальным и не может быть легко изменен, — считают авторы, показывая, что даже объективные свойства — это продукты деятельности индивидов. Это чрезвычайно важное и обязывающее философа к деятельности доказательство того, что привычный мир может быть как аннулирован деятельностью сознания, так и создан ею. Стремление к достижению интегративных значений не устраняет культурного многообразия и даже идеологического плюрализма. Оно присуще любому обществу. Частью институционализации и одновременно последней ступенью объективации является реификация — овеществление, при котором многие созданные людьми феномены воспринимаются как квазиприродные. Забывается то, что они есть продукты человеческой деятельности. И, наконец, четвертый этап и способ социального конструирования реальности- легитимация. Это процесс, который необходим для передачи только что сложившихся институтов новым поколениям, для их обоснованности в глазах тех, кто не устанавливал эти институты и легко соблазнится новыми вариантами переделки общества, или даже отвержением социальных установлений, как фикций по отношению к психо-физиологическим потребностям, реальности инстинктов и соблазнам гедонизма. Легитимация лучше всего может быть описана как смысловая объективации «второго порядка». Легитимация создает новые значения, служащие для интеграции тех значений, которые уже имеются. Роль легитимации состоит в том, чтобы сделать объективно доступными и субъективно вероятными уже институционализированные объективации «первого порядка». Полный цикл социального конструирования реальности включает указанные способы в качестве ступеней.

Франкфуртская школа

Становление, развитие

Франкфуртская школа возникла на базе Института социальных исследований (нем.)русск. при Университете Франкфурта-на-Майне. Хотя отсчёт её существования принято вести с 1930 года, когда институт возглавил Макс Хоркхаймер, но марксистские исследования велись в Институте с момента его основания в 1923 году. Первый его директор, историк и правовед австромарксистского толка Карл Грюнберг, привлёк к работе в Институте целый ряд талантливых молодых интеллектуалов с коммунистическими и социал-демократическими убеждениями, основал первый крупный журнал по истории рабочего движения в Европе и наладил тесные связи с Институтом Маркса—Энгельса в Москве. Уже до 1930 года во франкфуртском институте были заложены основы будущих направлений работы, а его журнал включал новейшие статьи Карла Корша, Дьёрдя Лукача, Хенрика Гроссмана и Давида Рязанова. Макс Хоркхаймер, ставший директором Института в 1930 году, объявил его целью разработку «социальной философии», дополненной эмпирическими исследованиями. В 1932 году предыдущее издание Института, «Архивы истории социализма и рабочего движения», было заменено на «Журнал социальных исследований».

Вокруг Франкфуртской школы группировались оппозиционно настроенные марксистские мыслители, резко критически относившиеся к капитализму, но считавшие, что идеологи ортодоксальных левых партий выхолостили и вульгаризировали широту диалектического анализа. В условиях усиления нацистской партии Франкфуртская школа успела спасти архив Маркса и Энгельса, переслав его в Советский Союз. После прихода к власти нацистов в 1933 году представители Франкфуртской школы были вынуждены эмигрировать в США, куда и был перенесён Институт.

Франкфуртская школа оформилась на волне распространения социалистических и фрейдистских идей в среде западных интеллектуалов. Она продолжила начатое Дьёрдем Лукачем (бывшим одним из её первых критиков) в Венгрии переосмысление учения Маркса и Энгельса, отличное от трактовок марксизма как в сталинском СССР, так и в среде западных ортодоксальных социал-демократических и коммунистических партий. Необходимость дальнейшего развития марксизма в условиях XX века, по мнению франкфуртцев, обуславливалась подавлением рабочего движения в Западной Европе и опасностями, вызванными возникновением фашизма и нацизма. Немаловажную роль сыграла и публикация в Советском Союзе неизданных к этому моменту «Экономико-философских рукописей 1844 года» (1927) и «Немецкой идеологии» (англ.)русск. (1932) из архива Маркса и Энгельса. Эти произведения, написанные с радикально-гуманистических позиций, наглядно свидетельствовали о преемственности гегельянской и марксистской мысли, а также о центральной роли концепции отчуждения в раннем марксизме.

Основные идеи Франкфуртской школы