Предотвращение и разрешение юридических коллизий

Мы уже вели речь о сходных или даже совпадающих объектах регулирования в разных странах. Потребность их взаимодействия и сотрудничества побуждает согласовать и способы регулирования.

Сопоставление норм национальных законодательств нередко приводит к выводу об их несходстве. Такой вывод может иметь характер констатации данного состояния, но может и подтолкнуть страны к преодолению таких различий и к недопущению их в будущем. Нормы сохраняются, но их пытаются "связать" между собой так, чтобы в случаях противоречий действовал юридический механизм.

Наиболее оправданным и эффективным средством являются коллизионные нормы, которые давно применяются в международном частном праве для разрешения коллизионных ситуаций. Не выходя за рамки нашей темы, подробно охарактеризуем их признаки и порядок действия, следуя положениям книги "Международное частное право"¹.

Коллизионная норма отличается от традиционных норм права. В ней есть два структурных элемента – "объем" и "привязка". Объем коллизионной нормы отражает содержащееся в ней указание отношений, на которые норма распространяется. Привязка содержит указание на национальное законодательство, подлежащее применению к данному виду общественных отношений.

Коллизионная норма может содержать в привязке указание только на то, в каких пределах подлежит применению собственное законодательство данного государства. Такая коллизионная норма называется односторонней. В привязке может быть указание на общий принцип, по которому можно определить, законы какого государства подлежат применению к данному виду правоотношений с иностранным элементом. Такая коллизионная норма именуется двусторонней.

Судебная практика в порядке толкования односторонней коллизионной нормы может сделать вывод о содержащемся в ее основе коллизионном принципе двустороннего характера.

Коллизионные нормы различаются специалистами по типам привязок:

Коллизионная привязка "личный закон" выступает как национальный закон, или закон гражданства; закон местожительства лица,

¹ См.: Международное частное право. М., 1984. С. 50–71.

68 Глава IV. Сближение национальных правовых систем

т. е. закон государства, на территории которого данное лицо считается имеющим "оседлость". Из двух разновидностей личного закона старейшим является закон домицилия. Этот принцип был заменен законом гражданства с принятием Кодекса Наполеона 1804 г. Закон гражданства закреплен в гражданских кодексах Италии, ФРГ, Бельгии, Голландии, Швеции. В странах "общего права" сохраняет значение принцип домицилия, трактовка которого в отдельных странах имеет особенности.

Привязка к закону "национальности" юридического лица означает, что законодательство различных стран неодинаково разрешает вопросы о том, при каких условиях вступающая в гражданско-правовые отношения организация может рассматриваться как юридическое лицо и каковы условия и объем признания за юридическими лицами гражданской правоспособности. Отсюда возникают коллизионные вопросы "национальности" юридических лиц, так же по-разному разрешаемые в законе и практике различных стран.

Законодательство, по которому определяются гражданская пра-восубъектность организации и содержание ее правоспособности, в континентальных странах определяется по закону места нахождения ее административного центра (правления), а в странах "общего права" – по закону места учреждения (регистрации устава) данной организации.

Коллизионный принцип "закона местонахождения вещи" применяется для определения, какое имущество может быть объектом вещного права, в частности права собственности. По признаку местонахождения вещи определяется также объем вещных прав, порядок их возникновения и прекращения.

Принцип "закона, избранного лицами, совершающими сделку", принят в коллизионном праве почти всех стран. Исходным началом для разрешения коллизионных вопросов по сделкам с иностранным элементом является воля сторон, совершающих сделку.

По внешнеторговой сделке – отмечают авторы – могут быть определены как обязательственные отношения сторон, так и последствия перехода права собственности на предмет сделки от лица, отчуждающего вещь, к приобретателю. Автономия воли сторон в отношении договорных обязательств была выражена также в Законе о международном частном праве Венгрии, в § 12–13 Закона ГДР о применении права, в § 9–12 Закона о международном частном праве Чехословакии. "Выбор закона" не обусловлен какими-либо ограничениями. Иное решение содержит Закон о международном частном праве Польши (ст. 25), предусматривающий условие, по которому стороны договора могут избрать закон, если он имеет отношение к данному обязательству.

"Автономия воли" на практике нередко используется против экономически более слабого участника сделки. Это чаще всего практикуется в так называемых договорах присоединения, которые содержат условия, изложенные в формулярах, выпускаемых страховыми обществами, транспортными организациями и другими

1. Разрешение юридических коллизий 69

монополистическими компаниями. Клиентура в выработке таких формуляров не участвует, ей остается лишь "присоединиться" к тому, что ей продиктовано. И специалисты, и клиенты нередко высказывают возражения против такого использования "автономии воли" в сделках потребительского характера (в особенности при купле-продаже с рассрочкой платежа).

Выделяемый принцип "закона места совершения акта" включает несколько разновидностей привязок:

а) закон места совершения договора;

б) закон места совершения сделки, определяющий ее форму;

в) закон места совершения актов гражданского состояния последовательно применяется к форме совершения этих актов;

г) закон места исполнения обязательства;

д) закон страны продавца. Для внешнеторговой купли-продажи товаров эта коллизионная привязка получила наибольшее распространение;

е) закон места совершения правонарушения. Внутреннее право отдельных стран нередко по-разному регулирует вопросы бремени доказывания вины причинителя вреда, ответственности за случай, значение вины потерпевшего;

ж) закон суда. Этот принцип имеет важное значение для гражданского процесса, включая арбитраж. Согласно данному принципу суд, несмотря на иностранный элемент в отношении, не применяет иностранного права для разрешения гражданско-процессу-альных вопросов по делу. Применение в такого рода вопросах законодательства страны суда – общепризнанное начало.

Юридические коллизии разрешаются и таким испытанным способом, как использование процедур независимого арбитражного разбирательства. Государства-страны часто образуют в рамках международных организаций или путем специальных соглашений международные арбитражи. Так, в рамках Генерального Соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ) заключено соглашение об оповещении, консультации, разрешении споров и надзоре (1979 г.), которое усовершенствовало механизм урегулирования разногласий по ст. XXII и XXIII Генерального Соглашения'.

На основании резолюции Генеральной Ассамблеи ООН от 15 декабря 1976 г. одобрен Арбитражный регламент Комиссии ООН по праву международной торговли. Помимо окончательных арбитражных решений арбитражный суд вправе выносить промежуточные, предварительные или частичные арбитражные решения (ст. 32).

Другой пример. В 1965 г. заключено соглашение о международном центре разрешения споров об инвестициях. Учрежденный им трибунал может применять при разрешении споров нормы законов, на которые согласованно указывают стороны, или коллизионные нормы, или нормы международного права.

¹ Подробнее см.: Малинин С. А., Магомедова А. И. О праве ГАТТ// Правоведение. 1995. № 1.

70 Глава IV. Сближение национальных правовых систем

Более "мягкие" меры по реализации международного гуманитарного права применяет Международная конференция Красного Креста – циркулярные письма странам-участницам, региональные семинары, составление типовых законов для преодоления различий в национальных законодательствах, конференции, согласованные резолюции и т. п.

Подобные воздействия имеют целью предотвращение и устранение противоречий как между нормами национальных законодательств, так и между ними и нормами международного права.

Существует еще один канал согласования национальных законов. Его можно обозначить как влияние законов одной страны на разработку, принятие и реализацию законов другой страны¹. Такое влияние имеет разные формы и порождается различными причинами, чаще всего историко-политическими. В историческом плане на формирование крупного государства сильно воздействовали законы, которые действовали ранее в отдельных независимых княжествах, герцогствах и королевствах. По такому пути развивалось законодательство в Англии, Италии, Германии, Испании, которое "впитывало" обычаи и традиции, а также законы своих малых образований.

Расширение сферы действия кодексов и иных национально-правовых актов наблюдалось в период завоеваний. Известный гражданский кодекс Наполеона победоносно распространял свое действие на территории захваченных французским императором испанских и итальянских земель. Его влияние оказалось очень заметным и позднее. Гражданский кодекс Нидерландов 1838 г. состоит из разделов, некоторые из которых являются лишь переводом на голландский язык положений французского ГК 1804 г. В XVIII–XIX вв. колониальные страны навязывали свое право покоренным странам, и в них надолго сохранилось его влияние: английского права – в Индии и бывших британских колониях, французского и португальского права – в африканских колониях.

Но нельзя сводить влияние правовых принципов и актов одной страны лишь к их насильственному насаждению сильной рукой державы-победительницы. Правовое влияние развивалось и благодаря схожей исторической судьбе, культуре и языку, укладу жизни. Построенное на общих началах юридическое образование и традиции правотворчества также оказывали свое воздействие. В середине XIX в. гражданские и уголовные кодексы Испании, Франции, Италии повлияли на правовые реформы ряда государств Европы, Латинской Америки и Африки и принятие кодексов-близнецов.

Интересна в этом плане и юридическая судьба Канады, которая в 1763 г. после длительного англо-французского соперничества стала британской колонией. В Канаде утвердилась система английского общего права с его высокой ролью судебного прецедента. Но одна из провинций – Квебек – продолжала жить по французским законам и обычаям.

¹ Подробнее см.: Решетников Ф. М. Правовые системы стран мира. М., 1993, С. 94–95, 105–108, 114–115, 132–135.

1. Разрешение юридических коллизий 71

Такая картина существовала почти столетие, и даже гражданский кодекс провинции Квебек 1866 г. (на французском и английском языках) во многом воспроизводил структуру Кодекса Наполеона. Думается, что подобное юридическое своеобразие Квебека во многом способствовало сохранению в нем национального самосознания и стремлению приобрести независимость путем референдума 1995 г.

Расширение сферы действия национального законодательства известно и Российской империи, когда в XVIII–XIX вв. ее указы, законы получали действие на присоединенных и захваченных территориях. В 40-х гг. действие Уголовного и Гражданского кодексов РСФСР как наиболее крупной союзной республики было распространено временно на территорию Прибалтийских республик и Молдавии как вступивших в Союз ССР. Позже в них были приняты свои кодексы.

Иллюстрацией более мягкого "правового сосуществования" является переплетение норм законодательств Германии и Франции после Второй мировой войны на территории Саарской области. Смена ее статуса предопределила длительность такого сосуществования.

Несомненно, наиболее сильное правовое "взаимовлияние" наблюдается в рамках "правовых семей" и правовых массивов в рамках межгосударственных объединений. Сходство основных институтов, конституций государств СНГ объясняется их согласованным политико-правовым курсом и общностью правовых истоков. Но такое влияние весьма ощутимо и в приграничных государствах, которые подчас объединены общей исторической судьбой. Например, в новых конституциях Румынии и Республики Молдова (1994 г.) легко обнаружить схожие характеристики публичной власти и ее разновидностей, классификации законов (конституционные, органические и ординарные). В Швеции, Норвегии и Дании действуют либо единые, либо весьма сходные законы в области торговли, судоходства, финансовых операций, и в этом нетрудно заметить устойчивую близость этих стран.

Но наблюдаются и другие виды правового влияния. Нередко стремление законодателей и разработчиков закона быстрее заимствовать и даже скопировать аналогичный иностранный закон ведет к его трудному врастанию в свою правовую систему. Зарубежные эксперты, консультанты охотно делятся своим опытом законотворчества и способствуют перенесению принципов, институтов и групп норм из законов своих стран в законопроекты других стран. Опыт России последних лет показал, сколь настойчивы были подобные попытки при разработке Закона об акционерных обществах (в частности, введен институт "аффилированных лиц"), о местном самоуправлении, а также при регулировании траста как доверительного управления, а не доверительной собственности, как в английском праве. Иногда сильнее ощущалось влияние семьи общего, а не континентального права. Нередко исчезала мера допустимой аналогии права и закона и правовая идентификация приобретала смысл откровенного и открытого "внешнего источника" национального правотворчества.

72 Глава IV. Сближение национальных правовых систем

Еще более масштабным правовое влияние становится в тех случаях, когда его оказывают в открытой форме государственные и политические деятели. Газета "Сегодня" в заметке "Германия заинтересована в сотрудничества с Грузией" с подзаголовком "Немцев, однако, смущает несовершенство законодательной базы в республике" (26 января 1996 г.) поместила извлечения из бесед и встреч вице-премьера, федерального министра иностранных дел Германии К. Кинкеля в январе 1996 г.: "... для экономического роста стран Закавказья необходима региональная кооперация. Грузия, Армения и Азербайджан вполне в силах создать собственную модель не только политической, но и экономической интеграции". При этом К. Кинкель уверил, что налаживание тесных связей Грузии с евро-структурами не подлежит отсрочке. "Как министр иностранных дел, я вам предлагаю помощь Германии. Используйте большую заинтересованность германско-закавказской парламентской группы в Бундестаге. Они большие друзья закавказских республик", – заявил он грузинским парламентариям. По данному поводу Президент Грузии Шеварднадзе отметил, что решающим в этом деле может стать договор между Грузией и ЕС, который будет подписан сторонами в ближайшем будущем.

Г-н Кинкель особо подчеркнул важность и неотложность всеобъемлющей законодательной реформы и создания воистину независимой судебной власти. Обязательными назвал он и реформу проведения судебных процессов, и улучшение условий в местах заключения.

Определенные претензии, в основном экономического характера, высказали гости по поводу повышения Грузией налогов на транспортные перевозки всяких, в том числе и гуманитарных, грузов. Г-н Кинкель назвал грузинский Закон о транспортном фонде необъективным и несовременным и получил обещание грузинского коллеги его пересмотреть.

Неприятно были удивлены представители деловых кругов Германии тем, что в Грузии пока еще не принят закон о земле, поскольку это снижает инвестиционную активность Запада в республике. Зато гости с большим интересом ознакомились с результатами проходящей в Грузии приватизации и с перечнем объектов, подлежащих в ближайшем будущем разгосударствлению. Но опять-таки из-за неопределенности в вопросах собственности и реинвестирования поставили под сомнение правомерность покупки предприятий.

Используются и официальные каналы влияния на процесс принятия и применения того или иного закона в иностранном государстве. Такую позицию чаще всего выражают парламентарии. Приведем некоторые факты.

20 марта 1996 г. Совет Федерации Федерального Собрания Российской Федерации принял Заявление в связи с принятием в США Закона "О свободе и демократической солидарности с Кубой". В

1. Разрешение юридических коллизий 73

нем отмечалось, что 12 марта 1996 г. Президент США во изменение прежней позиции подписал принятый Конгрессом США в спешном порядке антикубинский Закон "О свободе и демократической солидарности с Кубой" (так называемый закон Хелмса – Бэртона). Одобрение этого документа, предусматривающего ужесточение эмбарго против Республики Куба и применение санкций против государств, организаций и лиц, поддерживающих торгово-экономиче-ские отношения с этой страной, обусловлено нынешним обострением американо-кубинских отношений.

В заявлениях Совета Федерации от 21 июля 1995 г. и от 24 октября 1995 г. уже отмечалось, что так называемый законопроект Хелмса – Бэртона противоречит общепризнанным нормам международного права и правилам международной торговли. Большинство государств мирового сообщества рассматривают эмбарго в отношении Республики Куба, меры по его ужесточению как ущемление прав суверенных государств на свободное развитие торгово-эконо-мического сотрудничества с другими странами.

Примечательно, что и Европейская комиссия (КЕС) выдвинула летом 1996 г. проект законодательного акта для нейтрализации действия указанного закона. В нем намечен ряд санкций, в частности компенсации со счетов американских компаний в Европе.

Государственная Дума приняла 19 мая 1995 г. Заявление в связи с результатами всенародного референдума 14 мая 1995 г. в Республике Беларусь по вопросу об отношениях с Россией, о статусе русского языка. Другой пример. Обращение Государственной Думы к Президенту Республики Казахстан в связи с проведением референдума касалось пожелания поддержать предложение о придании русскому языку статуса второго государственного языка и отказаться от сохранения в Конституции Казахстана и других актах некоторых дискриминационных положений в отношении граждан других национальностей.

Даже в рамках действующих в Европейском союзе Шенген-ских соглашений о свободном передвижении граждан на территории соответствующих государств происходят острые трения. Англия и Ирландия не подписали соглашения, Франция "обвиняет" Нидерланды в "наркотическом потоке", вынуждающем ее ужесточить режим на границе.

Сказанное позволяет сделать вывод об очевидности многих каналов взаимного правового влияния государств и их национальных законодательств. При этом подготовка и принятие близких по предмету и методам правового регулирования актов не должна вести к прямому подражанию и копированию "чужих юридических текстов", с одной стороны, и к давлению на правотворчество иностранного государства – с другой. Правовое сотрудничество и суверенитет государств в правовой сфере остаются доминантами современного развития.