Право как идеологическая форма классовых отношений

В 20-е годы проблемам марксистского правопонимания и по­строения марксистской теории права был посвящен также ряд публикаций И. Разумовского¹. Уже в его докладе "Социология и право" в ноябре 1923 г. (т. е. до появления книги Пашуканиса) на секции права Коммунистической Академии отмечалось, что мар­ксистская теория права должна строиться по аналогии с Марксо-вой критикой политэкономии. Отсюда и его в целом положительное отношение к работе Пашуканиса при расхождении "в некоторых частностях"².

Для Разумовского (как и для Пашуканиса — с ориентацией на "Капитал") единственно правильный подход к построению маркси­стской теории права — это "социологическая и социалистическая критика буржуазной общей теории права"³. При этом он подчерки­вает важность теоретико-правовых исследований для правильного и конкретного понимания хода исторического развития, для теории исторического материализма в целом. "Ибо, — замечает он, — во­просы права и связи его с экономической структурой общества, послужившие, как известно, в свое время отправным пунктом для всех дальнейших теоретических построений Маркса, это — основ­ные вопросы марксистской социологии, это лучший пробный ка­мень для проверки и подтверждения основных предпосылок мар­ксистской диалектической методологии"⁴.

¹ См. в частности: Разумовский И. Понятие права у Маркса и Энгельса // Под знаменем марксизма, 1923, № 2—3; Он же. Проблемы марксистской теории права М., 1925.

² Разумовский И. Проблемы марксистской теории права. С. 3.

³ Там же. С. 4.

⁴ Там же. С. 5.

232 Раздел Ш. Марксистская доктрина и социалистическое правопонимание

Действительно, отрицание частной собственности и права, а вместе с ними и "эгоистического" (т. е. экономически и юридически свободного) индивида имеет для всего марксизма фундаментальное значение, предопределяя остальные выводы этой социальной док­трины. И поскольку право подразумевает и свободу индивида, и его право на собственность, то можно сказать, что анализ марксистско­го отношения к праву — это характеристика сути, а не второсте­пенных аспектов марксизма.

Ряд разногласий в марксистской среде по вопросам правовой теории, по мнению Разумовского, вызывается недиалектической постановкой вопроса о правовой идеологии. Подчеркивая, что пра­во занимало Маркса и Энгельса преимущественно как идеология в различных ее проявлениях, Разумовский стремится выявить, "не­смотря на множественность проявлений, единство специфических черт правовой формы, выступающих и в отвлеченной философии права, и в конкретных правовых отношениях, и в системах законо­дательных норм"¹.

В отличие от Пашуканиса, исходившего от правового субъекта как простейшей клеточки правовой ткани, Разумовский полагал, что юридический субъект — это уже слишком сложная социальная и идеологическая категория. Поэтому, считал он, в марксистской критике общей теории права аналитическому и генетическому рас­смотрению в его историческом и логическом развитии "должно под­вергнуться "простейшее правовое отношение", согласно указанию Маркса — владение, и его развитие в частную собственность, — являющуюся в ином своем аспекте, "с обратной стороны" — отно­шением господства и подчинения"².

В целом историческое развитие правовых понятий, в той или иной степени совпадающее с логическим развертыванием правовой формы, в трактовке Разумовского выглядит так: "начиная от про­стейшего правового отношения, владения участком общественной собственности — этого наиболее раннего зародыша частной собст­венности, и кончая современной капиталистической частной собст­венностью, а затем распределением "по работе" на первой фазе коммунизма"³.

Как идеологическое опосредование (идеологическая форма) классовых материальных (экономических) отношений право, по Разумовскому, — это форма общественного сознания. Он дает сле­дующее общее определение права как идеологического способа и порядка опосредования материальных отношений в классовом об­ществе: "Порядок общественных отношений, в конечном счете от-

¹ Там же. С. 4.

² Там же. С. 18. Расходясь здесь с Пашуканисом, полагавшим, что отношения гос­подства и подчинения не укладываются полностью в правовую форму, Разумов­ский считает и эти отношения правовыми, т.е. идеологически опосредуемыми.

³ Там же. С. 135.

Глава 1. "Новое право": основные направления интерпретаций

ношений между классами, поскольку он отображается в общест­венном сознании, исторически неизбежно абстрагируется, отдиф-ференцировывается для этого сознания от своих материальных ус­ловий и, объективируясь для него, получает дальнейшее сложное идеологическое развитие в системах "норм"¹.

Бросается в глаза отсутствие у Разумовского здесь (да и в других его определениях и характеристиках права) какого-либо признака, специфичного именно для права. Зная данное обстоя­тельство, он в обоснование своей позиции ссылается на взаимосвя­зи между отдельными идеологиями и на недопустимость метафи­зического размежевания в праве общественных отношений и идео­логии. "Совершенно пустой абстракцией, — утверждает он, — было бы резко разграничивать между собой различные формы идеоло­гии, в особенности те из них, которые играют роль формального опосредования самого общественного строя материального произ­водства, стоят ближе всего к базису, — как право, нравственность и, в отдельные периоды, политическая идеология"².

Отмирание "буржуазного права" означает, по Разумовскому, "смерть права как идеологии" и переход в коммунистическом об­ществе "к сознательно регулируемой и сознающей характер своей связи с материальными условиями производства системе общест­венного поведения"³. Кто, как и с помощью каких средств будет при коммунизме осуществлять это "сознательное регулирование" (без идеологии и без права), остается неясным.

Вопрос о судьбах права после пролетарской революции Разу­мовский рассматривает в плоскости использования пролетарской диктатурой отмирающих категорий буржуазного права. Судя по его рассуждениям, издание при диктатуре пролетариата новых за­конов, кодексов и т. д. не означает создания "непосредственного и нового революционного права в смысле нового типа правовой фор­мы, отныне опосредствующей материальные общественные отно­шения"⁴. Характеризуя новую форму экономических отношений при нэпе как "государственный капитализм в его ленинском понима­нии"⁵, Разумовский отмечает, что только неизбежная для товарно-капиталистических отношений форма буржуазного права может служить формальным опосредованием советской экономики. Но в эту типовую форму пролетариат может и должен, по его мысли, вкладывать свое новое классовое содержание. "Это, — поясняет он, — происходит не путем построения права по новым принципам, но путем выделения роли государства как особого "субъекта прав", определенных — в правовой же форме! — ограничений действия

¹ Там же. С. 50.

² Там же. С. 51.

³ Там же. С. 23.

⁴ Там же. С. 77.

⁵ Там же.

234 Раздел Ш. Марксистская доктрина и социалистическое правопонимание

права и т. д. И здесь должно сказаться само материальное отноше­ние: привилегированное положение государства как наиболее мощ­ного "капиталиста"¹.

Как "пережиток" буржуазного общества буржуазное право (и вообще правовая форма) будет, по Разумовскому, существовать, пока существуют отношения обмена, пока существуют классы и пролетариат как класс. И даже сознавая все иллюзии и особенно­сти правовой формы, победивший пролетариат не может (до полно­го коммунизма) окончательно отрешиться от товарно-правовой идео­логии. Пролетариат, по его словам, "не может не использовать фор­мы права для своего строительства, не может не мыслить в право­вых терминах, не может не выставлять правовых требований... Един­ственное, чего может и должен добиться пролетариат на пути пре­одоления правовой идеологии — это научиться, при помощи своего могучего оружия — диалектического метода, отличать правовое выражение от его экономической сущности"².

Но чего стоит мышление пролетариата "в правовых терминах" в ситуации, где право просто отсутствует? И кому он должен предъ­являть "правовые требования" в условиях своей диктатуры и со­циализации собственности, исключающих право вообще, в том чис­ле и право что-то требовать? И если юридическое мировоззрение в буржуазном обществе, где действительно есть соответствующее право, — это, согласно марксизму, ложное, идеологическое воззре­ние, то что же тогда представляет собой правовое мышление про­летариата в категориях буржуазной юридической идеологии там, где уже нет права, и до тех пор, пока он сам не исчезнет как класс?

Эти и сходные вопросы, порождаемые анализом воззрений Маркса на право как идеологическую форму, остаются без надле­жащего ответа.

В целом трактовка Разумовским права как идеологического явления в условиях послереволюционной ситуации и диктатуры пролетариата была ориентирована на нэповский вариант проле­тарского использования буржуазного права. Но тут прежде всего следует отметить, что советский государственный сектор при мно­гоукладном нэпе был не "госкапитализмом" (как, со ссылкой на Ленина, считал Разумовский), а социализированным сектором, т. е. этот главный и определяющий уклад был фактором не правообра-зования, а как раз отрицания права. И допущенное при нэпе бур­жуазное право фактически действовало лишь вне рамок государ­ственного сектора, в сфере несоциализированных или частично и временно десоциализированных укладов.

Толкование Разумовского явно расходилось с этими реалиями. Отсюда и его интерпретации нэповского права в духе положений

r

Глава 1. "Новое право": основные направления интерпретаций

Маркса и Ленина о буржуазном "равном праве" на первой фазе коммунизма. Эти разные вещи оказались у него отождествленными в силу их одинаковой идеологизированности, хотя нэповское бур­жуазное право — это реальность, а буржуазное "равное право" при социализме — несбывшееся предсказание. Но данное обстоя­тельство, имеющее принципиальное значение для оценки всего подхода Маркса и Ленина к праву, остается вне рамок идеологи­ческого толкования Разумовским права как формы общественного сознания.