Ко главе «корша, также Хорс»

 

«Русское божество, коего изображение находилось в Киеве. Попов в своем кратком описании славянской мифологии, и Ломоносов в своей преобширной "Российской истории" утверждают о сем боге, что он был славянским эскулапом. Они не приводят других доказательств, кроме одного имени, которое, по мнению их, происходит от слова "корчить". Однакож послушаем, что о том говорит Леклерк: Le nom de tel Esculape derive du mot Kortschit, qui signifie restreindre, ranursir... les maux, sant doute, т. е. имя сего эскулапа происходит от слова "корчить", что значит сжимать, сокращать... боли, конечно. Кажется однако ж, как будто Леклерк для того остановился при своих точках, des maux по счастливому какому-то случаю объяли тут бедную его голову, и он — sans doute — не мог удержаться, чтоб [не] написать этого слова. Гораздо бы лучше было, если б он при мысли писать русскую историю, поставил хорошенькую точку.

Татищев доказывает, что Корша подобен был Бахусу. Но опять одна только догадка; и так нам нечего говорить о том утвердительно. Вообще должны мы, россияне, жаловаться несколько на древних наших летописцев, потому что они оставили нам темные понятия о нашей мифологии».

Некоторые исследователи полагают, что Хорс — Божество Солнечного диска, в то время как Трисветлый Даждьбог — Бог Солнечного Света (ср., например, у греков: Гелиос и Аполлон). Имени Хорса родственны такие слова, как: хоровод (круговой пляс и сам круг пляшущих), хорошо (изначально — в значении «Солнечно»?), хоромы (высокий, светлый дом, «тянущийся» к Солнцу; тако же — круговая постройка?), хоругвь (заметим, что хоругвями назывались не только знамёна, но и круглые изображения Солнца[48], вроде тех, что носили колядовщики), хор (круг поющих) и т.п.

В «Слове о полку Игореве» (XII в.) читаем: «Всеславъ князь людемъ судяше, // княземъ грады рядяше, // а самъ въ ночь влъкомъ рыскаше: // изъ Кыева дорискаше до куръ Тмутороканя, // великому Хръсови влъкомъ путь прерыскаше». В «Слове некоего христолюбца» (XII в.): «и вѣроують в Пероуна и Хърса...»; в «Слове св. Григория о том, како первое погани суще языци кланялися идоломъ и требы им клали» (XII в.): «тѣмъ же богомъ требоу кладоуть... Пероуноу, Хърсу...»; в «Слове и откровении святых апостол» (XVI в.): «мняще богы многы, Перуна и Хорса...»; в «Беседе трёх святителей» (ок. XV в.): «два ангела громная есть: елленскiй старецъ Перунъ и Хорсъ жидовинъ»; и др.

Существует предположение об иранском заимствовании Имени Хорса: ср. Xurset — сияющее Божественное Солнце у персов.

В представлениях большинства современных Родноверов, Хорс (Хорос) — Сам Солнечный Лик (от древнерус. хоро — «коло», «круг»), а тако же — Солнечное Божество, покровительствующее Зимнему Солнцу (Хорс-Зимодар), когда Трисветлый Даждь томится в Ледяном плену, а Его Златогривый Конь скачет по Небу в одиночестве; когда сквозь тяжёлые зимние тучи на Землю пробиваются лишь слабые лучики Света от Щита Даждьбогова, притороченного к седлу Его Коня... О сию пору рекут — Хорсу во славу, а людям во оберег — слова вещие:

 

ХОРСЕ ЯРЕ ЗИМОДАРЕ

ХОРСЕ СВЕТЕ КОЛОВЕРТЕ

В НЕБЕ СТАТЕ СВЕТОДАТЕ

В ЯВИ СВЕТЕ БЛАГОДЕТЕ

БЛАГА ДАРИ СВЕТОЗАРЕ

ОГНЬ ВОЗРАДЕ ЗЛАТОКЛАДЕ!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Либо:

 

ЗЛАТОГЛАВЕ СВЯТО-ХОРСЕ

СВЯТО-ХОРСЕ ЗЛАТОКЛАДЕНЬ

РОСТИ ЧАДЫ СВЕТОЖАРА

РОСТИ ОГНИ ВЕЛИКИ

НЕ ПОКИНИ НЕ ПРОГЛЯДИ

ИЗОЖГИ-ИЗРОДИ ИНО

ТАКО БУДИ СВЯТО-ХОРСЕ

ТАКО БУДИ ЗЛАТОКЛАДЕНЬ!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Рекут некоторые, что Хорс-Хорояр — покровительствует всем земным коням, во Яви живот свой длящим.

Ещё рекут, что Хорс-Зимодар — Небесный Волк, держащий в пасти Зимнее Солнце...

 

 

Ко главе «Купало»

 

«Также русское божество, коего истукан стоял в Киеве. Купало был бог плодов, и его причисляли к знатнейшим богам. В начале жатвы, то есть 24 июня, приносили ему жертвы. Тогда на полях сожигали большие костры; а юноши и девицы, цветами увенчанные и перепоясанные, плясали около огня при радостном пении; наконец, скакали они и гнали свое стадо через огонь; эти добрые люди думали через то обезопасить свое стадо от леших, или лесных духов. Доселе еще та святая, коей празднество торжествуется в сей день российскою церковью, сохранила от идола Купалы прозвание свое Купальница. В иных селах можно и поныне еще в этот день найти некоторое сходство с празднествами древних, и даже горящие груды дров доселе именуются купальницами».

Купала (Купало) — Светлый Бог и Святодень Кологода, подобно Коляде[49]. Празднуется Купала в ночь на 24 кресеня/июня-месяца — когда Солнце «на воробьиный скок» перейдёт за точку Летнего Солнцеворота, и день начнёт убывать.

Купальские торжества — величайшие в году. О сию пору Солнце входит в свою полную силу, Небо соединяется — сово куп ляется (отсюда и происходит однокоренное: «Куп ала») с Землёй, Огонь — с Водой, а муж — с женой.

Празднество начинается ещё засветло — принесением общей требы Родным Богам на Капище, речением славлений и пусканием по кругу братины с хмельным напитком. Лишь с наступлением сумерек — начинаются народные гуляния.

Обычно на Купалу раскладывают большой Костёр — Купалец, высотою чуть не до Неба. По центру его в Землю врывается высоченный шест, к вершине коего привязывается большой пук соломы или облитое смолою тележное колесо. Когда Купалец разгорается, и солома вспыхивает ярым пламенем, волхвы рекут славы Роду, Родным Богам и особливо Купале:

 

ГОЙ КУПАЛА КРАСЕН

СТАНЬ ДО НЕБА ЯСЕН

ОГНЕЦВЕТ ИСКРЯЩИЙ

ВО НОЩИ ГОРЯЩИЙ

ПАПОРОТЬ-КУПАВА

ОПРЯДИСЬ ВО СЛАВУ

КОПНЫ ЖИТА ЗОЛОТОГО

КОТЛЫ ПИВА ХМЕЛЯНОГО

ДЛЯ НОЩИ ЧУДЕСНОЙ

ДЛЯ СЛАВЫ НЕБЕСНОЙ

КУПЫ МНОГИ СОТВОРИТЕ

РОДУ ПРИБЫТОК ЧИНИТЕ

НАЧАТИ РАДЕНЬЕ

РОДУ ПРОСЛАВЛЕНЬЕ

НАЧАТИ КУПАНЬЕ

РОДУ ВЕЛИЧАНЬЕ!

СЛАВЬСЯ САМ КУПАЛЕЦ

ВЕЛИКОЙ УДАЛЕЦ!

ГОЙ КУПАЛА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Тако же на Купалу шуточно «хоронят» Ярилу и сбрасывают в реку молодую берёзку — деревце, посвящённое Леле. Ярило (Ярила) изображается в виде большого деревянного Яруна, Ярого Уда (мужского полового члена) либо предстает в образе сделанной из веток куклы с ярко выраженными признаками мужского пола. Жёны и девы «оплакивают» Ярилу: «На кого Ты нас оставил?.. Встань хоть на часок!..» Ярило торжественно водружается на Краду и под «крепкие» слова, рекомые мужами, сжигается — дабы вновь возродиться во Свой срок, даровав плодородие полям да нивам. «Хоронят» пепел Ярилы на поле, сняв с себя всю одежду.

Леля — Дева-Весна, которой пришло время оборотиться Женой-Ладой — представляется в виде молодой берёзки, которую охраняют девы, водя коло неё хороводы и не подпуская к ней парней. Парни же, усевшись друг другу на плечи как при игре «в коняшки», совершают набег на девичий круг, отымают берёзку и бегут топить её в реке. Всё деется с весельем, шутками-прибаутками да песнями, порой не совсем пристойными.

В ночи приносится треба Ящеру — Владыке Подземного мира. В воду опускается пресный хлеб, испечённый в виде женской фигурки, рекутся слова вещие:

 

БАТЮШКА ЯЩЕР

ВОТ ТЕ НЕВЕСТА [ДЕВА ИЗ ТЕСТА]

ЛЕПА МИЛА ТЕЛОМ БЕЛА

ПРИМИ ЕЕ ВО ЧЕРТОГ СВОЙ

ЛЮБИ ЕЕ ГНЕВ СВОЙ УСПОКОЙ!

ГОЙ!

 

И далее:

 

ЧЕРНЕ ЯЩУРЕ ЗМИЕВ ПРАЩУРЕ

ВО НИЗУ СУЩИЙ А ЗЕМЬ ТРЯСУЩИЙ

ПРИПЛОД ДАЮЩИЙ А ВОДЫ ЛЬЮЩИЙ

ВО НОЩИ ГРЯДЫЙ ТЕБЕ ВОЗРАДЫ

У ЧЕРНОЙ РЕКИ БОРОНИ БРЕГИ

ТЕБЕ ВЕЛИЧАНЬЕ БЕЗ ОБЛИЧИЯ

БЕЗ ГЛАСА РЕК А НАМ ОБЕРЕГ!

ГОЙ!

 

В качестве оберега на Купалу непременно совершается обряд «изгнания Мары», который обычно завершается сжиганием чучелка Мары на Огне. Чучелко сие изготавливается сведущими жёнами заранее из старой соломы и тряпья, собранного с каждого дома, ибо верят, что вместе со старыми вещами должны уйти тако же все скорби, болезни и горести. В самый последний миг перед выносом Маре «отверзают очи», то есть вымалёвывают глаза, коим не д о лжно зреть мир Живых раньше времени...

В Купальскую ночь скатывают с холма в реку Огненное Колесо, показывая тем самым, что Солнце о сию пору начинает «катиться» вниз. Девы гадают на суженых, пуская венки с Огнями по воде. Отдавая реке свои венки, они как бы «кумятся» с нею, становятся её наречёнными «сёстрами», за что река наделяет их на сию ночь волшебною Силою Водяниц...

Солнце красное, Матушка Сыра Земля да Государыня Вода — чествуются на Купалу особо.

Како речено во слове вещем:

 

ПОДЫМИМСЯ МЫ НА ГОРУ ВЫСОКУ

ЗАПАЛИМ МЫ ОГНИ ГОРЮЧИ

ПОКАТИМ КОЛЕСА ОГНЕННЫ

ВО БЫСТРЫ ВОДЫ БЕГУЧИ

КАКО СОЛНЦЕ УТРОМ НА ГОРУ ВЗДЫМАЕТСЯ

ТАКО ВВЕЧЕРУ СО ГОРЫ СКАТАЕТСЯ

МАТУШКЕ СЫРОЙ ЗЕМЛЕ СЛАВА!

ГОСУДАРЫНЕ ВОДЕ СЛАВА!

НАИПАЧЕ ЖЕ ТРИСВЕТЛОМУ СОЛНЦУ СЛАВА!

ГОЙ КУПАЛА! СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Всю ночь продолжаются гулянья! Молодые, найдя себе пару, прыгают через Костёр: если никто не заденет горящих поленьев, значит, Боги благословляют сей союз. Вещие люди собирают в лесу и поле 9 либо 12 волшебных трав, а молодые п а рами ищут в лесу чудесный Жар-цвет... Утром — купаются в росе, коя почитается целебной. Волхвы встречают Солнце славлениями:

 

НА КУПАЛУ РАНО СОЛНЦЕ ВЗЫГРАЛО

СОЛНЦЕ ВЗЫГРАЛО НА ДОБРЫЕ ГОДЫ

НА ДОБРЫЕ ГОДЫ НА ТЕПЛЫЕ РОСЫ

НА ТЕПЛЫЕ РОСЫ НА ХЛЕБА-УРОЖАИ!

ГОЙ КУПАЛА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

 

Ко главе «Ладо»

 

«Ладо почиталась богинею любви и всех любовных удовольствий. Если сравнить ее с римским божеством, то это славянская Венера. Все безбрачные приносили Ладе жертвы, и думали через то получить себе щастие для будущего супружества. Главный кумир ее стоял в Киеве, а многие находились еще в разных других местах. Ей поклонялись молдаванцы и валахи. Имя ее часто повторяется в русских песнях и то же говорит Нарусцевич о литовских песнях. Что касается до этимологии сего имени, то думают иные, как например Шерер, что оно происходит от глагола ладить, поладить».

Лада (Ладо) — Великая Богиня Любви, всякого Лада (как Духовного, так и телесного), Покровительница свадеб и особливо молодых жён, Богиня чадородия и плодородия — Богиня-Рожаница. Её собственный Удел в Кологоде — красное лето[50], но чтут Её независимо от времени года, рекут слова вещие:

 

ЛАДА-МАТУШКА ВСЕОТРАДУШКА

ВО СВАРОЖЬИ ТЫ ВСЕПРИГОЖАЯ

НА ЗЕМЛЕ ХРАНИ СВОИХ ЧАДУШЕК

БЛАГАМИ ДАРИ ЧЕСТНЫХ ЖЕНУШЕК

НА ПОЛЯ СОЙДИ ПЛОДОРОДНАЯ

ЧРЕВУ ЗАРОДИ ЧАДО РОДНОЕ

ВОВЕКИ ПРЕБУДЬ С НАМИ БЛАГОСТНА

ГОРЕ ОТВЕДИ МАТИ РАДОСТНА!

ГОЙ-МА!

 

 

Ко главе «Лелия, или Лелио»

 

«Лелио был, как его описывают, маленький бог любви, подобный римскому Купидону; также, как и сей, очаровывал он сердца; и как у этого, так и у него портил дела завистливый Дид. Мы уже знаем Дида в виде антиерота. Он погашал огонь, возжженный Лелием. Некоторые русские песни доказывают, что русские больше любили Лелию, нежели Дида. Лелио был сын Лады».

Леля — Весна-Дева, Дочь[51] Лады, Младшая Рожаница (образ Которой в поздней литературной традиции принял формы Божества мужского пола — Юноши-Пастушка Леля, чем-то похожего на индийского Кришну). Предводительница Русалок — женских водяных духов, приходящих на Землю (в Явь) с весной. Повелительница вешних ручьёв, пробуждающихся от зимнего сна бурных вод и молодой зелени. Покровительница молодых девушек, юных влюблённых и первой любви.

Како речено во слове вещем:

 

ДЕВА-ЛЕЛЯ ВЕСНА-КРАСНА

СТАНИ ДНЕСЕ В СВЕТЕ ЯСНА

БУДИ ВОДЫ ЧИСТЫ СТРУИ

ЧАРЫ МАРЫ РАСКОЛДУЙ!

ГОЙ-МА!

 

Чествуется Леля дважды в году: на Лельник (Ляльник) — во второй половине месяца цветеня/апреля, когда пробуждаются Русалки, выходя в мир людей из речных омутов да озёрных бучил либо из дерев, в коих они, обратясь осенью Девами-Деревяницами, зимовали зиму; а тако же — в течение Русальной седмицы (Зелёных Святок), приходящихся на самый конец месяца травеня/мая — начало месяца кресеня/июня, когда кончается время девственных вешних духов, и наступает красное лето.

На Лельник молодые девушки выбирают промеж себя ту, что краше всех, обряжают её Лелей, оплетая её тело травами, и водят коло неё хороводы. Она же — благословляет их Именем Светлой Богини и возлагает на голову каждой венок из полевых трав и цветов...

Пора Зелёных Святок (Русальной седмицы) — время наибольшего разгула Русалок. Они выходят из воды, водят хороводы по берегам рек и озёр, качаются на ветвях ив как на качелях. Любят созорничать — подшутить над незадачливым путником (особенно — мужского пола): защекотать его до колик и окунуть в реку... В народе говорят: «На Русальной неделе купаться опасно — русалки защекочут».

В конце Русальной седмицы совершаются обряды «пр о водов Русалок», когда всем миром, под звуки позвонцов и трещоток, под звон старой медной посуды и весёлые крики, их выпроваживают вон из деревни, прощаясь с весной...

 

 

Ко главе «Лешие»

 

«Лешие были лесные божества, или подлинные греческие Сатиры. Леших представляли себе в человеческих видах, с козлиными рогами, ушами и ногами. Удивительно без сомнения, как могло произойти такое сходство между славянским и греческим божеством. Описанное теперь изображение леших употребительно еще доселе у простого народа в России. Думали, что если они ходят по травам, то становятся малы наподобие травки; если же они гуляли в лесу, то ростом своим доставали вершины деревьев. Далее воображали, будто бы лешие звали людей в лесу знакомыми голосами, обманывали их таким образом и до глубокой ночи давали им блуждать по лесу, и наконец приводили их в свои пещеры и там щекотали их до смерти. Какой забавный способ умереть!»

Леший — Лесной Хозяин, Потворник Велеса — Бога, Велящего Лесу, Покровителя зверей и птиц (см. выше о Велесе). Часто Леший является людям в образе старика, левая пола верхней одежды коего запахнута на правую. По народным поверьям, в каждом лесу живет свой Леший, где ему подвластны все местные духи. К людям, кто не рубит без спросу деревья, не шумит бесчинно и не творит лиха в лесу, — Леший относится благосклонно. Иных же — может жестоко проучить, заведя в глухомань или напугав до потери рассудка...

Обращаясь ко Лешему во уделе его (в лесу), рекут:

 

БАТЮШКО ХОЗЯИН ЛЕСНОЙ

ВО ЧАЩОБЕ ГУСТОЙ

ПРИДИ ТЫ ЯВИСЯ КО МНЕ

ДА НЕ ВО ГНЕВЕ

НЕ ВОРОНОМ ЧЕРНЫМ

НЕ ВОЛКОМ ЛЮТЫМ

НЕ БЕРОМ КОСМАТЫМ

НЕ ДИВОМ ЛОХМАТЫМ

А ВО ЯВИ ЗРИМЫМ

МНЕ ПОДОБНЫМ!

ДА БУДИ МОЕ СЛОВО

ТВЕРДО КАК РЕЧЕНО

А СИЛА ВЕЛЕСОВА

СТА В ОБЕРЕГ МЕНЯ!

ГОЙ!

 

И ещё:

 

ХОЖУ ПО ЛЕСАМ ПО КУСТАМ

БРОЖУ ПО БОЛОТАМ ПО МХАМ

ПО БУРЕЛОМАМ ГНИЛИЦАМ

ПО ОВРАГАМ ГОРИЦАМ

КУДА НИ ХОЖУ

НИГДЕ НЕ БЛУЖУ

СОЛНЦЕ ПО СОЛНЦУ

МЕСЯЦ ПО МЕСЯЦУ

ПРИ ЗВЕЗДАХ ЧАСТЫХ

ПРИ ЗОРЯХ ЯСНЫХ

КУДА НИ ХОЖУ

НИГДЕ НЕ БЛУЖУ

НА СЕМ ТЕ ЛЕСНОЙ ХОЗЯИН

ПОКЛОНЫ БЬЮ

ОТ МЯ ОТВРАТИСЬ

БЕРЕЗОЙ ОБОРОТИСЬ

ТРЕБУ МОЮ ПРИМАЙ

ДА МЯ НЕ ЗАМАЙ

НЕ ВОДИ НЕ БЛАЗНИ

А ГОСТЕМ ДОБРЫМ ПРИЗРИ!

СЛОВО МОЕ ТВЕРДО

ДА БУДИ КАК РЕЧЕНО!

ГОЙ!

 

 

Ко главе «Макош или Мокош»

 

Макошь (Мокошь) — Великая Мать Всего Сущего, Старшая Рожаница, Владычица Покуты (Судьбы) — Держательница Покутных Нитей (Нитей Судеб), Судьбопряха, Покровительница ткачества и всякого женского рукоделья, Хранительница Рода и Домашнего (Родового, Семейного) Очага, Премудрая Богиня-Прародительница и женская Заступница. Она же: Земная Попечительница да Велемудрая Волхвиня, Покровительница гаданий и прорицаний, Вдохновительница вещих жён, ведающих Скрытое...

Како речено во слове вещем:

 

МАКОШЬ-МАТИ ПРЯЖУ ПРЯДИ

ДОЛЮ ВОДИ ЖИТО РОДИ

НИТИ ВЕДИ ЖИВИ ЛЮДИ

ПРАВО СУДИ ТАКО БУДИ!

ГОЙ-МА!

 

Почитается Макошь круглый год: весной на День Земли (Вешнее Макошье) — 9 травеня/мая-месяца — как Сама Мать Сыра Земля; в конце лета на Спожинки (Госпожинки) — как щедрая Подательница Урожая, наряду с Велесом, Коему оставляется в поле недожатая прядь колосьев, именуемая «Велесовой бородкой», и посвящается особливый сноп; осенью — как Покутная Матерь и Матушка-Осенина; зимой же — как Помощница женская в рукоделье всяком (зимой творимом[52]) да как Покровительница Домашнего Очага.

На Вешнее Макошье празднуется «пробуждение» Земли, на Осеннее Макошье — во второй половине листопада/октября-месяца[53] — её «засыпание» («замыкание Земли»). В эти дни Земле-Матушке приносятся обильные требы, у неё просят прощения: «ПРОСТИ ТЫ НАС, В ЧЁМ ДОСАДИЛИ ТЕБЕ». На Вешнее Макошье — Мать Сыра Земля чествуется как Именинница, поэтому в этот день, говорят в народе, в неё нельзя втыкать колья, лопаты, мечи, ножи и прочее...

Предположение, приведённое уважаемым автором, о том, что «Макош» представляет собой мужское Божество, есть не более чем досадное недоразумение, о чём, возможно, догадывался и он сам, когда писал в конце главы: «Макош называется иногда и Мокаша».

 

 

Ко главе «Марцана»

 

«Длугос говорит, что поляки усердно чтили Марцану, как богиню жатвы. Френцель напротив того утверждает, что Марцана была богиня смерти. Это мнение доказывает он следующими словами Шнейдера. Славяне (в Мейсене) по обращении своем в христианскую веру, в четвертое воскресенье поста наткнули на колья изображения Марцаны и Зивонии, с печальным пением и жалобным голосом носили их торжественно и наконец бросали в воду — предполагая, будто через то самое молодые жены становились плодородными, город очищался, и от жителей в том году отвращалась язва и другие прилипчивые болезни.

Гуагнини же сравнивает нашу богиню с Венерою. С кем согласиться? Можно бы тут спросить. Если словопроизводство в сем случае может дать объяснение, то Френцелево мнение кажется мне всех достовернее. По-русски "морю" (умерщвляю), по-богемски "мру" (умираю), "мрцаваи" (оледенеть, замерзнуть). Пусть это божество и было Венерою славян, как думает Гуагнини, или Церерою их, по мнению Длугоса; но для чего ж они сопровождали сие торжество печальными песнями, когда мы уже знаем по римской мифологии и по самому предмету, что обе богини приносили радость? Кумир сего божества вместе с другими был уничтожен в 965 году Мстиславом, обратившимся в христианскую веру».

Мерцаной — в современном Родноверии — обычно именуют Вечернюю Зарю, Небесную Посланницу Тёмной Матери Мары.

Како во слове вещем речено:

 

МЕРЦАНА-ЗАРНИЦА НОЩНАЯ ВЕСТНИЦА

ДЕВА ХМУРЯНА ВЗОРОМ ЛЕДЯНА

СТЕЗЕЙ ВЕЛЕСОВОЙ ЗВЕЗДНЫМИ ПЕСНЯМИ

ЧАРУЙ НЕУСТАННО ДЕВА МЕРЦАНА

ДЕНЬ ЗАМЫКАЯ НОЩЬ ОТКРЫВАЯ

ХОДИ НЕЗРИМО СО НАВЬЕЙ СИЛОЙ

ЗЕМЛЕ ПРОХЛАДУ ДАЖДИ В ОТРАДУ

УПОКОЙ ВЕСИ СВОИМ КУДЕСЬЕМ

ДО УТРА СВЕТЛОГО ДО ДНЯ БЕЛОГО

ДО СВОЕЙ СЕСТРИЦЫ ЗАРИ-ЗОРЯНИЦЫ!

ГОЙ!

 

Так как уважаемый автор, ссылаясь на мнение А. Френцеля (1696), предположил, что «Марцана была богиня смерти», будет уместным с нашей стороны подробнее рассказать здесь о Самой Великой Тёмной Матери — Маре.

Мара (Морена) есть Богиня Смерти, Ночи и Зимы (Ночи Года). Богиня Ледяного оцепенения Природы и Мёртвой Воды[54]. Жница Последних Времён, срезающая Своим Лунным Серпом колосья Живы (Жизни)[55]. День Её отмечается в конце месяца груденя/ноября — когда выпадет первый снег[56]. Собственный Удел Мары — зима, како речено во слове вещем:

 

МАРА ЛЕДЯНАЯ

ЧЕРНА НОЩНАЯ БЕЛА СНЕЖНАЯ

ЗИМА БУРАННАЯ МЕТЕЛЬ БЕЗБРЕЖНАЯ

БУДЬ НАША МАТИ

НАМ ТЯ ВСТРЕЧАТИ ДА ВЕЛИЧАТИ

ДАЙ ПЕРЕЖДАТИ ТВОИ МЕТЕЛИ

ВО ДОМУ-ХАТЕ

ГДЕ Б ПЕСНИ ПЕЛИ ПАРНЯМ ДЕВИЦЫ

ВЕЛИЧАЙСЯ МАРА БЕЛАЯ ПТИЦА

ВЬЮЖНОКРЫЛАЯ

ЧЕРНА НОЩНАЯ БЕЛА СНЕЖНАЯ!

ГОЙ ЧЕРНА МАТИ! ГОЙ-МА!

 

Чучело Мары — Старухи-Зимы — торжественно сжигают на Масленицу, творя оберег на всё Светлое Полуколо Года...

 

 

Ко главе «Ния или Ниам»

 

«Ния, как говорит Длугос, был бог преисподней, или греческий Плутон. Поляки думали, что он хранитель душ, и потому молили его, чтобы по смерти уделил он хорошенькое местечко. Знатнейший храм его находился в Гнезене».

В некоторых Родноверческих Общинах Нием величают Велеса Хозяина Вод (Владыку Подводного мира, «Морского Царя» русских сказок и былин[57]), покровительствующего всем водяным духам, к Коему обращаются во слове вещем:

 

ПОНЕСИ РЕКА ОРОСИ ЛУГА

ЯКО С-ПОД ВОДЫ ТУРИЦЫ ЗЛАТЫ

ВЛЕСОВЫ СЕСТРИЦЫ СРЕБРЯНЫ МЕСЯЦЫ

РОГИ ВИТЫ НОГИ МЕДНЫ

ДАРЫ Д О РОГИ ПУТИ-ДОР О ГИ

ПО ЗЕМИ ДА КРОМЕ ДА ПО-ЗА МРОЕ

ВО ВСЯКОМ РОСТЕ ДА В МЕРТВОЙ КОСТИ

СЕ ХЛЯБИ ОТВЕРСТЫ БОГОВЫ ВЕРСТЫ

ОТ ЯВИ ДО ИНА БОЖСКИ ЛИЧИНЫ

ПО ВСЕ КУДЕСЕ СЛАВЬСЯ ВЕЛЕСЕ!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Либо:

 

ВЕЛЕС ВОДЯН СЕД ЯК ОКИЯН

У АЛАТЫРЬ-КАМНЯ ТВОЙ СЛЕД ОСТАВЛЕН

ОТ МОРСКОЙ ПЕНЫ ВОССТАНЬ БОГ ГНЕВНЫЙ

В ПУЧИНЕ ЯРЫЙ ВО СВЕТЕ СТАРЫЙ

ВО ИНО ХОДИ А ВИЛЫ ВОДИ

ВО ДАЛИ ГЛЯДИ ДО НЫ ВОЗГРЯДИ

РАДЕТИ БОЛЕ О ТВОЕЙ ВОЛЕ

РАДЕТИ ДНЕСЕ! ГОЙ ТЫ ВЕЛЕСЕ!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

И далее:

 

ВЕЛЕСЕ-ДИДЕ ПОД ВОДОЙ СИДЕ

ВО СТАРЕ МЛАДЕ А ПРЕДКОВ РАДИ

БО В ЯВИ ДЕТИ ОТЦАМ РАДЕТИ

ДИДАМ ДА БАБКАМ ВОЗДАТЬ ДОСТАТКОМ

А ЛИХО ЗАПЛЕЧЬ УНОСИ НАПРОЧЬ

А ВСЯКО ГОРЕ УНОСИ В МОРЕ

ВО СЕД ОКИЯН ЗА ОСТРОВ БУЯН

ЗА КАМЕНЬ АЛАТЫРЬ ЗА МАРИН ПУСТЫРЬ

ГДЕ НАВИИ ЕСТЕ А ЖИВЫ НЕСТЕ

ГДЕ ИНО БЕРЕГ А НАМ ОБЕРЕГ

ЖИВОТУ ЗДРАВА А ВЕЛЕСУ СЛАВА!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Тако же в Родноверии известен другой Лик Велеса — Грозноокий Вий, Хозяин Закрадного мира, Навий Владыка[58], к Коему обращаются во слове вещем:

 

ВЕЛЕСЕ-ВИЕ ВО ИНО СЫЕ

НАВИИ ПАСЕ А ЛЮДИ СПАСЕ

ВЕЛЬИ ЛУГИ ХРАНИ НОЩНО

НАВЬИ ДУХИ КЛЯНИ КОЩНО!

ГОЙ!

 

 

Ко главе «Ослад или Услад»

 

«Это имя производят от глагола "усладить"; и по сей причине утверждают, что Услад был бог пиршеств. Кумир его принадлежит к тем, которых Владимир I велел воздвигнуть в Киеве, а потом уничтожить».

Услад, по мнению некоторых современных Родноверов, — Младой Бог из свиты Ярилы, покровительствующий всевозможным наслаждениям, к Коему обращаются во слове вещем, рекомом на Купалу:

 

БОЖЕ ЯРЕ СЛАДЕ СЫТЕ

БРАШНО ЯТИ СУРУ ПИТИ

СТА УСЛАДЕ СЛАВЫ РАДИ

КУПЫ БОЖЕСКИ ВОЗРАДЕ!

ГОЙ!

 

Имя Его поистине говорит само за себя и вряд ли нуждается в каких-либо особых пояснениях...

Между тем, многие исследователи Славянских Древностей не без оснований полагают, что Имя Божества «Услад» могло появиться в поздней литературной традиции вследствие ошибки в прочтении слов «ус злат» в летописном свидетельстве о «Языческой реформе» князя Владимира: «И начал княжить Владимир в Киеве один, и поставил кумиры на холме вне двора теремного: Перуна деревянного — главу серебряну, а ус злат, и Хорса, Дажьбога [59], и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь» (Лаврентьевская летопись).

 

 

Ко главе «Перун»

 

«Перун был первый бог наряду тех, коим россияне поклонялись. Думали, что дождь, молния и все другие воздушные явления ему подвластны. Особенно утверждали, что он повелевает громом, от чего и получил он свое имя, потому что Перун на всех почти славянских наречиях означает гром. Словом: это был римский Юпитер. Еще в 980 году великий князь Владимир I приказал в России соорудить истукан Перуна, а именно в Киеве среди двора своего на берегу реки Буричева. Нестор описывает истукан его следующим образом: Перун был сделан из дерева, голова его из серебра, а борода из золота. Другие летописи присовокупляют: ноги у него были железные; а одною рукою держал он камень в виде молнии, украшенной драгоценными каменьями. Следственно Перун наш был не таков, каким описал его сочинитель книги "Религия москвитян"; а именно: этот любезный автор лишил его не только бороды, но и рук, и ног, а вместо всего этого пожаловал ему кошачью рожу с разинутым рылом.

Беспрерывный, неугасимый огонь пылающего дуба горел перед ним, и смерть была наказанием того жреца, по неосторожности которого угасал священный огонь. Попов говорит, что Перуну посвящали также волосы с головы и из бороды, если нечего было другого приносить в жертву. Также посвящали ему целые леса, где под смертною казнию запрещено было рубить дрова. Френцель говорит, что древние прусаки, почитавшие равномерно Перуна, имели обыкновение приносить ему в жертву белых коней; кроме того, посвящали они ему кровавые жертвы — пленных своих неприятелей, между коими взятый в плен неприятельский предводитель почитался за лучшую жертву. Даже латыши сохранили еще у себя Перуна, под именем Поркана, из древней своей мифологии. Они также приносят ему жертвы, но в густоте лесов своих, и еще поныне гром называется по латински "перконе". Российский великий князь Владимир I до принятия им христианской веры, был, кажется, ревностный почитатель Перуна; ибо кроме в Киеве [поставленного] изображения сего идола, приказал он дяде своему Добрыне Никитичу, бывшему посадником в Новгороде, и в сем так же городе соорудить истукан его. Сей поставил Перуна на берегу Волхова. Но как в этом мире все подвержено перемене, то Перуну определено было дожить до конца своего царствования в России. В 988 году, когда Владимир принял христианскую веру, повелел истребить все кумиры, то Перун, как важнейший из богов, получил и большее наказание перед прочими богами. В Киеве привязали его к лошадям, и таким образом тащили по городу до реки, а между тем двенадцать молодых людей били его палками, потом бросили его в реку и сделали конец его славе. О новгородском Перуне рассказывают нечто более. Процессия была здесь та же, что и в Киеве; только Новгородский Перун различался от первого тем, что он до глубины сердца проникнут был своею участью; и в то время, как его влекли по городу (говорит летопись, сочиненная одним монахом), не мог он удержаться, чтоб не воскликнуть громко: "О горе мне! вчера еще меня почитали, а нынче посрамляют!" Когда с мосту низвергли его в реку, то, говорят, поплыл он против стремления воды, бросил от себя палку и вскричал: "Граждане новгородские! Это оставляю вам в память мою!" Известно даже по сим летописям, что многие жители, как в Киеве, так и в Новгороде, крайне были недовольны уничтожением главного своего идола, потому что иные, говорит Нестор, следовали за ним со слезами. По сему легко можно догадаться, что палка и голос происходили от них. Наконец, утомясь от плавания, Перун пристал к берегу в некотором удалении от Новгорода. В память сего на том месте построен был монастырь, названный Перунским. Некоторые русские летописи повествуют, что долгое время потом юноши новгородские собирались в известный день и били друг друга палками; они утверждают, что это было сделано в воспоминание брошенной Перуном палки.

Петерей говорит, что наместнику стоило великого труда разнять их и восстановить спокойствие».

Перун Громовержец — Бог Сильный, Ратай (Воин) Божеский, Покровитель князей и воинов, Бог князей и Князь Богов, Вышнего Ряда Держатель, Правду с кривдой Разнящий, со Небес Громами Гремящий, всяку нежить Навью Синими Молоньями Разящий, а Золотыми Молоньями Земле-Матушке Зарод Чинящий, Первый во всякой рати честной — Великий Бог Небесной!

Како во слове вещем речено:

 

СЛАВИСЯ ПЕРУНЕ ГРОМОГЛАСНЕ

ИМИ ЖЕРТВУ ДА УСЛЫШИ НАС ВЛИКЕ БОЖЕ

ТЫ ПЕРУНЕ ПАХАЛ ТУЧИ СОХОЙ

РАССЕИВАЛ МОЛОНЬЕЙ СЕМЕНА

ТЫ К ПРЕДКАМ НАШИМ ВО СЕЧАХ СХОДИЛ

КО СЛАВЕ ВЕЛ ИХ СТЕЗЯМИ РАТНЫМИ

В БРЯЦАНИИ МЕДИ ДА ЖЕЛЕЗА СВАРОЖЬЕГО

БЕССТРАШНЫЙ НЕУДЕРЖИМЫЙ

ЯВИ ЖЕ И НАМ МИЛОСТЬ СВОЮ

СНИДИ МОГУЧИЙ ВО ГРОМЕХ КО СЛАВЯЩИМ ТЯ

ПРОКАТИ ПО НЕБУ КОЛЕСО ГРОМОВОЕ

О ШЕСТИ СПИЦАХ-МОЛОНЬЯХ

НЕ ОСТАВИ НАС МОЩЬЮ СВОЕЙ НЕСОКРУШИМОЙ

НЕ ДАЖДИ СОЙТИ СО СТЕЗИ ПРАВОЙ

РОДНЫМИ БОГАМИ ЗАПОВЕДАННОЙ

А ХРАНИ РЯД ДА ЗАКОН СВАРОЖИЙ

ТРИЖДЫ ВОССЛАВИСЯ ГРОМОГЛАСНЕ!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Главнейший Кологодный Святодень Перунов приходится на 20 липеня/июля-месяца. О сию пору воины святят на Капищах оружие, посвящая его Перуну и славят Великого Бога обрядным ратанием (обрядными поединками, боями «стенка на стенку» и т.п.).

Како речено во слове вещем:

 

РАЗМЕЧИ ПЕРУНЕ КАМЕНЬЕ

ОТТОЧИ ПЕРУНЕ ОСТРИЕ

РАЗЪЯРИСЬ ПЕРУНЕ В МОЛОНЬЯХ

РАСПРОЙДИСЬ ПЕРУНЕ ВО ПОЛЯХ

СВОЮ ПАЛИЦУ ГРОМОВУ ВОЗДЫМИ

КРАДУ ЧЕСТНУЮ ДУБОВУ ВСПОЛЫМИ

КОЛОМ ПРОКАТИСЬ ОГНЕМ РАЗГОРИСЬ

РАЗРАЗИСЬ ГРОЗАМИ РАСПРЯДИСЬ ДОЖДЯМИ

СЛАВЕН В РОДУ НАШЕМ А ВОРОГАМ СТРАШЕН

ВО РАТИ ЧЕСТНОЙ БОГ НАШ НЕБЕСНОЙ!

СЛАВА! СЛАВА! СЛАВА!

ГОЙ!

 

Тако же чествуют Перуна на Громницу — Святодень, отмечаемый 2 лютеня/февраля, когда Весна даёт первый бой Зиме; и на Первый Гром, приходящийся где-то на месяц цветень/апрель, почитая оный Святодень как Праздник Отмыкания Сварги (Духовного Неба — Вышней Обители Божеской), наступающий после долгого Зимнего Безвременья...