Отступничество И борьба с ним

 

Абу Бакр с первых своих шагов в сане халифа всячески подчеркивал, что он лишь исполнитель предначертаний Мухаммада. Поэтому первым его серьезным распоряжением был приказ об отправке Усамы б. Зайда на Муту, которого так жаждал Мухаммад. Но и на сей раз обстоятельства не позволили сразу же выступить в поход.

 

Как только весть о кончине Мухаммада разнеслась по Аравии, многие племена, и прежде неохотно платившие садаку, сочли, что смерть пророка аннулировала все заключенные с ним договоры и лишила силы данные ему клятвы: они отказались платить садаку, изгнали сборщиков и вернули себе то, что уже было собрано. Произошло «возвращение» к язычеству, ридда, как именуют мусульманские источники эти события.

 

Помимо вполне естественного желания не платить налог, если представляется повод для этого, известную роль играло и то, что Абу Бакр, признанный в Медине главой мусульманской общины, не был авторитетен за ее пределами. Отношение к нему в этот момент хорошо передают слова современника, арабского поэта-сатирика ал-Хутайи:

 

Мы повиновались посланнику Аллаха, когда он был среди нас. Рабы Аллаха мы, но не Абу Бакра [+8].

 

Особенно опасной была враждебная позиция восточных соседей Медины, воинственных и многочисленных племен гатафан и сулайм, границы владений которых находились в одном-двух днях пути от Медины. Неясна была позиция жителей Мекки и Таифа, от которых тоже можно было ожидать враждебных действий. Отправлять отряд Усамы с лучшими воинами в дальний поход в этой обстановке было чрезвычайно рискованно.

 

Постепенно ситуация стала проясняться. Все старые союзники Мухаммада, обитавшие между Красным морем и хребтом Хиджаза, — музайна, джухайна, амир и хуза'а — сохранили верность исламу, прислали делегации для присяги халифу и пригнали скот, собранный в качестве садаки.

 

Мекканцы, как и можно было ожидать сразу же отказались платить садаку. Перепуганный наместник куда-то скрылся. Однако доводы рассудка вскоре победили это первое движение души: новая вера не только сохраняла почитание мекканских святынь, но и превращала их в религиозный центр всей Аравии, создавала еще более благоприятные условия для мекканской торговли. Один из влиятельнейших курайшитов, Сухайл б. Амр (получивший после Хунайна в подарок от Мухаммада 100 верблюдов), призвал курайшитов уплатить садаку, гарантируя всем своим состоянием возмещение, если власть ислама падет [+9]. Известие об этом могло достичь Медины уже 17–18 июня и укрепить решимость Абу Бакра отправить Усаму, несмотря на предостережения многих соратников. Произошло это, видимо, в самом конце раби' I 11/конце июня 632 г. [+10].

 

Вскоре после этого прибыло сообщение из Йемена, что арабо-персидская оппозиция организовала заговор против ал-Асвада, главными действующими лицами которого были Кайс б. ал-Макшух, один из глав племени мурад (присоединившийся к ал-Асваду, чтобы избавиться от вождя мурад Фарвы б. Мусайка, присягнувшего Мухаммаду), и глава персов-абна Файруз. Файрузу удалось заручиться содействием жены ал-Асвада (вдовы убитого им сына персидского наместника Йемена), вместе с Кайсом он пробрался в его спальню. Ал-Асвад лежал, по одним сведениям, в забытьи после транса, завернувшись с головой в покрывало, а по другим — мертвецки пьяный. Заговорщики отрубили ему голову, показали со стен дворца и возгласили мусульманский символ веры в знак возвращения к исламу. Сопротивление мазхиджитских воинов было легко подавлено, и в Сан'а вернулся мусульманский наместник [+11].

 

Известие об этом перевороте было первым радостным событием многотрудного начала правления Абу Бакра. Тем временем на востоке от Медины положение все более обострялось. В самом конце жизни Мухаммада или сразу после известия о его смерти [+12] Талха б. Халид объявил себя пророком, которому является архангел Джабраил, передающий откровения божества. За ним последовали его родное племя асад и тайй. Их объединенное войско стало собираться около Самира. Чувствуя за своей спиной мощную силу, враждебную исламу, вождь бану фазара Уйайна б. Хисн с братом Хариджей явился в Медину и заявил, что согласен следовать исламу, если не надо будет платить садаку. Окружение Абу Бакра готово было принять это условие, но Абу Бакр решительно заявил, что нет ислама без садаки. Получив такой ответ, Уйайна присоединился к Тулайхе [+13].

 

В то же время в районе ар-Рабазы стали собираться племена са'лаба б. са'д, мурра, абс и некоторые из кинанитов. Они также предложили Абу Бакру вариант ислама без уплаты садаки и получили тот же ответ, что без садаки нет ислама. Вернувшись из Медины, их послы сообщили, что в городе мало воинов и это еще больше вдохновило противников ислама, которые перебили своих соплеменников-мусульман и одной из групп подошли к Зу-л-Касса, угрожая непосредственно Медине [+14].

 

Абу Бакр решительно вышел им навстречу с сотней мухаджиров и ансаров и встал около Зу-л-Касса. После короткой стычки, начавшейся для мусульман неудачно, авангард Хариджи б. Хисна был опрокинут. Через несколько дней в ответ на призыв Абу Бакра подошли 400 воинов бану джухайна. Этими силами удалось нанести противнику серьезный удар и занять Зу-л-Касса [+15]. Все эти события укладываются в сорокадневный промежуток между выступлением Усамы и возвращением его в Медину.

 

Поход Усамы на север, вне зависимости от целесообразности набега на Заиорданье, был полезен тем, что были приведены к покорности племена от Зу-Марвы до Акабского залива, которые отпали от ислама.

 

С его возвращением Абу Бакр мог начать решительное наступление на восток. Прежде всего он с участниками сражения при Зу-л-Касса предпринял поход в сторону ар-Рабазы и разгромил отряды абс и зубйан, остатки которых бежали к Тулайхе. Этим было положено начало активной борьбе с отступничеством от ислама в Неджде.

 

Пока Абу Бакр отводил опасность от границ Медины, положение в восточной части Неджда осложнилось появлением новой политической силы: здесь появилась Саджах, дочь одного из вождей христианского племени таглиб (кочевавшего по среднему течению Евфрата), объявившая себя пророчицей, за ней последовала группа таглибитов, а в Неджде ее поддержали хузайлиты. Достигнув ал-Хазна, где обитали родственные ей бану йарбу', Саджах вступила в переговоры с их вождем Маликом б. Нувайрой и убедила его и других вождей тамимитов, что с их помощью создаст тамимитское царство.

 

Этот союз оказался непрочным, между различными группами тамимитов вскоре возникла рознь, дошедшая до вооруженного столкновения, и Саджах двинулась дальше на юго-восток. Около ан-Нибаджа ее отряд подвергся нападению одного из племен бану хузайма, несколько видных сторонников Саджах попали в плен и были освобождены только после того, как отряд обошел стороной земли этого племени.

 

Всюду потерпев неудачу, таглибиты потребовали от Саджах указать, куда идти дальше, и она указала им на Йамаму. Сведения о том, что происходило дальше, малодостоверны, а многое является несомненной выдумкой. Мусайлима будто бы был так обеспокоен возможностью захвата ал-Хаджра Сумамой, если он вступит в сражение с Саджах, что сразу вступил с ней в переговоры, согласился отдать ей годовой урожай Йамамы и предложил разделить Аравию на две части. Остальные рассказы о предложении жениться на ней, фривольные диспуты якобы для доказательства истинности их пророческой миссии явно придуманы рассказчиками, с удовольствием фантазировавшими на тему о том, как могли себя вести два лжепророка, один из которых к тому же — женщина. Условия договора также представляются малореальными. По-видимому, отряд Саджах был не настолько велик, чтобы йамамцы согласились без боя отдать половину урожая, ведь он не мог справиться с отдельными группами тамимитов. Да и Мусайлима располагал немалыми силами, если смог через год оказать сильное сопротивление такому серьезному противнику, как Халид б. ал-Валид.

 

Саджах будто бы увезла с собой половину урожая текущего года и оставила своих представителей дожидаться следующего урожая, получить долю которого помешало завоевание Йамамы мусульманами [+16].

 

Точно датировать пребывание Саджах в землях бану тамим не удается. Ясно лишь, что к моменту появления здесь мусульманского войска под предводительством Халида б. ал-Валида ее уже не было. Скорее всего его появление и заставило пророчицу уйти в родные края. После этого рейда она канула в неизвестность, хотя прожила еще не менее 30 лет. Можно думать, что провал похода лишил Саджах ореола пророчицы.

 

Стабилизация положения в районе Зу-л-Касса — ар-Рабаза позволила Абу Бакру сконцентрировать силы и начать решительную борьбу с отступниками. Прежде всего требовалось покончить с ними в Неджде. Первым успехом было появление в Медине Ади б. Хатима, вождя племени ал-гаус (из объединения тайй), с садакой, который гарантировал поддержку 500 воинов из своих соплеменников. Это сулило раскол коалиции асад, гатафан и тайй, сколоченной Тулайхой. С этой целью Абу Бакр объявил конечной целью похода не Бузаху, где находились основные силы Тулайхи, а западные районы обитания таййитов, на которые надо было идти через Хайбар [+17] (рис. 9). Это испугало таййитов, поддерживавших Тулайху, и значительная их часть разошлась по домам. Посланный вперед Ади сумел убедить и второе таййитское племя, джадила, возвратиться к исламу и поддержать Халида. В результате трехтысячное войско Халида, появившись в Таййских горах, получило подкрепление в 1000 всадников [+18]. После этого Халид мог смело идти на Бузаху, где стояли основные силы Тулайхи. К сожалению, в дошедших до нас сведениях нет ни даты сражения, ни указания на численность войск, забылось даже местоположение Бузахи. Судя по косвенным данным, ее можно искать южнее Самира [+19]. Численность каждого из отрядов, также по косвенным данным, была 3–4 тыс. Человек [+20].

 

Сражение было чрезвычайно упорным. Сначала Тулайхе, маневрируя отрядом отборных воинов из 40 гулямов (воинов-рабов), удалось найти слабое место на правом фланге мусульман, где стояли таййиты, и обратить его в бегство. Личное участие Халида в битве остановило это бегство. Затем ему удалось убить знаменосца Тулайхи, его красное знамя упало, началось замешательство, закончившееся полным поражением. В переломный момент битвы Тулайха уединился в своей палатке, закутался с головой в плащ и стал ждать откровения [+21], а затем, увидев бегство своих воинов, сел с женой на заранее подготовленного коня и бежал с поля боя. Его племянник Хибал и Уйайна б. Хисн были настигнуты мусульманами и взяты в плен, Хибал предпочел позору плена казнь на месте [+22].

 

В землях бану асад Халид провел около месяца [+23], расправляясь с противниками ислама и заставляя колеблющихся принимать его. Разобраться в последовательности событий очень трудно, так как одни авторы рассказывают об одних событиях, другие — о других, даты отсутствуют, десятка два названий местностей, которые могли бы помочь представить последовательность действий Халида, только в трех-четырех случаях могут быть отождествлены. Дело осложняется еще и тем, что одно и то же событие могло быть увязано в разных рассказах с двумя разными урочищами, находящимися в одном и том же месте [+24]. Все источники сходятся только на том, что последним эпизодом усмирения бедуинов Северного Неджда была казнь Малика б. Нувайры в ал-Бутахе.

 

По-видимому, сразу после сражения при Бузахе Халид перешел к усмирению гатафанцев, бежавших от Бузахи на северо-запад к Джебел Румман, затем повернул на юг к ал-Гамру и далее в сторону ан-Нукра [+25]. Где-то здесь Халид сжег несколько наиболее рьяных противников ислама. Решительные действия и жестокие меры наказания упорствующих убедили бедуинов в неизбежности принятия ислама и уплаты садаки. Часть отступников пришла с повинной к нему, часть в Медину к Абу Бакру. Таких важных пленников, как Уйайна, его брат Хариджа и Курра б. Хубайра (один из вождей бану амир), Халид отправил к Абу Бакру в Медину. Их привезли с привязанными к шее руками под улюлюканье мальчишек. Однако Абу Бакр в конце концов помиловал провинившихся пленников.

 

Наконец, у Зафара [+26] Халид в ожесточенном бою сломил сопротивление последней группы отступников-гатафанцев, возглавленной Салмой, дочерью Умм Кирфы, жестоко казненной Зайдом б. ал-Харисой (сама Салма была тогда обращена в рабство, прислуживала Аише и была освобождена ею). Салма, стоя на верблюде, до последнего момента, пока не была убита, вдохновляла своих сторонников. Вокруг нее насчитали потом более 100 убитых [+27].

 

Совершив полукруг по землям гатафан и асад, Халид решил сделать дальний рейд за Дахну в ал-Хазн, чтобы покарать тамимитское племя йарбу', вождь которого Малик б. Нувайра, посланный Мухаммадом на сбор садаки, после его смерти раздал собранное, а потом был в союзе с Саджах. Ансары, находившиеся в войске Халида, воспротивились этому, заявив, что Абу Бакр не отдавал такого приказа, что они устали и порa возвращаться домой. Халид ответил, что не нуждается в их помощи, и выступил с остальными воинами. На следующий день ансары, рассудив, что поражение Халида ляжет пятном на их честь, а победа без их помощи обесславит их, пустились вдогонку и присоединились к его армии [+28].

 

При известии о его движении бану йарбу' рассеялись по своим землям; Халид разослал разъезды, и один из них нашел Малика с десятью родственниками в саду. Он будто бы заверял, что не отступал от ислама, и был привезен к Халиду вместе со всей родней. Далее произошла непонятная история, которую информаторы толковали по-разному в зависимости от отношения к Халиду, — Малик б. Нувайра был убит. Большинство утверждает, что это было сделано по приказу Халида (который на упреки Абу Бакра ответил, что слышал от Малика речи, сделавшие его казнь дозволенной) [+29]. Однако есть сведения, что убийство произошло по глупому недоразумению: в этот день похолодало, Малик и его спутники были легко одеты, и Халид приказал: «Обогрейте пленных», но особенности мекканского произношения привели к тому, что его неверно поняли, и воины перебили своих пленников. Халид услышал крики, вышел из палатки, но было уже поздно. Ему оставалось только заметить: «Если Аллах чего-то пожелает, то это свершится» [+30].

 

Мы не можем утверждать, что именно эта версия отражает истину. Хотя вполне возможно, что Халид и не собирался убивать Малика, поскольку вина его была меньше вины Уйайны, выступившего с оружием в руках. А когда произошло какое-то недоразумение, то могло появиться объяснение его различиями в произношении. Подозрительно, конечно, что при этом избиении осталась в живых красавица жена Малика, на которой тотчас женился Халид. Но, говоря об избиении пленников, очевидцы могли иметь в виду только мужчин-воинов, а не женщин. Впрочем, поступок Халида может иметь и иной смысл- он женился, чтобы загладить свою вину, если убийство Малика действительно было трагическим недоразумением.

 

Халида стали обвинять в том, что он проливает кровь мусульман, что он нарушил предписания ислама относительно вступления в брак [+31]. Особенно горячился Умар, питавший к нему давнюю неприязнь. Но Абу Бакр будто бы ответил ему, что не может вкладывать в ножны меч, вынутый Аллахом против многобожников. Халид оставил войско в ал-Бутахе, прибыл в Медину, имел объяснение с Абу Бакром и получил прощение. Его прибытие в Медину скорее всего относится к концу 632 г., судя по тому, что во время пребывания в ал-Бутахе уже стало холодно (с точки зрения жителей Аравии).

 

Пока Халид восстанавливал власть ислама в Северном Неджде, Абу Бакр послал для подчинения Бахрейна отряд под командой ал-Ала б. ал-Хадрами, который, проходя через Йамаму, видимо, имел столкновение со сторонниками Мусайлимы. Специально для борьбы с последним был послан Икрима б. Абу Джахл, а следом — Шурахбил б. Хасана. Но Икрима не стал его ждать, напал на сторонников Мусайлимы и потерпел поражение. Абу Бакр понял, что с Мусайлимой не справиться малыми силами, и отправил Икриму в Хадрамаут, а борьбу с Мусайлимой поручил Халиду и его проверенному в боях войску, которое подкреплялось отрядом Усамы б. Зайда. Халид не стал дожидаться его готовности и поспешно выехал в ал-Бутах, туда подошли 400 воинов Усамы б. Зайда [+32], и Халид двинулся на Йамаму вдоль Нефуда [+33].

 

Шурахбил также не стал дожидаться прихода Халида и предпринял неудачную попытку перехватить у него славу победителя «врага Аллаха», но, как и Икрима, не имел успеха и тоже был послан в Южную Аравию [+34].

 

При вступлении в Йамаму разъезду Халида случайно удалось захватить видного сторонника Мусайлимы, Муджжа'а б. Мурара, выехавшего с 23 человеками по делам кровной мести. Халид перебил его воинов, оставив только самого Муджжа'а как заложника, которого приглашал ежедневно к себе разделить трапезу, но держал в оковах.

 

Около Акраба, которую В. В. Бартольд помещает в верховьях вади Ханифа, мусульманское войско столкнулось с противником. У Халида было несколько более 4000 человек, у Мусайлимы, по оценке очевидцев, примерно такое же число [+35].

 

Халид разделил свое войско на три части по фронту, поставив в центре мухаджиров, знамя которых нес мавла Салим, на одном фланге — ансаров, на другом — таййитов. Мелкие группы бедуинов были включены в общий строй. Верблюды вместе со всем имуществом, женами и прислугой находились в лагере. Отдельную группу составила кавалерия.

 

Сражение началось рано утром и шло с необычайным ожесточением. Оба предводителя воодушевляли своих воинов напоминанием о том, что они защищают истинную веру. Сначала Халид спокойно сидел на возвышении, наблюдая за ходом битвы, но вскоре натиск противника заставил мусульман отступить до лагеря, и ему пришлось повести за собой отступивших с мечом в руках. Трижды ханифиты прорывались к мусульманскому лагерю, и трижды мусульмане отбрасывали их и, в свою очередь, гнали ханифитов до их лагеря. Несколько знаменосцев Халида пали, защищая знамя.

 

Лишь к концу дня мусульмане опрокинули противника. Часть отступавших бросилась врассыпную, а часть вместе с самим Мусайлимой пыталась найти убежище на участке, огороженном стеной (хадика) [+36]. Сначала мусульмане обстреливали их, потом один из храбрецов перелез через стену, открыл ворота и впустил своих товарищей [+37]. Внутри ограды на небольшом пространстве сошлись сотни три непримиримых врагов, и завязался самый беспощадный и кровавый бой за все время борьбы с отступниками в Аравии. У сторонников Мусайлимы не было надежды спастись, и они сражались с яростью отчаяния, им не уступали и сподвижники Мухаммада, воодушевленные желанием присоединиться к своему пророку в награду за смерть в бою с врагами ислама. Все сторонники Мусайлимы были поголовно перебиты, в рукопашной схватке даже не заметили, как и кто убил Мусайлиму. Эту честь приписывали троим, в том числе Вахши, убившему при Ухуде Хамзу, и Му'авии б. Абу Суфйану. Мусульмане тоже недосчитались очень многих, в том числе многих старых сподвижников Мухаммада, сражавшихся еще при Бадре. Здесь погиб ал-Бара б. Малик, командовавший конницей, и получил ранение Халид [+38]. Это место осталось в памяти поколений под названием «сада смерти».

 

После вечерней молитвы, проведенной здесь же среди убитых и раненых, Халид со свитой объехал поле боя, прихватив Муджжа'а для опознания тела Мусайлимы Он будто бы оказался малорослым человеком с приплюснутым носом и желтым цветом лица. Халид сказал: «Неужели этот сделал с вами то, что он сделал?» Муджжа'а заметил, что пока против Халида вышел только передовой отряд, а основная часть воинов Йамамы сидит в крепостях [+39].

 

Победа досталась мусульманам дорогой ценой, хотя сейчас выясняется, у них было не 700-1700 убитых, как полагали прежде на основании имевшихся источников [+40], а значительно меньше: 400–500 человек [+41], но и это составляет примерно 10 % численности войска. Особенно велики были потери среди мухаджиров и ансаров, у которых из 400 человек было убито не менее 58 (15 %) и около 200 ранено [+42]. Среди убитых кроме ал-Бара, командовавшего конницей, были брат Умара Зайд б. ал-Хаттаб, брат аз-Зубайра (и племянник Хадиджи) ас-Саиб б. ал-Аввам и 30 человек, знавших Коран целиком.

 

Число убитых сторонников Мусайлимы было, естественно, значительно больше. В преувеличении его вообще не было удержу [+43]. Но, зная примерную численность войска, мы можем легко откинуть все цифры, превышающие ее, и, опираясь на некоторые косвенные данные, определить это число в тысячу с лишним человек [+44].

 

Видимо, тяжелые потери не позволили Халиду продолжать военные действия в густонаселенной Йамаме, где пришлось бы с боем брать укрепленные селения, и он вступил в переговоры с Муджжа'а о заключении мирного договора [+45]. Противники этому нашлись в обоих лагерях. С одной стороны, наиболее воинственно настроенные мусульмане считали недостойным мириться с врагами ислама, а с другой — некоторые ханифиты упрекали Муджжа'а за слабодушие и нежелание защитить независимость, говорили, что он настаивает на заключении договора только для того, чтобы освободиться из плена [+46]. Глава воинствующей группы ханифитов пытался даже пробраться в лагерь и убить Халида, но был обнаружен стражей и покончил с собой.

 

Условия договора были тяжелыми: ханифиты обязывались отдать половину золота и серебра, коней, оружие и четверть рабов [+47]. Жители многих селений отказались подписать договор и были завоеваны силой оружия, Йакут упоминает 16 из них, но это, несомненно, лишь часть. Все они располагались в Северной Йамаме, судьба Южной Йамамы от Хидримы до вади ад-Давасир нам неизвестна, видимо, потому, что после всех этих событий она без сопротивления приняла ислам. Можно думать, что к этому договору и относились слова историка: «Халид заключил мир со всеми ханифитами, кроме тех, что были в Ирде и Кураййе» [+48].

 

Кроме того, Халид потребовал от Муджжа'а выдать за него свою дочь. Поспешность этого брака, совершившегося в окружении раненых и искалеченных воинов, когда не остыли воспоминания о павших товарищах, покоробила очень многих, в том числе и халифа, приславшего возмущенное письмо.

 

Став родственником Халида, Муджжа'а ничего не выиграл, поскольку наместничество над всей Йамамой вопреки настояниям Халида было дано не ему, а племяннику Сумамы б. Усала [+49].

 

Мусульманские историки датируют битву при Акраба раби' I 12/16.V-14.VI 633 г. Но уже В. В. Бартольд высказывал некоторое сомнение в достоверности даты. Впрочем, его мнение о том, что Халид вступил в Йамаму, когда сбор урожая еще не был закончен, основывалось на неверном понимании одной фразы в рассказе Сайфа [+50] — во второй половине мая урожай должен быть давно собран. Эта дата вызывает сомнение и потому, что предполагает почти четырехмесячный перерыв между событиями в ал-Бутахе и прибытием в Йамаму, которого, судя по совокупности всех сведений, все-таки не было. Это опровергает и хронология последующих событий. Видимо, следует исходить из более ранней даты, так как в другом месте указывается, что Халид выступил в поход на Ирак в мухарраме 12/18.III-16.IV 633 г. Тогда инцидент в ал-Бутахе придется на декабрь — начало января (время действительно холодное), а битва при Акраба — на март 633 г. (когда в этих краях начинается уборка урожая).

 

Военные действия в Северном и Центральном Неджде происходили на фоне борьбы за установление власти ислама в Южной Аравии, Омане и Бахрейне. К сожалению, эти события совершенно не датированы, трудно синхронизируются с событиями в смежных областях. Расположение рассказов о них у арабских историков под 11 и 12 гг. х. совершенно условно [+51], ясно только, что они происходили после смерти Мухаммада и до начала завоевательных походов в Палестину и Сирию.

 

Мусульманские историки все эти события объединяют понятием ридда («отступничество»), хотя только в Неджде выступление против власти Медины имело религиозный, антимусульманский характер. В остальных областях борьба носила чисто политический характер, отражая противоречия, существовавшие здесь до появления ислама: при этом наместники халифа оказывались в роли третьей силы, которая своим вмешательством могла склонить чашу весов в пользу одной или другой противоборствующей стороны. Этим объясняется, каким образом посланцы халифа, отправленные без сколько-нибудь значительного воинского сопровождения, смогли в конце концов привести в повиновение области, располагавшие по меньшей мере 100 тысячами потенциальных воинов. Повсюду часть племен или отдельные роды по тем или иным причинам оказывались противниками отвергших власть Медины, а поэтому — союзниками наместников Абу Бакра.

 

Северный Йемен, точнее Асир, сразу же признал власть халифа. Наджранцы прислали делегацию с изъявлением верности, и Абу Бакр выдал им грамоту, подтвердившую условия договора, подписанного Мухаммадом [+52]. Сопротивление немногочисленной оппозиции было легко сломлено.

 

В самом Йемене известие о смерти Мухаммада и избрании Абу Бакра, пришедшее недели через две после убийства ал-Асвада, не вызвало никаких осложнений. Кайли Йемена остались верны договору с Мухаммадом и без колебаний приняли власть его преемника; персы Йемена уже доказали свою лояльность выступлением против ал-Асвада, и теперь их глава Файруз был признан Абу Бакром правителем Сан'а.

 

Иначе обстояло дело в отдаленных областях — Омане, Махре, Хадрамауте, менее связанных с Центральной Аравией. В Омане после отъезда Амра б. ал-Аса остался собирать садаку местный мусульманин Джайфар, принявший ислам от АмРа [+53]. Против него выступил местный царек Лакит б. Малик ал-Азди, который будто бы «притязал на то, на что притязают пророки» [+54]. Он загнал Джайфара в горы и стал хозяином Омана. Абу Бакр послал на помощь Джайфару химйарита Хузайфу б. Михсана [+55] и аздита Арфаджу и одновременно приказал идти туда же Икриме б. Абу Джахлю. Первые двое находились где-то в северной части Хадрамаута, а Икрима — в Табале, откуда, вероятно, и совершил упомянутое выше нападение на Йамаму [+56]. Отряд Икримы, насчитывавший 2000 человек, прошел в Оман через Наджран и по северной окраине Хадрамаута и Махры. Все три отряда соединились в Сухаре, а Лакит стал готовиться к обороне столицы Омана, Даба, и выслал навстречу объединенному мусульманскому войску заслон из 1000 человек. Икрима разгромил этот отряд, потерявший в сражении около 100 человек, и осадил Даба. По мере развития успеха мусульманское войско росло за счет присоединения к нему аздитских племен. После месячной осады восставшие сдались на милость победителя и вышли из города без оружия. Икрима казнил сотню знатных аздитов (ашраф) и выслал в Медину хумс из добычи и пленных-300 мужчин и 400 женщин и детей [+57]. Абу Бакр будто бы хотел перебить всех воинов, но за них заступился Умар, и пленные остались жить в Медине.

 

Все эти события датируются только тем, что большинство средневековых арабских историков помещают рассказ о них под 11 г. х. Никаких иных указаний на время, хотя бы на время года, в текстах не имеется, поэтому отнесение их Л. Каэтани к 12 г. х. чисто субъективно [+58]. Не помогает и указание на то, что неудачное нападение Икримы на Мусайлиму произошло до похода Халида, так как мы не знаем, какой промежуток времени разделяет эти два события: месяц, несколько месяцев или полгода. Единственно, что мы можем приблизительно определить, — минимальное время, которое могло пройти между днем смерти Мухаммада и прибытием Икримы в Оман. Известие о смерти пророка не могло достигнуть Омана раньше чем через три недели (прямой путь от Медины через Йамаму в Оман около 2000 км), с этого момента до изгнания Джайфара из Омана тоже должно было пройти какое-то время, минимум две недели. Гонец с письмом Джайфара о помощи также не мог преодолеть это расстояние меньше чем за три недели. Еще дней десять потребовалось бы для доставки приказа Абу Бакра Икриме в Табалу. (За это время Икрима мог успеть совершить свой безуспешный набег на Мусайлиму.) Войско Икримы двигалось не прямой дорогой через Йамаму, а кружной, через Наджран и между Хадрамаутом и Руб' ал-Хали [+59]. Этот путь от Табалы до Сухара составляет около 2100 км, но скорость движения войска значительно меньше скорости гонца, тем более что тяжело нагруженному войску требуется время от времени делать дополнительные остановки для отдыха вьючных и верховых животных. Поэтому путь до Сухара вместе со сборами войска в поход занял бы не меньше двух месяцев. В целом, учитывая, что мы брали максимальную скорость передвижения гонцов в идеальных условиях (а реально — им надо было договариваться о проводниках, где-то менять верблюдов или давать им отдых), нам следует увеличить время передачи сообщений по крайней мере до 25 дней в один конец и увеличить весь период от момента кончины Мухаммада по появления Икримы в Омане до четырех с половиной месяцев, а период с момента отправки гонца с просьбой о помощи и до появления Икримы в Омане определить в три месяца. Но и после этого мы остаемся в неведении, поскольку не знаем, когда Джайфар запросил о помощи. В какой-то мере уточнить это можно только после рассмотрения хода событий в Хадрамауте, в котором Икрима появляется из Омана.

 

Борьба за установление власти халифа в Хадрамауте описывается значительно подробнее, но также совершенно не датирована. В изложении этих событий мы опираемся на не использованный еще нашими предшественниками подробный рассказ, сохраненный историком Ибн ал-А'самом ал-Куфи. Более краткие, порой просто отрывочные сведения других авторов неплохо согласуются с ним, раскрывая некоторые дополнительные детали.

 

Хадрамаут, как отмечалось в первой главе, был заселен многочисленным племенем киндитов, создавшим в конце V- начале VI в. в центре Аравии могущественное государство кочевников. Память об этом была еще жива в умах племенной верхушки, которая особенно болезненно воспринимала необходимость подчинения внешней силе. Признание особого могущества посланника Аллаха не было столь болезненным для их гордости, как подчинение наместникам безвестного Абу Бакра. Поэтому и сбор садаки сталкивался здесь со значительными трудностями.

 

Осложнение возникло с момента призыва к присяге Абу Бакру. Один из вождей киндитов, ал-Аш'ас б. Кайс, заявил наместнику Хадрамаута Зийаду б. Лабиду (который одновременно был и имамом, и сборщиком садаки): «Эй ты! Мы слышали слова твои и призывы [в пользу] того человека. Если все арабы присоединятся, то и мы присоединимся» — и отказался присягать Абу Бакру. На увещевания родичей он отвечал: «Мухаммад, да благословит его Аллах и да приветствует, ушел своим путем, и арабы вернулись к тому, чему поклонялись прежде. Мы обитаем дальше всех арабов от Абу Бакра, так неужто он пошлет на нас войска, как на других?» [+60].

 

Часть киндитов согласилась с ним и отказалась присягнуть и платить садаку, часть осталась верна исламу, причем раскол шел не только между отдельными племенами, но и внутри их и сопровождался ссорами между сородичами. Пробным камнем оказался сбор садаки, требовавший от мусульман доказательства веры в самой ощутимой — материальной форме. Зийад беспощадно требовал садаку, не признавая никаких компромиссов. Наконец, в предельно накаленной обстановке совершенно ничтожный повод привел к взрыву: Зийад заклеймил верблюдицу, которая была особенно дорога хозяину, тот предложил заменить ее другой, но Зийад решительно отрезал — верблюдица с клеймом садаки не может быть возвращена. Расстроенный владелец обратился за посредничеством к влиятельному сородичу, ал-Харису б. Сураке. Но Зийад не уважил и его ходатайство, кровно обидев этим человека, привыкшего к уважению. Харис поехал прямо к загону и выпустил верблюдицу, сказав хозяину «Мухаммаду мы подчинились бы, человеку из его рода — тоже, а этому сыну Абу Кухафы не будет от нас ни повиновения, ни присяги».

 

Зийад схватил ал-Харису б. Сураку как мятежника, что вызвало бурю негодования; киндиты заявляли, что они не рабы курайшитов, чтобы отдавать им свое добро, что не будут подчиняться человеку из рода тайм (Абу Бакру), которого выбрали без их согласия. В начавшихся вооруженных столкновениях Зийад потерпел поражение [+61] и вынужден был просить о помощи (согласно сведениям ал-Куфи, за помощью ему пришлось ехать в Медину); возникли предложения послать в Хадрамаут Халида б. ал-Валида, находившегося в Йамаме, но Абу Бакр будто бы решил, что надо предоставить изгнанному амиру самому утвердить свою власть, и дал Зийаду 4000 человек мухаджиров и ансаров. Этот рассказ, внешне вполне достоверный [+62], вызывает все-таки сомнение в подлинности. Не из-за того, что не так-то просто ездить из Хадрамаута в Медину и обратно, а потому, что такой эпизод запомнился и сохранился бы в памяти информаторов скорее, чем иные детали событий, он же почему-то во всех источниках не просто выпал, а логически не вставляется в канву описываемых событий. Видимо, в рассказе ал-Куфи (источник которого неизвестен), не только более подробном, но и более романтизированном, чем у остальных историков, художественно переоформилось какое-то сообщение о подкреплении, полученном от халифа.

 

Более правдоподобной в данном случае кажется версия ат-Табари, согласно которой киндиты, нанеся поражение Зийаду (и, добавим, отбив своих пленных), рассеялись по своим пастбищам, и это позволило Зийаду внезапным ночным нападением разгромить киндитов, захватить пленных и большую добычу и убить четырех вождей («царей»-мулук) [+63]. Гонец с известием о победе преодолел путь до Медины за 19 дней, загнав верблюда. Этот успех подтолкнул колеблющихся примкнуть к наместнику. Это дало ему еще 1000 воинов из племен ас-сакасик и ас-сакун. Располагая этими силами, Зийад стал поодиночке громить непокорные племена: хинд, акил, хаджар и химйар. Бану хаджар потеряли при этом 200 человек, а в сражении с химйар обе стороны потеряли по 20 человек. Ал-Аш'ас понял, что необходимо срочно остановить Зийада. Собрав 100 всадников, он напал на Зийада и разгромил его; Зийад, потеряв 300 человек убитыми, поспешил укрыться в крепости Тарим.

 

Этот неприятный для самолюбия мусульманских историков эпизод сохранился только у ал-Куфи, у остальных получается, что Зийад сразу же после убийства четырех вождей загнал ал-Аш'аса в его крепость ан-Нуджайр, но, будучи не в силах взять ее, написал ал-Мухаджиру и Икриме письмо с просьбой прийти на помощь. Ал-Мухаджир с 1000 воинов пересек пески Сахид (ныне Рамлат-эс-Сабъатайн). Ал-Аш'ас показал себя хорошим полководцем: он не вышел навстречу деблокирующему отряду, рискуя оказаться между двух огней, а спокойно пропустил его в Тарим, в результате, увеличившись в числе, осажденные оказались не в лучшем, а в худшем положении.

 

По другой версии, ал-Мухаджир шел из Йемена вместе с Икримой, но, услышав о бедственном положении Зийада, оставил тяжеловооруженных всадников с Икримой, а сам поспешил налегке на выручку, напал на ал-Аш'аса в укреплении аз-Зуркан и разгромил его, после чего ал-Аш'ас укрылся в своей крепости ан-Нуджайр около Тарима. В этой версии сомнительным кажется легкий разгром ал-Аш'аса силами, которые уступали имевшимся у Зийада. Сомнительным кажется также рассказ о причине внезапного ослабления ал-Аш'аса: получив увещевающее письмо от халифа, он будто бы казнил посла за дерзкий ответ, и это нарушение общепринятой неприкосновенности посла отвратило от него многих сторонников, в результате у него осталось только 2000 воинов [+64].