Глава 4. Победа ислама в аравии

 

Итак, Мухаммад успешно отразил все попытки внешних врагов расправиться с ним, подавил внутренних противников и, имея около 3000 преданных воинов, превратился в крупнейшего вождя Западной Аравии, готового к активным наступательным действиям. Однако, прежде чем перейти к рассмотрению его дальнейшей деятельности, обратимся к тому, что происходило в те годы за пределами узкого района между Мединой в Меккой, которым мы были заняты до сих пор.

 

ИРАНО-ВИЗАНТИЙСКАЯ ВОИНА

 

Когда Мухаммад покидал Мекку, Аравия со всех сторон была окружена сасанидскими владениями. В 613–614 гг. персидская армия завладела Сирией и Палестиной. Иерусалим, оказавший упорное сопротивление, был разграблен, более 30 тысяч его жителей и беженцев, искавших укрытия за его стенами, перебиты, невзирая на пол и возраст [+1], после этого Византия потеряла и Египет. Она была притиснута к Босфору, а за ним на Балканы напирали славяне и авары. Империя превратилась в узкую цепочку разрозненных прибрежных провинций. Казалось, она вот-вот падет под натиском сасанидской армии. В предвидении этого император загодя отправил свои сокровища в далекий и безопасный Карфаген и собрался сам последовать за ними. Но возмущение жителей столицы и увещевания патриарха остановили его в последний момент.

 

Ираклий заключил мир с аварским хаканом и сосредоточил все усилия на организации сопротивления самому опасному противнику, сасанидскому Ирану. Выход был найден в децентрализации империи, создании военно-административных единиц нового типа, фем, во главе со стратигом, содержащим армию за счет возглавляемой им фемы. Одновременно доводится до логического конца начавшаяся при предшественниках Ираклия реорганизация армии — создание в ней легкой кавалерии лучников, способных соперничать с конницей кочевников, и соединений пеших стрелков [+2].

 

Весь 622 год Ираклий провел в Малой Азии, постепенно освобождая ее от персов и одновременно сколачивая и обучая армию. В апреле следующего года он смог уже решиться на дальнейший поход в глубь сасанидских владений. Пройдя через Северную Армению по пути Феодосиополь (Арзрум) — Карс — Анберд — Двин — Нахичеван, он свернул на юг к оз. Урмия и захватил священный город зороастрийцев Гандзак, уничтожив главный храм огня в ответ на разгром Иерусалима. К этому времени из Сирии успели подойти главные силы сасанидской армии во главе с Шахрваразом, и Ираклий с боями отступил за Аракс к Партаву (Барда). Здесь весной 624 г. его обложили три иранских полководца, но ему удалось с боем прорвать окружение, выйти через Нахичеван к оз. Ван, где и происходили основные военные действия 624–625 гг.

 

В 626 г., когда Ираклий, заключив союз с хазарами, вместе с ними безуспешно осаждал Тбилиси, Шахрвараз внезапным быстрым маршем пересек Малую Азию и вышел к Босфору. Одновременно с запада к Константинополю подошли авары. Падение столицы казалось неизбежным. 7 июля авары начали ее штурм с суши и моря, но гарнизон и флот при участии горожан отбили штурм. Разгневанный аварский хакан тут же снял осаду и ушел. Персидский полководец не пошел на огромный риск переправы через Босфор и осады огромного, хорошо укрепленного города, имея в тылу армию Ираклия, и тоже отступил. Прорыв к Константинополю оказался последним успехом иранцев в этой долгой войне.

 

В конце 627 г. Ираклий снова совершил бросок из Армении на юг, на этот раз в сторону Ниневии [+3]. Двенадцатитысячная иранская армия, стоявшая здесь, чтобы преградить ему путь в сердце Месопотамии, 12 декабря была разгромлена, и Ираклий двинулся на юг прямо к Дасткарту, где находился Хосров. Попытка задержать его на переправе через Диялу оказалась неудачной, Хосров поспешно бежал в Ктесифон, оставив Ираклию многочисленные сокровища своих дворцов, из них византийцы увезли 300 римских и византийских знамен, в разное время захваченных Сасанидами. 7 января 628 г. Ираклий двинулся на Ктесифон, но был остановлен на канале Нахраван подошедшими сюда иранскими войсками и удалился в Азербайган.

 

Непосредственная угроза царствованию Хосрова миновала, но косвенные последствия этого временного поражения оказались для него трагическими. Придворная аристократия, справедливо опасавшаяся репрессий шаханшаха, разгневанного поражениями и своим позорным бегством, составила против него заговор. Заговорщики, располагавшие значительной вооруженной силой, доставили в Ктесифон отстраненного от наследования престола старшего сына Хосрова Кавада (Шируйе), провозгласили его шаханшахом и арестовали Хосрова. 29 февраля 628 г. он был казнен [+4].

 

Кавад, не имевший личных счетов с императором, легко пошел на переговоры о мире. Ираклий потребовал вывода иранских войск из своих владений, освобождения всех пленных и возвращения христианских реликвий, захваченных в Иерусалиме. Все эти условия были приняты, и 15 мая 628 г. в Константинополе с церковных амвонов было торжественно объявлено о заключении мира, сводившего на нет все успехи Ирана в тяжелой двадцатипятилетней войне.

 

Последствия ее были тяжелыми для обеих сторон. Северная Сирия, Армения и Малая Азия были разорены военными действиями и планомерным ограблением, проводившимся иранцами, вывозившими не только ценности, но и мраморные колонны и облицовки церквей. В сасанидских владениях пострадал Азербайган, кроме того, в последний год правления Хосрова сильный паводок разрушил дамбы в низовьях Евфрата, и его воды затопили обширное пространство [+5], которое до сих пор остается царством болот. Возможно, восстановлению дамб помешала не только война, но и эпидемия чумы, унесшая в Месопотамии множество человеческих жизней и добравшаяся даже до Кавада, умершего на втором году царствования.

 

Смерть Кавада положила начало периоду политических неурядиц в Иране. На престол был возведен его малолетний сын Ардашир, при котором вся власть оказалась в руках регента. Среди высшей знати многие были недовольны приходом к власти сына Кавада, особенно сторонники убитого Кавадом Хосрова II, поэтому, когда восставший в начале 630 г. командующий армией на западной границе, Шахрвараз, подошел к Ктесифону и осадил его, в окружении Ардашира нашлись изменники, которые открыли ворота города. Шахрвараз казнил Ардашира, уничтожив последнего прямого мужского потомка Хосрова II, и возложил на себя корону. Такой оборот событий еще меньше устроил знать, не желавшую видеть на престоле человека не царского рода, через сорок дней Шахрвараз был убит, а престол заняла дочь Хосрова II Бурандухт.

 

Естественно, что в этой ситуации внимание Ирана к аравийской границе было ослаблено, тем более что после сражения при Зу-Каре арабы не доставляли особого беспокойства. На фоне войны с Византией, поражения и начавшейся чехарды на престоле мало кого могли волновать события в Южной Аравии, где иранские наместники, сохранившие власть лишь над Сан'а, Аденом и несколькими крупными городами Йемена, могли рассчитывать только на собственные силы.

 

Несколько тысяч персов — потомков воинов, высадившихся в Йемене в конце VI в. (и называвшихся поэтому у арабов абна — «сыновья»), — могли удержаться в чужой стране вдали от метрополии только умелым балансированием между местными противоборствующими силами. Главную угрозу Йемену и власти персов в начале VII в. представляло неуклонное продвижение с севера группы мазхиджитских племен, оттеснявших дальше на юг населявшие эти районы хамданитские племена. Последние, отстаивая свои земли, становились естественными союзниками персов. В начале VII в. их союз был формально скреплен договором. Мелкие столкновения, происходившие в последующие годы, не меняли соотношения сил, пока в начале 20-х годов (будто бы в один год со сражением при Бадре) не произошло сражение в ар-Радме (в Эль-Джауфе) между мазхиджитами и хамданитами, в котором мазхиджиты потерпели поражение и потеряли много людей убитыми (истинный масштаб сражения неясен) [+6]. Это сильно укрепило позиции абна в самый трудный для них момент, когда иранские войска потерпели поражение от византийцев. Неустойчивое равновесие сил на юге Аравии в любой момент могло кончиться новым конфликтом, и обе стороны искали поддержки какой-то третьей силы. Естественно предположить, что события, происходившие в центре Аравии, и особенно постепенное расширение влияния Мухаммада, должны были привлекать внимание в Йемене.

 

ПОВОРОТ К НАСТУПЛЕНИЮ

 

Шестой год хиджры отмечен увеличением числа военных предприятий Мухаммада. Многие из них, правда, были просто набегами небольших отрядов, не всегда кончавшимися даже соприкосновением с противником, их абсолютная и относительная датировка в разных источниках различна [+7]. Это, в конце концов, не так уж существенно, если рассматривать события с общей точки зрения.

 

В мухарраме 6/июне 627 г. Мухаммад б. Маслама ал-Ауси с отрядом в 30 человек совершил набег на ал-Бакарат (в районе ад-Дарии, в 320–350 км восточнее Медины), летовку бану ал-курата (из племени бакр б. килаб). Двигаясь по ночам, он появился неожиданно, легко одолел пастухов и увел стадо в 150 верблюдов и 300 овец [+8].

 

1 раби' 1/21 августа Мухаммад с отрядом в 200 человек при 20 конях вышел в поход на бану лихйан, чтобы отомстить им за гибель мусульман в ар-Раджи'. Чтобы скрыть цель похода, он вышел из Медины в сторону Сирии, в ал-Батра свернул налево, через Йайн вышел на мекканскую дорогу и быстрыми маршами пошел к вади Гуран. Несмотря на все меры предосторожности, бану лихйан узнали о его приближении и рассеялись. Мухаммад помолился над могилами павших, продвинулся до ал-Усфана, выслал оттуда к Мекке небольшой отряд, чтобы напомнить о себе мекканцам, и возвратился в Медину (14 раби' 1/3 сентября 627 г.) [+9].

 

В этом же или следующем месяце вождь фазара Уйайна б. Хисн с 40 всадниками угнал 20 дойных верблюдиц Мухаммада с пастбища в ал-Габа (20–25 км севернее Медины). Мухаммад поднял в погоню 500 человек, но удалось догнать только арьергард фазара и убить четырех человек (в том числе сына Уйайны). Дойдя до Зу-Карада, постоял там день и вернулся, сумев отбить только половину стада.

 

Вскоре Мухаммад сам послал отряд в 40 человек с грабительскими целями в сторону Файда. Ему удалось без боя угнать у бану асад 200 верблюдов. Следующий набег кончился плачевно: отряд из 10 человек наткнулся в Зу-л-Касса на сотню воинов бану са'лаба и был полностью уничтожен. Тяжелораненого командира привез потом в Медину какой-то мусульманин.

 

В раби' II 6/20.VIII-17.IX. 627 г. бану са'лаба, мухариб и анмар напали на стада мединцев в Хайфа. Посланный вдогонку Абу Убайда б. ал-Джаррах настиг их в Зу-л-Касса, захватил одного пленного, верблюдов, какие-то пожитки разбежавшихся и возвратился в Медину [+10]. В том же месяце (но до Зу-л-Касса или после — неизвестно) Зайд б. ал-Хариса напал на бану сулайм в ал-Джамуме и угнал много скота и пленных.

 

В следующем месяце тот же Зайд б. ал-Хариса с отрядом в 170 человек напал на караван курайшитов в ал-Исе, возвращавшийся из Сирии с товарами и большой выручкой, значительная часть которых принадлежала Сафвану б. Умаййе, одному из вождей бану джумах — непримиримых противников ислама. Среди пленных оказался Абу-л-Ас б. ар-Раби', муж Зайнаб, которого она выкупила из плена после Бадра. Пленных, видимо, привели к мечети или дому Мухаммада; во всяком случае, Абу-л-Ас успел до утренней молитвы попросить Зайнаб объявить его находящимся под ее покровительством (дживар). Как только утренняя молитва кончилась, Зайнаб объявила, что Абу-л-Ас под ее покровительством. Мухаммаду пришлось сказать, что обязательство любого мусульманина обязательно для всех. Абу-л-Ас получил свободу, и Мухаммад уговорил всех участников похода вернуть ему захваченное. Абу-л-Ас благополучно доставил все в Мекку, а в мухарраме 7/11.V-9.VI 628 г. приехал в Медину, принял ислам, и Мухаммад восстановил его брак с Зайнаб [+11].

 

В джумада II 6/18.Х-15.XI 627 г. Зайд б. ал-Хариса с отрядом в 15 человек совершил набег на бану са'лаба в район ат-Тарафа и через четыре дня вернулся с 20 верблюдами и стадом овец. Подобные набеги небольших отрядов мусульман порой за 100–200 км от Медины вызывают некоторое недоумение своей кажущейся беспричинностью и, главное, безнаказанностью. Видимо, все дело в том, что образование, которое мы называем племенем, было очень рыхлым, отдельные роды (4–5 колен родства) с несколькими десятками воинов кочевали довольно независимо друг от друга, нередко находились во враждебных отношениях с другими родами того же племени. Эти же мелкие группы самостоятельно решали, принимать или не принимать ислам.

 

Поэтому на данном этапе распространения ислама среди бедуинов Мухаммаду приходилось иметь дело именно с такими мелкими группами, нападение на одну из них не всегда вызывало ответные враждебные действия всего племени, но считаться с их реакцией все же приходилось. Так, например, когда в начале осени 627 г. посол Мухаммада в Сирии, якобы возвращавшийся с почетными одеждами от императора [+12] и с товарами, был на обратном пути ограблен около Вади-л-Кура одним из родов племени джузам, то другой род того же племени (бану ад-дубайб), недавно принявший ислам, отбил у соплеменников украденное и возвратил посланцу.

 

Мухаммад не удовлетворился этим и направил Зайда б. ал-Харису, только что вернувшегося из набега на ат-Тараф, с пятью сотнями воинов на Вади-л-Кура наказать виновных в нападении (джумада II/18.X-15.XI). Непосредственные виновники были убиты, сто членов семей попало в плен, было захвачено 1000 верблюдов и 5000 овец. Теперь бану ад-дубайб, считавшие, что конфликт уже был разрешен внутри племени, когда они отобрали и вернули награбленное, поспешили к Мухаммаду и добились освобождения пленных и возвращения скота [+13]. Упоминаемый только у Ибн Са'да поход Зайда б. ал-Харисы на Вади-л-Кура в раджабе 6 г. х. (16.XI-15.XII 627 г.) может быть следствием неверной датировки предыдущего карательного похода.

 

Наибольшую опасность для Мухаммада представлял возможный союз бедуинов под руководством изгнанных из Медины иудеев, поселившихся в Хайбаре. При первом известии о сборе бану са'д б. бакр в ал-Хамадже [+14] для совместных действий с хайбарцами Мухаммад послал в район Фадака Али с сотней воинов. Бедуины рассеялись до прихода Али, и ему достались без боя 500 верблюдов и 2000 овец.

 

Бедуины пробовали отвечать мусульманам тем же, но возмездие каждый раз было неотвратимо и жестоко. В коротком промежутке между походами Зайд б. ал-Хариса с группой мусульман совершил торговую поездку в Сирию. На обратном пути около Вади-л-Кура Зайд был ограблен одним из родов бану фазара (гатафан) и ранен, как и многие его спутники. Вернувшись с войском (рамадан 6/14.I-12.II 628 г.), он обошелся с обидчиками куда более жестоко: старуху Умм Кирфа (видимо, жену вождя) привязали к двум верблюдам и разорвали, а двух сыновей ее убили (судьба других пленных была обычной — их продали) [+15]. Может быть, необычно жестокая казнь старухи была наказанием за «подстрекательство против посланника Аллаха» [+16].

 

Не менее жестоким (хотя и более заслуженным) было наказание восьми новообращенных мусульман из бану урайна, которые заболели в непривычном климате Медины и были отправлены на поправку в горные окрестности, где паслись дойные верблюдицы Мухаммада. Выздоровев, они угнали 15 верблюдов, убив пастуха, которому отрубили руку и ногу, выкололи колючками глаза и прокололи язык. Преступников догнали и им тоже отрубили руки и ноги, выкололи глаза и распяли. По этому поводу последовало откровение: «Поистине, наказание тех, кто нападет на Аллаха и его посланника и на земле стремится к пороку, — то, что они будут убиты, или распяты и будут отрублены им руки и ноги наискось, или будут они изгнаны из земли. Это им наказание в этой жизни, а в той — тягчайшее наказание» (V, 33/37). Впрочем, как отмечает Ибн Са'д, «после этого глаз не выкалывали» [+17].

 

Как мы видим, большая часть походов этого периода носит случайный характер; одни являлись обычными набегами с целью угона скота, другие вызваны необходимостью отомстить за ответные действия бедуинов. Чрезвычайно характерно, что ни один поход не связывается с пропагандой ислама [+18]. Вряд ли можно думать, что эта цель не отражена в источниках потому, что сама собой разумелась. Не похоже и на то, чтобы набеги были карой за отступление от ислама, такая причина была бы непременно отмечена. Создается впечатление, что распространение ислама пока еще происходило путем обращения отдельных лиц и семей, а не больших коллективов. До конца 6 г. х. нам не известен ни один оазис за пределами Медины, который был бы мусульманским. Зона, на которую распространялась власть ислама, южнее Медины ограничивалась верховьями мединских вади (около 6 миль=10–12 км от Медины) или в самом крайнем случае верховьями Акика; на севере — до ал-Габа (8-12 миль=15–25 км от Медины), по иракской дороге — на 7- 10 миль (Хайфа или Бир Абу Рукана). Совершенно неясно, где кончалась граница мусульманских владений по мекканской дороге.

 

Если исходить только из этого, то можно сказать, что Мухаммад не слишком преуспел за шесть лет пребывания в Медине. Однако следует учесть, что Медина стала полностью мусульманской территорией, отпали сомнения в его особой миссии, позволяющей справляться с более многочисленным врагом. Экономическое положение Мухаммада неизмеримо окрепло. Выросло и стало лучше вооружено его войско. Изменение положения Мухаммада, не во всем ясное для нас, но вполне очевидное для современников, подтверждается неожиданным, казалось бы, решением Мухаммада совершить паломничество в Мекку.