Стилистические характеристики модерна. Модерн в живописи, графике и декоративно-прикладном искусстве

Одной из идей рубежа веков, была идея единства и взаимодействия всех сфер духовной культуры. Утрата единства духовной культуры человека и, как следствие, целостности самого. Для спасения культуры и человека от разъедаю­щей дифференциации мышления ищутся пути к органическому единству. Только на путях возврата в лоно идеи синтеза могло состояться рождение нового целостного мировидения. В человеке видится связующее звено меж­ду Богом и материальным бытием, соединяющую дух и материю.

Ви­дение мира как живого организма, пронизанного Божеством и устремленного к совершенству. Во­площением этого тяготения и является эволюция Универсума, на вершине которой стоит человек.

Искусство при посредстве человека-творца, художника, призвано способствовать осуществлению движе­ния Универсума от материи к Духу, пересозданию мира на путях его к совершенству, приближению мира к целостности, всеединству.

Это была «сверхзадача» искусства мо­дерна, художники пришли к мысли об орга­нической целостности человека и Космоса, к виде­нию человека как вершины эволюции мира. Синтез модерна можно назвать синтезом син­тезов, ибо в основе самой «сверхзадачи» этого син­теза лежит идея со-участия, со-действия высшему Синтезу. В модерне откристаллизовывается идея любого синтеза стать символом миропонимания своего времени, в дан­ном случае — символом идеи эволюции, движе­ния человека и космоса к целостному бытию, все­единству.

Произведение синтеза искусств — это нерасчленимое, но живое и развивающееся единство, в котором каждый его элемент подобен как целому, так и любому другому элементу, входящему в это художественное целое, все составляю­щие этой целостности находятся в постоянном становлении и пронизаны идеей целого.

В модерне такой идеей целого провозглашалась идея всеединства, а внутри нее идея «одухотворения материи» и участия человека-творца в этом процессе. Обретающая плоть в архитектурных сооружениях нового стиля, модель нового Универсума проникнута во всех своих частях этой идеей и являет собой особую мифологизированную среду. Как истинное порождение неоромантической традиции модерн создал собственную мифологию и даже собственный «пантеон» богов. Во главе этого пантеона оказался человек, но не человек социальной повседневности, а героизированный богоподобный сверхчеловек, или человек, выключенный из обыденной жизни, приподнятый над нею. Социальный человек плосок и однозначен, и потому модерн не воспринимает его как свою модель, а если и включает в мир своих произведений, то лишь в условной, опосредованной форме, когда утрированность, орнаментальная застылость, ненатуральность поз, подчеркнутая «выключенность» из реального лишают изображенное сиюминутной ограни­ченности.

В сюжетике модерна отсутствуют элементы бытовизма в прямом значении этого слова. Меньше всего художников модерна интересует повседневность. Задача проникновения в глубину социальной личности и выявления ее индивидуальности здесь не стоит. Возникает не личность, а ее символ, знак, в котором подчеркива­ется интимная, но вне-личностная сторона, ак­центируется природное начало.

Очень важной особенностью произведе­ний является почти обязательная «двуипостасность» или даже «многоипостастность» его персонажей. В любом женском образе модерна угадывается его своеобразная двуипостасность: в мифологичес­ких образах проглядывают черты современной женщины, а в образах современниц угадывается их принадлеж­ность к некоей иной, «мифологической» реальнос­ти. Эти персонажи мыслимы одновременно в двух пространствах-мирах: реальном и мифическом. Они связывают между собою эти миры, объединяют их в некое умозрительное единство.

Это один из моментов, символизирующих свой­ственное искусству модерна стремление к единст­ву, целостности. Не менее показательно в этом смысле широкое использование романтического приема гротеска: оживления вещного и овещест­вления живого. Этот Романтический прием воплощает идею «одухотворения материи» как составную часть центральной идеи нового мировидения — устрем­ленности всего сущего к целостности, всеединству.

Прием этот получает в модерне поистине то­тальный характер. Здесь не только оживляется не­одушевленная материя внутри мира изображенно­го, но «оживляется» сама «косная материя» произ­ведения искусства: стена здания «прорастает» фи­гурами и растениями, поверхность декоративных ваз «взбухает» формами животного и растительно­го мира, арматура светильников и ювелирные из­делия уподобляются растениям или насекомым. Это всеобщее перевоплощение имеет характер двусто­роннего процесса. Гибкий, сильный стебель рас­тения обретает новое бытие в виде конструктивно­го элемента здания, а жесткие сочленения паучьих лап преображаются в скрепляющий световой фо­нарь свода остов.

Мир модерна населен чудесными «двуипостасными» существами — женщинами-растениями, женщинами-птицами, женщинами-стрекозами, ру­салками, нереидами, кентаврами, сфинксами, фав­нами, морскими конями и тому подобными сущест­вами, пребывающими одновременно в двух мирах, то есть существующими вне - целостность сущего. тема всеобщей орга­нической связи всего сущего. Это темы роста, про­израстания, соединения, соития, поцелуя, лю­бовного томления, экстаза.

Пристрастие художников модерна к светонос­ным золотистым, жемчужным, лазоревым, охрис­то-желтым, приглушенным красновато-коричневым, светлым умбристым, перламутровым тонам, к изо­бражению блеска благородных металлов, сверка­ния драгоценных камней связано, несомненно, с идеей дематериализации, одухотворения, просвет­ления материи. Дематериализация и «гиперматериа­лизм» в модерне — это две стороны одной медали благородного сплава — идеи целостности бытия.

При всем видимом разнообразии образов мо­дерна они всегда выступают как носители духов­ности, правда, символи­зирующей не только светлое начало, но и отрица­тельной, демонической духовности.

Шествия, хороводы, игры женщин, изображенные вне исторического време­ни и пространства, призваны передать ощущение вечно длящегося потока времени.

Мотив водной стихии — один из самых распро­страненных в модерне. Это и тихие водоемы со спокойной гладью вод и прозрачные струи ручьев и водопадов, и бурные потоки и стремнины. Водный поток с его внутренней энергией, не­иссякаемой напряженной динамикой становится своеобразным символом нового мироощущения.

Ощущение потока, движения возникает в кар­тинах, скульптурах и прикладных изделиях модер­на и тогда, когда сюжетно это никак не мотивиро­вано. Самодвижение, направление линий, ритмов, сама манера построения формы, сама форма мазка или характер прикосновения пальцев скульптора к материалу — все устремлено к созданию впечат­ления подвижности, потока, длительности.

Передача состояния, длительности - частое обращение к темам «Времена года» (деко­ративные циклы Борисова-Мусатова), «Времена дня» (серии панно Врубеля для особняка З.Г.Морозовой).

Ар­хитектура модерна не знает замкнутостиВсевозможные окна, от огромных почти унич­тожающих стену до небольших круглых, подобных иллюминаторам, многочисленные двери и много­частные зеркала, наконец, большие стенные панно

К интерьеру модерна применимо понятие це­лостного пространства. Перехо­ды осуществляются «перетеканием»; слияния столь органичны, что почти неразличимы. - текущем пространстве. В интерьере модерна имеет место как бы совокупность однородных по структуре пространств, воспринимаемая во вре­мени как своего рода пространственный поток.

Так мотив зеркала — один из наиболее распро­страненных в неоромантическом искусстве. Он со­отнесен прежде всего с идеей двоемирия. Раздвоение человеческой личности, постоянное пребывание ее на грани между миром действитель­ности и миром души типично для сознания худож­ника конца века.

Мотив зеркала теснейшим образом связан с мотивом отражения вообще. Отражение, как и зеркало, призвано раздвинуть границы действительного мира и не просто повторить тот или иной его фрагмент_; но и обозначить собою присутствие новой реальности. Вот почему так распространен в искусстве «конца века» мотив водоема как своего рода большого зеркала.

Стремление раздвинуть пространство, преодо­леть его однозначность заставляет художника прибегать ко всевозможным спо­собам усложнения и дифференциации простран­ства. Но живописное произведение стиля модерн почти не воспринималось как самоценное, а рас­сматривалось как неотъемлемая часть интерьера.

Лест­ница в особняке модерна всегда, или почти всег­да, является той вертикальной осью, вокруг кото­рой развивается композиция здания. Это не просто конструкция, это дорога, путь, ве­дущий к чему-то новому, неведомому Она является своего рода пространст­венным стволом, который дает ответвления, отпочкования в виде больших и малых зал и комнат. Лестница служит как бы интродукцией ко всем дру­гим внутренним помещениям, но сама является главным, определяющим пространственный ритм здания элементом архитектурной композиции.- доминанта соединения, синтеза.

Трактовка простран­ство внутри и вне здания как единое, что обуслав­ливает общность подхода к оформлению стены как в интерьере, так и на фасаде. Наружная стена здания стиля модерн также тя­готеет к взаимосвязи с его окружением: утрачивая свою жесткость, она становится как бы пористой, проницаемой для света и воздуха – дематериализация стены как таковой. - стены цветные майоликовые ковровые композиции, или стелющие­ся по стене, «врастающие» в нее растительные рель­ефы, плетение которых сродни виноградным лозам, или мерцающие поверхности глазурованного кир­пича, или шероховатая, неровная, грубо обрабо­танная каменная кладка., керамических пан­но, фризов, просто вставок из материалов, от­личных от основы стены, а также использование самых разнообразных форм дверных проемов и окон — от огромных до совсем небольших — при­менение западаний и выносов отдельных частей стены, многочисленных «аппликативных» рамочных конструкций, дробящих стену. Такое «разрушение» монолитности стены с помощью декора облегчает «проникновение» в нее окружающего пространст­ва, которое начинает активно взаимодействовать с архитектурными формами здания.

Итак, искусству модерна свойствен синтез не только самих законченных произведений архитек­туры, скульптуры, живописи и декоративного ис­кусства, но и, что очень важно, синтез всех эле­ментов, всех членений пространства, «нефизичес­ких» форм и пустот.

Следует подчеркнуть, что особняк модерна при всей своей функциональной и ориентированности на гармоничное бытие был, по свидетельствам современников, не всегда приго­ден для повседневного существования. Он и заду­мывался скорее как своеобразный храм «прекрас­ной души», где надо не жить, а совершать «обряд бытия». Пребывание в пространстве такого дома-храма поднимало человека над самим собою, за­ставляло его ощущать себя «сверхчеловеком», по­чти божеством.

Основные принципы модерна:

1.Человек во главе. Это человек не социальный, а тот, который выключен из обыденной жизни. Отсутствует бытовой элемент и бытовой жанр

2.Романтический прием – оживление вещного и овеществление живого. Всеобщее перевоплощение. Мотив прорастания (например, лампа в виде животного)

3.Космическое начало раскрывается в женских образах

4.Основная тема – всеобщая органическая связь всего сущего. Двуипостасность(кентавры, русалка, сфинксы) Человек одновременно пребывает в двух мирах – реальное и идеальное. Постоянное перетекание

5.Дематериализация (любовь к серебристым, перламутровым, сиреневым; блеск металла)

6.Иное понимание времени – время – непрерывный длящийся поток. Частый мотив – хороводы, прогулки, шествия) вне времени и вне пространства

7.Длительность (пограничное состояние, без статики. Взгляд зрителя постоянно соскальзывает и по спирали попадает на новый виток; текущие, плавные, спиралевидные линии

8.Стремление преодолеть однозначность. Мотив отражения (в зеркале, в водоеме) Присутствие иной реальности

9.Модерн сопровождали периодикой. Периодические издания («Мир искусства», «Аполлон», «Весы»). Много теоретических и философских вопросов