Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Структурах и смысловой сфере личности↑ Стр 1 из 5Следующая ⇒ Содержание книги Похожие статьи вашей тематики
Поиск на нашем сайте
Выполненный нами в предыдущем разделе философский анализ жизненных отношений, связывающих субъекта с миром и конкретизирующихся в жизненных смыслах объектов и явлений действительности, позволяет дать ответ на вопрос о природе и онтологическом статусе смысловых образований и вплотную подойти к психологическому исследованию форм существования смысла в структуре личности, сознания и деятельности, превращающих его в регулятор жизненных процессов, то есть к исследованию собственно смысловой сферы личности. Нам предстоит раскрыть суть отношения между объективно-содержательной стороной смысловых образований, охарактеризованной в предыдущем разделе, и конк- А 2.3. общее представление о смысловой сфере личности 125 ретно-психологическими формами и механизмами их существования!! функционирования, феноменология которых будет описана и систематизирована в последующих главах. Это отношение есть отношение превращенной формы. Понятие превращенной формы, разработанное в трудах М.К.Мамардашвили (1968; 1970), описывает инобытие некоторой реальности в инородном субстрате, характеризующееся ее подчинением формообразующим закономерностям последнего. «На место предмета как системы отношений становится квазипредмет, привязывающий проявление этих отношений к какой-либо субстанции, конечной и нерасчленимой, и восполняющей их в зависимости от ее "свойств"» (Мамар-дашвили, 1970, с. 388). В отличие от классического отношения формы и содержания, в случае превращенной формы отсутствуют обособленные содержательные определения: «... форма проявления получает самостоятельное "сущностное" значение, обособляется, и содержание заменяется в явлении иным отношением, которое слипается со свойствами материального носителя (субстрата) самой формы (например, в случаях символизма) и становится на место действительного отношения» (там же, с. 387). В результате этого превращения и слияния само исходное содержание претерпевает определенные трансформации: исходная система отношений сворачивается, редуцируются и выпадают опосредующие звенья и промежуточные зависимости; обнажаются одни характеристики предмета, функционально значимые в данной превращенной форме, и стираются другие, не имеющие значения для соответствующих нспектов его функционирования. Все эти трансформации определяются не чем иным, как свойствами субстрата, в котором получает воплощение исходное предметное содержание. Понятие превращенной формы привлекалось как объяснительное при анализе структур сознания и их соотношения с порождающей их системой реальных бытийных отношений (см. Мамардашвши, 1968). Лишь претерпевая ряд трансформаций, обусловленных формообразующими закономерностями самого сознания, реальность «...определяет сознание, представляется в нем тем или иным определенным образом, содержанием, смыслом, значением, скрывая в го же время от него самое себя и механику преобразований» (там же, с. 21). Во всех этих формах «...реальные отношения объективно опушены и заменены определенными преобразованими (до и неза-нисимо от сознания)» (там же, с. 20). Сознание при этом понимается в самом широком смысле, практически отождествляясь со всей сферой психического у человека; в качестве примеров превращенной формы М.К.Мамардашвили называет не только значения, смыслы и символы, но и, в частности, мотивы. Если, однако, глава 2. Онтология смысла применительно к проблеме значения идея превращенной формы давно и продуктивно эксплуатируется в психолингвистических исследованиях (Леонтьев А.А., 1975; Тарасов, 1979 и др.), то по отношению к собственно личностным структурам — в частности, к тем же мотивам и смыслам — эту работу еще предстоит проделать. Анализ смысловых образований под этим углом зрения целесообразно начать с отказа от самого термина «смысловое образование». Как явствует из предыдущей главы, понятие смыслового образования получило уже несколько существенно различающихся определений; более того, это понятие то относится к конкретным качественно определенным структурам, то используется как обобщающее родовое понятие, объединяющее целый ряд конкретных разновидностей смысловых образований, то описывает некоторую сложную систему, включающую целый ряд смысловых элементов. Нам же крайне важно все эти моменты различать, поскольку наше исследование предполагает последовательное движение от описа-1шя функционально специализированных элементов к организации смысловой сферы личности как целого. Поэтому вместо понятия смысловых образований мы вводим два новых понятия: смысловых структур и смысловых систем. Понятие смысловых структур высту-^пает как обобщающее родовое понятие для описываемых ниже специфических элементов структурной организации смысловой сферы личности; понятие смысловых систем относится к особым образом организованным целостным многоуровневым системам, включающим в себя целый ряд различных смысловых структур. В наиболее общем определении смысловые структуры являются превращенными формами жизненных отношений субъекта. Жизненные смыслы и стоящие за ними более или менее сложные системы действительных жизненных отношений субъекта даны его сознанию и включены в его деятельность в превращенной форме смысловых структур, которые в совокупности образуют систему смысловой регуляции жизнедеятельности субъекта. Эта система обеспечивает подчинение деятельности субъекта логике жизненной необходимости, логике отношений с миром; в то же время, как отмечалось выше, развитие и усложнение смысловой регуляции расширяет возможности человека произвольно строить свои отношения с миром. Как уже говорилось выше, специфика превращенной формы во многом определяется субстанцией, к которой привязываются превращенные отношения. Исходный предмет замещается квазипредметами или квазиобъектами, существующими объективно, дискретно и самостоятельно. М.К.Мамардашвили приводит в качестве примера таких квазиобъектов «...труд и капитал, имеющие цену; материальные знаки различных видов языков, несущие в себе непосредственное 2.3. общее представление о смысловой сфере личности значение объектов; запоминающие и кодирующие устройства в электронных машинах и т.п. В этих предметах нет и на деле не может быть непосредственной связи между стоимостью и трудом, между знаком и объектом и т.д. Но именно из этого прямого замыкания связи на некоторого "носителя" и развивается новое, восполненное (или восполняющее) отношение, которое дает структуру и последовательность объективной видимости и которое обозначает или косвенно реализует процесс, не проступающий прямо в этом явлении» (Ма-мардашвили, 1970, с. 388). Такими квазиобъектами, замещающими в структуре личности ее действительные жизненные отношения, и являются смысловые структуры. Согласно изложенным представлениям, классификация смысловых структур должна опираться на выделение видов психологических квазиобъектов, которые могут служить субстратом для превращенной формы жизненных отношений. В роли таких квазиобъектов может выступать психический образ и стоящие за ним индивидуально-специфические измерения субъективного опыта, определяющие его организацию; актуальные установки, задающие направленность предметно-практической и психической деятельности и стоящие за ними обобщенные латентные диспозиции, определяющие спектр потенциальных поведенческих реакций по отношению к определенным объектам и ситуациям; конкретные предметы жизненного мира, требующие осуществления по отношению к ним определенной деятельности и стоящие за ними идеальные модели должного, обладающие способностью многократно порождать деятельность, выступая перед субъектом каждый раз в ниде новых и новых конкретных предметов. Соответственно, мы можем выделить шесть видов смысловых структур: личностный смысл и узком значении термина, понимаемый как составляющая сознания (Леонтьев А.Н., 1977), смысловой конструкт, смысловую установку, смысловую диспозицию, мотив и личностную ценность. Выделение этих шести разновидностей смысловых структур не является продуктом чисто логического анализа. В следующей главе мы поочередно обоснуем на эмпирическом материале необходимость выделения каждой из этих структур и объяснительную ценность соответствующих понятий. При всем различии характера и функциональных проявлений перечисленных структур они теснейшим образом связаны между собой. Один и тот же жизненный смысл, преломляясь в структуре личности, может принимать различные превращенные формы и выступать в разном обличьи. Например, объективное j&ecTO и роль денег в жизни человека (их жизненный, смысл) может проявляться в экспериментальных эффектах субъективной переоценки физических размеров монет глава 2. Онтология смысла (личностный смысл), в забывании долгов (смысловая установка), в готовности взяться за тяжелую и нудную, но хорошо оплачиваемую работу (мотив), в преувеличенно бережном обращении с дорогими вещами (смысловая диспозиция), в выборе знакомств или супруга по признаку материальной обеспеченности (смысловой конструкт), в жизненной ориентации на достижение материального благополучия, богатства (личностная ценность). Каждая из этих психологических структур является специфической превращенной формой одного и того же жизненного смысла; в целостной системе смысловой регуляции жизнедеятельности личности все они взаимосвязаны. Вместе с тем это все же разные психологические структуры, существенно различающиеся по своим структурным и функциональным характеристикам. Можно сказать, что взаимосвязи этих структур принадлежат к личностному измерению, к плоскости жизненных отношений, в то время как различия между ними обусловлены спецификой их строения и функционирования как ре-гуляторных образований психики. По сути, смысловые структуры личности представляют собой точки взаимопроникновения двух плоскостей или измерений человеческой жизни — психического и личностного. Это взаимопроникновение происходит путем воплощения смысловой реальности в превращенной форме в определенных структурах психики. Тем самым смысловые структуры личности могут быть названы одновременно смысловыми структурами психики, поскольку им присуща как бы двойная природа. Они вовлечены одновременно в две системы взаимосвязей, в два движения. Своим смысловым содержанием они причастны сфере жизненных отношений и включены в локализованную в ней сеть смысловых связей. Своей формой, с которой связаны различия между разными смысловыми структурами, они обязаны своему специфическому месту и роли в структуре механизмов регуляции процессов деятельности и психического отражения, в которой они тесно переплетаются с другими, несмысловыми регуляторными структурами и механизмами. На рисунке 3 изображена схема функционирования взаимосвязей вышеназванных смысловых структур, то есть тех взаимосвязей, которые реализуются в процессах смыслообразования. Как следует из схемы, эмпирически регистрируемые воздействия на сознание и деятельность оказывают только личностные смыслы и смысловые установки конкретной деятельности, порождаемые как мотивом этой деятельности, так и устойчивыми смысловыми конструктами и диспозициями личности. Мотивы, смысловые конструкты и диспозиции образуют второй иерархический уровень смысловой регуляции. Высший уровень систем смысловой регуляции образуют 2.3. общее представление о смысловой сфере личности
Рис. 3. Функциональные взаимосвязи смысловых структур. Треугольником на схеме обведены структуры и их связи, существующие и реализующиеся в пределах одной отдельно взятой деятельности ценности, выступающие смыслообразующими по отношению ко всем остальным структурам. Иначе выглядят связи между теми же структурами в генетическом разрезе, однако генезис смысловых систем и структур представляет собой отдельную проблему. Коснемся вначале различий между этими структурами. Во-первых, половина из перечисленных личностных структур не может быть, строго говоря, отнесена к структуре личности из-за того, что личностный смысл, смысловая установка и мотив (согласно определениям, которые будут даны в следующей главе), не являются устойчивыми, инвариантными образованиями. В отличие от смысловых конструктов, смысловых диспозиций и ценностей, обладающих трансситуативным и «наддеятельностным» характером, они складываются и функционируют лишь в пределах конкретной отдельно взятой деятельности; выход их за рамки этой деятельности и приобретение устойчивости означает трансформацию их в другие, устойчивые структуры. Вместе с тем теснейшие генетические связи между глава 2. Онтология смысла
структурами актуальной деятельности и устойчивыми элементами структуры личности не позволяют разорвать их даже в теоретическом анализе. Второе различие связано с плоскостью функционирования каждого из выделенных квазиобъектов. Установки и диспозиции релевантны плоскости предметно-практической и психической деятельности; их эмпирическое изучение возможно посредством фиксации (объективной или путем внешнего наблюдения) особенностей протекания этой деятельности. Личностные смыслы и смысловые конструкты релевантны плоскости сознания, образа мира субъекта; их эмпирическое изучение возможно на основе анализа различных форм самоотчетов испытуемых. При этом необходимо учитывать, что непосредственные регуляторные воздействия на структуры деятельности и образа мира оказывают, как мы увидим в следующей главе, только личностные смыслы и смысловые установки; изучение же смысловых конструктов и диспозиций возможно лишь путем экспериментального разделения устойчивых и ситуативных компонентов систем смысловой регуляции. Еще более опосредованным образом связаны с сознанием и процессами деятельности мотивы и ценности; специфическим свойством мотива выступает, в частности, то, что он задает границы отдельной деятельности и тем -самым границы функционирования личностных смыслов и смысловых установок. Фактически единственным методом, позволяющим экспериментально выделить влияние мотива, является навязывание испытуемому более или менее искусственного мотива; естественные же мотивы крайне трудно отделить в эксперименте от личностных смыслов и смысловых установок, исключительно через посредство которых они и проявляются. То же, но еще в большей степени, относится к ценностям. Вместе с тем трудности эмпирического изучения некоторых из перечисленных смысловых структур не мешают нам рассматривать их как элементы единой системы объяснительных понятий. Подробно эта система будет представлена в следующей главе. 2.4. пути и механизмы порождения смыслов Вернемся теперь к онтологическому плану анализа, в частности, к вопросу о механизмах порождения смыслов. В разделе 2.2. мы представили в самых общих чертах онтологическую картину жизненных отношений и строящихся на них смысловых связей, на основе кото- 2.4. пути и механизмы порождения смыслов___________________ 131 рых происходит приобретение все новыми объектами и явлениями действительности жизненного смысла для субъекта. Эти представления о смыслообразовании, детализируемые и уточняемые в последующих главах, описывают динамику саморазвития смысла в форме переходов от одного носителя к другому. Этот процесс подразумевает заданность смыслообразующих источников; в нем, строго говоря, не возникают новые смыслы, а уже существующий смысл переходит в новую форму существования или на новый носитель. Источником изменений выступает при этом некоторая априорно существовавшая высшая смысловая инстанция, высший смысл. Но откуда берутся эти высшие смыслы, по отношению к которым уже нельзя обнаружить смыслообразующие связи, ведущие еще дальше? На уровне самых общих смысловых ориентации (к нему мы относим такие психологические образования как потребности, личностные ценности, мировоззрение, смысл жизни и самоотношение) смыслообразование невозможно, ибо смысловые структуры этого уровня не наполняются смыслом из какой-то еще более высокой смыслообразующей инстанции — такой инстанции нет. Процессы смыслообразования на этом уровне берут свое начало, они определяются общими смысловыми ориентациями с содержательной стороны, но не определяют их. Развернутая в разделе 2.2. модель жизненных отношений и смысловых связей позволяет объяснить формирование смысловой регуляции жизнедеятельности после того, как в жизненном мире субъекта выделились смысловые узлы, точки дальнейшей кристаллизации смыслов, то есть после юго, как некоторые точки жизненного мира оказались выделены, получили особый для субъекта статус. На какой основе происходит это выделение? В разделе 2.2. мы ограничились указанием на потенциальную возможность взаимодействия между субъектом и объектом или явлением, определяемую соответствием их объективных свойств и характеристик. Это указание, однако, не объясняет того, почему именно те, а не иные точки приобретают особую значимость. Здесь уместно вспомнить метафорическое понимание В.В.Налимовым (1989 а, б) личности как фильтра, который, накладываясь на бесконечный континуум смыслов, обра-чующий мир, проявляет лишь некоторые из них. Чем же определяются качественные особенности этого фильтра? В одной из работ (Леонтьев Д.А., 1992 а) мы попытались сформулировать критерии необходимости потребностей — сохранение и развитие субъекта и социального целого, к которому он принадлежит. Однако, по меньшей мере для человека, эти критерии могут объяснить порождение лишь какой-то части, но отнюдь не всех ключевых для его жизнедеятельности смыслов. глава 2. Онтология смысла Наиболее глубокий анализ этой проблемы мы находим в работе А.М.Лобка. «Представим себе живое существо, у которого есть интерес ко всему на свете, и у которого всякий без исключения предмет вызывает равновеликий интерес. Иначе говоря, представим, что у этого живого существа есть только мотивированность к окружающему его предметному миру, но при том нет никаких механизмов отбора, нет никаких механизмов внутренней редактуры. Такого рода живое существо не сможет сделать ни шагу, как знаменитый буриданов осел. Или будет с тупым упорством умалишенного последовательно и внимательно изучать каждый предмет, который будет попадаться ему на пути: на что ни упадет в очередную секунду его взгляд, то и будет предметом его очередного аффектированного или вялотекущего интереса» (Лобок, 1997, с. 53). Для реального животного, как указывает А.М.Лобок, проблема решается просто: абсолютной точкой отсчета всей его жизнедеятельности выступает генетическая видовая программа, а все, что выходит за ее пределы, является ничего не значащим фоном. «Набрасывая на мир сетку своей, биологической размерности, животное вычленяет из мира некий свой, видовой фрагмент и подчеркнуто игнорирует все остальное... Для двух представителей одного и того же вида мир упорядочен принципиально одинаково» (там же, с. 41—42). «Нормальное животное — это то, которому интересна лишь та часть окружающего его мира, которая имеет непосредственное отношение к осуществлению его видовых биологических потребностей. Животное, которое рискнуло бы выйти за границы такого рода интереса, просто невозможно» (там же, с. 54—55). Именно таким «невозможным животным» является, по мнению A.M.Лобка, человек, у которого «мы сталкиваемся с феноменом индивидуально-неодинаковой упорядоченности мира» (там же, с. 43). Характерным для человека является то, что его потребности, привычки и интересы носят принципиально надвидовой, личностный, то есть неповторимый и невоспроизводимый характер и не могут быть объяснены какой-либо универсальной матрицей. Как же возможно объяснить организацию человеком своих отношений с миром «по индивидуальному проекту»? А.М.Лобок вводит в качестве объяснительного понятия категорию мифа — мифа культурного и мифа индивидуального. «Миф как принципиально иллюзорная, сочиняемая самой человеческой культурой точка отсчета, позволяющая человеку выбрать там, где привычные для животного средства выбора не помогают... Именно миф оказывается тем высшим регулятором, который упорядочивает отношение человека к всепредметному миру и позволяет человеку не сойти с ума перед лицом открывающихся ему бесконечных предметных возможностей... Именно миф расставляет 2.4. пути и механизмы порождения смыслов 133 перед человеком систему своеобразных "указателей": что должно являться более ценным, а что — менее, что должно являться более значимым, а что — второстепенно и третьестепенно по своей значимости. Именно миф — иллюзорная и нелепая конструкция с точки зрения внешнего наблюдателя — создает систему тех базовых ориентиров, которые позволяют представителю той или иной культурной общности твердо знать, каким факторам окружающего предметного мира следует отдавать предпочтение» (там же, с. 56—57). Другими словами, выделение в жизненном мире субъекта ведущих смысловых ориентиров, которые становятся в дальнейшем смыслообразующими основаниями его жизнедеятельности, осуществляется на основании индивидуально-неповторимых актов смыс-лопорождения, лишь небольшая часть которых может быть описана в понятиях объективной или витальной необходимости. Еще раз подчеркнем, что психологической основой формирования и изменения общих смысловых ориентации личности являются не процессы смыслообразования — порождения смысла от какого-то более общего смысла, — а порождение смысла в непосредственном взаимодействии с миром. Смыслообразование и смыслопорождение можно метафорически сопоставить соответственно с зажиганием огня от другого огня (факела от костра) и с высечением искры из кремня. В первом случае уже существующий огонь (смысл) просто переносится на новый носитель, во втором — он возникает по естественным закономерностям из источника, который сам не имеет огненной (смысловой) природы. Теоретический анализ позволяет говорить о следующих психологических механизмах порождения смысла: замыкание жизненных отношений, индукция смысла, идентификация, инсайт, столкновение смыслов, полагание смысла. Этот перечень является, насколько нам известно, первой попыткой систематизации механизмов смыс-лопорождения. Он представляет собой эмпирическое обобщение и, следовательно, не является закрытым. 1. Замыкание жизненных отношений. Сутью замыкания (как мы его будем далее называть для краткости) является встреча субъекта с объектом или явлением, результатом которой становится неожиданное спонтанное обретение этим объектом весомого жизненного смысла, то есть важного места в жизни субъекта. Этот механизм отчасти схож с такими механизмами как импринтинг (см., например, Вилюнас, 1990), опредмечивание потребности (Леонтьев А.Н., 1971), фиксация установки (Узнадзе, 1966). Отличие заключается в гом, что во всех этих трех случаях потребность в объекте полагается уже имеющейся к моменту встречи; она лишь находит свой предмет, который приобретает смысл в свете ее, то есть здесь речь идет глава 2. Онтология смысла о смыслообразовании. В случае же замыкания нет основания предполагать наличие априорной потребности, более того, в ряде случаев такое замыкание приводит к фрустрации имевшихся потребностей. Одним примером является любовь с первого взгляда, которая не всегда бывает опредмечиванием имевшейся романтической потребности («душа ждала кого-нибудь»), но порой, напротив, вступает в конфликт с имевшимися потребностями и оказывает разрушительное воздействие на сложившуюся структуру жизни зрелого человека, не дав ничего взамен. Другой пример — формирование наркотических и квазинаркотических зависимостей (собственно наркотики, алкоголизм, курение, азартные игры, компьютерные игры и другие зависимости). Третий пример — увлечение рискованными видами спорта (альпинизм, виндсерфинг, авто- и мотогонки и т.п.), которое невыводимо из структуры иных потребностей (см. об этом Rheinberg, 1987; Csikszentmihalyi, 1990); смысл этой деятельности самодостаточен и порожден переживанием уникальных ощущений, с которыми человек сталкивается в этой деятельности («Весь мир на ладони, ты счастлив и нем, / И только немного завидуешь тем, / Другим, у которых вершина еще впереди» — В.Высоцкий). Вспомним, наконец, такую замечательную литературную иллюстрацию как новеллу О.Генри «Фараон и хорал» (1955). Бродяга промозглой осенью пытается, как обычно, попасть в тюрьму, где тепло и кормят. После нескольких неудачных попыток, проходя мимо церкви, он слышит доносящуюся оттуда органную музыку, которая переворачивает его душу, и он решает бросить бродяжничать, пойти работать и вообще начать жизнь сначала. В этот момент его арестовывают и сажают в тюрьму за бродяжничество. Примеры замыкания жизненных отношений можно было бы множить, но и приведеных уже достаточно для того, чтобы увидеть: в результате такого замыкания рождается качественно новый жизненный смысл, невыводимый из имевшихся ранее у субъекта смыслов, потребностей и ценностей. 2. Индукция смысла представляет собой придание смысла (смысловую рационализацию) деятельности, изначально лишенной смысла, которую человеку приходится выполнять под теми или иными внешними принуждениями. Механизм индукции выражен формулой «стерпится — слюбится» и основан на потребности человека придавать смысл всему, что он делает. Так, работа, выполняемая по принуждению, может постепенно затягивать и даже начать нравиться, жена и муж, сосватанные родителями в патриархальной модели брака, познакомившись на своей свадьбе, постепенно строят вторичную смысловую основу фактически уже осуществляющихся по ритуалу семейных отношений. Есть и примеры творческой индукции 2.4. пути и механизмы порождения смыслов 135 оригинального смысла бессмысленной деятельности, в частности, следующая легенда из жизни группы декабристов, сосланных на каторгу (Л.Я.Гозман, личное сообщение). Один из надзирателей, ненавидевший декабристов и не упускавший случая поиздеваться над ними, однажды заставил их перетаскивать большую кучу камней с одного места на другое. Когда куча была перенесена, он заставил переносить камни обратно. Затем еще и еще раз. Его целью было бессмысленной работой расшатать дух заключенных, вывести их из себя. Но они смогли придать этой работе смысл, задавшись^ целью вывести из себя надзирателя прилежным перетаскиванием камней. Легенда гласит, что им это удалось. Экспериментально-пси-хологическим эквивалентом этой ситуации можно считать тот факт (обнаруженный А.Карстен в ее известных экспериментах по пресыщению), что эффект пресыщения не наступал, когда испытуемый ставил свою собственную цель — утомить экспериментатора! (Зей-гарник, 1986, с. 89). Особая роль принадлежит индукции смысла как механизму формирования смысловой регуляции в раннем онтогенезе. На это обратил внимание еще Л.С.Выготский, отметивший, что вначале мать осмысливает спонтанное движение ребенка как указание; оно становится жестом для других, не будучи еще жестом для себя. «Первоначальный смысл в неудавшееся хватательное движение вносят, таким образом, другие... Ребенок приходит... к осознанию своего жеста последним» (Выготский, 1983 а, с. 144). Как показывают, например, исследования во многом опирающегося на работы Выготского Дж.Шоттера, способность ребенка осмыслять свои действия, переживать их как имеющие смысл, а не просто причинно обусловленные, выступают как практический навык, формирующийся в результате индуктивного приписывания им смысла его матерью (Shatter, 1975; 1976; 1978). 3. Идентификация с определенной социальной группой или общностью в процессе социогенеза приводит к присвоению смысловых ориентации, характеризующих культуру данной социальной ipynnbi. Осознание себя, скажем, православным, мужчиной, болельщиком «Спартака», ставит человека лицом к лицу с системой смыслов, выработанных соответствующей социальной группой. Наиболее концентрированной формой выражения смысловых ориентации социальной группы служит система групповых ценностей. Механизмы усвоения индивидом ценностей группы были подробно рассмотрены нами ранее (Леонтьев Д.А., 1996 б, 1997 б; см. также ниже раздел 3.6). Как правило, к моменту осознания индивидом своей принадлежности к определенной социальной группе он уже разделяет заметную часть ее смысловых ориентации, что, собствен- глава 2. Онтология смысла
но, и служит основанием для отождествления себя с данной группой. Следствием такого отождествления является, однако, принятие и других смыслов и ценностей, входящих в «ценностное ядро» (Леонтьев Д.А, 1997 б) данной группы. А.М.Лобок считает, что основой присвоения смыслов «своей» социальной общности является общий миф. «Люди, погруженные в один и тот же миф, понимают друг друга с полуслова.... Миф — это тайный язык смыслов, сама суть которого состоит в том, чтобы сделать данную культуру эзотеричной, непроницаемой для представителей других культур» (Лобок, 1997, с. 21). А.М.Лобок рассматривает миф как «смыслонесущую» реальность, как то, что дарует человеку смысл. «Любой миф предлагает человеку некую условную ценностную систему отсчета, весьма и весьма условное представление о приоритетах, весьма и весьма условную систему представлений о том, что является самым важным, что — менее важным, а что — совсем ничего не значащим фактором человеческого существования» (там же, с. 73). Условность смыслообразующей иерархии, заключенной в культурном мифе, состоит в том, что нет никаких причин, рациональных оснований, объясняющих именно такую, а не иную ценностную иерархию. Но вместе с тем эта система ценностей не является произвольной: будучи создан, миф становится основанием общей идентичности представителей данной культуры, социальной группы. Вопрос о правильности или истинности мифа лишен смысла; принимая, разделяя миф, я тем самым ставлю себя внутрь той культуры, социума, который сплочен именно этим мифом, а усомнившись в нем или в производном от него смысле, я просто оказываюсь в позиции чужого по отношению к ней. «Смысл есть высшее знание не потому, что он несет в себе объективную истину, а потому, что он несет в себе знак принадлежности той или иной культуре» (там же, с. 86). 4. Инсайт, или просветление — внезапное усмотрение смысла там, где только что еще ничего не было. Смысл возникает в сознании как бы ниоткуда, почти мистическим образом. Каждому знакомы такие переживания, большие или малые по своей значимости и влиянию на жизнь. М.К.Мамардашвили в своей психологической топологии пути вводит два нетрадиционных постулата, проливающих свет на феномены смыслового инсайта. Во-первых, в каком-то смысле истина всегда уже есть около нас в любой момент. Во-вторых, мы не приходим к ней в результате прямого и целенаправленного движения. Мы можем войти в состояние, из которого эта истина вдруг откроется, лишь «по кривой, выйдя в другое измерение, которое открывается тем, что мы делаем с собой сами» (Ма-мардашвили, 1995, с. 332). Мамардашвили говорит в этой связи о 2.4. пути и механизмы порождения смыслов том, что сознание находится, как правило, в неструктурированном состоянии, не дающем увидеть истину, и привести к истине может не движение, не исследование, а определенная структура, которую может придать сознанию какое-то переживание, текст, произведение искусства и т.п. «Истина появляется тогда, когда твоя, действительно тобою испытанная жизнь как бы всплывает в тебе очищенная и ясная» (там же, с. 15). 5. Столкновение смыслов происходит при встрече субъекта — но 6. Полагание смысла — это особый экзистенциальный акт, в В качестве другого примера можно назвать Блэза Паскаля, французского физика семнадцатого века. Свое открытие он тоже назвал ставкой. Он поставил на то, что во Вселенной есть смысл. Как он сам писал, он решил, что если он прав, постулируя существование глава 2. Онтология смысла Бога, то это принесет ему счастье и наполнит жизнь смыслом, а если ошибается, он ничего не теряет, кроме жизни» (Мэй, 1994, с. 130) То, что Джеймс и Паскаль, а вслед за ними и Р.Мэй называли ставкой, есть не что иное как осознанно выбранная вера во что-то, принятая по собственному решению. Это может быть вера в Бога, свободу, коммунизм, добро, зло, прогресс и т.д. и т.п. Такая сознательно выбранная вера не имеет внешнего обоснования, что отражено в знаменитом афоризме Тертуллиана: «Верую, ибо абсурдно». Абсурдно — значит, не имеет никакого рационального обоснования. Вера обоснована только самим решением верить, в котором полагается смысл. Но парадоксальным образом само это решение создает тот смысл, который ложится в основание всей дальнейшей жизни. Теперь, охарактеризовав настолько подробно, насколько это возможно на нынешнем этапе исследования, онтологию и механизмы порождения смыслов, вернемся к двум другим планам существования смыслов — в превращенных формах. 2.5. феноменологический аспект смысла: смысл в структуре сознания Переходя от онтологического и деятельностного к феноменологическому аспекту рассмотрения смысловой реальности, мы тем самым переходим от гипотетически конструируемых реалий и обнаруживаемых в пс
|
||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-07-16; просмотров: 469; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.138.126.124 (0.02 с.) |