Социально-экономическая политика в конце XIX- начале XX в.

Уже с конца XIX в. в США отмечаются сбои в рыночном механизме, усиливаются экономические диспропорции. С гигантскими монополиями не могли конкурировать мелкие промышленники. С исчерпанием резерва свободных земель рядовой американец, не нашедший своего места в го­роде, потерял возможность реализовать себя и в фермерстве. На этом фоне усиливалась социальная напряженность. Антитрестовское движе­ние охватывало широкие круги населения — фермеров, городскую мел­кую и среднюю буржуазию, рабочих, интеллигенцию. Публицисты и пи­сатели в произведениях начала XX в. вскрывали самые неприглядные стороны американской действительности: коррупцию[15], злоупотребления властей и трестов, положение иммигрантов, эксплуатацию детского тру­да. Л. Стеффенс издал книгу «Позор городов», опубликовал серию пуб­лицистических статей под общим названием «Враги республики». И. Тарбел написала историю преступного пути нефтяной монополии «Стандард ойл». Э. Синклер в романе «Джунгли» показал жизнь имми­гранта, рабочего чикагских скотобоен, как «адна этой земле, джунгли ди­ких зверей». Участники этого разоблачительного литературно-публици­стического движения получили собирательное название «макрейкеры» — разгребатели грязи. Поднятый ими критический вал побуждал

С. 331 администрацию к действию. Классический либерализм, отражавший реалии «свободного» капитализма, уже не отвечал новым условиям, по­этому росло число сторонников буржуазного реформизма, основным со­держанием которого являлось наделение государства регулирующими функциями в экономике и социальной сфере. Государство, осознав необ­ходимость обуздания всевластия монополий, берет на себя решение ряда хозяйственных задач, более активно вторгается в различные сферы эко­номической жизни, в том числе проводит антимонопольные мероприя­тия.

Первый федеральный антитрестовский закон Шермана, принятый 2 июля 1890 г., не потерял силу до настоящего времени. Он запрещал объединения, если они монополизировали производство и торговлю, а сфера их деятельности выходила за пределы штата. В этом случае закон предусматривал разделение трестов на децентрализованно управляе­мые, конкурирующие между собой предприятия. Реализация этой нормы не была простым делом. Чтобы доказать монопольный характер «Стан­дард ойл», потребовалось провести 11 судебных процессов, и лишь в 1911 г. Верховный суд окончательно разделил корпорацию Рокфеллера на 38 самостоятельных компаний. Решениями судов были разукрупнены и многие другие монополистические объединения.

Антитрестовское законодательство получило дальнейшее развитие в период «прогрессивной эры», охватывавшей 1900 —1914 гг. В годы пре­зидентства республиканца Т. Рузвельта (1901 —1909 гг.)[16] активизиро­валось государственное регулирование экономики: были приняты зако­ны, контролировавшие изготовление пищевых продуктов и медицинских препаратов, условия работы на скотобойнях, ускорение судопроизводст­ва в процессах, возбужденных на основании закона Шермана, создание в составе министерства торговли Бюро по делам корпораций, запрещение железнодорожным компаниям повышать установленные Межштатной торговой комиссией максимальные тарифы на перевозки. Президент У. Тафт (1909—1913 гг.) подписал закон о распространении действия Межштатной торговой комиссии на телефонные и телеграфные компа­нии. На выборах 1912 г. победил демократ В. Вильсон (1913—1921 гг.). По его инициативе антитрестовское законодательство пополнил приня­тый в октябре 1914 г. закон Клейтона. Закон давал точные указания на возможную сферу деятельности корпорации с точки зрения ее законно­сти или незаконности. Кроме того, запрещалась практика перекрещи-

С. 332 вающегося директората. Закон также устранил антипрофсоюзную ин­терпретацию закона Шермана, в силу которой профессиональные союзы приравнивались к трестам, разрешил деятельность профсоюзов «в за­конных целях» и освободил рабочих от судебного преследования за уча­стие в забастовках, бойкоте и других акциях, проводившихся «законным и мирным путем». Администрация Вильсона предприняла попытку пре­одоления протекционизма путем отмены тарифных ставок более чем на 900 наименований товара. Проведенная банковская реформа предусмот­рела создание 12 региональных федеральных резервных банков, подчи­ненных Федеральному резервному управлению в Вашингтоне. Они обра­зовали Федеральную резервную систему, выполнявшую функции цен­трального банка и обеспечивавшую регулирование финансовой деятель­ности в стране.

Общая оценка «прогрессизма» в США сводится к тому, что этот курс имел целью преодолеть системный кризис свободно-предприниматель­ского капитализма, основанного на принципах классического либерализ­ма. Выход из него усматривался в переходе к эффективному государст­венному регулированию экономики и социальной сферы при сохранении рыночных механизмов. Ввиду этого антитрестовское законодательство, прежде всего закон Шермана, нельзя рассматривать как направленное против монополий вообще. Оно не исключало появления более зрелых, чем тресты, организационно-хозяйственных структур — концернов, — которые позволяли существенно повысить эффективность производства за счет развития внутрикорпорационного разделения труда и коопера­ции. Закон Шермана не устранял монополии, но побуждал их менять формы деятельности на более эффективные. Активно проводивший ан­титрестовскую политику Т. Рузвельт, считая чрезмерную концентрацию и централизацию капитала препятствием конкуренции и угрозой для не­монополистической буржуазии, ставил задачу не уничтожить монополии, а регулировать их деятельность федеральным правительством. В. Виль­сон, объявивший себя врагом трестов, но сторонником большого бизне­са, также предлагал не ликвидацию и даже не контроль над трестами, а регулирование конкуренции, что должно было ограничить рост крупных корпораций. Вмешательство правительства в экономическую жизнь сви­детельствовало об укреплении исполнительной власти в стране.

В целом реформы «прогрессивной эры» снимали значительную часть противоречий между средними и нижними слоями американского обще­ства, с одной стороны, и промышленно-финансовой олигархией — с другой. В стране устанавливался национальный консенсус на основе уче­та требований нижних классов при сохранении экономических и полити­ческих позиций властвующей элиты.

 

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

«Доктрина Монро»

Впервые 15—20 лет после окончания Гражданской войны и Реконструкции основное внимание правительства было поглощено освоением западных земель, строительством железных дорог и промышленных предприятий. С рос­том экономического потенциала встали новые актуальные задачи — ос­воение рынков и сфер приложения капитала за пределами страны. Стра­тегические цели правительства состояли в том, чтобы воспрепятствовать дальнейшим захватам европейских держав, ослабить экономические и политические позиции своих конкурентов и укрепить собственные. Тихо­океанский бассейн и Восточная Азия стали одним из направлений экспансии США.

Своим предназначением США считали упрочение присутствия в Ла­тинской Америке, создание плацдарма на островах Карибского моря. Видный политический деятель периода Войны за независимость и обра­зования США А. Гамильтон призывал к созданию «огромной американ­ской системы, которая будет неподвластна контролю и влиянию всех за­атлантических сил и сможет диктовать условия отношений между Ста­рым и Новым светом»[17]. Государственный секретарь США Г. Клей в 1820 г. сформулировал идею, согласно которой географическое положе­ние предопределяет общность экономических и политических интересов стран Северной, Центральной и Южной Америки при гегемонии Соеди­ненных Штатов. В 1823 г. президент Дж. Монро в послании к Конгрессу изложил основы внешней политики США. «Доктрина Монро» констати­ровала факт раздела мира на европейскую и американскую системы. От­сюда вытекало, что политикой США в отношении Европы является не­вмешательство во внутренние дела любой державы этого континента. Европейским же государствам отказывалось в праве устанавливать свой контроль в странах Америки. Здесь США претендовали на особые роль и преимущества. В этих целях США создали политический союз стран Америки. В октябре 1889 — апреле 1890 г. состоявшаяся по их инициа­тиве конференция учредила Международный союз американских респуб­лик. В 1910 г. он был преобразован в Панамериканский союз.

Развитие морской мощи США

До 80-х годов Соединенные Штаты не строили боевых судов, довольствуясь устаревши-ми кораблями времен Гражданской войны.

Но гегемонистские устремления США и ак­тивизация внешней экспансии требовали создания сильного воен­но-морского флота. В 1883 г. Конгресс принял закон о строительстве

С. 334 трех легких крейсеров и посыльного судна — это были первые корабли нового флота США. К 1885—1889 гг. относится появление первенцев американского линейного флота: броненосцев «Мэн», «Техас» и броне­носного крейсера «Нью-Йорк». В 1903 г. возникла Морская лига США, требовавшая увеличения флота. Продемонстрировать зарубежным стра­нам боевую готовность и склонить американское общественное мнение в пользу дальнейшего усиления морской мощи была призвана кругосвет­ная экспедиция эскадры из 16 крупных кораблей, продолжавшаяся 14 месяцев — с 16 декабря 1907 г. по 22 февраля 1909 г. К моменту вступления в Первую мировую войну военно-морской флот США насчи­тывал 106 вспомогательных и 197 боевых судов, в числе которых были построенные после 1906 г. сверхдредноуты. В 1913—1914 гг. расходы США на развитие флота составили 145 млн долл., уступив только анг­лийским (230 млн долл.) и превзойдя российские (120 млн долл.), гер­манские (115 млн долл.) и французские (95 млн долл.).

Венесуэльский конфликт

В 1895 г. Соединенные Штаты под предлогом защиты Американского континента от английских притязаний вмешались в кон­фликт между Венесуэлой и Британской Гвианой, взаимно претендовав­ших на пограничную территорию в устье р. Ориноко. Госсекретарь США Р. Олни в ноте Великобритании не только провозгласил претензии США на гегемонию в Западном полушарии, но и объявил «абсурдным и неле­пым» любой европейский контроль над территорией Америки. Под дав­лением Вашингтона Великобритания вынуждена была пойти на уступки и согласиться на арбитражное разбирательство. В 1899 г. международ­ная комиссия определила приемлемую для обеих сторон венесуэль­ско-гвианскую границу.

Испано-американская война 1898 г.

К концу XIX в. американские монополии почти полностью контролировали главные отрасли хозяйства принадлежавшей Испании Кубы и были заинтересованы в дальнейшем усилении здесь своих политических и экономических позиций. Учитыва­лось также, что Куба могла стать важным опорным пунктом для амери­канского флота. Наконец, нестабильность положения на Кубе могла вы­звать вмешательство европейских держав, что представляло угрозу инте­ресам США и противоречило их внешнеполитическим концепциям. 24 февраля 1895 г. кубинцы во главе сХ. Марти, а после его гибели воз­главляемые М. Гомесом и А. Масео восстали против колониального ига Испании. Командовавший испанскими войсками генерал В. Вейлер не остановился перед уничтожением трети населения острова. Страдания кубинского народа вызывали сочувствие в широких слоях американского общества, формировали общественное мнение, благоприятное для вой-

С. 335 ны с Испанией. Избрание в ноябре 1896 г. президентом республиканца Маккинли, сторонника решительной политики в кубинском вопросе, ак­тивизировало вмешательство США в кубино-испанский конфликт. Для интервенции был найден повод. В январе 1898 г. в Гавану прибыл броне­носец «Мэн», формально — в знак расположения к испанцам. Но 15 февраля броненосец по невыясненным обстоятельствам взорвался и пошел ко дну со всей командой[18].

После того как Испания отвергла требование отказаться от власти над Кубой, война стала неизбежной. 23 апреля 1898 г. ее объявила Испа­ния, а через день — Соединенные Штаты. Военные действия начались 1 мая 1898 г. нападением американской эскадры на испанские военные корабли в гавани столицы Филиппин Манилы, где они и были разгромле­ны. Такая же участь постигла испанский флот, дислоцировавшийся в портах Кубы. Американским войскам был открыт путь на остров. Их де­сантную операцию поддержала кубинская освободительная армия. Это решило исход войны, и испанский гарнизон капитулировал. После захва­та 14 августа американскими войсками и филиппинскими повстанцами Манилы война закончилась и на этом театре военных действий. Мир ме­жду Испанией и Соединенными Штатами подписали в Париже 10 декаб­ря 1898 г. Испания признала независимость Кубы и ее временную окку­пацию американскими войсками. К США перешли Филиппины за выкуп в 20 млндолл., острова Пуэрто-Рико в Карибском море и Гуам в Мариан­ском архипелаге в качестве компенсации за военные расходы.

По требованию Соединенных Штатов была распущена кубинская ос­вободительная армия. При полном контроле американских вооруженных сил кубинское Учредительное собрание 14 февраля 1901 г. приняло кон­ституцию, но уже 2 марта этого же года Конгресс США утвердил так на­зываемую «поправку Платта» к биллю о содержании армии на Кубе. Это был уникальный документ, лишавший Кубу суверенитета. Соединенные Штаты предложили продать или сдать в аренду необходимые для созда­ния американских морских баз участки земли. Уступая силе, 12 июня 1901 г. Учредительное собрание Кубы согласилось на включение «по­правки Платта» в конституцию в виде приложения. Она легла также в основу заключенного 22 мая 1903 г. постоянного договора между Кубой и Соединенными Штатами и действовала до 1934 г., пока не была отменена Ф. Рузвельтом. Проведенные на Кубе в феврале 1902 г. президентские выборы проходили в условиях оккупации страны. Президентом стал про-

С. 336 американский политик Э. Пальма. 20 мая 1902 г. состоялось официаль­ное провозглашение Кубинской Республики. В тот же день были эвакуи­рованы американские оккупационные войска. Но это не изменило поло­жения Кубы как полуколонии США. В соответствии с «поправкой Плат­та» Куба вынуждена была в феврале 1903 г. подписать соглашение о передаче США в аренду морских баз в Гуантанамо. В 1906—1909 и в 1912 гг. американские войска высаживались на остров для подавления восстаний местного населения.

Политика «большой дубинки»

В очередной раз Соединенные Штаты использовали политику «большой дубинки», т.е. вооруженного вмешательства в дела латиноамериканских стран, в отношениях с Ко­лумбией. Поводом послужила проблема межокеанского канала. Его про­кладкой с 1879 г. занималась французская компания под руководством Ф. Лессепса. Спустя 10 лет она обанкротилась и прекратила работу. В 1894 г. была образована «Новая компания Панамского канала», готовая уступить свои права любой державе. Воспользовавшись этим, Конгресс в 1902 г. выделил 40 млн долл. на покупку ее акций. По запроектированно­му американо-колумбийскому договору Соединенным Штатам за 100 млн долл. единовременно и 100 тыс. долл. ежегодной платы предос­тавлялась юрисдикция над зоной канала сроком на 100 лет с правом про -длить аренду на такое же время. Правительство Колумбии согласилось, однако Сенат отказался ратифицировать невыгодный для своей страны договор.

Но Соединенные Штаты не отступили. В октябре 1903 г. Т. Рузвельт писал, что был бы в восторге, если бы Панама стала независимым госу­дарством. При поддержке американского правительства панамские се­паратисты 3 ноября 1903 г. устроили «революцию» и провозгласили не­зависимость Панамы от Колумбии. Американские морские пехотинцы высадились на побережье и воспрепятствовали переброске колумбий­ских войск. Рузвельт распорядился признать новую республику спустя всего час после сообщения об успехе заговора. Уже 18 ноября 1903 г. вновь возникшая Панамская республика уступила Соединенным Штатам зону Панамского канала «на вечные времена».

«Дипломатия доллара»

Политика «большой дубинки» сочеталась с «дипломатией доллара». В экономическую зависимость от США попали Доминиканская Республика, Гондурас, Никарагуа, В Мексике инвестиции США состав­ляли свыше миллиарда долларов, или четверть американских капитало­вложений за рубежом, США контролировали оловянную промышлен­ность Боливии, медную — Чили и Перу, мясоконсервную — Аргентины

С. 337 и Парагвая. Американские компании монополизировали прибыльную торговлю фруктами в этом регионе. Соединенные Штаты стремились ус­тановить экономический контроль над странами Латинской Америки.