Послание к Евреям и покинутый Иисус

 

Изображение Иисуса Лукой контрастирует не только с описанием Марка, но и с текстами других авторов Нового Завета, в том числе неизвестного автора Послания к Евреям. По — видимому, он допускал существование варианта Страстей, в котором Иисус испытывал бы ужас перед смертью и умирал без Божественной помощи и поддержки, как можно видеть в разрешении одной из наиболее любопытных текстологических проблем Нового Завета[107].

Проблема возникает в контексте, когда все в конце концов покорится Иисусу, Сыну Человеческому. Далее в квадратные скобки заключены спорные разночтения:

 

Когда же (Бог) покорил ему все, то не оставил ничего непокоренным ему. Ныне же еще не видим, чтобы все было ему покорено. Но видим, что за претерпение смерти увенчан славою и честию Иисус, Который немного был унижен пред Ангелами, дабы Ему, [по благодати Божией/отдельно от Бога] вкусить смерть за всех (Евр 2:8–9).

 

Несмотря на то что почти во всех сохранившихся манускриптах говорится, что Иисус умер за всех «по благодати Божией» (CHARITI THEOU), некоторые источники утверждают, что он умер «отдельно от Бога» (CHORIS THEOU). Однако есть основания полагать, что именно последнее представляет собой оригинальное чтение Послания к Евреям.

Незачем вдаваться в нюансы манускриптов, содержащих чтение «отдельно от Бога»: достаточно будет сказать, что хотя оно встречается всего в двух документах X века, один из них (№ 1739) известен тем, что был переписан с копии по меньшей мере столь же древней, как наши самые ранние манускрипты. Есть и более любопытный момент: Ориген утверждает, что таким было чтение в большинстве манускриптов его времен. Находятся и другие подтверждения былой популярности этого чтения: оно встречалось в манускриптах, известных Амвросию и Иерониму, на латинском Западе, его цитировал ряд церковных авторов вплоть до XI века. Следовательно, несмотря на то что данное чтение не распространено в имеющихся у нас манускриптах, оно подкреплено значительными внешними признаками.

Переходя от внешних признаков к внутренним, невольно задумаешься о превосходстве этого малораспространенного варианта текста. Мы уже убедились, что переписчики с большей вероятностью упрощали трудные для понимания фрагменты текста, чем усложняли простые. Здесь мы имеем дело с хрестоматийным примером того же явления. Христиане первых столетий в большинстве своем считали смерть Иисуса высшим проявлением благодати Божьей. Между тем слова о смерти Иисуса «отдельно от Бога» могли быть восприняты как имеющие разный, но, как правило, негативный смысл. Поскольку переписчики вполне могли превратить одно чтение в другое, легко понять, какое из этих двух подверглось искажению.

Но было ли это изменение преднамеренным? Разумеется, сторонники более распространенного чтения («по благодати Божией») утверждают, что изменения не могли быть умышленными (в противном случае их излюбленный текст почти наверняка оказался бы модификацией). Поэтому в силу необходимости они придумали альтернативные методы, пригодные для того, чтобы объяснять случайное происхождение наиболее трудных чтений. Чаще всего выдвигается следующее предположение: ввиду внешнего сходства слов, о которых идет речь (XARITI/XWRIS), переписчик по недосмотру перепутал слова «благодать» и «отдельно от».

Однако это объяснение кажется маловероятным. Неужели недобросовестный или рассеянный переписчик стал бы менять текст, вписывая слово, которое встречается в Новом Завете реже («отдельно от»), вместо слова, встречающегося чаще («благодать», как минимум в четыре раза)? Какую фразу он мог составить с большей вероятностью — ту, которая не встречается нигде в Новом Завете («отдельно от Бога»), или ту, которая содержится в нем более двадцати раз («по благодати Божией»)? Какое утверждение он записал бы с большей вероятностью, пусть даже случайно, — нелепое, привлекающее внимание, или понятное и знакомое? Разумеется, последнее: читателям свойственно по ошибке прочитывать редкие слова как распространенные и упрощать сложные, особенно если при этом их внимание рассеяно. Таким образом, даже теория небрежности говорит в пользу более редкого чтения («отдельно от Бога») как оригинального.

Среди тех, кто не считает фразу «отдельно от Бога» оригинальной, особой популярностью пользуется теория, согласно которой это чтение возникло как заметка на полях: переписчик прочел в Евр 2:8 о покорении «всего» под властью Христа, и сразу вспомнил о 1 Кор 15:27:

 

Потому что все покорил под ноги Его [Христа]; когда же сказано, что Ему все покорено, то ясно, что кроме Того, Который покорил Ему все [то есть сам Бог не относится к тому, что покорено Христу].

 

Согласно этой теории, переписчик, копировавший вторую главу Послания к Евреям, хотел, чтобы из нее тоже было ясно: когда в тексте сказано, что все будет покорено Христу, это не относится к Богу Отцу. Чтобы уберечь текст от ошибочных толкований, переписчик вписал объяснение на полях Евр 2:8 (как нечто вроде перекрестной ссылки на 1 Кор 15:27), указывая, что в мире не останется ничего, не покоренного Христу, «кроме Бога». Позднее другой невнимательный переписчик вписал этот текст в следующий стих, Евр 2:9, считая, что там его место.

Несмотря на популярность подобного объяснения, оно, пожалуй, выглядит заумным и подразумевает слишком много сомнительных действий. Не существует манускриптов, в тексте которых содержались бы оба чтения (то есть исправление на полях или в тексте стиха 8, где ему полагается быть, наряду с оригинальным текстом стиха 9). Более того, если переписчик решил, что эта пометка — исправление на полях, почему он нашел ее на полях рядом со стихом 8, а не со стихом 9? И наконец, если переписчик, сделавший пометку, имел в виду Первое послание к Коринфянам, почему он написал не «кроме Бога» (EKTOS THEOU — выражение, которое действительно есть в 1 Кор), а «отдельно от Бога» (CHORIS THEOU — выражение, которого нет в 1 Кор)?

Итак, чрезвычайно трудно объяснить появление фразы «отдельно от Бога», если оригинальным чтением Евр 2:9 является выражение «по благодати Божией». И все‑таки если от переписчика едва ли можно ожидать слов о том, что Христос умер «отдельно от Бога», есть все причины полагать, что именно это написал автор Послания к Евреям. Ибо более редкое чтение в большей мере соответствует тексту послания с богословской точки зрения («собственные вероятности»). Во всем этом послании слово «благодать» (CHARIS) нигде не относится к смерти Иисуса или к преимуществам спасения, достигнутого в результате ее. Но оно неразрывно связано с даром спасения, который еще предстоит обрести верующим по милости Божьей (см. особенно Евр 4:16; также 10:29; 12:15; 13:25). Безусловно, исторически на христиан оказали большее влияние другие авторы Нового Завета, особенно Павел, который считал распятие Иисуса на кресте наивысшим проявлением Божьей благодати. Но в Послании к Евреям этот термин не употреблялся таким образом, даже если переписчики не замечали этого и считали автором Павла.

Вместе с тем заявление о том, что Иисус умер «отдельно от Бога» — загадочное, если рассматривать его в отрыве от текста, — обретает притягательный смысл, если воспринимать его в более широком литературном контексте Послания к Евреям. Хотя автор ни разу не упоминает о смерти Иисуса как о проявлении Божественной «благодати», он неоднократно подчеркивает, что Иисус умер абсолютно человеческой, постыдной смертью, полностью отрезанный от сферы, из которой прибыл — от сферы Бога; в результате его жертва была принята как полное искупление греха. Более того, Бог не вмешивается, когда Иисус терпит муки, и ничем не облегчает его боль. Например, в Евр 5:7 говорится о том, как Иисус перед смертью с сильным воплем и слезами приносит молитвы и моления Богу. В 12:2 сказано, что он вынес «посрамление» смерти не потому, что его поддерживал Бог, а потому, что надеялся на поддержку. На протяжении всего послания повторяются упоминания о человеческой боли и смерти Христа, во всех отношениях подобных боли и смерти других человеческих существ. Его агония не была облегчена особой милостью.

Однако большее значение имеет основная тема непосредственного контекста Евр 2:9, где подчеркивается, что Христос унизился пред ангелами, чтобы обрести плоть и кровь, испытать людские страдания и умереть человеческой смертью. Разумеется, было известно, что его смерть принесет спасение, но в этом отрывке не говорится ни слова о благодати Божьей, проявляющейся в искупительном труде Христа. Вместо этого в тексте основное внимание уделено христологии, сошествию Христа в бренный мир страданий и смерти. Иисус испытывает муки, будучи настоящим человеком, лишенным какой бы то ни было поддержки, на которую мог претендовать, обладая Божественной природой. Труд, начавшийся с сошествия, он завершил смертью, которой следовало произойти «отдельно от Бога».

Каким образом чтение «отдельно от Бога», которое едва ли можно объяснить как изменение, внесенное переписчиком, соответствует лингвистическим предпочтениям, слогу и богословским идеям Послания к Евреям, в то время как альтернативное чтение, «по благодати Божией», которое не вызвало бы у переписчиков никаких затруднений, не соответствует тому, что и как послание говорит о смерти Христа? По — видимому, первоначально текст Евр 2:9 гласил, что Иисус умер «отдельно от Бога» — покинутый, каким он изображен в Страстях Господних, в Евангелии от Марка.

 

Заключение

 

В каждом из трех рассмотренных случаев имеется значимый вариант текста, который играет существенную роль в толковании конкретного отрывка. Знать, что выражал Иисус — сострадание или гнев в Мк 1:41, вел ли он себя спокойно и сдержанно или терзался в Лк 22:43–44, умер ли по благодати Божьей или «отдельно от Бога» в Евр 2:9, действительно необходимо. Можно обратиться и к другим отрывкам, чтобы понять, насколько важно знать истинные слова автора, если мы хотим истолковать смысл его текста.

Но изучение текстуальной традиции Нового Завета не исчерпывается определением того, что именно написал автор. Возникает также вопрос, почему изменениям подверглись те или иные слова, как эти изменения повлияли на смысл текста. Исправление Священного Писания в раннехристианской церкви — предмет следующих двух глав, в которых я постараюсь показать, как переписчики, недовольные смыслом текстов Нового Завета, меняли их слова, чтобы в итоге эти тексты поддерживали ортодоксальное христианство и приобретали более выраженную направленность против еретиков, женщин, иудеев и язычников.