Метод действия- «мозговой штурм»

Как мы только что убедились, вопрос о том, какая деятельность – индивидуальная или коллективная – является более эффективной, уже долгое время находится в центре внимания психологов. Интерес этот вполне объясним. Любая организация стремится к максимальной отдаче в своей деятельности и нуждается в знаниях о том, как лучше спланировать и распределить обязанности среди своих работников. Наибольший эффект может быть достигнут только в том случае, если удастся учесть те факторы, о которых мы говорили выше, т.е. фактор социальной фасилитации и социального торможения.

Хоть мы и говорим о групповой деятельности вообще, но каждая группа специализируется в выполнении определенного рода задач. Решение сложных интеллектуальных задач – особая сфера деятельности. В ней заняты люди, имеющие высокий

уровень квалификации, образования, интеллекта и т.д., т.е. те, кого в западной литературе принято называть экспертами.

Общепринятым считается мнение, что интеллектуальная творческая работа относится к разряду сугубо индивидуальной деятельности. Но в 1957 г. это мнение решил опровергнуть Алекс Осборн, профессиональный рекламщик, который предложил свой метод групповой интеллектуальной работы. Он назвал его «брейнсторминг», или «мозговой штурм».

Широко пропагандируя брейнсторминг, Осборн представлял его как универсальный способ решения творческих проблем, пригодный как для нахождения ответов на трудные вопросы, так и для изобретений, открытий в любых отраслях деятельности: в науке, бизнесе, политике, образовании и т.д. И надо отметить, рекламная кампания Осборна удалась. Метод завоевал популярность сначала в США, затем в Европе. Интересна его судьба в нашей стране, где бейнсторминг получил всенародную известность (правде не под этим названием, да и вообще без ссылок на авторство и даже на страну происхождения) в середине 70-х гг. теперь уже прошлого XX в., благодаря чрезвычайно популярной развлекательной телепередаче «Что? Где? Когда?», которая целиком была простроена на правилах мозгового штурма А. Осборна. Эти правила следующие:

1. Ставится проблема, которую необходимо решить. Все члены группы «штурма» поощряются к высказыванию любых идей и решений, которые придут им в голову, какими бы абсурдными или нелепыми они не казались.

2. Все идеи высказываются и регистрируются.

3. Ни одно предлагаемое решение, ни одна идея не оцениваются до тех пор, пока не иссякли все предложения. Все участники должны быть уверены, что ни одно предложение не будет оцениваться и отбрасываться в процессе «штурма».

4. Поощряется дальнейшая разработка чьей-либо идеи другими участниками заседания. Повальное увлечение брейнстормингом на Западе привлекло к нему внимание

социальных психологов (они тоже неравнодушны к чужим успехам), после чего последовали многочисленные эмпирические проверки метода. В итоге выяснилось, что слухи о его чрезвычайной эффективности оказались сильно преувеличенными.

Так уже в 1958 г. Д. Тайлор, П. Берри и К. Блок установили, что количество предложений, высказанных группой, действительно больше количества идей, предложенных любым индивидом, работающим в одиночку. Однако, когда количество идей, высказанных четырьмя раздельно работающими по правилам мозгового штурма индивидами, сложили вместе, то оно почти в два раза превысило сумму предложений, выработанных членами группы из четырех человек, работающих совместно то же самое количество времени. Тот же результат был получен и тогда, когда испытуемыми в эксперименте стали ученые-исследователи, работающие группой по инструкции брейнсторминга (Kelley Н. & Thibaut J., 1969). Большинство исследователей, изучающих брейнсторминг, утверждают, что работающие группой участники штурма высказывают меньше предложений, чем то же количество людей, но работающих по одиночке.

Почему так происходит? Причин здесь несколько, но большинство из них -психологические. Одни исследователи критикуют групповой метод мозгового штурма за то, что в группу часто объединяются люди, которые друг друга не знают. В этих условиях они ведут себя настороженно и не очень-то спешат раскрепоститься. Во всяком случае участники неохотно выражают свои мысли перед незнакомыми людьми даже при том, что основное правило метода запрещает любую критику высказываемых предложений. Запрет запретом, но каждый участник группы штурма опасается про себя, что другие сочтут его за «чокнутого» ил «прибабахнутого». Кроме того, считают Д. Коэн, Дж. Уайтмаир и У. Фанк (1960), что поскольку группы штурма временные, т. к. создаются для решения какой-то сегодняшней проблемы, то у их участников нет долговременной, постоянной мотивации для повышения продуктивности своей деятельности (Kelley H.& Thibaut J., 1969).

Майклу Дейлу и Вольфгангу Штребе (1987) удалось добиться увеличения количества вырабатываемых группой решений лишь за счет того, что они объявили, что будет учитываться и оцениваться сумма идей, выдвинутых каждым членом группы по отдельности, а не общий результат (Уилк X. и Кнеппернбрг Э., 2001). Таким образом, большая продуктивность была достигнута благодаря снижению социальной лености, которая, оказывается, свойственна не только группам физического, но и интеллектуального труда.

Снижает продуктивность группы брейнстогминга также и когнитивные помехи, обусловленные ситуацией групповой работы. Ведь высказываться членам группы приходится по очереди, и пока один человек говорит, остальные слушают, дожидаясь своей очереди, и одновременно удерживают в памяти свои собственные идеи. Но поскольку возможности оперативной памяти достаточно ограничены, то участникам штурма трудно удерживать в уме уже имеющиеся у них идеи, думать над следующей, да еще и выслушивать предложения человека, говорящего в эту минуту. Таким образом члены группы вынуждены одновременно выполнять три когнитивные операции: а) сосредоточивать внимание на том, что говорит очередной выступающий; б) хранить в памяти уже имеющиеся у них идеи; в) искать новые идеи и их обдумывать. Одновременное выполнение этих операций мало кому под силу, если оно вообще достижимо.

Все вышеперечисленные причины вызывают блокирование продуктивности групп мозгового штурма. Таким образом, даже несмотря на возможности увеличения персонального вклада каждого участника штурма в общий результат, группа в целом, работая лицом к лицу, все же менее продуктивна, чем ее члены, работающие раздельно, полагает Дж. МакГрас (1984).

М. Дейл и В. Штребе на основании серии экспериментов (1987) пришли к выводу, что брейнсторминг будет более эффективным, если члены группы сначала в индивидуальном порядке станут нарабатывать и фиксировать все возникшие у них идеи, а уж затем совместно их обсуждать. При такой форме мозгового штурма продуктивность участников группы не будет тормозиться. Следовательно, на первом этапе – этапе наработки идей и решений, гораздо эффективнее действуют индивиды, объединенные в номинальную группу, т.е. работающие над одной проблемой, но поодиночке.

Совместная деятельность лицом к лицу лучше подходит на втором этапе, когда идеи и предложения обсуждаются, оцениваются, выбраковываются, отбрасываются, и отбираются оптимальные. С этой задачей группа справляется лучше, чем индивиды.

Подводя итог, необходимо отметить, что эффективность трудовой деятельности во многом зависит от характера решаемой задачи. В некоторых случаях группа в состоянии действовать лучше, чем индивид. Так, например, если задачу можно разделить на подзадачи, полагает Иван Стайнер (1972), то каждую из них может выполнить такой человек, который обладает необходимыми знаниями, опытом и умениями. Однако когда задача не делится на составляющие или когда у членов группы нет должного мастерства и умения, тогда результаты групповой деятельности могут оказаться ниже потенциальных возможностей группы, т.е. не очень впечатляющими.

Глава 3. Групповые процессы

Мы уже не раз отмечали, что человек в массе и группе ведет себя иначе, чем находясь наедине с собой. Чем это объясняется? Конечно социальным влиянием. Но и сама группа, благодаря специфическому балансу сил социального давления функционирует совсем не так, как агрегатная, механическая совокупность индивидов. Жизнь группы протекает по собственным законам. Причем выявленные социальными психологами закономерности протекания групповых процессов противоречат многим обыденным представлениям и даже здравому смыслу. Здесь впору опять вспомнить о введенном Р. Абельсоном понятии «психологика».

Действительно, в представлении подавляющего большинства людей единодушие и тесная групповая сплоченность однозначно положительные явления, желательное состояние. «Все как один», «сплоченный коллектив», «еще теснее сплотимся» – все это обороты из нашего недавнего официозно-идеологического языка, накрепко засевшие в сознании россиян. А вот Ирвин Дженис утверждает, что состояние сплоченности и единомыслия потенциально опасны и могут обернуться катастрофическими последствиями.

Обыденный рассудок полагает, что в обществе, как и в неживой материи, действуют физические законы: чем больше масса, тем сильнее давление. А социальные психологи, и в частности Серж Московичи, полагают – чтобы обладать социальным влиянием необязательно находиться в групповом большинстве, и позиция меньшинства может быть более влиятельна. Мы помним, что такую точку зрения выработала психология масс, конкретно – Г. Тард, деливший общество на меньшинство – элиту и большинство – массу.

Трудно, наконец, представить, чтобы человек, только что с жаром защищающий одну позицию, сразу же после групповой дискуссии будет с пеной у рта отстаивать прямо противоположный взгляд. Но в группе, оказывается, все это может случаться.

Еще раз уточним, что все названные здесь эффекты являются следствием социального влияния в группе. Понятно, что последствия внутригруппового влияния могут быть как позитивными, так и негативными. Обо всех этих и других закономерностях и особенностях жизнедеятельности группы мы и будем говорить в данной главе.

Эффект поляризации в группе

Если в группе отсутствует единомыслие в отношении какой-либо значимой для нее проблемы, то неизбежны попытки давления, чтобы его достичь. И это давление, как мы теперь уже знаем, очень сильное. Достаточно вспомнить исследования Стэнли Шехтера (1951), с которым мы знакомились в Разделе 6: диссидент-нонконформист оказался в группе отверженным даже в условиях экспериментальной группы. Поэтому в условиях реальных групп так мало находится желающих, а потому и вообще способных оказаться в одиночестве со своим особым мнением, чтобы почувствовать на себе всю силу группового давления.

Поэтому одной из закономерностей процесса принятия решения группой является поляризация мнений ее членов. Суть этого эффекта в том, что если до обсуждения какого-то вопроса в группе у ее членов могли быть разные мнения, то после обсуждения мнения всех как бы сливаются в единое мнение. Ранее разнородные взгляды приобретают однозначность и закрепляются на одном «полюсе». Иными словами, победившая точка зрения, или достигнутое согласие взглядов, после обсуждения становится жестче и однозначнее, чем до обсуждения. Выработанная общая позиция теперь уже никем не оспаривается, принятое решение превращается в неукоснительно соблюдаемое руководство к действию для всех членов группы. Так, например, в 30-е годы прошлого века на сессии ВАСХНИЛ СССР победило мнение «народного академика» А. Лысенко о том, что генетика – буржуазная лженаука. В результате эффекта поляризации само слово «генетика» на долгие годы стало запретно, употреблять его можно было только как ругательное и уничижительное. И если раньше, до сессии, советские ученые-селекционеры высказывали различные точки зрения на генетику, то после сессии, те, кто остался в живых и на свободе уже только клеймили ее как «продажную девку империализма».

Следует подчеркнуть, что эффект усиления или «концентрации мнения» групп в процессе принятия группового решения впервые обнаружила психология масс и в частности Густав Лебон. На этот факт указывает В. С. Агеев (1990).

Первые исследования, результатом которых и стало открытие эффекта поляризации, были посвящены совсем другой проблеме. Ученых интересовал вопрос – будут ли решения группы более консервативными, чем решения индивида и если это так, то станет ли группа принимать более осторожные, взвешенные, т.е. менее рискованные решения, чем решения индивидов?

Начало этим исследованиям положило сделанное Джеймсом Стонером (1961) открытие, что решения, принятые группой, более рискованные, чем решения индивидов (Kelley H. & Thibaut J., 1969). Полученные Д. Стонером данные опровергали распространенное мнение, что группа в целом более консервативна, чем входящие в нее члены.

Разумеется, столь неожиданное утверждение вызвало у многих исследователей желание перепроверить полученные Стонером результаты. По данным Д. Майерса в списке работ, посвященных проблеме «сдвига риска» насчитывается более 300 названий (Майерс Д., 1997).

Большинство исследователей вслед за Стонером использовали в своей работе опросник по решению дилеммы, который в 1964 г. усовершенствовали Н. Коган и М. Уэллаш (Авермат Э., 2001). В нем испытуемым предлагается представить себя на месте человека, столкнувшегося с дилеммой, смысл которой примерно таков: в настоящее время человек имеет хоть и унизительно небольшой, но все же более или менее гарантированный и постоянный доход. Допустим, он является преподавателем российского вуза или врачом. Заработка хватает, чтобы кое-как сводить концы от зарплаты до зарплаты. Но вот перед человеком открывается возможность поменять место работы и получать доход во много раз превосходящий прежний. Правда, перспективы на новом месте работы очень туманны и неопределенны. Может быть та

фирма, в которой человеку предлагают работать, через полгода вообще разорится и «вылетит в трубу».

Так вот, испытуемых просят определиться, при каких шансах на успех они рискнули бы поменять гарантированную бедность на негарантированное благополучие. При этом шансы колеблются в пределах от 1 из 10 до 10 из 10 (примерный образец опросника см. В Майерс Д., 1997).

Подчеркнем, что участников опроса не спрашивают напрямую о том, что бы они сделали – стали бы рисковать или нет. Вместо этого их просят определиться, при каких шансах на успех они готовы рискнуть.

В типичном эксперименте по определению степени рискованности решений сначала члены группы заполняют опросник по одиночке. Затем они собираются вместе и уже группой обсуждают каждый вариант гипотетического выбора, пока не придут к единому для всей группы решению. На следующем этапе каждого участника обсуждения просят еще раз индивидуально определиться со своим выбором. Результаты большинства исследований, проведенных по этой проблеме, действительно подтвердили вывод Д. Стонера, что решения группы более рискованные, чем решения индивидов.

Однако позднее выяснилось, что изменение степени риска в решениях, принятых группой, необязательно происходят в сторону ее увеличения. Иными словами, «сдвиг риска» действительно происходит, но он может быть как в одном, так и в другом направлении. Так, если с самого начала мнения членов группы тяготели к осторожности и осмотрительности, то затем, после общего обсуждения, группа принимала менее рискованное, т.е. консервативное решение. Бесспорным оставался лишь сам факт подвижки мнения группы до и после обсуждения проблемы. Более того, французские социальные психологи Серж Московичи и Мариза Заваллони (1969) обнаружили, что этот эффект возникает в любом случае после обсуждения группой какой-то проблемы и принятия решения, даже если речь и не идет о выборе между более и менее рискованными вариантами решения (Авермат Э., 2001). Именно поэтому тенденцию усиливать изначально существующую позицию членов группы после обсуждения С. Москвичи и М. Заваллони назвали феноменом групповой поляризации (Майерс Д., 1997).