Часть вторая. Исследование сурат Шабд Йоги

5. СУРАТ ШАБД ЙОГА
Йога Небесного Звукового Потока

В предыдущих разделах этого исследования мы видели, как индийские мудрецы с незапамятных времен учили, что за видимым “я”, которое мы осознаем в повседневной жизни, “я”, избегающим боли и стремящимся к удовольствию, меняющимся от мгновения к мгновению и подверженным влиянию времени и пространства, есть неизменное “Я” - Атман. Этот Атман образует основную реальность, конечную субстанцию, сущность сущностей, и именно в свете его бытия все остальное приобретает смысл. Мы также видели, как индийские мистики анализировали природу вселенной. Наблюдаемый с поверхности, наш мир кажется странной смесью противоречивых элементов. Встретившись с этими противоречиями, человек вынужден искать Творца, удерживающего в равновесии противоборствующие силы и представляющего постоянство за потоком существования. Но когда он проникает все глубже и глубже, он обнаруживает, что противоречия - лишь кажущиеся, а не реальные: далекие от того, чтобы быть противоположными по природе, они являются дифференцированными проявлениями одной и той же Силы, и даже не “проявлениями”, собственно говоря, а иллюзиями невежественного разума, которые рассеиваются в свете реализации, когда начинают познавать, что океан неизменен, хотя кажется меняющимся.

Эти два понимания являются основными в индийской мысли, и при более тщательном изучении будет видно, что они являются не раздельными, а одним. Признание абсолютной природы внутреннего “Я”, Атмана, предполагает признание истинной природы существования Параматмана, Брахмана; в то время как понимание природы Параматмана или Брахмана предполагает понимание Атмана. Если за меняющимся, зависящим от времени “я” есть вечное, неизменное и вневременное Единое и если за потоком переменчивости творения, как мы обычно знаем его, есть Абсолютная Неизменная Реальность, тогда эти два должны быть связаны и, фактически, должны быть отождествлены. Как может быть два Абсолюта? Как может быть Атман отличен от Брахмана, когда все существующее - лишь проекция Брахмана?

В тот момент, когда мы постигаем эти истины о природе “Я” и “Сверх-Я”, или Одну Истину о природе Реальности, неизбежно встает проблема: почему в повседневном существовании мы воспринимаем мир в терминах двойственности и множественности, чувствуя себя отделенными друг от друга и от жизни в целом, и каковы могут быть средства, чтобы подняться над этим необязательным сжатием себя и погрузиться в Океан Сознания, являющийся нашим основным состоянием? Ответ на первую часть вопроса был таков: дух в его нисхождении окутывается в оболочку за оболочкой ментального и материального аппаратов, которые заставляют его воспринимать жизнь в терминах их ограничений, пока, больше не осознавая свою собственную внутреннюю природу, душа не отождествит себя с их царством времени и пространства - НАМ-РУП-ПРАПАНЧ. Ответом на вторую часть вопроса было то, что душа сама может свидетельствовать о себе при условии, что она может избавиться от своих ограничивающих придатков. Множество форм и вариаций йоги, рассмотренных нами, является не более чем различными методами, привлекаемыми для совершения этого процесса высвобождения, или духовной инволюции.

Одной и той же повторяющейся темой в учениях всех великих риши и мистиков была та, что их прозрения основаны не на унаследованной учености, философском размышлении или логическом рассуждении, а на личном внутреннем опыте, или АНУБХАВА - слове, ясность выразительности которого отвергает перевод. Они объясняют, что видимые различия обусловлены не каким-либо противоречием в том, что они говорят, а тем, что люди сильно отличаются по темпераменту; и то, что возможно для человека развитого и утонченного ума, невозможно для необразованного крестьянина, и наоборот. Различные реки могут течь через разные равнины, но все они достигают моря.

Восьмиричный путь Патанджали является первой большой попыткой связать множество имеющихся путей в одну согласованную систему духовной реинтеграции. Последующие риши и учителя извлекли много руководящих указаний из него, но их учения безусловно содержат признание, что его система слишком трудна и ведет к отрицанию духовного достижения для среднего человека. Более того, она так сложна, что для большинства садхаков (стремящихся) она может стать лабиринтом, в котором они теряют свой путь и ошибочно принимают промежуточные цели за окончательную. Итак, в то время как Мантра Йога, Лайя Йога, Хатха Йога и особенно Раджа Йога продолжают традицию Патанджали в модифицированных формах, возникают три другие большие формы, представляющие, в противоположность Аштанга Марг, большое упрощение и специализацию. Джнана йогу, Карма йогу и Бхакте больше не нужно удаляться от мира и подвергаться трудным психофизическим дисциплинам. Каждый приближается к цели под особым углом и достигает ее целеустремленной концентрацией.

Целью всей йоги, как прояснил Шанкара, является поглощенность в Брахмане. Поэтому все пути нацелены на самадхи, в состоянии которого этот опыт может быть достигнут. Но если система Патанджали и ее производные имеют некоторые серьезные недостатки, возникает вопрос, полностью ли лишены их три другие большие формы. Если для Карма йога свобода заключается в непривязанности и отсутствии желаний, возможно ли для него быть полностью свободным? Не ищет ли он освобождения в следовании по своему пути, и не является ли само это формой желания? Кроме того, возможно ли для человеческого разума психологически быть полностью непривязанным к своей обычной области опыта, не закрепившись сначала в другой и более высокой? Всеобщей характеристикой человека является то, что он ищет сходство с чем-то иным, нежели он сам. Это закон его жизни и источник всех его великих достижений. Ребенок привязан к своим игрушкам, а взрослый - к семье и обществу. Как в случае с ребенком вы не можете без вреда лишить его игрушек, пока он не перерастет их психологически, так же и ожидать, что садхак оставит свои социальные и семейные привязанности, пока он не перерос их, открыв что-то большее и великое, означало бы подрезать корень жизни. Это принесет не прогресс, а регресс, так как человек, предпринимающий это как вынужденную дисциплину, сможет лишь подавить свои естественные желания. Результатом этого будет не усиление сознания, а его онемение и атрофия, не непривязанность, а безразличие. Это, как указал м-р Т.С. Элиот, полностью отличается и от “привязанности”, и от “непривязанности”, напоминая

...других, как смерть напоминает жизнь,

Будучи между двумя жизнями - нерасцветших,

Между живой и мертвой крапивой.

Дисциплина Карма Йоги является необходимой, но если она должна быть исполнена до своего конца, ее нужно дополнить другой дисциплиной эзотерического типа, без которой она склонна свести себя к бесплодной попытке поднять себя вверх за шнурки от своих ботинок.

Что касается Джнана йога, то Джнана может повести его в самом деле очень далеко. Она может вывести его за пределы грубого физического плана в духовные планы. Но может ли Джнана вести его за пределы себя? И если Джнана, которая, как мы видели, образует одну из кош, окружающих атман, хотя и очень разреженную, как может тогда она дать душе абсолютную свободу? Джнана - это помощь, и все же она может оказаться препятствием. Несомненно, она имеет силу избавить душу от всех загромождений грубее себя, но достигнув этого, она стремится помешать дальнейшему прогрессу. И так как она не из истинной сущности души, Абсолюта, она не может быть полностью выше досягаемости КАЛА, или Времени.

Мистики различают два царства времени - КАЛА и МАХАКАЛА: первое из них простирается над физическим миром и менее грубыми сферами непосредственно выше него, а второе простирается на все более высокие планы, которые не из чистого духа. Поэтому достижения джнани могут быть вне пределов времени, как мы обычно воспринимаем его (Кала), но они не полностью за пределами досягаемости более великого времени (Махакала). Едва ли нужно указывать, что то, что верно для Джнана Йоги, верно и для тех форм йоги, которые зависят от пранических энергий. Они тоже не из истинной природы атмана, и, как таковые, не могут вести его к состоянию Абсолютной Чистоты, за пределы царства относительности.

Кроме своей неспособности обеспечить абсолютную свободу, Джнана Йога - путь, недоступный для среднего человека. Она требует необычайных интеллектуальных сил и выносливости, которыми немногие обладают. Чтобы преодолеть эту трудность, а также трудность, возникающую в Карма Йоге, когда она выполняется сама по себе, появилась Бхакти Йога, заняв видное положение. Тот, кто обычно неспособен быть непривязанным к миру и не имеет умственных сил отличить истинное “Я” от неистинного, может силой любви перепрыгнуть пропасть и достичь цели. Но как может человек любить то, что не имеет ни вида, ни формы? Так бхакта укрепляется в любви к некоторому ИШТ-ДЭВА, какому-то определенному проявлению Бога. Но при преодолении этой практической трудности он оказывается в тех же ограничениях, что и джнани. Избранный Ишт-дэва по самой своей природе представляет ограничение, накладываемое на Безымянный и Бесформенный Абсолют. И даже если бхакта достигнет уровня этого проявления, сможет ли это ограниченное существо взять его за пределы себя к Тому, что не имеет ограничений?

Изучение жизней выдающихся представителей этой системы проясняет дело. Рамануджа, хорошо известный мистик средних веков, не смог понять учения своего предшественника, Шанкары. Он следовал тому, что в индийской философии известно как школа ВАСИШТ АДВАЙТА, т.е. что Атман может достичь Ишвара (Бога как проявленного Творца вселенной) и может стать насыщенным космическим сознанием, но он никогда не может стать единым с Ним. Что говорить тогда о достижении Бога как Непроявленного, Безымяннного Брахмана? Опыт Шри Рамакришны в наше время еще раз выявляет это ограничение. Он всегда был поклонником Божественной Матери, и она часто благословляла его своими видениями. Но он всегда воспринимал ее как нечто иное, нежели он сам, как силу вне себя, для чьих действий он часто мог становиться посредником, но с которой он сам не мог слиться. Когда он впоследствии встретил Тотапури, адвайта-саньясина, он понял, что он должен выйти за пределы этой стадии на ту, где нет имени или формы, и где “Я” и “Сверх-Я” становятся едины. Когда он попытался войти в такое состояние, он обнаружил, что его прежние достижения стали препятствием, несмотря на все его усилия. Он рассказывает нам:

“Я не мог пересечь царство имени и формы и привести свой разум в необусловленное состояние. У меня не было трудности увести свой разум от всех объектов, кроме одного, и это была слишком знакомая форма Блаженной Матери - сияющая и из сущности чистого сознания - которая появлялась передо мной, как живая реальность, и не позволяла мне пройти царство имени и формы. Снова и снова я пытался сконцентрировать свой разум на учениях адвайты, но каждый раз форма Матери стояла на моем пути. В отчаянии я сказал “обнаженному” (его Мастеру Тотапури): “Это безнадежно. Я не могу поднять свой разум в необусловленное состояние и встретиться лицом к лицу с Атманом.” Он возбудился и резко сказал: “Что! Ты не можешь сделать это? Но ты должен.” Он посмотрел вокруг и, найдя кусок стекла, поднял его и надавил им в точку между бровями, сказав: “Концентрируй свой разум на этой точке.” Тогда с суровой решимостью я снова сел медитировать и, как только прекрасная форма Божественной Матери появилась передо мной, я использовал свое различение как меч и разрубил им ее пополам! Для моего разума больше не оставалось препятствия, и он сразу воспарил за пределы относительного плана, и я потерялся в самадхи.” (Sayings of Ramakrishna. Mylaporе-Madras, 1954, p.313)

Поэтому ясно, что бхакта может духовно пойти очень далеко, может сильно повысить свое сознание, достичь чудесных сил и, укрепившись в более высокой любви, подняться над любовыю этого мира, но все же для него невозможно выйти за пределы плана “имени и формы”, и поэтому относительности. Он может потеряться в созерцании Бога с его изумительными атрибутами, но он не может познать на опыте то же самое в его НИРГУНА и АНАМИ, “Необусловленном” и “Безымянном” состоянии. Он может чувствовать себя насыщенным космическим сознанием, но оно приходит к нему как что-то вне его, как дар милости, и он не способен потеряться в Нем и стать единым с Океаном Бытия. Если он стремится достичь этого состояния, его достижение как бхакты, вместо дальнейшей помощи ему, будет препятствовать и мешать ему.

Две вещи, вытекающие из изучения популярных форм йоги, развившихся после Патанджали, таковы: первое, душа может подняться над физическим сознанием, даны средства, с помощью которых она может сфокусировать свои энергии, не прибегая к трудному контролю пран; и второе, полная духовная реализация, или истинное самадхи - это не просто вопрос о преодолении пределов физического (хотя это необходимо как первый шаг), но она является концом сложного внутреннего пути со многими промежуточными стадиями, достижение которых при определенных условиях может быть ошибочно принято за конечную цель и этим воспрепятствовать дальнейшему прогрессу. В такой ситуации перед истинным искателем возникает проблема - обнаружить средства, иные чем праны, Джнана или Бхакти Ишт-дэва, чтобы не только позволить духовным потокам быть освобожденными от их теперешнего физического рабства, но также дать возможность душе быть беспрепятственно ведомой вверх с одного духовного плана на другой, пока она не поднимется полностью над всеми царствами относительности НААМ и РУП, КАЛА и МАХАКАЛА и не достигнет своей цели: единства с Безымянным и Бесформенным.

Звуковой Поток

Именно в контексте этой проблемы Сурат Шабд Йога, или йога небесного Звукового Потока, приобретает свою уникальную важность. Овладевшие этой йогой учат, что Абсолют, хотя и свободный от атрибутов в Своем первичном состоянии, проецирует себя в форму и принимает два первичных атрибута: Свет и Звук. Это не простое совпадение, указывают они, что в книгах откровений всех основных религий есть частые упоминания “Слова”, которое занимает центральное положение в их построениях. В Евангелиях мы имеем:

В начале было Слово, и Слово было у Бога,

и Слово было Бог.

Иоанн, 1:1

В древнеиндийских священных писаниях мы читаем неоднократно об АУМ, священном Слове, пронизывающим три царства бхур, бхува и свах (т.е. физическое, астральное и причинное).

К тому же, Нанак говорит:

Земля и небо - не что иное, как Шабд (Слово).

От Шабда одного свет родился,

От Шабда одного творение возникло,

Шабд - ядро сущности во всем.

Шабд - управляющий агент Бога, причина всего творения.

Прабхати

Мусульманские суфи провозглашают:

Творение пришло к бытию от Саут (Звук, или Слово),

И от Саут распространяется весь свет.

Шамас Табриз

Великое Имя - сама сущность и жизнь всех имен и форм.

Его проявленная форма поддерживает творение;

Это великий океан, в котором мы - просто волны,

Только тот может понять это, кто овладел нашей дисциплиной.

Абдул Разак Каши

Моисей услышал заповеди Бога среди грома и пламени, а в зороастрийской и таоистской мысли одинаково есть ссылки на “Творческий Глагол”, “Божественный Свет” и на “Бессловесное Слово”, молчаливое Слово.

Некоторые ученые и теологи в последующие времена из-за их собственного ограниченного опыта истолковали эти описания как метафорические ссылки на интуитивное или интеллектуальное просветление. При более тщательном изучении такая позиция будет признана несостоятельной. Термины “Слово” или “Логос”, использованные греками, иудеями и европейцами, могли быть искажены до значений “разум” или “порядок”, а “свет”, мог даже быть сведен до значения не большего, чем умственное просветление; но их эквиваленты в другой религиозной литературе - НАД, УДГИТ, АКАШ-БАНИ, ШАБД, НААМ, САУТ, БАНГ-И-ИЛАХИ, НИДА-И-АСМАНИ, СРАОША, ТАО, ДЖИОТИ, ПРАКАШ, ТАДЖАЛЛИ, НУР-И-ЯЗДАНИ и т.д. отказываются поддерживать подобную пародию на их первоначальное мистическое значение. Более того, некоторые провидцы установили их значение таким образом, что не может быть места для двусмысленности или сомнения в том, что это не образное выражение обычного умственного опыта, а трансцендентальное внутреннее восприятие. Так, в Откровении Иоанна Богослова мы читаем:

... И очи Его - как пламень огненный... и голос Его - как шум

вод многих... и лицо Его - как солнце, сияющее в силе своей.

Откр., 1:14-16

... и я слышал Голос с небес, как шум от множества вод, и как звук сильного грома, и услышал голос как бы гуслистов, играющих на гуслях своих.

Откр., 14:2

Тогда как в Упанишадах нам говорится:

Сначала бормочущие Звуки, напоминающие звуки океанских волн,

падения дождя и затем бегущих ручьев,

после которых будет слышен БХЕРВИ,

перемежающийся со звуками колокола и раковины.

Над Бинд Упанишад

Пророк Мухаммед слышал небесную музыку, которая постепенно приняла форму Гавриила и превратилась в слова; а Баха У`лла рассказывает:

Мириады мистических языков находят высказывание в одной речи, и мириады Его скрытых мистерий открываются в единственной мелодии; все же увы, нет ни уха услышать, ни сердца понять! Ослепи свои глаза, чтобы ты мог созерцать Мою Красоту, и заткни свои уши, чтобы ты мог слушать сладостную мелодию Моего Голоса.

Эти ссылки на Свет и Звук, говорят Мастера Сурат Шабд Йоги, не образны, а буквальны, они относятся не к внешним огням или звукам этого мира, а к внутренним, трансцендентальным. Они учат, что трансцендентальный Звук и Свет являются первичными проявлениями Бога, когда Он проецирует Себя в творение. В Своем Безымянном состоянии Он - ни свет, ни тьма, ни звук, ни тишина; но когда Он принимает форму, Свет и Звук появляются как Его первичные атрибуты.

Эта духовная сила, Слово, НААМ, КАЛЬМА или Бог в действии, ответственна за все существующее; и физические вселенные, известные нам, не единственные, созданные Им. Он привел к бытию мириады планов и мириады творений над физическим и выше него. Действительно, все в целом - это величественная, непостижимая, неограниченная структура, в которой Позитивный полюс (САЧ КХАНД или САТ ЛОК) является планом чистого беспримесного духа, а Негативный полюс (Пинд) является грубой физической материей, с которой мы в этом мире знакомы. Между ними находятся бесчисленные планы, которые те, кто путешествовал от одного конца до другого, часто делят на три различных плана в соответствии с балансом позитивно-духовной и негативно-материальной сил в каждом плане.

Мастера учат, что единый постоянный принцип, связывающий все эти планы от чистого духа до грубой материи - это принцип пламенеющего звука или звучащего пламени. Слово, или Шабд, когда оно спускается вниз, приобретает различную плотность духовно-материальных сил. Мистики говорят о пурпурном свете, полуденном свете или заходящем солнце и ссылаются на звуки флейт, арф, скрипок, раковин, грома, колокольчиков, бегущей воды и т.д., но хотя и проявляясь различно на разных уровнях, Шабд все же остается постоянным в Себе.

Когда река вытекает со снежного пика крутой горы и течет к морю, она претерпевает много изменений окружающей обстановки, формы, движения и вида, и все же ее вода остается той же самой.

Если суметь открыть этот слышимый жизненный поток внутри себя, если суметь открыть его низшие пределы, то можно использовать его как путь, неизменно ведущий к своему источнику. Потоки могут в некоторых точках входить в ущелье и быстрины, но все же они являются надежнейшим путем восхождения вверх. Каким бы неприступным ни был склон, воды прорежут путь и сделают проход, и тот, кто воспользуется их руководством, всегда сможет найти путь. И так как этот НААМ, или Слово-Поток, течет из АНААМ, или Бессловесного, тот, кто твердо держится за Него, неизбежно достигнет начальной точки, пересекая план за планом меняющейся относительности, пока не достигнет самого источника имени и формы, чтобы там влиться в То, что не имеет имени и формы.

Краеугольные камни

Звуковой Поток, несомненно, дает надежнейший путь человеку для достижения Бесформенного, начиная с формы; но возникает вопрос: как человек может получить доступ к Нему и таким образом завершить свое внутреннее путешествие? Те, кто опытен в этом пути, всегда утверждают, что есть три условия, которые должны быть выполнены прежде, чем успех в этой истиннейшей из всех йог может быть достигнут:

САТГУРУ: Первое условие - нахождение Сатгуру, или истинного Мастера, являющегося адептом в этой мистической науке. Дело в практической самореализации, а не в философской диссертации или интуитивном чувстве. Если бы это было делом просто теории, тогда книги и священные писания были бы достаточны для нашей цели; и если бы это было просто делом чувства, тогда каждый мог бы положиться на подсказки своего собственного разума. Но перед нами стоит вопрос об открытии “шестого” чувства прямого трансцендентального восприятия, внутреннего слышания и видения. Родившийся слепым и глухим может с помощью шрифта Брайля изучить самые детальные описания ценных и разнообразных аудио-визуальных опытов человека, но его изучение никогда не может дать ему непосредственного опыта. Самое большее, что он может получить из книг - это понимание обширного плана опыта, находящегося полностью вне пределов его досягаемости, и это может породить в нем жажду открыть средства, с помощью которых он сможет преодолеть свои физические ограничения. Только опытный хирург или доктор может провести лечение (при условии, что его болезнь излечима). А попади он в руки шарлатана, его состояние только станет хуже и еще сложней.

Подобным же образом, претендент, который ищет внутреннее духовное мастерство, должен искать помощи у того, кто уже овладел этим путем. Все его чтения священных писаний, все его размышления могут в лучшем случае привести к одному выводу, при условии, что он восприимчив к подразумеваемому: необходимости живого Мастера. Без такого Мастера он не сможет даже понять истинное значение священных писаний-откровений. Они говорят об опытах, находящихся за пределами его уровня опыта, и даже на его собственном языке они могут говорить только метафорами и притчами; ибо как могут рассуждения слепого выразить непосредственно опыт видения?

Попытка истолковать богатое духовное наследие в нашей религиозной литературе полностью в терминах нашего ограниченного опыта может привести к искажению истинного смысла. Мы можем собрать много психологической мудрости, но ее внутреннее значение будет потеряно для нас, и все наше интеллектуальное теоретизирование только приведет нас к нескончаемым теологическим противоречиям, с которыми различные институционализированные религии сталкиваются сегодня.

Только тот, кто сам на опыте познал то, что описывают великие священные писания, может вести нас к их настоящему смыслу. Но задача духовного учителя не кончается на этом. Прояснение истинного значения религии - не более чем первый шаг. После того как претендент понял природу своей цели, он должен стремиться к ней практически и рационально. Знать - это одно, а делать - это совершенно другое. Только после объяснения претенденту цели, которой нужно достичь, начинается настоящая работа Мастера. Недостаточно диагностировать причину слепоты больного, доктор должен также выполнить операцию. Так же и духовный руководитель во время посвящения дает ученику личный опыт внутреннего Света и Звука. Он приводит его в контакт с Божественным Потоком, пусть на его низшем уровне, и наставляет его в садхнах, которые нужно выполнять для консолидации и развития этого внутреннего опыта в его полной степени.

Благословен тот, кто может найти такого Мастера. Но обнаружить такого человека и быть им посвященным недостаточно. Начальный духовный опыт, который он дает, нужно выращивать и развивать до его полного духовного расцвета. Чтобы быть способным сделать это, нужно принять то, о чем узнаешь, и пытаться воплотить это на практике. Знать такого человека - значит любить его, а любить его - значит следовать его заповедям. Пока не сможешь так любить, повиноваться и таким образом преобразовать свою жизнь, дар Гуру останется подобным семени, запертому в сейфе, где оно не может прорасти и дать плод.

САДАЧАР: Именно необходимость самодисциплины делает садачар вторым краеугольным камнем системы. Слово САДАЧАР нелегко перевести. Можно найти много буквальных эквивалентов, но ни один из них реально не выражает его обширное и многостороннее значение. Вкратце, оно означает добрую и чистую жизнь. Оно не предполагает какого-либо жесткого кодекса или набора моральных формул, но наводит на мысль о чистоте и простоте, которые излучаются изнутри и распространяются вовне, пропитывая каждое действие, каждое слово, каждую мысль. Это столько же забота о своих личных привычках, хороших и гигиеничных, сколько и о своей индивидуальной и социальной этике. И со своей этической стороны оно касается не только отношения к своим собратьям-людям, но и ко всем живым существам, т.е. гармонии, являющейся результатом признания, что все вещи - из одной и той же Сущности, и поэтому червяк - настолько же часть Брахмана, насколько и мощнейший из божеств, Индра.

Первый урок, преподаваемый истинным Гуру - это урок “тождественности субстанции”, и понявший эту истину будет соответственно дисциплинировать свою жизнь. Он не будет жертвой чрезмерных желаний, и его единственной целью будет достижение неподвижной точки, содержащей в себе все действия; точки, где не иметь ничего означает обладать всем. Он будет знать, что единственный путь к выполнению - через отречение, и единственный путь к достижению Всемогущего - через освобождение себя от всех остальных привязанностей:

Чтобы прийти к тому, чтобы иметь удовольствие во всем,

не желайте иметь удовольствия ни в чем.

Чтобы прийти к обладанию всем, не желайте обладать ничем.

Чтобы быть всем, не желайте быть ничем.

Св. Иоанн Креститель

Очисти палаты своего сердца,

чтобы твой Любимый мог войти.

Тулси Сахиб

Где нет ничего, там есть Бог.

В.Б. Итс

Тот, кто свободен от демона желания (кама), будет свободен и от демона гнева (кродх), который следует за крушением желания. Освобожденный от них, он будет свободен также от жадности (лобх), привязанности (мох) и гордости (аханкар), являющихся лишь следствиями желаний.

Его жизнь будет жизнью непривязанности, или НИШКАМА. Но непривязанность не будет для него жизнью безразличия или аскетического самоотречения. Знать всю жизнь - значит обнаружить новую связь между собой и остальным творением. Тот, кто знает это, не может быть просто “безразличным”. Он волей-неволей должен быть переполнен симпатией ко всем, с кем он сталкивается, и симпатия ко всему в целом должна предполагать определенную святую нейтральность к частности. Он больше не будет привязан к своим узким индивидуальным интересам, а будет делиться своей любовью и средствами со всеми. Он разовьет, медленно, но верно, нечто от сострадания Будды и любви Христа. Он не почувствует себя призванным оставить мир ради уединения леса, гор или пустынной пещеры.

Непривязанность должна быть внутренней, и тот, кто не может достичь ее дома, не достигнет ее в лесу. Он признает огромную пользу отхода время от времени от мирских дел и забот в тишину уединенной медитации и концентрации, но он не будет искать бегства от жизни и ее обязанностей. Он будет любящим мужем и хорошим отцом, но в то же время он никогда не будет забывать конечную цель жизни, всегда зная, как отдать кесарю кесарево и сохранить Божие для Бога. Он будет знать, что путь преодоления желания состоит не в его подавлении, а в том, чтобы встретить его честно и побороть его. Для него САНЬЯСА - дело не внешнего уклонения или эскапизма, а внутренней свободы, идея которой хорошо выражена Нанаком:

Пусть удовлетворенность будет твоими серьгами, стремление

к Божественному и уважение к высшему “Я” - твоей котомкой,

а постоянная медитация на Нем - твоим пеплом,

пусть готовность к смерти будет твоим плащом,

и пусть твое тело будет, как целомудренная дева.

Пусть учение твоего Мастера будет твоим посохом.

Джап Джи

Двумя главными добродетелями, которые такой человек разовьет, будут милосердие и целомудрие. Он будет велик сердцем и щедр, заботясь больше о страданиях других, чем о своих собственных, и легко прощая тех, кто вредит ему. Он будет прост и сдержан в своих привычках. Его потребности будут немногочисленны и легко удовлетворяемы, так как имеющий слишком много желаний и слишком много привязанностей не может быть чист сердцем. Для него воздержанность распространится даже на отказ от мяса и выпивки. Когда вся жизнь едина, жить за счет плоти других живых существ означало бы осквернять себя. И когда целью является достижение даже более высоких планов сознания, прибегать к наркотикам и интоксикантам - это только осуждать себя на регресс. Это не особенность стиля индийских провидцев, что они должны были сделать воздержание от мяса и выпивки необходимой частью духовной дисциплины. Мы имеем подобные предписания в Коране и в Святой Библии. Так, в “Книге Притчей Соломоновых”, 23:20, мы находим:

Не будь среди упивающихся вином, среди пресыщающихся мясом.

И в “Послании к Римлянам” Св. Апостола Павла, 14:21:

Лучше не есть мяса, не пить вина

и не делать ничего такого, от чего брат ваш

претыкается, или соблазняется, или изнемогает.

И в “Первом Послании Коринфянам” Св. Апостола Павла, 6:13:

Пища для чрева, и чрево для пищи:

но Бог уничтожит и то, и другое.

Тело же не для блуда, но для Господа,

и Господь для тела.

В “Ессейском Евангелии от Иоанна” (прямой перевод с арамейского чисто оригинальных слов Иисуса) мы имеем:

“Но они спросили Его: `Должны ли мы идти, Мастер,...так как с Тобой слова Жизни Вечной. Скажи нам, каких грехов мы должны избегать, чтобы мы могли никогда больше не видеть болезнь?` Иисус ответил: `Будь так согласно вашей вере`, и он сел среди них, говоря:

“В старые времена было сказано: ‘Почитай Отца Своего Небесного и твою Земную Мать, и их заповеди, чтобы дни твои могли быть долгими на земле.’ И следующей дана эта заповедь: ‘Не убивай’, так как жизнь дана всем Богом, и то, что Бог дал, человек да не отнимет. Ибо Я говорю вам истинно, от одной Матери происходит все, что живет на земле. Поэтому тот, кто убивает, убивает своего брата. И от него Земная Мать отвернется и отдернет от него свои животворные груди. И он будет избегаем ее ангелами. Сатана будет иметь свою обитель в его теле. И плоть убитых зверей в его теле станет его собственной могилой. Ибо истинно говорю вам, тот, кто убивает, убивает себя, и кто бы ни ел плоть убитых зверей, ест от тела смерти. И их смерть станет его смертью. Так как плата за грех - смерть. Не убивайте, не ешьте плоть вашей невинной жертвы, чтобы не стать вам рабами Сатаны. Так как это путь страданий, и он ведет к смерти. Но исполняйте Волю Божию, чтобы Его ангелы могли служить вам на пути жизни. Поэтому повинуйтесь словам Бога: ‘Вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя: вам сие будет в пищу. А всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу.’...’Также молоко всего, что движется и что живет. будет пищей вам; так же как зеленую траву Я дал им, так Я даю их молоко вам. Но плоть и кровь, которая оживляет ее, вы не должны есть.”

И Иисус продолжал: “Бог заповедовал вашим праотцам: ‘Не убивай’. Но их сердце ожесточилось - они убивали. Тогда Моисей пожелал, чтобы, по крайней мере, они не убивали людей, и он позволил им убивать зверей. И затем сердце ваших праотцов ожесточилось еще больше, они убивали людей и зверей тоже. Но я говорю вам: ‘Не убивайте ни людей, ни зверей, ни пищу, которая идет в ваш рот. Так как если вы съедите живую пищу, она будет оживлять вас; но если вы убъете вашу пищу, мертвая пища убъет вас тоже. Так как жизнь приходит только от жизни, и от смерти приходит всегда смерть. Так как все, что убивает вашу пищу, убивает ваши тела тоже. И все, что убивает ваши тела, убивает ваши души тоже. И ваши тела становятся такими, какова ваша пища, так же как ваши души также становятся такими, каковы ваши мысли.”

С воздержанностью в пище и питье придет иной род воздержанности, который относится к сексу. Человек не будет подавлять всякое сексуальное желание, так как подавление может только породить невроз и подготовить путь для падения, но он будет всегда стремиться возвысить его. Он будет понимать, что цель природы в этом инстинкте - сохранить расу, и будет направлять его так, чтобы исполнить эту цель, никогда не делая его самоцелью, источником физического удовольствия; так как когда секс становится таковым, он превращается в наркотик, который парализует дух и начинает отвергать цель природы - продолжение рода, поощряя изобретение и использование противозачаточных средств.

Короче говоря, искренний и добросовестный претендент переориентирует весь свой образ жизни в еде и питье, мышлении, действии, чувстве и т.д. Он последовательно удалит из своего разума все неуместные и нездоровые желания, пока постепенно не достигнет состояния чистоты и простоты, которое отличает ребенка.

Истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете

как дети, не войдете в Царство Небесное.

Матфей, 18:3

Все религиозные учителя мира придавали большое значение высшим моральным ценностям, которые, фактически, образуют основу для их учений. Истинный Мастер всегда настаивает на ведении записи ежедневных промахов в мысли, слове и деле в ненанесении вреда, правдивости, целомудрии, всеобщей любви и бескорыстном служении всем - пяти главных добродетелях, прокладывающих путь духовности. Только знание наших промахов может заставить нас искоренить их и прилагать усилия в правильном направлении.

Во время всего этого процесса реинтеграции вдохновляющим для ученика будет пример его Мастера и внутренний опыт, который Он дает. Жизнь его Мастера будет живым подтверждением, зовущим ученика к идеалу САДАЧАРА, и опыт Слова внутри, который он имеет, будет доказательством истинности того, чему учит его Мастер. САДАЧАР - не сухая дисциплина, которой можно достичь следованием некоторому набору формул. Это образ жизни, и в таких делах говорить может только сердце с сердцем. Именно это делает Сатсанг, или общество истинного Мастера, столь важным. Это не только служит постоянным напоминанием ищущему о цели, но посредством магического влияния личного контакта постепенно преобразует весь его образ мыслей и чувства. Когда его сердце и разум под этим благотворным влиянием постепенно становятся чище, его жизнь полнее сосредоточивается на Божественном. Короче говоря, по мере того, как он все больше понимает на практике идеал садачара, его мысли, прежде разбросанные и рассеянные, достигают равновесия и целостности, пока не придут в такой утонченный центр, что завесы внутренней тьмы сгорают дотла, и открывается внутреннее великолепие.

САДХНА: И теперь мы подходим к третьему краеугольному камню духовного здания - духовной садхне, или дисциплине. Одна и та же повторяющаяся тема о ПУРАН ГУРУ, или совершенном учителе, указывает на то, что хотя добродетельная жизнь очень желательна и необходима, сама по себе она не является целью. Цель жизни - это нечто внутреннее и иное. Это восхождение от плана относительности и физического существования к плану Абсолютного Бытия. Тот, кто признает это, будет строить свою жизнь соответственно; во-первых, потому что такое признание предполагает состояние разума, которое, будучи свободным от эго и привязанности, выражает себя в добродетельном и созидательном действии, и во-вторых, потому что без культивирования такого состояния разума и жизни невозможно достичь уравновешенности и концентрации, требуемых для внутреннего восхождения.