Дедукционизм К.Р. Поппера : преимущества и недостатки в сравнении с индивидуальным методом.

Дедукция обеспечивает выведение из простых истин более сложного знания. И если она проводится по строгим правилам, то всегда будет приводить только к истине, и никогда - к заблуждениям. Индуктивные же рассуждения, конечно, тоже бывают хороши, но они не могут приводить ко всеобщим суждениям, в которых выражаются законы. Индуктивизм - (традиционная) методологическая доктрина, основанная на убеждении, что [научное] знание прогрессирует путем накопления эмпирических фактов: получение достаточно большого количества фактов приводит к формированию эмпирических закономерностей, сочетание которых, в свою очередь, ведет к оформлению теории, описывающей ту или иную область реальности. Дедуктивная стратегия (дедуктивизм, или гипотетико-дедуктивистский метод у Поппера) основана на представлении и наличии, т.с, обратной связи между теорией и эмпирическими фактами: всегда существует возможность на основе теории сформулировать дедуктивную гипотезу относительно, напр, связи между двумя переменными, которую затем можно подвернуть эмпирической проверке. подтверждение гипотезы означает подтверждение теории, в противном случае теория отвергается как ложная. Понимание дедуктивизма в качестве логического инструмента выявления правильных рассуждений состоит в использовании правил дедуктивного вывода в качестве норм построения рассуждений. При этом, очевидно, индуктивное илитрадуктивное рассуждение может быть логически правильным, однако, не являясь дедуктивным, оно не может соответствовать нормам дедуктивных рассуждений. дедуктивизм неприемлем для целей аргументации, в процессе которой должен происходить обмен аргументами, представляющими собой доводы разной степени приемлемости. недостаток дедуктивизма, отсутствие обоснования введения посылок, в рамках риторического подхода также сводится к конвенционализму и является предметом соглашения дискутирующих сторон.

Критика П.К. Фейерабендом взглядов К.Р. Поппера и теория эпистемологического анархизма.

Наконец, самым решительным критиком Поппера был Пол Фейерабенд (1924 – 1994 гг., «Против метода») – автор концепции «методологического анархизма». Более всего в концепции Поппера его не устраивало то, что центральное место в процедуре научной критики отводится попыткам опровергнуть теорию. Вообще требование формулировать свои теории так, чтобы их можно было опровергнуть, представляется Фейерабенду абсурдным. Кроме того, он не считает возможным свести историю науки в прошлом к линейному процессу приращения знания и нежелательным осуществление подобного проекта в будущем. Науку, как полагает Фейерабенд, можно развивать контриндуктивно, т.е. «выдвигая гипотезы, противоречащие признанным теориям и экспериментальным данным». Без таких отчаянных шагов научное знание никогда не получало бы подлинного обновления и научные революции, подобные коперниканской, по-просту никогда бы не произошли. История науки – это не постепенное приближение к истине, а расширение взаимно несовместимых и даже несоизмеримых альтернатив. В конце концов задача ученого не в том, чтобы «искать истину», а в том, чтобы «делать слабое более сильным и благодаря этому поддерживать движение целого». Теория эпистемологического анархизма релятивистская концепция. Этот подход провозглашает отсутствие каких-либо универсальных критериев истинности знания, а навязывание таких критериев государством или обществом рассматривает как препятствие для свободного развития науки. Каждый ученый волен развивать свою идею, какой бы абсурдной или устаревшей она ни казалась, а каждый из нас, в свою очередь, должен быть свободен в выборе, с какими из этих теорий соглашаться и каких взглядов придерживаться. Приверженец эпистемологического анархизма не обосновывает никакой своей позиции и не заявляет о приверженности какой-либо общественной организации или типу идеологии. Он против всяких программ вообще. Методологически концепция эпистемологического анархизма отражена в двух основных принципах. Принцип пролиферации. Термин «пролиферация» взят Фейерабендом из биологии, где он означает разрастание ткани организма путем размножения клеток. Согласно этому принципу, от учёного требуется изобретать («размножать») и развивать различные концепции и теории, причем он не обязан согласовывать их с общепризнанными теориями. Фейерабенд предлагает действовать контриндуктивно— использовать гипотезы, противоречащие хорошо подтвержденным теориям или обоснованным экспериментальным результатам. Таким образом, по мнению автора, можно избежать ограничения научной мысли догматами, авторитетом старых теорий, стандартизированным подходом к анализу фактов и т. д. А также, создание таких гипотез поможет лучше понять общепринятые теории, которые на данный момент считаются истинными. Многие свойства и слабые места теорий обнаруживаются не при сравнении их с фактами, а при сравнении их между собой. Принцип несоизмеримости. Здесь концепция эпистемологического анархизма гласит, что различные теории невозможно сравнивать друг с другом с точки зрения истинности научного знания. Фейерабенд считает, что создание четких универсальных стандартов в отделении истинного знания от ложного является искусственным и пагубно влияет на развитие знания. «Идея метода, содержащего жесткие, неизменные и абсолютно обязательные принципы научной деятельности, сталкивается со значительными трудностями при сопоставлении с результатами исторического исследования. При этом выясняется, что не существует правила — сколь бы правдоподобным и эпистемологически обоснованным оно ни казалось, — которое в то или иное время не было бы нарушено». За этой критикой скрывается вполне определенная попытка одновременно отмежеваться и от материализма, и от иррационализма, преследующего современную буржуазную логику науки по пятам и разрушающего ее. По существу «полагания» или «решения», иррациональны. Иррациональными оказываются и переходы от одной научной «парадигмы» к другой. Тем более иррациональны по мотивам методы «спасения» прежних теорий, «изобретения» новых, которые изображает как вывод из истории науки от эпистемологии П. Фейерабенд. Когда Поппер провозгласил единственным методом философии «рациональную критичность», он имел в виду именно консолидацию буржуазных теоретических концепций для указанной цели.

Проблема индукции.

Проблема индукции — философская проблема, впервые сформулированная Т. Гоббсом (1588 — 1679) и развитая в середине XVIII века Дэвидом Юмом. Юм поставил под сомнение обоснованность индукционизма, выдвинув вопрос о том, можем ли мы на основе множества случаев, уже встречавшихся в нашем опыте, делать суждения о случаях, которые ещё нам не встречались. Другими словами: можем ли мы на основе того, что нам встречались лишь белые лебеди, утверждать, что все лебеди белые, до того как нам встретится чёрный лебедь? Сам Юм давал отрицательный ответ на этот вопрос, вне зависимости от количества уже встретившихся случаев. Проблема индукции, это один из самых значимых вопросов философии и науки, с проблематикой которого мы сталкиваемся довольно часто в мире переполненном информацией.

В первые как проблему ее определил Дэйвид Юм, и ее суть сводится к тому, можем ли мы считать вывод полученный с помощью индукции (проецирование данных опыта на предвосхищение его повторения, или распространение частного опыта на структуру системы в целом) как истинное решение. Юм дает однозначный ответ — Нет, не можем, если мы до сих пор встречали только белых лебедей, мы не можем только на основании этого опыта утверждать что черных лебедей не бывает. Проблема индукции оказалась не разрешимой, и это создавало определенные проблемы в философии и науке которая практически полностью зиждется на индукционизме который стоит во главе ее эмпирических законов. Свежий ветер в решении проблемы индукции подул из Пруссии где Иммануил Кант выдвинул свои философские воззрения о первенстве разума в познании. Если Юм смотрел на мир с абсолютно непредвзятой кристально чистой логикой, то Кант на оборот, создает акцент на человеческом разуме как единственном истинном средстве познания. Однако оба философа представляли две абсолютные крайности в подходе к проблеме индукции и в двадцатом веке Карл Поппер решается на попытку примирения обеих позиций в попытке решить злосчастную проблему. Он ставит перед собой три вопроса: 1) Можно ли истинность некоторой объяснительной универсальной теории оправдать „эмпирическими причинами“, то есть предположением истинности определённых проверочных высказываний, или высказываний наблюдения (которые, можно сказать, „основаны на опыте“)?» 2) «Можно ли истинность или ложность некоторой объяснительной универсальной теории оправдать „эмпирическими причинами“, то есть может ли предположение истинности определённых проверочных высказываний оправдать истинность или ложность универсальной теории?»

3)«Может ли предпочтительность, с точки зрения истинности или ложности, некоторых конкурирующих универсальных теорий по сравнению с другими быть оправдана эмпирическими причинами?». Если в первом вопросе он однозначно соглашается с Юмом и отрицает такую возможность, то в двух других вопросах он дает положительный ответ и соглашается с подобной возможностью. Проще говоря, Поппер говорит о том что само по себе понятие Истинности для научного познания абстрактно и зиждется на общечеловеческом опыте который подвержен постоянным изменениям и дополнениям, научные теории конкурируют друг с другом путем естественного отбора, выживает та теория которая больше других согласуется с эмпирическим опытом и при этом остается доступной для проверки и может быть опровергнута. Поппер по сути заменяет понятие Истина на понятие рациональности, то бишь разумности вывода исходя из имеющегося опыта. Человек в своем сознании завязан на собственной ойкумене, его разум ограничивает мир окружающий его, и он способен мыслить исключительно и только понятиями доступными для него в обиходе. Потому например, объяснить папуасу теорию относительности и принципы квантовой физики не возможно, банально потому что в его обиходе нет понятий которыми он мог бы это осознать, в нашем обиходе правда так же нету таких понятий, мы не можем себе представить время как часть пространства без упрощения и проецирования этой теории на примитивные образы близкие нашему сознанию, тем самым мы как бы обманываем себя с точки зрения абсолютной истины, но мы в своих воззрениях абсолютно верны с точки зрения научного рационализма.