Политическое развитие и модернизация

Понятие политическо- Мы уже пользовались понятием го развития и его кри- «политическое развитие" для харак- терии теристики динамики политических

систем. Ввиду значимости данной категории политической науки рассмотрим ее содержание более подробно.

Понятие политическое развитие вошло в научную лите­ратуру во второй половине XX в. и применяется оно для харак­теристики содержания процесса изменения политических систем. Данным понятием обозначается не просто факт из­менений в системе политических отношений, а качественные сдвиги в политической системе общества - процесс возрас­тания способности политической системы постоянно адап­тироваться к усложняющимся экономическим и социальным условиям, быстро и эффективно реагировать на появление новых общественных интересов и требований, создавать но­вые политические институты и вырабатывать адекватные

складывающимся условиям формы их деятельности. Понятие политического развития, таким образом, находится в диалектической взаимосвязи с более широким понятием общественного развития.

Принципиально важным является вопрос о критериях политического развития. С общенаучной точки зрения, в ка­честве основного показателя развития любого системного образования является его усложнение, его переход от про­стого к сложному или от менее сложного к более сложному состоянию. Результатом такого характера изменений явля­ется повышение способности системы выполнять свое ос­новное предназначение в составе более общего образования. Это положение в полную меру относится к политическому развитию и, в частности, к развитию политических систем. Отличие между простыми и сложными политическими сис­темами состоит не в их сущности, т. е. ие в их социальной роли, а в степени дифференциации их функций и специали­зации их институциональных составляющих. Иными слова­ми, простые и развитые политические системы практически совпадают ио их основному общественному предназначе­нию, но различаются но своим структурным элементам и функциональным возможностям. Страна становится поли­тически более развитой, если ее политическая система из­меняется в направлении более высокой способности обеспе­чивать сохранение и развитие данного политического сооб­щества.

Приведенный основной показатель политического разви­тия можно представить в виде ряда частных критериев. К примеру, американский политолог Л. Пай, выделяет три критерия политического развития: 1) структурная диффе­ренциация системы; 2) способности системы; 3) тенденция к равноправию [128. С. 309; 130. Ч. И. С. 76].

Структурная дифференциация находит свое выражение в увеличении числа компонентов политической системы и в их функциональной специализации. Эти изменения отража­ют процесс усложнения общественных отношений вследст­вие объективной тенденции возрастания многообразия чело­веческой деятельности и появления новых социальных инте­ресов. Действенность политической системы напрямую за­висит от степени дифференциации ее структуры и функци­ональной специализации ее институциональных компо­нентов.

Способности политической системы находят свое выраже­ние в следующем: в способности быстро адаптироваться к но­вым социальным проблемам, гибко и эффективно реагиро­вать на поступающие из внешней среды системы импульсы и требования; в способности мобилизовать имеющиеся ресур­сы (людские и материальные) для решения стоящих перед обществом задач; в способности системы обеспечивать свое собственное выживание посредством создания предпосылок для утверждения лояльных для нее форм поведения граждан.

Тенденция к равноправию как параметр, или критерий, по­литического развития также находит свое выражение в ряде факторов: в расширении участия граждан в политической деятельности и, главным образом, в переходе от простой го­товности подчиняться требованиям властей к культуре уча­стия, ориентированной па активную роль в обеспечении функционирования институтов политической системы; в усилении универсального характера юридических законов, которые становятся применительными к максимально воз­можному числу граждан; в привлечении па государственные посты граждан в соответствии с их личностным достоинст­вом, т. е. в зависимости от их образования, компетентности и способностей.

Типология политиче- Сравнительный анализ различных по­ских систем по крите- литических систем по указанным па­риям их развитости раметрам позволил американским

по­литологам Г. Алмонду и Дж. Пауэллу выделить следующие три их типа или степени их развитости: примитивные, традиционные и модернистские [128. С. 177].

Примитивные системы характеризуются слабой (ограни­ченной) структурной дифференциацией власти и внутрен­ней замкнутостью. В таких системах в одном лице могут со­вмещаться функции политического, религиозного и хозяй­ственного руководителя. Создание участников сообщества замкнуто на своем непосредственном окружении: жителях деревни, членах клана или племени. Очевидно, что прими­тивные системы присущи сообществам, находящимся на на­чальной стадии своего политического развития.

Традиционные системы, или политические системы тра­диционного общества, обладают явно выраженной дифферен­циацией институтов власти, т. е. наличием законодательных, административных и судебных органов. Для таких обществ характерна определенная культура властвующего субъекта;

что же касается подвластных, то они являются носителями подданнической культуры. Типичными примерами таких систем являются политические системы феодальных обществ или современные монархии традиционного типа.

Модернистские, или современные, системы присущи об­ществам индустриального типа. Они характеризуются высо­кой степенью дифференциации политических институтов - как государственных, так и негосударственных. Власть в та­ких системах разделена па законодательную, исполнитель­ную и судебную ветви, каждая из которых также имеет сложную внутреннюю структуру. В модернистских системах действуют политические партии, общественные организации (группы давления), различные формы самоуправления граждан. В этих условиях развивается культура участия, лю­ди из простых подданных, т. е. пассивных объектов полити­ки, превращаются в добровольных и активных участников политического процесса. Модернистские системы открыты для своего дальнейшего развития.

Нетрудно заметить, что и все другие типологии полити­ческих систем, которые рассматривались ранее, так или ина­че основываются на понятии политического развития и кри­териях такого развития.

Таким образом, политическое развитие в изложенном по­нимании есть процесс приобретения политической системой новых позитивных качеств и, как следствие, новых возмож­ностей выполнять свою основную функцию в рамках соци­альной системы более общего порядка, а именно общества в целом. При таком понимании политического развития под эту категорию попадает уже рассмотренное понятие рефор­мы как способа адаптации политической системы к новым социальным потребностям. Однако среди различных разно­видностей реформ с точки зрения обеспечения развития по­литической системы особый интерес представляет политиче­ская модернизация, поскольку по своим целям она сродни революционным преобразованиям общества. Рассмотрим эту разновидность реформ более подробно.

Понятие и пути по- В общеупотребительном смысле под литической модерни- модернизацией (от фр. moderne - со- зации временный) понимается изменение

чего-либо соответственно требовани­ям современности. Однако понятие политическая модерни­зация заключает в себе более широкий смысл, чем просто придание политической системе того или иного общества современного вида. Оно фактически является синонимом понятия модернизация общества, под которым в научной литературе принято понимать процесс перехода от традици­онного общества, т. е. основанного на аграрном хозяйстве, имеющего сословную социальную структуру и традицион­ные этические нормы в качестве регулятора общественных от­ношений, к индустриальному обществу, основанному на ма­шинной технологии производства и рациональных принци­пах организации различных сфер жизнедеятельности лю­дей. Модернизированное в указанном смысле общество вы­ступает как результат политики внедрения в производство достижений научно-технического прогресса, преобразова­ния на новых началах социально-экономических и политических отношений, всей системы социальных ценно­стей и норм.

Согласно концепции политического развития, процесс модернизации западных стран, прежде всего Западной Евро­пы, США и Канады, начался в XVIII в. и охватывал эпохи первой промышленной революции, разрушения наследст­венных сословных привилегий и провозглашения равных гражданских прав, становления институтов представитель­ной демократии. Считается, что здесь этот процесс носил ха­рактер естественной эволюции общества и осуществлялся в следующей последовательности. Сначала происходили пере­мены в духовной сфере (Возрождение, Реформация и осо­бенно Просвещение). Затем трансформировалась экономи­ческая сфера общества, т. е. вызревали новые интересы и формировался новый экономический уклад, основанный па капитале. В результате этих изменений стала расширяться область деятельности людей, напрямую не связанная с госу­дарством, т. е. стало складываться гражданское общество. И лишь после этого произошло преобразование политической системы, которая позволяет обеспечивать представительство реальных социальных интересов и массовое политическое участие. Если на заре XIX в. западноевропейские страны все еще оставались сельскохозяйственными, то к началу XX в. здесь промышленная цивилизация практически сменила земледельческую.

В настоящее время понятие модернизации общества упо­требляется главным образом применительно к странам, ко­торые еще не осуществили или не завершили переход от тра­диционного к современному индустриальному обществу. Практически это все страны незападной части мира. В 50- 60 гг. XX в. среди авторов концепции модернизации господ­ствовала идея однолинейности общественного развития. Считалось, что одни страны отстают в своем развитии от других, ио все они должны будут пройти один и тот же ио своему содержанию путь модернизации. При этом не под­вергалось сомнению, что именно западные страны ушли впе­ред в своем социально-экономическом, политическом и ду­ховном развитии и что культура Запада есть и должна быть культурой всего мира.

Поэтому суть модернизации незападных стран первона­чально понималась как их вестернизация (от англ. west - за­пад), т. е. как процесс перенесения в развивающиеся страны западных устоев в различных областях жизни. Модерниза­ция же политической системы рассматривалась как утверж­дение в этих странах политических институтов и форм по­литической жизни ио западному образцу, т. е. как процесс демократизации.

В 70-90 гг. XX в. модернизацию стали понимать уже не столь односторонне. К этому времени исследователи в боль­шинстве своем стали приходить к убеждению, что западная цивилизация уникальна, но все же не универсальна. В связи с этим проблематичным стал вопрос о целесообразности и, главное, возможности копирования другими странами запад- пых социальных институтов, ценностей и норм. Вопрос встал и в другой плоскости: должны ли незападные общест­ва отказаться от своих национальных культур и принять ос­новные ценности западной культуры? Предпринимавшиеся попытки лидеров незападных государств (Турция, Япония, Сингапур, Тайвань, Южная Корея, Саудовская Аравия, Иран) модернизировать свои страны на основе западных со­циальных ценностей скорее убеждают в том, что эти страны стали современными, но не западными. В последние десяти­летия модернизируется, однако при этом не вестернизирует- ся, и китайское общество.

Как видно, модернизация и социально-экономическое развитие не требуют и пе создают культурной вестернизации. Более того, они способствуют возрождению и обновлению национальных культур. Так, многие представители элит не- западиых стран, получивших образование в странах Запада, в ходе совершенствования хозяйственных механизмов своих социальных систем стремятся поставить индустриальные технологии на службу традиционным национальным ценно­стям. В настоящее время в умах исследователей и политиков все в большей мере утверждается мысль, что приоритетной целью модернизации являются экономические и технологи­ческие нововведения при сохранении цивилизационной идентичности трансформирующихся обществ.

Вопрос о стратегии и конкретных путях модернизации той или иной страны и сегодня остается предметом достаточно ост­рых дискуссий. Что касается политической сферы, то анали­тики либерального направления, видным представителем кото­рого является американский политолог Роберт Даль, считают, что основным критерием модернизации выступает наличие в обществе конкурирующих элит и степень вовлеченности ря­довых граждан в политику. Поэтому, с их точки зрения, в ка­честве магистрального направления политической модерниза­ции является демократизация институтов политической сис­темы и норм политической жизни. Авторы консервативного направления, в числе которых и американский политолог Сэмюэль Хантингтон, наоборот полагают, что модернизированость политических институтов связана не с уровнем их де­мократизации, а с их прочностью и организованностью, гаран­тирующими приспособление к постоянно меняющимся соци­альным целям, за которые борются включающиеся в полити­ческую жизнь широкие слои населения. Поэтому сторонники данного подхода считают, что только жесткий авторитарный режим, контролирующий порядок, может обеспечить дости­жение целей модернизации, главными из которых признают­ся переход к рынку, обеспечение национального единства и устойчивого развития общества.

Видимо, есть определенный резон как в первом, так и во втором подходах к проблеме характера и путей политиче­ской модернизации. Скорее всего, не существует какого-то единственно правильного решения, применимого ко всем вставшим на путь модернизации странам. Кроме того, как заметил известный российский аналитик А.С. Панарин, по­литика модернизации чревата опасностью появления реци­дивов тоталитаризма, поскольку тотальное разрушение прошлого и тотальный контроль над настоящим прямо вы­текает из модернистской доктрины, если она решается быть последовательной. При этом не следует думать, что такая опасность устраняется простой заменой социалистического модернистского проекта либеральным [79. С. 104].

Что же касается содержания модернизации, то понима­ние ее как процесса перехода от традиционного к индуст­риальному обществу позволяет предполагать, что его объ­ективным результатом в различных странах станет ут­верждение в основных сферах жизнедеятельности людей более или менее схожих социальных институтов. Это пред­положение прямо вытекает из сути процесса индустриали­зации. Даниел Белл в своей книге "Грядущее постиндуст­риальное общество. Опыт социального прогнозирования" делает однозначный вывод о том, что "все индустриальные общества имеют некоторые общие черты [разрядка паша. - В. М.]: повсюду распространена одинаковая техно­логия; одинаково и качество технологических и инженер­ных знаний (а также учебных заведений, которые их пред­ставляют); примерно одинаковые наборы профессий и видов труда" [8. С. 99]. Несомненно, что одинаковая технико-экономическая инфраструктура неизбежно будет приводить к появ­лению схожих элементов и в других сферах индустриальных обществ.

В контексте изложения данной темы отметим, что в каче­стве результатов модернизации любой страны предполага­ются черты, свойственные индустриальному или, что по сути одно и то же, модернистскому обществу:

• в экономической сфере - утверждение в производстве индустриальных технологий, основанных на использовании капитала, рыночных отношений и технических достижений; создание развитого промышленного сектора экономики и формирование сферы услуг;

• в социальной области: преодоление элементов сослов­ности в общественных отношениях; расширение области но­вых целерациональиых связей между индивидами, основан­ных на профессиональных и рыночных критериях;

• в политической сфере - образование и развитие цент­рализованных государств; создание разветвленной полити­ческой системы с функциональной специализацией ее инс­титутов, в рамках которых различные социальные слои и группы получают возможность выражать и отстаивать свои интересы; формирование конкурирующих, модернизаторски ориентированных элит; постоянное расширение вовлечен­ности граждан в политику; становление правового характера государства и структур гражданского общества;

• в духовной сфере - дифференциация ценностных ори­ентации различных категорий граждан; развитие систем об­разования и научных учреждений; секуляризация общест­венного сознания и становление идейного многообразия; развитие средств массовой информации и коммуникации.

Разумеется, приведенные параметры модернистского общества могут варьироваться от страны к стране в зави­симости от исходного уровня их исторического развития, национальных особенностей и культурного своеобразия. Руководству каждой страны, вставшей на путь своей мо­дернизации, приходится искать собственные пути социаль­но-экономического, политического и культурного разви­тия с учетом национальной специфики, имеющихся теоре­тических подходов и опыта индустриально развитых стран.

Стратегия обществен- Оказавшись в конце XX в. в новой ного развития Бела- для себя геополитической ситуации, руси Беларусь встала перед проблемой

вы­работки стратегии своего социально- экономического и политического развития в XXI в. Задача заключается в поиске такой модели организации общества, которая была бы адекватна историческим особенностям страны и тенденциям развития современного мира. Именно в таком направлении должен быть ориентирован вектор по­литической стратегии общественного развития, если ее авто­ры рассчитывают на сколь-нибудь успешную результатив­ность своей деятельности. С этой точки зрения, представля­ется чрезвычайно важным дать правильные ответы на следу­ющие вопросы:

• являлось ли советское общество, органическую часть которого составляла Беларусь, закономерным результатом предшествующего исторического развития страны или оно стало порождением исключительно волюнтаристских устремлений политического руководства?

• осуществлялось ли развитие советского общества в русле мировых тенденций или оно происходило в полном противоречии с ними?

Ответ на первый вопрос состоит в следующем. Мы не считаем, что советское общество явилось порождением ис­ключительно субъективной воли руководителей страны и что по этой причине его следовало непременно отправлять "иа слом". Конечно, в его облике, как и в облике любого другого государства, есть печать индивидуальных особен­ностей его руководителей. Однако возникновение совет­ского общества, равно как и советской экономической си­стемы, было предопределено объективными обстоятельст­вами, т. е. оно явило собой в достаточной мере адекватный ответ на вызов истории, перед которым оказалась страна в начале XX в. Как уже отмечалось, советский обществен­ный строй был не отклонением от магистрального направ­ления русской истории, а ее закономерным продолжением и развитием. Известно, что российский капитализм прак­тически ие знал стадии свободной конкуренции. В отличие от стран Запада в России активно развивался государст­венный капитализм. Именно в ведении государства нахо­дились крупнейшие промышленные предприятия страны. Государство брало на себя также значительную часть рас­ходов но развитию учреждений здравоохранения, образо­вания, науки, культуры. В послеоктябрьский период рус­ской истории эта тенденция проявляла себя в форме госу­дарственного социализма. Советское государство прямо-та- ки культивировало индустриальные технологии в произ­водстве, развитие системы образования, профессиональной подготовки и учреждений науки. Во второй половине XX в. по основным параметрам советское общество преврати­лось в индустриальное и фактически стояло на пороге пе­рехода в постиндустриальную стадию своего развития. К данному выводу еще ранее пришел такой бесспорный ав­торитет в западном научном мире, как создатель теории постиндустриального общества Даниел Белл [8. С. СХ, 19, 154, 656J.

Суть нашего ответа на второй вопрос заключается в сле­дующем: развитие советского общества в целом и его эконо­мической системы, в частности, шло хотя и своими специфи­ческими путями, но все же в русле мировых тенденций. Вот мнение на сей счет другого видного американского ученого Джона Гэлбрейта: "Современная капиталистическая органи­зация и развитая социалистическая организация [имеются в виду промышленные корпорации и комбинаты. - В. М.\ не противостоят друг другу. В широком смысле они движутся в одном направлении - не к неизбежной власти рынка, а к установлению общих требований технологии и массового производства, к созданию соответствующей планирующей организации, к аналогичным побудительным силам." (30. С. 386]. И если результатом данной тенденции в Советском Союзе стало общество "государственного социализма", о его специфических чертах речь шла ранее, то на Западе - это об­щество социальной рыночной экономики и социальное госу­дарство, суть которых также уже излагалась в учебнике.

Таким образом, как отечественный, так и западный оны г показывает, что современный мир характеризуется станов­лением нового типа технологической и социальной органи­зации общества, имеющего в различных странах схожие черты. Коротко суть происходящих изменений можно опре­делить как переход от индустриальной стадии развития об­щества к повой - постиндустриальной или, ио иной терми­нологии, информационной стадии. Если индустриальный тип общества в своей основе имеет машинное производство, то постиндустриальный основывается иа деятельности, свя­занной в первую очередь с получением, обработкой и ис­пользованием информации [8. С. СХ]. Этот переход сопро­вождается не только глубокими сдвигами в технологиче­ском базисе и структуре производства, по и преобразовани­ем всей системы общественных отношений. Иными слова­ми, становление постиндустриальной цивилизации есть все­общая тенденция. И поэтому в качестве эмпирического ма­териала для выработки стратегических решений должен в равной мере рассматриваться как отечественный опыт, так и опыт других стран.

Приведенные положения подводят к выводу о том, что поиск стратегии общественного развития Беларуси, как и России, должен связываться пе с идеей модернизации, пред­назначенной для стран, не имеющих опыта индустриального развития, и не с идеей формирования общества свободной рыночной конкуренции. Первое направление есть наше про­шлое и пока еще настоящее, второе - прошлое индустри­ально развитых западных стран. Будущее же пашей страны, как и западной цивилизации, находится па пути постиндуст­риальной модернизации. Данная стратегия предполагает ори­ентацию на принципиально иные, нежели при индустриаль­ной модернизации, параметры общества. Подчеркиваем: постиндустриальное общество на стадии своей зрелости предполагает практически полное вытеснение физического труда из производственного процесса и замену его трудом интеллектуальным. Это и есть главный признак общества постиндустриального тина. Очевидно, что общества в ука­занном смысле пока нет нигде в мире.

Стратегия постиндустриальной модернизации предпола­гает также и иную постановку задач по ее реализации на той или иной стадии этого процесса. Если исходить из реального состояния различных сфер белорусского общества, то на ны­нешнем историческом этапе к числу приоритетных задач его модернизации, с нашей точки зрения, могут быть отнесены:

• формирование: а) наукоемкой, б) ресурсосберегающей и в) экологозащитпой экономики, способной обеспечивать материальные предпосылки для устойчивого социального, политического и духовного развития общества (нации);

• широкое внедрение информационных технологий во всех областях жизнедеятельности людей; мощная государст­венная поддержка перспективных направлений научно-теоретических исследований; всемерное развитие сети учрежде­ний по разработке инновационных проектов;

• формирование человека, способного жить и действо­вать в условиях информационного общества, - физически здорового, образованного и профессионально подготовлен­ного к использованию новейших технологий;

• разработка и реализация комплекса мер по охране здо­ровья женщин, созданию условий для гармоничного сочета­ния ими трудовой деятельности с выполнением материнских обязанностей;

• формирование сферы услуг в качестве преобладающе­го сектора экономики, т. е. создание разветвленной сети со­циальных учреждений и организаций по удовлетворению разнообразных потребностей населения и в особенности по­требностей гуманитарного характера;

• развитие системы социально-политических институ­тов, призванных обеспечивать широкое и эффективное уча­стие граждан в управлении делами общества и государства (демократизация жизни);

• обеспечение оптимального сочетания, с одной стороны, культурных ценностей, выработанных народом в предыду­щие эпохи своего развития, а с другой - альтернативных фе­номенов культуры, формирующихся в процессе становления постиндустриального (информационного) общества.

В контексте данной стратегии иа уровне государственной политики следует прежде всего определиться относительно характера будущей экономической системы нашего общества. Дело в том, что многоукладная рыночная экономика, форми­рование которой провозглашается едва ли не главным смыс­лом проводимых в постсоветский период реформ, не есть ни цель и ни задача постиндустриальной модернизации. В сфе­ре экономических отношений переход от индустриального к постиндустриальному обществу выражается главным обра­зом в новом уровне интеграции различных секторов хозяй­ства, в расширении государственного и общественно-коопе­ративного секторов производства, в международной эконо­мической интеграции, в усилении роли государства в регу­лировании экономических процессов. Опыт индустриально развитых стран Запада показывает, что испытанный на эффективность путь развития проходит на одинаковом расстоянии, как от тотальной плановой экономики, так и от ортодоксальной либеральной рыночной экономики. Поэто­му, осуществляя приватизацию государственной собственно­сти, нам следует найти свой оптимум в соотношении различ­ных секторов производства, найти место национальной эко­номики в качестве эффективного звена региональной и ми­ровой экономической системы.

Таким образом, в современных условиях в качестве стра­тегической цели развития Беларуси, как и России, которая может консолидировать и вывести общество на новый этап социального прогресса, выступает общественное устройство постиндустриального тина или, если брать только его техни­ко-технологические аспекты, то это - общество, основанное на информационных технологиях. Базовыми социальными ценностями такой стратегии развития должны стать свобода, равноправие, социальная справедливость и солидарность. Ближайшим результатом ее реализации явится демократи­ческое во всех отношениях общество, в котором будут до­минировать государственный и обществеино-кооперативный секторы экономики, использоваться административные и рыночные механизмы регулирования производства, обес­печиваться высокий уровень интеграции между производи­телями как внутри страны, так и с зарубежными партнера­ми. Это будет общество, в котором государственная полити­ка подчинена созданию условий для удовлетворения всеми категориями граждан своих социальных потребностей и где уровень благосостояния человека обеспечивается в соответ­ствии с количеством и качеством его труда.

В социально-политической литературе общественное устройство постиндустриального типа принято называть по- разному: "постиндустриальное общество", "информационное общество", "социально-демократическое общество", "рыноч­ный социализм", "демократический социализм", "постэконо­мическое общество" и т. п. Все это варианты обозначения од­ной и той же формирующейся социальной реальности. Но, видимо, окончательное название нового типа общества дале­ко еще не определилось.

Необходимо отметить, что Беларусь выбор своего основ­ного стратегического ориентира сделала именно в пользу формирования общества постиндустриального типа. Этот ориентир закреплен в первой статье Основного закона стра­ны, которая гласит так: "Республика Беларусь -унитарное, демократическое социальное правовое государство". В при­нимаемых в последующем на государственном уровне про­граммах и концепциях эта формула стала наполняться кон­кретным содержанием, определяющим задачи экономиче­ского, социального, политического и культурного развития страны па ближайшую и дальнюю перспективу.

Особенности общест- Излагая основные подходы к обесце­ ненного развития чепию развития Беларуси, целесооб- России разно уяснить также особенности об­-

щественного развития России па со­временном этапе. Такая необходимость обусловлена тем, что эти две страны - Беларусь и Россия - осуществляют курс на всестороннюю интеграцию своих общественно-политических систем, целыо которого является создание Союзного государ­ства. Естественно, что и Беларусь и Россия должны учиты­вать особенности друг друга при решении вопросов своего социально-экономического и политического развития.

Проблемы и задачи общественного развития в России, хотя и схожи с аналогичными проблемами и задачами в Бе­ларуси, все же они отличаются некоторыми особенностями. Как отмечают российские авторы [83. С. 471-481], для их страны прежде всего характерна непомерно огромная роль бюрократии во всех сферах жизнедеятельности общества. Этот феномен российской действительности на протяжении столетий является предметом особой озабоченности не толь­ко ученых и общественных деятелей, но и авторов творений художественной литературы: вспомним хотя бы произведе­ния Н. В. Гоголя, М. Е. Салтыкова-Щедрина, В. В. Маяковского, Ю. Н. Тынянова. Далее для большинства населения России, равно как и Беларуси, традиционно характерны па­терналистские ожидания, т. е. стремление быть иод опекой государства, отдельного его института или какого-либо долж­ностного лица. С этим же связана и выключенность широ­ких категорий граждан из политической жизни, массовая по­литическая инертность и иммобилыюсть. Наконец, следует отметить также широко распространенный правовой ниги­лизм, отсутствие у значительной части населения привычки следовать правовым нормам во взаимоотношениях с вла­стями.

Исходя из изложенного, перспективы общественно-поли­тического развития России видятся прежде всего в решении следующих основных задач: создание многоукладной соци­альной рыночной экономики; решение проблемы оптималь­ного сочетания между государственной и частной сферами контроля над экономическими ресурсами; становление отк­рытой, свободной от каких-либо барьеров между различны­ми слоями социальной структуры и, главное, многочислен­ного среднего класса; снижение роли государственной бю­рократии во всех сферах жизнедеятельности российского об­щества; формирование политических институтов, ценностей и норм, обеспечивающих представительство в органах влас­ти интересов различных социальных слоев, групп и катего­рий граждан; снижение натерналистических настроений в обществе, постоянное расширение включенности в полити­ческую и общественную жизнь широких слоев населения, социальных групп и индивидов; создание эффективной сис­темы органов федерального управления и местного само­управления.

Как нам представляется, необходимой предпосылкой ре­шения указанных задач модернизации такой огромной и сложной в этническом, конфессиональном и административ­но-территориальном отношениях страны, как Россия, явля­ется прочность и организованность всех институтов власти и особенно института президентства, повышение дееспособ­ности органов государственного управления как на феде­ральном, так и местном уровне. Ошибочно при этом было бы полагать, что данное условие вступает в противоречие с принципами демократии. Оно лишь означает, что специфи­ке России отвечает консервативно-демократический тип по­литического устройства.

Таким образом, перед Беларусью и Россией, равно как и перед другими странами Содружества Независимых Госу­дарств, стоит историческая задача создания таких социаль­ных институтов, ценностей и норм, которые позволяли бы постоянно и успешно адаптироваться к новым образцам со­циальных целей и обеспечивать устойчивое развитие этих стран. Очевидно, что модель их общественного развития, в том числе и политической модернизации, ие будет в полной мере ни западной, ни восточной, ни административно-патер­налистской. Скорее всего, она будет и той, и другой, и треть­ей. Словом, она будет синтетической, т. е. евразийской, вби­рающей в себя как собственный опыт исторического разви­тия, так и опыт западных и восточных стран, прошедших путь индустриальной модернизации и вступивших (США, Западная Европа) в постиндустриальную стадию своего раз­вития.