Политическая роль Русской православной церкви (РПЦ)

Политическая роль РПЦ была исследована нами в связи с высоким уровнем доверия к этой организации и повышенной политической активностью ее руководства в период до и после президентских выборов.

РПЦ пользуется широким доверием со стороны всех групп населения, независимо от того, являются они верующими или нет. Для восприятия РПЦ населением характерно, как и для КПРФ, деперсонифицированное отношение. Оно автономно от восприятия личности патриарха и оценки действий отдельных священнослужителей и отражает исключительную роль РПЦ как одного из наиболее значимых институтов российского общества.

На фокус-группах звучали негативные высказывания о случаях некорректного поведения как рядовых священнослужителей, так и церковных иерархов. При этом отношение к патриарху менее однозначное, чем к самой РПЦ. Многие респонденты ссылаются на то, что ничего о нем не знают, а некоторые даже затрудняются назвать его имя. Часто и в негативном ключе упоминаются недавние скандалы, связанные с Кириллом, хотя большинство респондентов относится к нему достаточно позитивно. Кроме того, высказывалась обеспокоенность чрезмерной коммерциализацией церкви, включая демонстративное потребление священнослужителей (дорогие автомобили и предметы роскоши), высокие расценки на совершение обрядов и на предметы церковного обихода.

Но эти претензии не могли поколебать устойчивость позитивного отношения к православной церкви в целом, которое почти никто из респондентов не подвергал сомнению. Церкви как институту подавляющее большинство респондентов выражает высокую степень доверия. Вместе с тем, восприятие РПЦ как одного из важнейших институтов сочетается с четким представлением о его социальных границах. Подавляющее большинство россиян разделяет мнение
о том, что церковь должна находиться вне политики и что ее роль сводится преимущественно к укреплению нравственных основ общества. Создается впечатление, что непосредственное влияние РПЦ на политический выбор россиян является весьма ограниченным.

· Церковь присутствует в государстве, как некий институт, она должна как-то провозглашать высокие моральные принципы, корректировать какие-то действия властных структур. Открыто вмешиваться, конечно, нет, она вне политики (Москва, мужчина, средний класс, 38 лет, высшее образование).

· Церковь своего рода, одна из сил, третья власть. Мы все люди верующие, и давление оказываться может со стороны церкви, методом убеждения или еще как-то. Но непосредственно вмешиваться нет, не надо церкви во внешнюю политику лезть, либо государственную, а именно заниматься тем, чем положено – человеком, его нравственностью, укреплением общества (Новотроицк, женщина, 53 года, среднее специальное образование).

Существенный вывод состоит в том, что церковь в современном обществе российском обладает большим потенциалом наращивания светского влияния, который она пока не смогла реализовать и даже не стремится к этому. В условиях острого дефицита институтов, основанных на этике, общество ждет от церкви более активного вклада в решение проблем нравственного регулирования и воспитания подрастающего поколения. По существу население предъявляет спрос на церковь как на источник институциональных социальных норм, компенсирующий слабость других социальных институтов. При этом религиозные аспекты взаимодействия с церковью волнуют население гораздо меньше. Церковь же, напротив, делает акценты на религиозно-обрядовой составляющей своей деятельности, а в последнее время – и на политической, вступая тем самым в определенный конфликт с ожиданиями массовых групп населения.

Показательно, что в борьбе за пост мэра Тольятти не сработала тактика оппонентов Андреева, использовать против него его баптистское вероисповедание. Наши исследования показали, что избирателями этот факт воспринимался, скорее, позитивно – как свидетельство того, что Андреев – человек верующий и, следовательно, руководствуется в своем поведении нравственными нормами. Тот факт, что он не был православным, не имел принципиального значения.

· Если церковь присутствует в государстве, как некий институт, то, конечно же, она должна как-то тянуть какие-то моральные принципы в свою сторону, нравственность воспитывать, мораль, и у властных структур в том числе, как-то осуждать, корректировать какие-то действия, не подлежащих коррекции, и соответственно, критике. Я этого не вижу со стороны церкви совсем, потому что они в основном как-то критикуют действия беднейших масс (Москва, мужчина, 35 лет, высшее образование).

· Церковь должна влиять только на умы людей, которые приходят. Потому что, если подымать общую духовность людей, граждан – неважно, чиновник это или рабочий – то от духовности пойдет все. Этого не хватает. Управление государством – это грязь. Коммерция тоже. Если церковь полезет еще и в эту грязь, то это уже будет не духовность (Москва, мужчина, 41 год, высшее образование).

· Шахов начал поливать его грязью, использовать то, что тот баптист. Но все это черный, грязный, пиар, реклама была, все эти транспаранты у дороги, баннеры, рекламные щиты. Все завешано было. У меня уже отвращение было к Шахову. То есть они сделали плакаты, такой весь город, на фоне церкви стоит Шахов, а здесь могильный какой-то замок, какие-то птицы... то есть они пытались представить Андреева в роли дьявола, сатаниста какого-то... ужас, это же некрасиво (Тольятти, женщина, 53 года, среднее образование).

· У Андреева чисто визуальный образ, то есть лицо человека, внушающее доверие. То есть по программе, обещания какие-то, ничего, не зацепишь. Ну вот чисто визуальный образ, он же верующий человек, это внушает доверие. Плюс его благотворительный фонд, о нем все знают. А что? Мэр – баптист! Нормально (Тольятти, мужчина, 49 лет, высшее образование).

В условиях растущего и неудовлетворенного спроса на нравственные ценности люди тянутся к церкви как к источнику социальной устойчивости.

Исключительное положение, в котором оказалась православная церковь, особенно наглядно проявляется в ее контрасте с российской властью. В отличие от церкви, ассоциировать с моралью и нравственностью российскую власть нашим респондентам в принципе не приходит в голову. В этом плане большинство населения, видимо, склонно разделять расхожий стереотип оппозиционной политики об аморальности российской власти в целом. И в этом состоит еще одна допустимая уязвимость российской власти в ее нынешнем виде, являющаяся потенциальным источником ее внутреннего кризиса: как только возникнет какая-нибудь нравственная сила в обществе, которая сможет взять на себя ту или иную политическую роль, она сможет сильно потеснить действующую власть в плане социально-политического влияния и, тем самым, существенно изменит расстановку политических сил в стране.

Выводы

Проведенные нами фокус-группы подтвердили широкое распространение негативного отношения к «Единой России», утрату восприимчивости к ее политической риторике и растущий запрос на политические альтернативы. Однако уровень доверия к основным оппозиционным партиям и их лидерам остается на низком уровне.

Исключение составляет КПРФ – единственная из партий, которая воспринимается как политический институт и пользуется доверием именно в этом качестве. Характерно, что широкое распространение позитивного восприятия КПРФ, даже людьми, не являющимися убежденными сторонниками левой идеологии, сочетается с негативным отношением к ее лидеру. Успешное обновление руководства КПРФ может привести к существенному расширению электоральной поддержки и потенциально обеспечить ее трансформацию в массовую левоцентристскую партию.

Подобно КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия» тоже испытывают кризис политического лидерства. Но их положение усугубляется тем, что они не состоялись как политические институты и их перспективы гораздо сильнее, чем перспективы КПРФ, зависят от успешности их лидеров. Но, подобно Зюганову, Жириновский и Миронов не вызывают доверия и поддержки у сколько-нибудь заметных групп избирателей и воспринимаются как политики вчерашнего дня. Проявления мотивированной поддержки этих лидеров встречаются редко.

Социологические данные свидетельствуют о том, что профсоюзное движение не вызывает сильного отклика у населения и едва ли может выступать
в роли мобилизующей политической силы в масштабах страны.

Существенный вывод состоит в том, что Российская православная церковь
в современном российском обществе обладает большим потенциалом наращивания светского влияния, который она пока не смогла и не стремится реализовать. В условиях острого дефицита институтов, основанных на этике, общество ждет от церкви более активного вклада в решение проблем нравственного регулирования и воспитания подрастающего поколения.