Права человека как сфера взаимодополнения права и морали

 

Дополнение (взаимодополнение) права и морали есть процесс аккумуляции, сложения их потенциалов с целью обеспечения и защиты необходимых для жизни общества ценностей. Взаимодополнение является проявлением общих свойств морали и права, их совместной направленности на достижение социальных целей, ради которых и регулируются (нормируются) общественные отношения.

Взаимодополняемость морали и права может проявляться в любой сфере их взаимодействия. Правовая и моральная оценки совпадают при осуждении опасных уголовных преступлений или при одобрении законопослушного поведения и т. д. Но даже в этих случаях наличие взаимодополняемости права и морали зависит от многих конкретных обстоятельств, мотивов совершения проступка и т. д. Возможна ситуация, когда антиправовое действие в определенной мере может быть оправдано моральным сознанием (в прессе описывался случай убийства отцом насильников его малолетней дочери прямо в зале суда, оцененный массовым сознанием как справедливое воздаяние). В таких случаях мы имеем дело с несовпадением юридической и моральной оценок. Однако конфликт права и морали практически не возникает, когда речь идет о правах человека.

В правах человека взаимодополняемость права и морали складывается по поводу воспроизводства и защиты общезначимых (в определенном смысле безусловных и абсолютных) ценностей цивилизованной деятельности и общения человека. Именно о таких значимостях еще Аристотель писал как об "общих для всех, признаваемых таковыми всеми народами, если даже между ними нет никакой связи и никакого соглашения относительно этого" (Риторика, I, 13, 1373b, 10)*. Первостепенность "общих для всех" ценностей формирует комплекс социальных норм повышенной значимости, направленных на удовлетворение этих ценностей. Этот комплекс и заключен в правах человека, которые имеют определяющее нормативно-ценностное значение и для правовой, и для моральной систем.

* Аристотель. Риторика // Античные риторики. М., 1978. С. 59.

 

Поэтому права человека иногда называют этико-правовой конструкцией, подчеркивая тем самым сосуществование здесь правовых и этических элементов.

Другими словами, в правах человека переплетаются правовые и моральные ценности, и это сочетание обогащает смысл всей конструкции. Так, ст. 1 Всеобщей декларации прав человека содержит такую формулировку: "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". В это положение включены и моральные постулаты (братство, совесть), и правовые принципы (равенство), и категории, относящиеся к морально-правовым установлениям (свобода, достоинство). Такое же сосуществование категорий морали и права можно увидеть и в других нормах по правам человека. Это еще раз подтверждает, что в них "сконцентрированы все важнейшие социальные нормы и принципы – не только правовые, но и моральные, политические, религиозные, философские"*.

* Теория права и государства / Под ред. Г.Н. Манова. М., 1995. С. 218.

 

Вместе с тем права человека близки именно нравственным нормам. Что касается религиозных норм, то здесь соотношение неоднозначное, поскольку права человека предполагают свободу совести и морального выбора. В этом смысле положение американской Декларации независимости о том, что люди "одарены Создателем определенными неотъемлемыми правами", сегодня имеет не религиозный, а нравственный смысл: права человека не могут дароваться или делегироваться вне зависимости от того, верит ли человек в свое происхождение от Бога или от природы.

Вся правовая система в целом несет огромный нравственный потенциал, правовые нормы во многом основаны на незыблемых нравственных принципах: "относись к другому человеку так, как хотел бы, чтобы он относился к тебе", "будь лицом и уважай другие лица" и т. д. Однако только в институте прав человека в концентрированном виде воплощены самые важные принципы совместного человеческого бытия, которые невозможно свести только к правовым или только к этическим нормам. Поэтому институт прав человека в целом приобретает значение базовой ценности гражданского общества.

Специфика взаимодействия права и морали в области прав человека связана с тем, что предметом взаимодействия в данном случае являются обладающие особой значимостью основополагающие принципы общественной жизни. В правах человека эти принципы, во-первых, декларируются, т. е. провозглашаются, в качестве морально-политических целей общества, во-вторых, защищаются при помощи юридических институтов, Вторая функция не может реализоваться без первой, но и первая, как показывают многочисленные исторические факты, является необходимым этапом для возникновения собственно правовых механизмов обеспечения декларированных ценностей. Положения Великой хартии вольностей, Билля о правах, Хабеас корпус акта во времена принятия этих документов еще не являлись всеобщими юридическими правами в полном смысле слова. Тем не менее эти документы заложили основы дальнейшего развития процессуальных правовых механизмов, обязывающих государственную власть к соблюдению прав человека.

История развития концепции прав человека свидетельствует, что правовой и моральный факторы их утверждения в качестве всеобщих ценностей изначально "работают" совместно, подталкивая и обусловливая общее развитие, т. е. взаимодополнительно. Так, кардинальные изменения в нравственном сознании общества XVII–XVIII вв. обусловили развитие юридического мировоззрения, неотъемлемым элементом которого стал каталог неотчуждаемых прав и свобод, от рождения принадлежащих каждому индивиду. Распространение юридического мировоззрения, в свою очередь, сыграло решающую роль в том, что естественные права человека были подняты обществом на высоту незыблемых нравственных принципов.

Взаимодополняемость права и морали в правах человека не является проявлением нераздельности этих систем. Синкретичность в их взаимодействии существовала на ранних этапах развития и характеризовалась определенной смешанностью функций права и морали. Взаимодополняемость же возникает как признак соотношения достаточно зрелых, самостоятельных систем, которые действуют совместно в силу необходимости дополнительного подкрепления требований одной нормативно-ценностной системы установками другой; при этом и право, и мораль действуют при помощи своих специфических средств, не дублируя друг друга. Поэтому-то морально-правовое содержание прав человека – это не проявление недостаточной дифференцированности, а сущностный и устойчивый признак. Он в разной мере существует на всех этапах развития прав человека – от античности до наших дней.

В правах человека происходит позитивация основных (в том числе моральных) ценностей цивилизованного общества. Эти ценности через международную систему прав человека распространяются и укореняются в национальном праве, в котором их нравственное содержание сохраняется, подкрепляется юридической формой в качестве субъективных конституционных прав. Прирожденные естественные права становятся правами в юридическом смысле, не меняя при этом своего нравственного значения.

Можно сказать, что права человека являются своеобразным связующим звеном между правом и моралью. Юридические способы провозглашения и обеспечения фундаментальных принципов взаимосвязи личности и общества дополняют нравственные нормы, утверждающие свободу и автономию субъектов морали. Важнейшие ценности получают как бы "двойное закрепление" в социальных нормах, значимых как в нравственной, так и в юридической системе. Механизмы нормативно-правового обеспечения прав человека подкрепляют специфические моральные механизмы, и наоборот, моральные нормы предписывают безусловное следование всеобщим принципам политического общения, зафиксированным в правах человека. Это также свидетельствует о взаимодействии морали и права в "режиме" взаимодополняемости.

Как факт признания сосуществования и взаимодополнения права и морали можно расценить предложение профессора Сиднейского университета А. Сун-Тай классифицировать все нормы по правам человека на моральные и позитивные. Под позитивными правами в этом случае понимаются те, которые могут быть проверены эмпирическим путем, тогда как моральные права выражают долженствование*. Такая классификация представляется достаточно спорной, так как в ее основу положен критерий деления прав человека на морально-декларативные и позитивно-правовые. Однако все нормы, составляющие права человека, несут совокупное морально-правовое содержание и практически каждая из них может быть рассмотрена с точки зрения принципа взаимодополняемости.

* См.: Сравнительное конституционное право. С. 261.

 

Например, право на достойное человеческое существование базируется на нравственно-философской категории "человеческое достоинство". В нравственной области эта категория соотносится с индивидуальным проявлением человеческого духа, однако же "присущего всем", как сказано уже в первой строке преамбулы Всеобщей декларации прав человека. Именно эта "присущесть всем" и делает чувство человеческого достоинства одним из значимых признаков правового равенства. Таким образом, личное ощущение морального достоинства как самоуважения может быть разным, но достоинство, значимость человека перед законом одинакова. И в тексте правового документа этот термин закрепляется как морально-правовая ценность, личное субъективное право. Из него логически развивается следующее звено юридического обеспечения человеческого достоинства (из числа прав человека второго поколения) – правовая и экономическая обязанность общества обеспечить достойную жизнь человека*.

* О праве па человеческое достоинство см.: Дмитриев Ю.А. Право человека на достойную жизнь как конституционно-правовая категория // Конституционный строй России. М., 1996.

 

Вообще говоря, вопрос о необходимости позитивного юридического подкрепления некоторых нравственных ценностей всегда дискутировался в теории прав человека. Вспомним хотя бы тот факт, что американский Билль о правах принят как поправки к основному тексту Конституции США. Не включив каталог прав в первоначальный текст конституции, ее авторы исходили из того, что естественные права человека не нуждаются в дополнительном юридическом подтверждении. В настоящее время законодательная практика большинства стран признает значение нормативно-правового регулирования важнейших принципов социальной жизни (в том числе определенного круга нравственных принципов), что говорит о постепенном сглаживании противостояния естественноправового и позитивистского типов правопонимания в концепции прав человека*.

* См.: Общая теория прав человека. М., 1996. С. 13– 17.

 

Кроме того, позитивное закрепление прав не отвергает нравственного аспекта их содержания, и взаимосвязь (взаимообусловленность) права и нравственности при этом не исчезает. Нравственно-обусловленные правовые нормы при их позитивации получают возможность реального обеспечения юридическими механизмами защиты субъективных прав. Такое сближение естественноправовых и позитивистских подходов в современной конституционной и судебной практике – "благоприятная тенденция, снимающая противостояние и крайности указанных доктрин – незащищенность естественных прав человека вне государственного закрепления и дистанцирование позитивистского учения от нравственных, личностных, социальных ценностей". Поэтому процесс постепенной юридизации естественных прав, развития концепции естественного права в законодательно признанную теорию прав человека – объективный и рациональный.

* Общая теория прав человека. С. 17.

 

И хотя истоки современного понимания прав и свобод личности непосредственно связаны с естественноправовыми теориями, позитивистское направление признает права человека неотъемлемой частью социальной организации мира. Позитивисты делают акцент не на естественном и надпозитивном характере прав, а на их конституционной гарантированности и юридической защищенности. Такая позиция доминирует, к примеру, в конституционном праве Австрии и Германии*. Какой бы путь ни избрали законодатели – конституционное закрепление связанных с государством прав и свобод индивида или же провозглашение их естественного и священного характера, – в любом случае уместен вопрос о нравственной константе, заключенной в правах человека, о взаимодополняемости правового и морального аспектов их содержания.

* См.: Сравнительное конституционное право. С. 241.

 

Таким образом, по поводу положительного ответа на вопрос о взаимодействии права и морали в правах человека достигнут определенный консенсус. Однако вопрос о механизме и характере их взаимодополнения (взаимодействия) является достаточно сложным как в теоретическом, так и в практическом плане. От этого вопроса во многом зависят и проблемы распространения концепции прав человека на разные культуры, действия международных юридических документов, защиты прав независимо от особенностей внутригосударственной правовой системы и т. д.

Каким же образом происходит взаимодействие права и морали в правах человека? Как известно, мораль и право представляют собой родственные, но далеко не одинаковые нормативно-ценностные системы, каждая из которых имеет специфический набор инструментов и средств для достижения своих целей, свои приоритеты (в праве – справедливость, равенство; в морали – милосердие, добро). Однако в области прав человека взаимоотношение права и морали характеризуется однонаправленностью действий, что не противоречит наличию специфических функций у каждой из данных ценностно-нормативных систем.

Возможность однонаправленности заложена в формировании такого взаимодействия, при котором право и мораль сопрягаются друг с другом наиболее общими, родственными сторонами. Право в этом случае выступает в своем отличии от закона, а мораль – как область этики гражданского общества, где на первый план выдвигаются ценности автономии личности, соблюдения обязательств, верность долгу и другие правила сосуществования людей в политическом обществе.

Права человека "суть чистое воплощение права, т. е. безусловного общественного дозволения известных элементарных условий гражданско-политического бытия"*. Они воплощают основной смысл права, необходимый компонент всякой нормативной системы и представляют собой выражение сущности права как особого типа и специфической формы социальной регуляции, так как "право без прав человека так же невозможно, как и права человека без и вне права"**.

* Соловьев Э.Ю. Личность и право // Прошлое толкует нас. М., 1991. С. 416.

** Нерсесянц В. С. Права человека в истории политической и правовой мысли (от древности до Декларации 1789 г.) // Права человека в истории человечества и в современном мире. М., 1989. С. 22.

 

Моральные нормы, лежащие в основании прав человека, прежде всего призваны гуманизировать публичные отношения – как международные, так и внутригосударственные. Поэтому мораль здесь проявляет себя прежде всего как политическая этика, действующая в сфере публичных отношений. Главной особенностью политической этики является утверждение морального требования равенства и автономии граждан, включая равенство возможностей, эквивалентность воздаяния и др.

Вот в этом пункте политическая этика тесно смыкается с правопониманием. Истории известен только один вид действительного равенства – формальное правовое равенство, на котором базируется правовая система*. В правах человека моральное требование равного уважения ко всем людям независимо от исповедуемых ими убеждений возводится в ранг правовой ценности, эквивалентной правовому равенству. Именно это общее для права и морали в области прав человека требование равенства обеспечивает их однонаправленное и взаимодополняющее воздействие. Оба этих понятия (моральное равенство и правовое равенство) образуют центральное звено взаимодействия рассматриваемых систем, вокруг которого концентрируются ценности, имеющие одинаково важный смысл и для морали, и для права, – свобода, справедливость, автономия. Именно поэтому заключенные в правах человека нормы имеют и правовое, и этическое значение.

* См.: Нерсесянц В. С. Философия права. М., 1997. С. 19.

 

Таким образом, взаимодополняемость права и морали фокусируется вокруг принципа формального равенства, одинаково признаваемого политической этикой и правом. Поэтому здесь не возникает обычного конфликта между правом и моралью. В правах человека формируется уникальная в своем роде сфера морально-правового взаимодействия, где мораль и право проявляют качества, сближающие их, и могут применить весь свой взаимодополняющий потенциал. Исторический процесс расширения прав человека (формирование прав последующих поколений) расширяет и сферу такого взаимодействия, что, безусловно, может быть оценено как положительная тенденция.

Взаимодополняющее действие морали и права наглядно демонстрирует общность ценностных оснований этих систем. Права человека в определенном смысле представляют собой конкретизацию моральных требований о предоставлении равных возможностей любому человеку, вне зависимости от разделяемых им убеждений, свободного общения и нормальных условий существования, о моральной свободе личности, очерченной правом.

Итак, в правах человека право и мораль связаны друг с другом взаимодополнительным образом. Обобщим в виде открытого перечня факты, подтверждающие такой тип взаимодействия указанных нормативно-ценностных регуляторов.

Во-первых, концепция прав человека является прямым следствием идеи о прирожденных и неотчуждаемых естественных правах, родившейся в результате поиска справедливого способа взаимоотношений человека и государства. Ее основная посылка – гипотеза о естественном происхождении и негосударственном характере основных прав, существование которых должно обеспечивать автономию самостоятельной личности, "пространство ее моральности". Просветителями XVIII в. защита прав человека рассматривалась как единственная нравственная обязанность государства, его предназначение с точки зрения справедливости. Таким образом, принцип правового общения между государством и личностью, заключенный в правах человека, изначально строился на морально одобряемых нормах равенства перед законом и судом, отсутствии произвольных привилегий и других принципах правового государства.

Во-вторых, даже с формально-юридических позиций права человека не просто кодекс важных субъективных прав. Всеобщая декларация прав человека принята в виде резолюции Генеральной Ассамблеей ООН, поэтому имеет лишь рекомендательный характер; не являясь международным договором, она не может рассматриваться как юридически обязательный документ. А это значит, что ее применение в разных странах и регионах мира зависит от признания не только правовой, но и нравственной ее значимости.

В-третьих, права человека – неотъемлемый компонент общеморального подхода к человеку, отношения к нему как к автономной и самостоятельной личности, свободной и равноправной. Именно поэтому гуманистическая традиция со времен европейского Просвещения мыслит совокупность прав человека как основной закон разумного общественного строя, где право, по формуле Канта, есть "свобода каждого, ограниченная такой же свободой каждого другого, насколько это возможно до всеобщему закону". Право есть свобода, мораль также есть свобода, и обе эти нормативно-ценностные системы содержат идеи равенства без уравнивания, равного достоинства людей, равенства их возможностей и притязаний. Тем самым они создают возможность существования такой организации общественного порядка, которая бы не стесняла и не ограничивала свободу индивидов, а стимулировала их творчество и развитие.

Такая трактовка прав человека содержится в естественноправовой традиции философии права. Таковы предпосылки и современного правопонимания с позиции признания естественного и неотчуждаемого характера прав индивида, воспринятого Конституцией Российской Федерации. В частности, в ст. 17 Конституции содержится основная формула прав человека, соответствующая приведенной выше "стандартной формуле права" И. Канта: "Осуществление прав и свобод не должно нарушать права и свободы других лиц". Согласно гуманистической философско-правовой традиции, у этой формулы не может быть произвольных изъятий.

Однако в силу отмеченной взаимодополняемости права и морали не может считаться изъятием из прав человека запрет безнравственного поведения. Так, ст. 20 Международного пакта о гражданских и политических правах предусматривает возможность запрещения антигуманных, аморальных действий, таких, как пропаганда войны, "всякие выступления в пользу национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющие собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию". Как видим, в Пакте представлен исчерпывающий перечень запрещенных аморальных действий.

С теоретической точки зрения критерием наложения правового запрета на совершение некоторых аморальных действий может служить опасность нарушения в этом случае свободы другого человека. Право принимает на себя обязанности по защите нравственной нормы, когда ее попрание прямо отражается на правах других лиц.

Из тезиса о взаимодополняемости права и морали в правах человека прямо следует, что изучение прав человека – задача не только сугубо юридическая. Фактически речь идет об особой философии прав человека, которая рассматривает их как этически и юридически значимый кодекс, самоцелью которого является сам человек, его права, его свобода, его благо. Как пишет Г. В. Мальцев в статье, которая называется "Новое мышление и современная философия прав человека", "дальнейший прогресс человечества, движение к новому мировому порядку принесет с собой новую нравственность и новое право, вытекающие из единства человеческой природы, из общечеловечности, ее развертывающегося нормативного потенциала"*. Новое право и новая нравственность будут взаимодополнять друг друга на основе общих ценностных оснований.

* Мальцев Г.В. Новое мышление и современная философия прав человека // Права человека в истории человечества и в современном мире. М., 1989. С. 35.

 

Раздел второй