Глава 4. Еврейское происхождение антихристианских гонений

Фарисеи думали, что убийством — убив Христа, они отвратили опасность, беспокоившую их в продолжение трёх лет, почему они вначале и не были встревожены проповедью апостолов.

Когда число обращённых в Иерусалиме стало увеличиваться, они ограничились тем, что, приказав привести Петра и Иоанна в собрание Синедриона, угрожали им; после, второго ареста, апостолов подвергли бичеванию.

Наконец, под влиянием беспокойства, их жестокость увеличилась и диакон Стефан был побит, камнями, после того как напомнил своим судьям о кровавой цепи, связывавшей их с древними гонителями пророков Израиля[33].

Между тем, ученики Христа поделили между собою области для проповедования Евангелия и разошлись по всей Римской империи, переходя из города в город и из синагоги в синагогу; увеличивая на своём пути, число обращенных.

Вскоре фарисеи не могли более сомневаться, что владычество их секты над еврейским народом, которое они стремились распространить над всем миром, находится в опасности.

Они решили начать смертельную борьбу против учения Христа и преследовать по всему миру тех, кто его проповедовал.

Для достижения этого у них не было недостатка в средствах, рассеяние Израиля среди других народов было уже давно совершившимся фактом и обеспечивало Синедриону, во всех странах нужное количество сотрудников, агентов и верных исполнителей.

Сам же Синедрион (за исключением Гамалиила, склонявшегося к Христианству, и нескольких Саддукеев, также жестоких врагов Христианства) состоял исключительно из фарисеев.

Чтобы составить себе точное представление о состоянии еврейского народа около 35-го года нашего летоисчисления, надо припомнить, что ни один народ, в течение веков, не был так рассеян по всему миру, и ни один так крепко не сохранил сознание своего единства.

Рассеяние началось в царствование Соломона, распространившего еврейские колонии даже до Испании (Тарсис) и до Эфиопии (Офир), обязанных снабжать его золотом, слоновою костью и драгоценным деревом[34].

После того, произошло пленение Вавилонское, опустошившее области Иудеи; правда, что изгнанники, после побед Кира, получили разрешение вернуться на родину, но многие им не воспользовались, и книга Эсфири нам их описывает рассеянными по всем областям империи Персов.

В это время большое число беглецов достигло Египта и устроилось на жительство в древней стране Фараонов.

Победы Александра ещё более способствовали расселению евреев, приобретших своим быстрым подчинением расположение македонского завоевателя; многих из них он поселил в Александрии, другие направились в Грецию, третьи следовали за его войсками, при которых Квинт Курций отмечает их присутствие.

В Риме, мы их встречаем, начиная с последних дней республики, поселившимися в большом количестве, следовавшими за римскими армиями в их победоносных походах, чтобы снабжать их продовольствием и собирать военные подати, и, в то же время, уже достаточно сильными, чтобы волновать форум своими угрозами[35].

Короче, ничто не кажется более доказанным, чем этот отрывок из записок Страбона, писавшего в начале I-го века нашего летоисчисления и замечающего: «Евреи распространились во всех городах, и трудно отыскать такое место на земле, где бы их не, было, и где, бы они не устроились весьма прочно»[36].

И, действительно, евреи занимали прочное положение, составляя, в некоторых местах, например, в Александрии, треть всего населения, и почти повсеместно приобретая права: селиться в отдельных кварталах («гетто», о которых так много кричали, бывшие в начале привилегией, происходят оттуда); быть освобождёнными от некоторых налогов и быть подсудными свободно выбранным из своей среды судьям.

Каждая из еврейских колоний, которыми был покрыт мир во время Иисуса Христа и его первых апостолов, образовывали род республик, религиозным и административным центром которых были синагоги.

Но эти поместные синагоги были лишь отблеском святого места, на которое оставались обращёнными взоры евреев-изгнанников, этого Иерусалимского храма, в котором одном приносимые Иегове жертвы почитались действительными, во всех прочих городах жертвоприношения были запрещены.

На содержание храма ежегодно собирались со всех концов мира налоги и посылались в Иерусалим: сбор с этой целью двух драхм с человека был, данью, на уплату которой евреи охотно соглашались, ибо, она утверждала устойчивость их национальности, в то же время, давая удовлетворение их религиозному чувству. (37)

Благодаря нами описанной организации, еврейский народ представлял в 35 году нашего летоисчисления противоречивый вид крайнего рассеяния и теснейшего религиозного и политического единения.

Сотни и сотни городов, римских, азиатских и даже варварских скрывали в своих «гетто» три четверти народонаселения древнего царства Иудейского; но Синедрион и храм Иерусалимский сохраняли для этих изгнанников то же обаяние и тот же авторитет, как и для их братьев, оставшихся в Палестине.

Платя на храм те же налоги, объединяясь мысленно вокруг жертвоприношения, они были для Синедриона подданными, общение с которыми было более затруднительно, но которых не оставляли без часто посылавшихся гонцов.

Если мы вспомним, что, в то время и задолго перед этим, Синедрион был в руках секты фарисеев, то становится понятным, что эта последняя могла простым приказом, от имени верховного совета еврейского народа, поднимать против Христианства все бесчисленные еврейские колонии, охватывавшие весь мир.

Это действительно и случилось, как только быстрое распространение Христианства стало всем очевидным, т.е., в 35 году.

Этот важный вопрос не может быть подвергаем сомнению, если его рассматривать в освещении неопровержимых фактов, доставляемых нам отцами церкви, блюстителями христианского предания первых веков.

Вот подлинное свидетельство Св. Юстина философа, одного из известнейших мучеников второго века, который, говоря о фактах, известных церкви и не отрицаемых его противниками, писал в своем «Разговоре с евреем Трифоном[37]»:

«В оскорблениях, наносимых Иисусу Христу и нам, другие народы менее виновны, чем вы, евреи. Это вы — виновники их предубеждения по отношению к нам, и плохого мнения их о нас и о Праведном.

Действительно, распявши Его и с достоверностью узнавши об Его воскресении и вознесении на небо, вы не только не покаялись, но, в этот самый момент, разослали по всему миру своих тщательно подобранных агентов.

Эти агенты рассказали повсюду, каким образом зародилась эта нечестивая секта, называемая Христианской, и распространили про нас отвратительные слухи, повторяемые ещё и теперь всеми, нас не знающими» (§XVII).

В §ХVIII Св. Юстин философ снова возвращается к этому обвинению и выражается ещё более определённо:

«Как я уже говорил, вы выбрали людей, способных осуществить ваши планы, вы их разослали во все стороны и распространили, при их посредстве, что, некий Иисус из Галилеи, основал противозаконную и нечестивую секту, и вы добавляли, что Иисус Христос научил своих учеников совершать гнусные преступления, о которых вы твердите даже теперь, уверяя, что они свойственны всем, смотрящим на Иисуса Христа, как на Спасителя и Сына Божия.

Что же касается нас, то мы не питаем ненависти ни против вас, ни против тех, кто от вас получил это плохое об нас мнение. И мы даже молим Бога даровать и им и вам своё прощение и помилование».

Что же это за «гнусные преступления», в которых посланники Синедриона обвиняли христиан перед еврейскими колониями, рассеянными по всему миру, и перед народами, среди которых они жили?

Достаточно перелистать языческих писателей того времени, чтобы отдать себе в этом отчёт.

«Христиане, — говорят они, — исповедуют гнусное и тайное вероучение, они поклоняются ослиной голове, и делят, во время своей священной трапезы, тело ребёнка, замазанное в тесто (искажение таинства Евхаристии), они занимаются кровосмешением и всякого рода преступлениями, наконец, они бунтовщики, враги всякого общества, отказывающиеся повиноваться Цезарю».

Всем известно, сколько избиений повлекли за собою эти обвинения в течение трёх столетий, и сколько христианских мучеников погибло в жестоких муках, под гиканье возбуждённой подобными клеветами толпы.

Полезно указать, откуда эта клевета исходила, и что рука, распявшая Учителя, истязала его учеников.

Свидетельство Тертуллиана тождественно с показанием Св. Юстина, применяющим к евреям слово писания:

«Это по вашей вине имя Господне хулимо среди народов», и добавляющим: «действительно, евреи повинны в том состоянии позора, до которого мы доведены в настоящее время»[38].

В другом месте он перечисляет все оскорбления, которым его современники, христиане, подвергались в Карфагене, со стороны евреев; «и чернь, — говорит он, — верила еврею, ибо, какая другая раса в мире распространяла о нас такая гнусности, как евреи»?

Наконец, в главе X «scodriaque»[39] он употребляет меткое определение, кратко, в захватывающей форме, излагающее историческую правду: еврейская синагоги являются источником наших гонений: «synagogae Judeorum fontes persecutionum sunt».

Со своей стороны, Ориген пишет: «Цельс в своей книге хотел внушить своим читателям, нас не знающим, желание бороться с нами, как с хулителями Бога.

В этом он похож на евреев: эти последние, с самого основания Христианской религии, распространяли про нас всякая клеветы; они приносят в жертву ребёнка, говорят они; поедают его мясо, и, желая делать своё мрачное дело, гасят всякий свет и каждый совокупляется с первым ему попавшимся.

Эти клеветы, как бы нелепы они ни были, восстанавливают многих против нас»[40].

Е. Памфлий (Eusbe Pamphile), в своих толкованиях пророка Исайи, также говорит:

«Мы находим в писаниях наших книжников, что священники и старейшины еврейского народа в Иерусалиме разослали повсеместно всем евреям письма, предписывая им осудить учение Иисуса Христа, как новшество, противное Богу, и повелевая им не принимать его...

Эти еврейские посланники, снабжённые письмами, переплывая моря и колеся по всей земле, своими клеветами распространяли повсюду гнусности о нашем Спасителе».

Можно привести десятки выписок из сочинений того времени, свидетельствующих о тех же фактах.

Мы ограничимся заключением, даваемым Мосхеймом в своей книге «De rebus Christianorum ante Constantinum magnum» (стр. 96, de l’edition de Helmstadt, 1753):

«Первосвященники и старейшины еврейского народа разослали по всем областям своих гонцов, дабы побудить своих соплеменников не только избегать и ненавидеть Христиан, но и всеми способами притеснять их и привлекать их к суду.

Евреи всего мира исполнили приказание своих вождей и старались, при помощи клеветы и различных козней, восстановить префектов, судей и народные толпы против христиан.

Среди этих клевет главнейшей была повторяемая ещё и в настоящее время: что Христианство есть опасная для государства секта, враждебная императорской власти, так, как она признаёт Богом и Царём злодея, именуемого Иисусом Христом, распятого, вполне законно, Понтием Пилатом.

Такое поведение вызвало, со стороны первых христиан, жалобы на ненависть и жестокосердие евреев, которые они считали более опасными и тяжёлыми, чем даже гонения со стороны язычников».

Одним из таких «апостолов Синедриона», рассылавшихся с наказами поднять народ против христиан, был Савл из Тарса, учёный молодой фарисей, у ног которого сложили свои одежды побивавшие камнями Святого Стефана, впоследствии чудесным образом обращённый по дороге в Дамаск и сделавшийся святым апостолом Павлом.

«Савл терзал церковь, — говорит деяние, — врываясь в дома и влача мужчин и женщин, отдавал в темницу...

Дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришёл к первосвященнику и выпросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы кого найдёт последующих сему учению, и мужчин, и женщин, связав, приводить в Иерусалим»[41].

Позднее Савл из, Тарса, ставший Святым Павлом, подвергался, как и прочие апостолы, непрестанным преследованиям евреев, замышлявших его убить. Деяния так повествуют об этом:

«Почти весь город собрался слушать слово Божие, но Иудеи, увидевши народ, исполнились зависти и, противореча и злословя, сопротивлялись тому, что говорил Павел...

Но Иудеи, подстрекнувши набожных и почётных женщин и первых в городе людей, воздвигли гонение на Павла и Варнаву и изгнали их из своих пределов»[42].

А после чудес святого Павла в Листре:

«Тогда из Антиохии и Иконии пришли некоторые Иудеи... и, возбудивши народ, побили Павла камнями и вытащили за город, почитая его умершим»[43].

Во время его проповеди в Фессалониках:

«Но неуверовавшие евреи, возревновавши и взявши с площади некоторых негодных людей, собрались толпой и возмущали город...

Повлекли Иасона и некоторых братьев к городским начальникам, крича, что эти всесветные возмутители пришли и сюда, а Иасон принял их, и все они поступают против повеления кесаря, почитая другого царём, Иисуса. И встревожили народ и городских начальников, слушавших это»[44].

Впоследствии Св. Павел горько жалуется старейшинам Эфесской церкви на ожесточение евреев, от которого апостолы так, много страдали.

По возвращении его в Иерусалим, Синедрион возбудил против него толпу, и он был обязан своим спасением только званию римского гражданина, заставившему правителя оградить его жизнь; эти попытки убийства во время заточения впоследствии неоднократно повторялись.

Наконец, в 64 году, евреи, возбуждаемые сектой фарисеев, решили, что час их торжества наступил; в Риме царствовал тиран, и этот изверг Нерон издал указ о преследовании Христиан; осудивший их на мученическую смерть.

Некоторые задают себе, вопрос, почему Святой Климент Александрийский, упоминая об этих гонениях, определённо приписывает их, ненависти евреев.

Это показание, между тем, легко объяснимо.

Пожар Рима, послуживший Нерону предлогом, начать гонения против Христиан, начался в лавках около цирка, принадлежавших еврейским купцам, и, следовательно, смертная казнь угрожала, прежде всего, еврейскому населению.

Но евреи имели во дворце Императора могущественных заступников и сама Поппея, наложница Нерона, была последовательницей еврейства.

Ей не только удалось убедить Цезаря пощадить евреев, но, она ещё обратила гонения, им угрожавшие, против Христиан; и еврейская колония Рима могла, в течение трёх лет, упиваться зрелищем тысяч Христиан, умиравших под клыками диких зверей или же, обращённых в пылающие факелы.

В июне 67 года евреи, наконец, дождались давно ожидаемой радости: мученической смерти святых апостолов Петра и Павла[45].