Слоговые и морфемные границы

Между характерной для русского слога звуковой структурой, представленной в основном открытыми слогами, и звуковой организацией морфем существует известное противоречие. Морфемы — и в первую очередь корневые, наиболее отчетливо осознающиеся как смысловые элементы носителями языка, — чаще всего заканчиваются согласным (см. гл. 6). Вопрос о соотношении слогового и морфемного членения рассматривался многими учеными и решался ими по-разному. Одни из них считают наличие морфемной границы существенным для слогоделения, даже определяющим его, другие допускают независимость членения на слоги от членения на морфемы.

Самый простой случай взаимодействия этих двух членений — при изменении форм односложных слов типа душ, сын, мал, дал и т. п. Как только появляется гласный, слоговая структура перестраивается независимо от того, какой морфеме принадлежал конечный согласный исходной формы: ду-ша, сы-на, ма-ла, да-ли и т. д. Здесь и корневой согласный, и глагольный суффикс «уходят» в следующий слог, так что морфологическая граница не препятствует образованию последовательности открытых слогов. Можно предположить, что и в других случаях дело обстоит так же, хотя, как уже было сказано, многие исследователи указывают на влияние морфологических границ на место слоговой границы в слове. Поскольку все утверждения такого рода основаны на предписаниях, попробуем подойти к этому вопросу с другой стороны — определим, влияет ли морфемная граница на взаимодействие звуков, образующих один слог. Мы уже знаем, что в словах типа папку, палку и т. п. оба согласных, предшествующих гласному [u], образуют с ним один слог, т. е. в данном случае межморфемная граница не препятствует слогообразованию. Экспериментальные исследования показали, что даже межсловная граница, наиболее значимая, бесспорно осознаваемая при речепроизводстве и восприятии, практически не влияет на слоговую организацию. При сравнении двух сочетаний были стужи и Борис тужит мы обнаруживаем, что сочетание [st] и в том и в другом случае одинаково подвержено влиянию огубленного гласного, и слогообразование можно представить следующим образом: бы-ли-сту-жи, Бо-ри-сту-жит. Такая слоговая организация в известной степени нарушает фонетическую целостность слова, включенного в состав высказывания, однако, как мы увидим при рассмотрении характеристик связной речи, это совершенно закономерное явление.

Между членением речи на произносительные единицы — слоги — и на смысловые единицы — морфемы, слова, фразы — нет совпадения, скорее, даже существует противоречие. Однако оно не мешает носителям языка в их речевой деятельности, поскольку собственно фонетические характеристики используются для организации произносительной целостности высказывания и для извлечения необходимой информации при восприятии, тогда как сведения о морфемной структуре и межсловных границах содержатся в целом комплексе признаков — лексических, грамматических, ситуативных.

Это утверждение может встретить активное неприятие читателя, который попробует членить на слоги слова с разнообразной морфологической структурой и обнаружит, что для него небезразлично положение морфемной границы. Здесь мы подходим к очень важному вопросу — вопросу о том, что же такое членение на слоги. Можно сказать, что существует три разные процедуры такого членения.

Первая — это те правила, которые предлагают нам фонетисты и которые они основывают на своем понимании природы слога. Для русского языка можно говорить о правилах Р. И. Аванесова, о правилах Л. В. Щербы, о правилах М. В. Ломоносова. Для того чтобы членить на слоги любое слово, нужно просто запомнить эти правила.

Вторая процедура — это так называемое интуитивное членение на слоги, которое может производить любой носитель языка независимо от того, знает он предлагаемые правила или нет. Как показывают исследования такого интуитивного членения, оно зависит от многих факторов. Конечно, сильная тенденция к образованию открытых слогов влияет на это интуитивное членение, однако у разных испытуемых наблюдаются и влияния различных факторов другого порядка: у одних проявляется сильное влияние места морфологической границы, так что они членят слова не столько на слоги, сколько на морфемы: ис-куш-е-ни-е, об-рад-ов-ать; у других обнаруживается стремление «подогнать» слоговые границы под характеристики краевых позиций слова — например, делать начало слога таким же, каким может быть начало слова: и-ску-ше-ни-е, о-бра-до-вать; наконец, третьим одни сочетания просто нравятся, а другие кажутся некрасивыми, недопустимыми ни в начале, ни в конце слога: пол-зу, гор-дец, «потому что сочетание [lz], [rd'] не может быть в начале слога».

Это разнообразие ответов объясняется просто: человеку в его речевой деятельности не нужно сознательно членить на слоги ни собственные высказывания, ни те, которые он воспринимает. Поэтому те границы, которые он ставит, сознательно решая задачу членения, не отражают реальных свойств слога как произносительной единицы. Сама постановка задачи — разделить на слоги — является столь же некорректной, каким был бы вопрос о том, например, что делает говорящий человек, произнося согласный [m], — сначала опускает мягкое небо или смыкает губы. И произнесение звуков, и организация этих звуков в слоги — автоматизированные процессы, не подлежащие сознательному контролю. Эти процессы могут быть изучены только исследователем и только при помощи специальных методов регистрации, и никакие интуитивные догадки не могут приниматься в расчет при описании механизмов слогообразования в естественной непрерывной речи.

Третью процедуру членения на слоги можно охарактеризовать как реализацию механизмов образования произносительных единиц; эта процедура отражает свойства управляющих команд, поступающих из коры головного мозга к артикулирующим органам и обеспечивающих непрерывность производства тех минимальных произносительных единиц, которыми и являются открытые слоги. Иными словами, сразу после окончания произнесения первого гласного в словах колба, вобла, колдун, подлунный произносительные органы приготавливаются произносить гласный следующего слога, так что вся группа согласных перед этим гласным включается в выполнение этой программы. Искусственное замедление произнесения, при котором мы стараемся определить место слоговой границы, нарушает естественный механизм, действующий в обычной речи.

Следует помнить, что слог, кончающийся гласным, является минимальной произносительной единицей, однако возможны и другие, более крупные единицы программирования высказывания, при реализации которых слог выступает как своеобразный строительный элемент. Исследование особенностей спонтанной речи показывает, что в качестве следующей по размерности единицы может выступать и фонетическое слово (см. гл. 11).

Слоги в речи

Определения сущности слога и поиски места слоговых границ проводятся фонетистами, как правило, на специально подобранных примерах, в которых встречаются разные типы сочетаний согласных. Естественно задать вопрос: а какие слоги мы чаще используем в речи?

Исследование артикуляций при произнесении фраз и последовательностей фраз показало, что слогообразование подчиняется общему принципу, выявленному и описанному выше: каждый согласный или группа согласных тесно связаны со следующим гласным, образуя с ним слог, который завершается с прекращением артикуляции этого гласного. При этом ни морфемные, ни межсловные границы (при отсутствии паузы между словами) не препятствуют такому слогообразованию: ды-мок, ды-мка, ды-мка-ми-на (дым камина!); кри-кун, кри-кли-вый, кри-кли-сы (крик лисы!).

Тенденция произносить любую фразу или последовательность фраз как цепочку открытых слогов настолько сильна, что в речевом потоке возникают дополнительные изменения отдельных звуков, если их собственные характеристики противоречат этой тенденции. Так, например, в абсолютном начале слова может возникать слабый гортанный взрыв, если слово начинается с гласного: [a-zbu-ka], ['u-mnöj]. Таким образом создается прикрытый открытый первый слог слова. Еще интереснее процессы в абсолютном конце слова. Если согласный не может образовать один слог со звуками следующего слова, т. е. если образуется пауза между словами, то этот конечный согласный получает такие характеристики, которые позволяют говорить о появлении дополнительного слога: конечные взрывные получают сильное придыхание, функционально выполняющее роль гласного (см. гл. 4), так что слово кот, произнесенное в абсолютном конце фразы, перед паузой получает такую слоговую организацию: ко-тъ. Конечные сонанты или сильно вокализуются, становясь слогообразующими, особенно после шумных согласных: му-др, смо-тр и т. д., — или оглушаются, что сближает их с придыханием после взрывных.

Рассмотрим теперь, какие виды слогов чаще всего встречаются в речи. Используем данные, полученные исследователями из Новосибирска, о которых мы уже упоминали. Обследованные ими тексты они разбили на слоги в соответствии с правилами Л. В. Щербы (напомним, что эти правила предусматривают появление большего количества закрытых слогов, чем правила Р. И. Аванесова, за счет закрытых ударных с конечным шумным согласным: мас-ка, лап-ка и т. д.). Служебные слова авторы транскрибировали как самостоятельные единицы, хотя в фонетическом отношении они образуют одно фонетическое слово с соседним знаменательным. Во всяком случае, можно сказать, что такая обработка текста позволила получить максимальное количество закрытых слогов.

Подсчеты показали следующее распределение типов слогов:

V - 8,5% C - 2% VC - 1,56% CV - 54,34% CVC - 14,06% CCV - 13,62%

CVCC - 0,39% CCVC - 3,51% CCCV - 1,32% CCVCC - 0,62% прочие - 0,08%

Если мы подсчитаем, какую долю составляют закрытые слоги, то обнаружим, что их всего около 20 % даже при таком принципе слогоделения, который заведомо дает максимальное количество закрытых слогов. Основную же массу слогов, образующих звуковую материю связной речи, составляют открытые слоги.