Глава 19. Эльфийская агентура

 

— Выходит, день рождения получился у Рона не из лучших? — спросил Фред.

Был уже вечер, в больничном крыле стояла ти­шина — окна занавешены, зажжены лампы. Только одна койка и была здесь занята — Роном. Гарри, Гер­миона и Джинни сидели вокруг нее, они провели весь день, ожидая снаружи, у двойных дверей, пы­таясь заглянуть в них всякий раз, как кто-то входил в палату или выходил из нее. Внутрь мадам Помф­ри впустила их лишь в восемь часов вечера. Фред с Джорджем появились минут десять спустя.

— Да, совсем не так надеялись мы вручить ему наш подарок, — хмуро сказал Джордж, пристраи­вая на шкафчик рядом с койкой Рона большой свер­ток

— Что верно, то верно. Когда мы рисовали себе эту сцену, Рон был в ней живым-здоровым, — со­гласился Фред.

— Сидели себе в Хогсмиде, ждали случая удивить его... — продолжал Джордж

— Вы были в Хогсмиде? — поднимая на них взгляд, спросила Джинни.

— Думали купить «Зонко», — мрачно ответил Фред. — Ну, знаешь, хогсмидский магазин волшеб­ных шуток... Хотя какой теперь в этом смысл, если вас больше туда не отпускают по уикендам и поку­пать вы у нас все равно ничего не можете... Да что сейчас об этом говорить!

Он пододвинул свой стул поближе к Гарри, вгля­делся в бледное лицо Рона.

— Как же все это произошло, Гарри?

Гарри пересказал ему историю, которую уже раз сто, как ему казалось, рассказывал Дамблдору, Мак­гонагалл, мадам Помфри, Гермионе и Джинни.

— Тут я засунул ему в рот безоар, дыхание выров­нялось, Слизнорт побежал за помощью, появились Макгонагалл с мадам Помфри, они его сюда и при­тащили. Говорят, все обойдется. Мадам Помфри ска­зала, что Рону придется полежать здесь примерно неделю, настой руты попить...

— Господи, какое счастье, что ты вспомнил о безо-аре, — негромко сказал Джордж.

— Счастье, что он там оказался, — отозвался Гарри, которого каждый раз пробирала дрожь при мысли о том, что могло бы случиться, не найди он камушек.

Гермиона почти неслышно шмыгнула носом. Весь этот день она была необычайно тиха. Прилетев с бе­лым лицом к больничному крылу и поймав Гарри, она потребовала, чтобы он рассказал ей о случив­шемся, но затем в нескончаемых разговорах Гарри и Джинни о том, как был отравлен Рон, почти не участвовала, просто стояла рядом с ними, испуган­ная, со стиснутыми зубами, пока их всех наконец не впустили в палату.

— Мама с папой знают? — спросил у Джинни Фред.

— Они его уже повидали, появились здесь час назад. Теперь сидят у Дамблдора, но скоро вернутся.

Все помолчали, глядя на Рона, забормотавшего что-то во сне.

— Выходит, яд был в вине? — негромко спросил Фред.

— Да, — сразу ответил Гарри. Он не мог думать ни о чем другом и рад был возможности обсудить все снова. — Слизнорт разлил его и...

— А он не мог подсыпать что-нибудь в бокал Рона — так чтобы ты не заметил?

— Наверное, мог, — ответил Гарри, — да только зачем Слизнорту травить Рона?

— Понятия не имею, — нахмурившись, сказал Фред. — Ты не думаешь, что он просто перепутал бокалы? А отравить собирался тебя?

— А Гарри Слизнорту зачем травить? — спроси­ла Джинни.

— Не знаю, — сказал Фред, — но желающих от­равить Гарри сейчас, наверное, немало, ведь так? Из­бранный и так далее.

— Ты думаешь, Слизнорт — Пожиратель смер­ти? — спросила Джинни.

— Все может быть, — мрачно ответил Фред.

— На него могли наложить заклятие Империус, — сказал Джордж.

— А может, он тут и вовсе ни при чем, — заметила Джинни. — Яд мог оказаться в бутылке, и тогда он, ско­рее всего, предназначался для самого Слизнорта.

— Да кому это нужно — Слизнорта убивать?

— Дамблдор считает, что Волан-де-Морт хотел привлечь Слизнорта на свою сторону, — прогово­рил Гарри. — До того как перебраться в Хогвартс, Слизнорт целый год скрывался. И... — Он подумал о воспоминаниях, которые Дамблдору так и не уда­лось вытянуть из Слизнорта, — и, может быть, Во­лан-де-Морт хочет убрать его с дороги, может быть, он думает, что Слизнорт способен оказаться полезным Дамблдору.

— Но ты же сказал, что Слизнорт собирался по­дарить эту бутылку Дамблдору на Рождество, — _На_ помнила ему Джинни. — И значит, отравитель впол­не мог нацелиться на Дамблдора.

— В таком случае отравитель плохо знает Слиз­норта, — сказала Гермиона, впервые за несколько часов открывая рот; голос ее звучал так, словно она сильно простужена. — Всякий, кто знает его, знает и то, что такую вкуснятину он, скорее всего, оста­вит себе.

— Ер-ми-наа, — неожиданно прохрипел Рон. Все мгновенно умолкли, с тревогой глядя на него,

однако Рон, неразборчиво побормотав, просто-на­просто захрапел.

Дверь палаты распахнулась, заставив всех, кто сидел в ней, подпрыгнуть: к ним широким шагом приближался Хагрид — волосы спрыснуты дождем, полы длинной бобровой шубы хлопают его сзади по ногам, в руке арбалет. Хагрид оставлял за собой цепочку грязных следов, и каждый был размером с дельфина.

— Целый день в Лесу проторчал! — отдуваясь, со­общил он. — Арагогу хуже стало, я ему книжку читал. Потом, думаю, дай-ка все-таки пообедаю, тут профес­сор Стебль мне про Рона и сказала! Как он?

— Неплохо, — ответил Гарри. — Говорят, все обойдется.

— Не больше шести посетителей одновремен­но! — выскакивая из своего кабинета, провозгласи­ла мадам Помфри.

— Хагрид как раз шестой, — заметил Джордж.

— А... ну да... — сказала мадам Помфри, похоже, считавшая Хагрида — по причине его роста — за нескольких человек сразу. Чтобы скрыть замеша­тельство, она торопливо вытащила волшебную па­лочку и устранила оставленные лесничим грязные следы.

Ну прям не верится, — хрипло сказал Хагрид, глядя на Рона и покачивая огромной косматой го­ловой. — Не верится, и все тут... Вы только гляньте, лежит здесь... Кто ж это ему зла-то пожелал, а?

— Об этом у нас и шел сейчас разговор, — отве­тил Гарри. — Мы не знаем.

— Может, кто против гриффиндорской команды по квиддичу зуб отрастил? — встревоженно спросил Хагрид. — Сперва Кэти, нынче Рон...

— Не могу себе представить человека, которому пришло бы в голову перебить всю команду, — ска­зал Джордж

— Вуд, если бы знал, что это сойдет ему с рук, точно мог укокошить всех слизеринцев до едино­го, — справедливости ради отметил Фред.

— Ну, насчет квиддича я не уверена, а вот связь между этими покушениями, по-моему, существует, тихо сказала Гермиона.

— Это какая же? — спросил Фред.

— Во-первых, оба предполагали смертельный ис­ход, до которого дело не дошло только благодаря чистой случайности. А во-вторых, ни яд, ни оже­релье так и не попали к тому, для кого они предна­значались. Конечно, — задумчиво прибавила Герми­она, — это делает тех, кто стоит за покушениями, еще более опасными. Им, судя по всему, безразлич­но, сколько людей они прикончат, пока не доберут­ся до своей настоящей жертвы.

Прежде чем кто-либо успел отреагировать на это зловещее заявление, двери опять распахнулись и в па­лату торопливо вошли мистер и миссис Уизли. При первом посещении Рона они успели только уверить­ся, что он поправится, теперь же миссис Уизли по­дошла к Гарри и крепко обняла его.— Дамблдор рассказал нам про безоар, про то, ты спас Рона, — с трудом сдерживая рыдания,

пролепетала она. — Ах, Гарри, ну что тут скажешь?

Ты спас Джинни... спас Артура... а теперь спас и Рона...

— Да нет, я же не... — смущенно пробормотал Гарри.

— Если подумать, так половина нашей семьи обя­зана тебе жизнью, — придушенным голосом произ­несла миссис Уизли. — Я могу сказать только одно: день, когда Рон надумал занять в «Хогвартс-экспрес-се» одно купе с тобой, был счастливым для нас днем, Гарри.

Придумать ответ на эти слова Гарри не удалось, он почти обрадовался, когда мадам Помфри снова напомнила, что больше шести посетителей к Рону не допускается. Гарри и Гермиона сразу же встали, намереваясь уйти, да и Хагрид решил составить им компанию — пусть с Роном побудут родные.

— Страшное дело, — пророкотал в бороду лес­ничий, когда они втроем направились по коридо­ру к мраморной лестнице. — Столько всякой но­вой охраны, а детишек все едино губят... Дамблдор прямо болен от беспокойства. Он об этом молчок, но я же вижу...

— У него никаких идей на этот счет нет, а, Хаг­рид? — с отчаянием в голосе спросила Гермиона.

— Идей у него штук сто, при его-то мозгах, — от­ветил преданный Хагрид. — Да только не знает он, кто эти бусы прислал, кто вино отравил, а то бы дав­но уж их переловил. Меня ведь что беспокоит, — он понизил голос и оглянулся (Гарри на всякий случай проверил, не затаился ли где-нибудь на потолке Пивз), — если тут на детишек охота пошла, так дол­го ли сам Хогвартс открытым останется? Опять как с Тайной комнатой, верно? Паника поднимется, ро­дители станут детишек из школы забирать, а там и опомниться не успеешь, как попечители... — Хаг­рид умолк — мимо них невозмутимо проплыл при­зрак длинноволосой дамы, — а потом снова хрип­ло зашептал: — Как попечители начнут поговари­вать, чтобы прикрыть нас насовсем.

— Неужели это возможно? — встревожилась Гер­миона.

— А ты посмотри их глазами, — с горечью отве­тил Хагрид. — Посылать детишек в Хогвартс всегда было дело рискованное, так? Запираешь в одном мес­те сотни колдунов-недоростков, так уж жди всяких несчастных случаев. Да только когда их поубивать норовят, это совсем другая история. Чего ж удив­ляться, что Дамблдор так осерчал на Сне...

Хагрид замер на месте, и на лице его над спутан­ной черной бородой появилось знакомое винова­тое выражение.

— Что? — быстро спросил Гарри. — Дамблдор рассердился на Снегга?

— Я так не говорил, — ответил Хагрид, но его ис­пуганный вид выдавал беднягу с головой. — Ба, вре­мени-то сколько, к полуночи, мне бы надо...

— Хагрид, почему Дамблдор рассердился на Снегга? — громко спросил Гарри.

— Чш-ш-ш! — нервно и сердито откликнулся Хаг­рид. — Не горлань так, Гарри, ты же не хочешь, что­бы меня с работы погнали? Хотя тебе, может, и все едино, тебя ж теперь уход за маги...

— Хочешь, чтобы я почувствовал себя винова­тым? Ну так ничего у тебя не выйдет, — твердо ска­зал Гарри. — Что натворил Снегг?

— Да не знаю я, Гарри, мне вообще их слушать не полагалось! Вышел я вчера вечером из Леса, слышу, разговаривают... ну это, спорят. Я им на глаза попа­даться не хотел и вроде как пошел себе потихонь­ку, старался не слушать, да только они... ну, в общем, горячились, а уши-то не заткнешь.

— И что? — поторопил Гарри виновато переби­равшего огромными ступнями Хагрида.

— Я просто слышал, как Снегг сказал: мол, Дам­блдору много чего кажется само собой разумею­щимся, а ему, Снеггу то есть, может, больше этого делать неохота...

— Делать что?

— Не знаю я, Гарри, вроде как Снеггу показалось, будто он малость перетрудился, вот и все. Да толь­ко Дамблдор ему прямо сказал, что он, дескать, сам вызвался, так что тут и толковать не о чем. Строго так сказал. А после добавил что-то насчет рассле­дований, которые Снегг у себя в Слизерине ведет. Так тут же ничего странного и нет! — торопливо добавил Хагрид, увидев, как Гарри и Гермиона об­менялись многозначительными взглядами. — Всем деканам велено было порасспросить своих насчет тех бус...

— Да, но ни с кем другим из них Дамблдор не ссорился, так? — сказал Гарри.

— Погоди. — Вконец смущенный Хагрид принял­ся вертеть в руках арбалет. Раздался громкий треск, арбалет разломился надвое. — Я знаю, что ты про Снегга думаешь, Гарри, да только не стоит видеть в этом больше, чем там есть.

— Осторожно! — коротко предупредила Герми­она.

Они обернулись как раз вовремя: на стене за ними вырастала тень Аргуса Филча, а следом из-за угла по­явился и он сам, сгорбленный, лязгающий от радост­ного предвкушения зубами.

— Ага! — запыхтел он. — Час поздний, а вы не спите, насидитесь теперь в школе после уроков!

— А вот и нет, — оборвал его Хагрид. — Они же со мной.

— Мне-то какая разница? — вызывающе поинте­ресовался Филч.

— Я, черт дери, учитель, разве нет, сквиб ты пол­зучий! — мгновенно вспыхнув, рявкнул Хагрид.

Послышалось отвратительное шипение — это филч раздувался от гнева; тут же появилась Мис­сис Норрис и принялась тереться о его костлявые лодыжки.

— Топайте отсюда, — краем рта сказал Хагрид.

Дважды просить не пришлось — Гарри с Гермио-ной ударились в бегство, слушая эхом отдававшие­ся за их спинами громкие голоса Хагрида и Филча. Когда они свернули к башне Гриффиндора, навстре­чу им попался Пивз, радостно летевший к источни­ку криков, хихикая и скандируя:

Если где повздорят люди,

Кликни Пивза — драка будет!

Полная Дама уже похрапывала и нисколько не обрадовалась, когда ее разбудили, но все же, повор­чав, отступила в сторону, позволив Гермионе и Гарри протиснуться в благодать тихой, пустой гостиной. Судя по всему, о случившемся с Роном знали пока не многие. Гарри почувствовал облегчение — рас­спросов ему на сегодня уже хватило. Гермиона, по­желав Гарри спокойной ночи, направилась к спаль­ням девочек. Он же остался в гостиной, сидел у ка­мина, глядя на потухающие угли.

Итак, Дамблдор повздорил со Снеггом. Несмот­ря на все, что он сказал Гарри, несмотря на заявле­ния, что Снеггу он доверяет полностью, Дамблдор, разговаривая со Снеггом, вышел из себя, решил, что тот прилагает недостаточно усилий, расследуя де­ятельность неких слизеринцев... Или только одно­го - Малфоя?

Может быть, Дамблдор сделал вид, будто подо­зрения Гарри кажутся ему пустыми, опасаясь, что Гарри наделает глупостей, попробует взять все в свои руки? Не исключено и другое — Дамблдор не хотел, чтобы Гарри отвлекался от их уроков, от попыток вытянуть из Слизнорта воспоминания. А возмож­но, не считал правильным делиться с шестнадца­тилетним своими подозрениями в отношении под­чиненного...

— Ну вот и ты, Поттер!

Гарри испуганно вскочил на ноги, держа наго­тове волшебную палочку. Он был совершенно уве­рен, что в гостиной нет ни души, и не ожидал, что из дальнего кресла поднимется кто-то огромный. Впрочем, вглядевшись попристальнее, он понял, что перед ним Маклагген.

— Я ждал твоего возвращения, — сказал Маклаг­ген, не обращая внимания на палочку Гарри. — За­снул, наверное. Слушай, я видел утром, как Уизли во­локли в больницу. Похоже, к назначенной на следу­ющую неделю игре он не поправится.

Гарри потребовалось не одно мгновение, чтобы понять, о чем идет речь.

— А... ну да... квиддич, — протянул он, засовывая палочку за пояс джинсов и устало проводя рукой по волосам. — Да, к игре он может не поспеть.

— Ну тогда я смогу встать на ворота, правиль­но? — спросил Маклагген.

— Да, — ответил Гарри. — Да, пожалуй...

Возразить на это ему было нечего, в конце кон­цов во время отборочных испытаний Маклагген по­казал второй результат.

— Отлично, — обрадовался Маклагген. — Так ког­да тренировка?

— Что? А, завтра вечером.

— Хорошо. Послушай, Поттер, нам стоило бы по­говорить еще до нее. У меня есть кой-какие сообра­жения насчет стратегии, может, ты сочтешь их по­лезными.

— Ладно, — без всякого энтузиазма согласился Гарри. — Только давай ты мне о них завтра расска­жешь. Видишь ли... я что-то устал сегодня...

Назавтра по школе разлетелась новость об от­равлении Рона, но шума, подобного тому, что под­нялся после покушения на Кэти, она не наделала. Похоже, все сочли это несчастным случаем, к тому же во время отравления Рон находился в кабинете преподавателя зельеварения, противоядие получил сразу, а значит, не особенно и пострадал. На деле гриффиндорцев куда больше интересовала пред­стоящая игра с Пуффендуем, многим хотелось уви­деть, как Захария Смит, игравший у пуффендуйцев охотником, будет наказан за высказывания, кото­рые он позволил себе во время первого матча со слизеринцами.

Между тем Гарри квиддич интересовал как никог­да мало. Мысли о Драко Малфое быстро превраща­лись у него в подобие мании. Справляясь при вся­кой возможности с Картой Мародеров, он время от времени делал по замку крюк, заглядывая туда, где находился Малфой, но ни за какими необычны­ми занятиями застать его так и не смог. И при этом Малфой продолжал необъяснимым образом исче­зать с карты.

Впрочем, времени на то, чтобы вплотную занять­ся этой загадкой, у Гарри не было — мешали тре­нировки, домашние задания, да еще то обстоятель­ство, что теперь, куда бы он ни направлялся, за ним неотступно следовали Кормак Маклагген и Лаван­да Браун.

Кто из них досаждает ему сильнее, Гарри решить так и не смог. Маклагген постоянно намекал, что вра­тарь команды из него получится лучший, чем из Рона, и что Гарри, который теперь регулярно видит его в игре, наверняка и сам так думает. Мало того, Мак­лагген критиковал всех остальных игроков и при­ставал к Гарри с детальными планами тренировок, так что Гарри не раз уже пришлось напомнить ему, в команде капитан.

А Лаванда то и дело подкатывалась к нему с раз­говорами о Роне, и эти разговоры Гарри находил не менее утомительными, чем разглагольствования Маклаггена о квиддиче. Поначалу Лаванда была страш­но обижена, что никто не удосужился сообщить о том, что Рон попал в больницу («Я же все-таки его девушка!»), но затем решила простить Гарри забыв­чивость и провести с ним ряд задушевных бесед, посвященных чувствам Рона, — крайне тягостное испытание, без которого Гарри с большим удоволь­ствием обошелся бы.

— Послушай, почему бы тебе не поговорить обо всем этом с Роном? — спросил ее Гарри после осо­бенно долгих расспросов, охвативших собою все — от точных слов, сказанных Роном по поводу ее новой парадной мантии, до мнения Гарри о том, считает ли Рон свои отношения с Лавандой «серьезными».

— Я бы и поговорила, но всякий раз, как я к нему прихожу, он спит! — раздраженно сообщила Ла­ванда.

— Вот как? — Гарри был удивлен, поскольку сам он при каждом посещении больничного крыла за­ставал Рона бодрствующим: друг рьяно интересовал­ся новостями о ссоре Дамблдора и Снегга, с одной стороны, и норовил произнести как можно больше бранных слов о Маклаггене, с другой.

— А Гермиона Грейнджер к нему все еще загля­дывает? — внезапно поинтересовалась Лаванда.

— По-моему, да. Так ведь они же друзья, верно? — испытывая неловкость, ответил Гарри.

— Друзья, не смеши меня! — презрительно про­цедила Лаванда. — Когда Рон стал встречаться со мной, она с ним неделями не разговаривала! Теперь-то она, конечно, хочет с ним помириться, он же стал таким интересным...

— По-твоему, получить яд, значит стать интерес­ным? — спросил Гарри. — Как бы там ни было, изви­ни, я должен уйти — вон Маклагген идет, опять при­цепится ко мне с разговорами о квиддиче. — И Гар­ри, бочком скользнув в притворявшуюся сплошной стеной дверь, коротким путем понесся на урок зе­льеварения, куда, к счастью, ни Лаванда, ни Маклаг­ген последовать за ним не могли.

В то утро, на которое была назначена игра с Пуф-фендуем, Гарри заскочил по пути на поле в больнич­ное крыло. Рон был вне себя — мадам Помфри не разрешила ему пойти посмотреть матч, считая, что это может его перевозбудить.

— Так что там Маклагген? В какой он форме? — спросил Рон, забыв, по-видимому, что уже дважды задавал этот вопрос.

— Я же тебе говорил, — ответил Гарри, — будь он хоть игроком мирового класса, я бы его в ко­манде держать не стал. Он все время лезет ко всем с указаниями, считает, что, на какое место его ни поставь, он сыграет лучше любого из нас. Я прос­то жду не дождусь, когда смогу от него избавиться. Кстати, — прибавил Гарри, вставая и поднимая свою «Молнию», - ты не мог бы перестать притворяться спящим, когда к тебе приходит Лаванда? Она тоже меня, того и гляди, с ума сведет.

— Ладно, — сконфуженно выдавил Рон.

— Не хочешь с ней больше встречаться, так ска­жи ей об этом, — посоветовал Гарри.

— Хорошо... Только это не так-то просто, — ска­зал Рон. Он помолчал, затем небрежно осведомил­ся: — а Гермиона сюда перед игрой не заглянет?

— Нет, она уже отправилась с Джинни на поле.

— Ну да, — немного помрачнев, сказал Рон. — Ладно, удачи. Надеюсь, ты разгромишь Маклаг... то есть Смита.

— Постараюсь, — сказал Гарри и закинул метлу на плечо. — Пока, увидимся после матча.

Он торопливо шел по пустым коридорам. В шко­ле не было ни души — все либо уже сидели на ста­дионе, либо направлялись к нему. Гарри поглядывал в окна, мимо которых проходил, прикидывая, каков нынче ветер, и тут его внимание привлек шум впе­реди. В сопровождении двух девочек к нему прибли­жался Малфой. Обе девочки выглядели недовольны­ми и надутыми.

Заметив Гарри, Малфой замер на месте, злорад­но ухмыльнулся и снова двинулся вперед.

— Куда это ты собрался? — резко спросил Гарри.

— Ага, Поттер, жди, вот так сию минуту все тебе и расскажу, ведь это ж тебя касается! — ощерился Малфой. — Ты бы лучше поторопился, тебя там ждут, Избранный капитан, Мальчик, Который Всегда По­беждает или как там тебя теперь называют.

Одна из девочек захихикала. Гарри взглянул на нее, и она покраснела. Малфой, обогнув Гарри, тро­нулся дальше. Девочка и ее подруга засеменили сле­дом, все трое свернули за угол и скрылись из виду.

Гарри стоял как вкопанный, глядя им вслед. Ну хоть вой от злости! До игры оставались считанные минуты, а тут ему подворачивается крадущийся куда-то по опустевшей школе Малфой — подворачивает­ся лучшая до сей поры возможность выяснить, что он задумал. Проходили секунды, а Гарри так и сто­ял, оцепенев, не отрывая глаз от угла, за которым исчез Малфой...

— Где ты был? — сердито спросила Джинни, ког­да Гарри влетел в раздевалку. Вся команда уже пере­оделась, загонщики Кут и Пикс нервно постукивали себя битами по икрам.

— Малфоя встретил, — тихо ответил Гарри, на­тягивая через голову красную мантию.

— И что?

— Хотел узнать, что он и две девочки делают в зам­ке, когда все остальные здесь...

— И этим необходимо было заниматься имен­но сейчас?

— Так я вроде и не занимаюсь, — огрызнулся Гар­ри. Он взял «Молнию» и поправил очки. — Ладно, пошли!

И, не сказав больше ни слова, он вышел на поле, встреченный оглушительными криками и улюлю­каньем. Ветра почти не было, по небу плыли ред­кие облачка, время от времени ослепительно вспы­хивало солнце.

— Условия сложные! — обращаясь к команде, бод­ро объявил Маклагген. — Кут, Пикс, вам следует за­ходить со стороны солнца, чтобы противник не за­мечал вашего приближения...

— Капитан команды я, Маклагген, хватит поучать игроков, — сердито прервал его Гарри. — Шел бы ты лучше к шестам!

Как только Маклагген удалился, Гарри повернул­ся к загонщикам.

— Постарайтесь подлетать со стороны солнца, — неохотно сказал он.

Гарри обменялся рукопожатием с капитаном пуф-фендуйской команды, а затем по свистку мадам Трюк оттолкнулся от земли, взлетел выше своих игроков и пронесся вдоль поля, отыскивая глазами снитч. Если поймать его пораньше, появится шанс вернуть­ся в замок, добраться до Карты Мародеров и выяс­нить, чем занят Малфой...

— а вот и Смит с квоффлом, — отдаваясь эхом от земли, произнес мечтательный голос. — В прошлый раз, как вы знаете, он комментировал игру, и в него врезалась Джинни Уизли. Скорее всего, намерен­но, во всяком случае, так это выглядело со сторо­ны. Смит очень грубо отзывался о Гриффиндоре, ду­маю, теперь, играя против него, он об этом сожале­ет- О, смотрите-ка, Джинни отобрала у него квоффл, она мне нравится, очень хорошая...

Гарри глянул вниз, на помост комментатора. Кто мог, пребывая в здравом уме, поручить комменти­ровать матч Полумне Лавгуд? Однако даже с такой высоты ошибиться было невозможно — длинные, серовато-светлые волосы, ожерелье из пробок от сливочного пива... Сидевшая рядом с ней профес­сор Макгонагалл казалась слегка встревоженной — похоже, назначение Полумны на эту должность вы­зывало у нее серьезные сомнения.

— Но теперь квоффл забирает у Джинни игрок команды Пуффендуя, крупный такой, никак не могу вспомнить его имя... Быкинс... нет, Бугайни...

— Скоткинс! — громко сказала профессор Мак­гонагалл. Зрители захохотали.

Гарри оглядывался, выискивая снитч, но ника­ких признаков его не видел. Мгновение спустя Скот­кинс забил гол. Маклагген, крикливо отчитывавший Джинни за то, что она упустила квоффл, в резуль­тате прозевал большой красный мяч, пронесшийся мимо его правого уха.

— Маклагген, займись своим делом и оставь иг­роков в покое! — взревел Гарри, сделав вираж и ока­завшись лицом к лицу с вратарем.

— А ты бы мне пример показал! — крикнул в от­вет красный, злой Маклагген.

— И вот Гарри Поттер ругается со своим врата­рем, — безмятежно сообщила Полумна под радост­ные восклицания и гогот сидевших на трибунах пуф-фендуйцев и слизеринцев. — Не думаю, что это силь­но поможет ему отыскать снитч, хотя, возможно, тут перед нами просто хитроумная уловка...

Гневно выругавшись, Гарри крутнулся на месте и вновь облетел поле, обшаривая глазами небо в по­исках крошечного крылатого золотого мячика.

Джинни и Демельза забили по голу каждая, дав и своим одетым в красное с золотом болельщикам повод для восторга. Затем Скоткинс закатил еще один, сравняв счет, но Полумна этого словно и не заметила. Прозаические мелочи вроде счета интере­совали ее на редкость мало, она старалась привлечь внимание зрителей к таким любопытным вещам, как необычная форма облака или вероятность того, что Захария Смит, неспособный удержать квоффл доль­ше одной минуты, страдает заболеванием, которое она назвала Немочью неудачника.

— Счет семьдесят — сорок в пользу Пуффендуя! — рявкнула в рупор профессор Макгонагалл.

— Уже? — рассеянно удивилась Полумна. — О, по­смотрите-ка! Вратарь Гриффиндора завладел битой одного из загонщиков.

Висевший в воздухе Гарри резко обернулся. И точ­но, Маклагген, по ведомым только ему причинам, выхватил у Пикса биту и теперь показывал ему, как следует отбивать бладжер, чтобы попасть им в уже приближавшегося Скоткинса.

— Отдай ему биту и вернись к шестам! — кида­ясь к Маклаггену, завопил Гарри, но тот уже ярост­но замахнулся, целя битой по бладжеру — и послал его совсем не в том направлении.

Слепящая, тошнотворная боль... вспышка све­та... далекие крики... чувство падения в глубокий колодец...

В следующий миг Гарри обнаружил, что лежит в теплой и удобной постели и смотрит на лампу, отбрасывающую на темный потолок круг золотис­того света. Он с трудом приподнял голову. Слева от него лежал кто-то очень знакомый — веснушчатый и рыжий.

— Рад, что ты заглянул ко мне, — с ухмылочкой сказал Рон.

Гарри заморгал, огляделся вокруг. Ну конечно, он в больнице. Небо за окном стало темно-синим, по­крылось багровыми прожилками. С окончания мат­ча прошло, наверное, уже несколько часов... И уже несколько часов как рухнула надежда припереть Мал-фоя к стенке. Голова казалась странно тяжелой, Гар­ри поднял к ней руку и нащупал тюрбан из бинтов.

— Что со мной?

— Трещина в черепе, — ответила мадам Помфри, быстро приблизясь к нему и легким толчком заста­вив снова откинуться на подушки. — Ничего страш­ного, я ее быстро залатала, однако ночь вам придет­ся провести здесь. В ближайшие несколько часов вы не должны перенапрягаться.

— Да не хочу я торчать здесь всю ночь, — сер­дито заявил Гарри, садясь и отбрасывая одеяло. — Мне нужно найти Маклаггена и отправить его на тот свет.

— Боюсь, как раз это и означает «перенапрягать­ся», — сообщила мадам Помфри, твердой на сей раз рукой возвращая Гарри в постель и угрожающе взма­хивая волшебной палочкой. — Вы останетесь здесь, Поттер, пока я вас не выпишу, в противном случае, я вызову сюда директора школы.

И она скорым шагом удалилась в свой кабинет, а Гарри, гневно пыхтя, снова откинулся на подушки.

— Не знаешь, с каким счетом мы продулись? — сквозь зубы поинтересовался он у Рона.

— Знаю, а как же, — с извиняющейся интонацией ответил Рон. — Триста двадцать — шестьдесят.

— Блеск! — свирепея, воскликнул Гарри. — Прос­то блеск! Ну, попадись мне Маклагген в руки!

— Это еще кто кому попадется, — рассудительно заметил Рон. — Он же с тролля ростом. Я бы на тво­ем месте поискал у Принца хорошую порчу да на­пустил бы на него. И вообще, прежде чем ты отсюда выберешься, команда, скорее всего, сама с ним раз­берется, она, знаешь, тоже не слишком рада...

В голосе Рона звучало плохо скрываемое ликова­ние, Гарри ясно понимал, что сокрушительный про­вал Маклаггена его только радует. Гарри лежал, глядя в потолок, на круг света, недавно залатанный череп не то чтобы болел, но, казалось, приобрел чрезмер­ную чувствительность.

— Я слышал отсюда комментарии, — дрогнув­шим от веселья голосом сообщил Рон. — Надеюсь, Полумна теперь будет комментировать все игры... Немочь неудачника, это ж надо!

Гарри был еще слишком сердит для того, чтобы увидеть в случившемся какие-либо смешные сторо­ны, и фырканье Рона вскоре затихло.

— Пока ты валялся без памяти, сюда забегала Джинни, — после долгой паузы сказал Рон, и во­ображение Гарри тут же заработало в полную силу, нарисовав сцену, в которой Джинни, рыдая над его бесчувственным телом, признается в вечной любви к нему, а Рон их благословляет. — Она сказала, ты еле-еле поспел на игру. Что случилось? Отсюда-то ты довольно рано ушел.

— А... — ответил Гарри, и сцена, стоявшая перед его внутренним взором, съежилась до размеров точ­ки. — Я встретил Малфоя, он крался куда-то с двумя девчонками, и вид у обеих был такой, словно они никуда с ним идти не хотят. Он уже второй матч по квиддичу пропускает. На прошлом его тоже не было, помнишь? — Гарри вздохнул. — Лучше бы я за ним проследил, все равно игра закончилась полным провалом...

— Не дури! — резко возразил Рон. — Не можешь же ты пропускать матч только ради того, чтобы сле­дить за Малфоем, ты как-никак капитан!

— Мне нужно выяснить, что он задумал, — ответил Гарри. — И не говори, что у меня просто воображе­ние разыгралось после его разговора со Снеггом...

— Я этого и не говорил никогда. — Рон припод­нялся на локте и сердито взглянул на друга. — Но ведь не существует правила, что строить здесь ка­кие-то козни может только один человек! Ты малость помешался на Малфое, Гарри. Думать о том, чтобы пропустить матч ради слежки за ним...

— Я должен поймать его на месте преступле­ния! — расстроенно сказал Гарри. — Сам подумай, ну куда он исчезает с Карты Мародеров?

— Да откуда мне знать! — ответил Рон.

Оба умолкли. Гарри, задумавшись, вглядывался в круг света на потолке...

Конечно, обладай он возможностями Руфуса Скримджера, он приставил бы к Малфою хвост, но, увы, команды мракоборцев в распоряжении Гарри не было. Он ненадолго задумался, не попробовать ли снова создать что-то вроде ОД, но при этом воз­никла бы одна проблема: всем придется пропускать уроки, а у большинства очень плотное расписание.

От койки Рона поплыл негромкий, раскатистый храп. Вскоре из своего кабинета показалась мадам Помфри, на этот раз облаченная в домашний ха­лат. Притвориться спящим дело самое простое — Гарри повернулся на бок и стал слушать, как с каж­дым взмахом ее палочки на окнах сдвигаются што­ры. Лампы потускнели, мадам Помфри вернулась в кабинет. Гарри услышал, как хлопнула дверь, и по­нял — она укладывается спать.

Это уже третий матч по квиддичу, размышлял в темноте Гарри, после которого он попадает в боль­ницу. В прошлый раз он свалился с метлы из-за того, что вблизи поля появились дементоры, а еще рань­ше неумеха профессор Локоне вытянул из его руки все кости... самое мучительное увечье, какое Гарри когда-либо получал. Он вспомнил, какую испыты­вал боль, когда кости заново отрастали в течение одной ночи, и как эту боль не облегчил даже неожи­данный гость, появившийся в самый разгар...

Гарри резко сел, сердце его гулко забилось, го­ловная повязка съехала набок. Вот же оно, решение: возможность проследить за Малфоем существовала] Как мог он забыть, почему не додумался раньше?!

Вопрос, правда, в том, как его вызвать? Что для этого нужно сделать?

Негромко, неуверенно Гарри сказал в темноту:

— Кикимер?

Раздался гулкий хлопок, безмолвную палату на­полнили звуки возни, попискивание. Рон, вскрик­нув, проснулся.

— Что такое...

Испугавшись, что мадам Помфри, того и гляди, выскочит из своего кабинета, Гарри торопливо на­правил на ее дверь волшебную палочку и пробормо­тал: «Оглохни!» А затем перебрался в изножье крова­ти, чтобы получше разглядеть происходящее.

Посреди палаты катались по полу два эльфа-до­мовика — один в мятом коричневом свитере и не­скольких шерстяных шапках сразу, другой — в на­бедренной повязке из грязной старой тряпицы. Еще один громкий хлопок — и в воздухе над дерущими­ся эльфами появился полтергейст Пивз.

— От меня не укроешься, Потти! — возмущенно сообщил он и, ткнув пальцем в дерущихся, гром­ко загоготал. — Ты посмотри на этих низких тва­рей, поцапались, а? И сразу друг дружку кус-кус да хряп-хряп...

— Кикимер не будет оскорблять Гарри Потте-ра в присутствии Добби, нет, не будет, иначе Доб-би Кикимеру сам рот заткнет! — тонким голоском воскликнул Добби.

—...да дерутся-царапаются! — радостно вопил Пивз, швыряясь в эльфов кусочками мела, чтобы пуще их раззадорить. — Бей, круши!

— Кикимер будет говорить про хозяина что захочет, о да, тоже мне, хозяин, мерзкий друг грязнокро-вок, о, что сказала бы бедная хозяйка Кикимера...

Что именно сказала бы бедная хозяйка Кикиме-ра, узнать никому не довелось, поскольку именно в этот миг Добби засадил узловатым кулачком Кики-меру в рот, выбив ему половину зубов. Гарри и Рон, спрыгнув с коек, растащили домовиков, хоть те и не оставляли попыток врезать друг другу кулаком или ногой. Пивз еще и подзуживал их, кружа вокруг лам­пы и голося:

— Пальцы в нос ему втыкай, уши к черту от­рывай...

Гарри нацелил на Пивза волшебную палочку и произнес: «Обезъяз!» Пивз схватился за горло и вы­мелся вон из палаты, делая непристойные жесты, но не произнося ни слова, поскольку язык его только что приклеился к нёбу.

— Неплохо, — одобрительно сказал Рон, подни­мая Добби повыше, чтобы его дергающиеся конеч­ности не смогли больше достать Кикимера. — Это что, еще одно заклинание Принца?

— Угу, — ответил Гарри и завел Кикимеру за спину одну из тощих ручонок — Так вот, я запрещаю вам драться друг с другом! Тебе, Кикимер, запрещается драться с Добби. Добби, я понимаю, что не вправе тебе приказывать...

— Добби — свободный эльф-домовик, он подчи­няется кому захочет, и Добби сделает все, что ска­жет ему Гарри Поттер! — заявил Добби, по морщи­нистому лицу которого теперь катились, орошая свитер, слезы.

— Тогда ладно, — сказал Гарри, и они с Роном вы­пустили эльфов — оба рухнули на пол, но продол­жать драку не стали.

— Хозяин звал меня? — прокаркал Кикимер, отве­шивая поклон, но при этом награждая Гарри взгля­дом, в котором явственно читалось пожелание му­чительной смерти.

— Звал-звал, — ответил Гарри и глянул в сторо­ну кабинета мадам Помфри — убедиться, что закли­нание «Оглохни!» все еще сохраняет силу. Никаких признаков того, что она услышала шум, он не заме­тил. — У меня есть для тебя задание.

— Кикимер сделает все, чего желает хозяин, — сказал Кикимер, поклонившись так низко, что губы его почти коснулись шишковатых пальцев ног, — по­тому как Кикимеру выбирать не приходится, но Ки­кимеру стыдно, что у него такой хозяин, да...

— Добби сам все сделает, Гарри Поттер! — про­пищал Добби, и его большие, как теннисные мячи­ки, глаза наполнились слезами. — Добби почтет за честь помочь Гарри Поттеру!

— Вообще-то говоря, пригодиться вы можете оба, — сказал Гарри. — Значит, так, мне нужно, что­бы вы проследили за Драко Малфоем.

Не обращая внимания на Рона, лицо которого отразило смесь недоумения и досады, Гарри про­должил:

— Мне нужно знать, где он бывает, с кем встреча­ется и что делает. Я хочу, чтобы вы следили за ним круглые сутки.

— Будет исполнено, Гарри Поттер! — восклик­нул Добби, и глаза его взволнованно вспыхнули. — И если Добби сделает что не так, Добби бросится вниз с самой высокой башни!

— В этом нет никакой нужды, — поспешил заве­рить его Гарри.

— Хозяин желает, чтобы я следил за самым мо­лодым Малфоем? — прохрипел Кикимер. — Хозяин желает, чтобы я шпионил за чистокровным внуча­тым племянником моей прежней хозяйки?

— Вот именно, — ответил Гарри. Тут он сообра­зил, чт