Глава 8. Во власти удовольствия

Снейп закрыл за собой дверь комнаты и прислонился к ней, устало закрыв глаза. Его сумка упала на пол, и он поморщился от звука рассыпающихся книг.

Если ему казалось, что день тянется долго, то вечер был просто бесконечным. Во-первых, его встреча с мисс Грейнджер потребовала обсуждения того, как долго ему… нет, им, поправил он себя, придется участвовать в этом фарсе.

Шесть месяцев. Он застонал и тут же удивился этому звуку. Шесть месяцев в гостиной Гриффиндора. Мысль о научном проекте вместе с мисс Грейнджер стала вдруг спасением - мир и тишина лаборатории. Его лаборатории - подумал вдруг он, обведя взглядом комнату. Его комнат, где каждая вещь имела свое место, и где рыжая подушечка для иголок не оккупировала кровать. Он посмотрел на Косолапсуса, который очевидно не знал о злобе, направленной на него.

Злоба исчезла, и Снейп рассмеялся над безразличием кота. Безразличие - это блаженство, подумал он. Он устал изображать из себя восемнадцатилетнюю девушку. К тому же, не совсем нормальную восемнадцатилетнюю девушку. Он постоянно прислушивался к разговору остальных гриффиндорских девушек и периодически даже пытался к нему присоединиться. Но все, что он говорил, было невпопад. К счастью, видимо, все сочли, что это очередная попытка префекта поучаствовать в общем разговоре. Судя по всему, мисс Грейнджер имела в этом не больший успех, чем он.

Снейп потер виски, все еще привалившись к двери. Он должен приготовить ивовую кору и валериану для себя. Похоже, вне зависимости от того, в каком теле он находится, он обречен завершать неделю с головной болью.

Оставив книги валяться на полу - завтра суббота, и он успеет позаботиться о них позже - Снейп отправился в ванную. Снова. Похоже, все время, пока он будет мисс Грейнджер, ему суждено провести в ванной. Открыв шкафчик, он пробежал взглядом по бутылочкам и пакетам - "Тампакс"? Выглядело похожим на вату или что-то в этом роде. Наконец, он нашел синюю коробочку, которая обещала избавить от боли. Он открыл ее, ожидая видеть порошок. Из коробки выпала металлическая полоска. Он с любопытством перевернул ее - с обратной стороны был ряд таблеток.

Снейп нахмурился, и увидел свое отражение в зеркале. Тридцать шесть часов назад его хмурый вид заставлял студентов моментально замолчать. Теперь же он выглядел просто недоуменно. Он потряс головой, возвращая свое внимание к таблеткам.

По его опыту, таблетки всегда были в бутылочках. Однако вряд ли маггловские изобретения будут настолько сложны, что он не сможет с ними справиться. Довольно быстро ему удалось вытащить две таблетки. Он положил их в рот, собираясь проглотить, и скривился от ужасного вкуса. Головная боль резко усилилась.

Он напомнил себе взять немного ивовой коры и валерианы из лаборатории завтра, после встречи с мисс Грейнджер. Гарри и Рон были настроены вытащить "Гермиону" в Хогсмит. В процессе этих уговоров он получил полное представление о том, как много времени она на самом деле проводит в библиотеке. Ему удалось преодолеть их навязчивые приглашения только когда он рявкнул на них. К счастью, такой ответ не показался им странным. Кажется, это было вполне в ее характере.

Своей головной болью по большей части Снейп был обязан постоянным усилиям угадать, как поступила бы мисс Грейнджер в той или иной ситуации. Он нашел, что она не так сильно отличалась от него, как он мог бы ожидать, и эта мысль была немного… смущающей. Он не был уверен, что хочет найти в себе сходство с молодой девушкой.

Даже ее книжные полки были похожи на его собственные - в миниатюре, ей не хватало финансов и пары десятков лет, но тенденция была налицо. Он вышел из ванной, чтобы взглянуть на них - вчера он успел пробежать по ним взглядом лишь мельком, слишком убитый создавшейся ситуацией.

Он снова с неприязнью посмотрел на кровать. Возможно, бессонница имела свои негативные стороны, но сейчас он был бы ей рад. Даже головная боль прошла - похоже, таблетки действительно были эффективными. Неудивительно, что мисс Грейнджер держит их в своей аптечке, если они действуют так быстро.

Кот, несомненно, решил, что лучше вести себя благоразумно с этим странным существом, которое выглядело и пахло и как его хозяйка, но вело себя абсолютно по-другому. Пока Снейп был в ванной, комок меха переместился с кровати на стул. Снейп почти улыбнулся. Всего лишь небольшая победа, но он сразу почувствовал себя лучше.

Так же, как и в предыдущую ночь, он снял покрывало с кровати, и вытянул из-под подушки ночную сорочку. Тихий шепот погасил свет, тяжелые шторы закрыли окна. Он быстро и осторожно переоделся, избегая по возможности прикасаться к себе, и скользнул под одеяло.

Он уставился в непроглядную темноту, чувствуя, как сон овладевает им. Мысли лениво проплывали в голове. Он снова и снова проигрывал в уме сегодняшний урок Зелий. Он получал удовольствие от маленькой мести, непрерывно поднимая руку и задавая вопросы. Он хотел убедиться, что мисс Грейнджер поняла, с чем на протяжении многих лет сталкивались ее учителя. Но она или слишком вжилась в его роль, или ее не впечатлило его представление. Для человека, который никогда не преподавал, она выглядела очень убедительно, и это его почти тревожило. Его опасения, что она будет мягкой со студентами, не подтвердились. На ленче он слышал, как один маленький хаффлпаффец захлебывался от рыданий, рассказывая о "мерзавце Снейпе".

Он не хотел признавать этого, но был впечатлен. Она могла быть такой же сволочью, как и он сам.
Ему еще сильнее хотелось спать, но что-то не давало уснуть. Снейп крутился и вертелся в кровати, желая или уснуть, или понять причину своей бессонницы. Простыни запутывались вокруг него, пока он не застонал — странный звук получился — и сел на кровати, стягивая с себя простыню.
Вот почему он никогда не носил пижаму - при малейшем движении простыни тут же начинали цепляться за нее, Снейп запутывался в них и не мог спать. Совсем другое дело, если он спал без одежды – тогда простыни скользили по коже и не пытались его удушить.

Может ли он?

Должен ли он?

Было темно, никто об этом не узнал бы, и ему действительно нужно было выспаться. Тихий голос совести, если бы у него была таковая, мог бы сказать ему, что все это лишь предлог.

Махнув на все рукой, он стянул с себя сорочку.

Он это сделал.

Конец света не наступил.

Если говорить конкретнее, МакГонагалл не влетела в его комнату и не потребовала объяснений, почему он раздел ее любимую студентку.

Снейп перевел дыхание и снова лег, вздрогнув от прикосновения холодных простыней к коже, и стараясь не касаться руками своего тела.

Он потянул на себя одеяло, и замер. Некоторые части его нового тела странным образом реагировали на ночную прохладу. Хорошенькое дело, как это Гермионе удается спать с такой чувствительностью? Простыня скользила по груди, касаясь сосков… Он стиснул зубы и подтянул простыню вверх, стараясь, чтобы она не слишком задевала его кожу. Затем одним движением укрыл себя. Если не ерзать в постели, ощущения были более переносимыми…

Значительно более выносимыми.

Даже достаточно приятными.

Снейп почти застонал от расстройства, смешанного с… возбуждением. По крайней мере, он подумал, что это возбуждение. Ощущение неясной тяжести в животе, напрягшиеся соски… Если это было результатом просто прикосновения постельного белья, то он понимал, почему женщины протестуют, когда мужчины не уделяют достаточно внимания ласкам, прежде чем идти дальше. Когда он вернется в свое тело, он должен убедиться…

Снейп рассмеялся вслух. Когда он получит такую возможность? Кого из своего гарема он выберет для этого? Еще один смешок. Проверить эту информацию он сможет только в своем воображении, как всегда.

Он резко повернулся, пытаясь отвлечь себя от жалких мыслей и странных ощущений. Если в первом он преуспел, то с ощущениями было сложнее. Поворачиваясь, он получил дополнительную стимуляцию, и словно искры побежали по его телу.

Во рту пересохло. Он снова повернулся.

Он зажмурился, считая про себя компоненты зелий. Потом он обнаружил собственную руку, легонько поглаживающую его новую грудь. Он вздохнул и сдался. В конце концов, ему нужно уснуть, и это поможет ему.

Голос совести - возможно, это была совесть Гермионы, застрявшая где-то в голове - взревел от самой мысли о таком вторжении в личную жизнь студентки.

Но ведь она никогда не узнает.

И ему действительно нужно уснуть.

Голос совести замолчал, заглушенный новыми ощущениями, когда Снейп провел рукой по животу… потом ниже… ему придется расплатиться за это утром. За удовольствием всегда приходит расплата, это он знал точно.

Его пальцы спустились через мягкие завитки волос и… ох, да… дададада… Снейп уже не пытался проанализировать, что происходит, или оправдать себя. Он просто сдался в плен удовольствия. Его пальцы, все еще неопытные и неуклюжие, скользнули между складочками… Похоже, его тело знало, что он делает, даже если он сам не знал об этом. Его левое колено приподнялось, давая больше доступа правой руке.

Краем сознания Снейп понимал, что он несет ответственность за то, что делает, но он тут же доверился своему подсознанию - или подсознанию Гермионы. Чье бы оно ни было, оно явно знало, что надо делать.
Он почувствовал, как один палец скользнул в глубину между распухшими влажными складками. Где-то внутри тела напряглись мышцы, обхватывая палец. Тяжесть переместилась в низ живота, все увеличиваясь. Это было абсолютно новым ощущением. Совсем не похоже на его обычную мастурбацию - несколько быстрых поглаживаний и быстрое разрешение в ванной. Это была восхитительная игра ощущений.

Он долго подавлял в себе тягу к чувственным наслаждениям. После сегодняшнего вечера он сомневался, что сможет подавить это в себе когда-нибудь еще. И что он позволит Гермионе снова занять ее тело.

Теперь он добавил еще один палец, погружая и извлекая их из влажного тепла. Снейп вдруг поморщился. Он жалок в этом своем почти желании обречь ребенка адское существование в его собственном теле, только чтобы иметь доступ к этому экстазу. Однако он не настолько благороден, чтобы отказаться от него сейчас.

Тут все мысли померкли в красной дымке, мышцы крепче сжали его пальцы, тяжесть стала сильнее и вдруг взорвалась в глубине его тела.

Снейп увидел звезды - буквально. Маленькие вспышки света проносились перед его глазами, крутясь в воздухе и падая на каменный пол подобно капелькам ртути.

Долгий дрожащий вздох разрушил тишину. Снейп не думал, что он кричал вслух - кот, кажется, не шелохнулся. С другой стороны, мимо него сейчас могла бы пройти половина Гриффиндора, и он бы ничего не заметил. Но никто не мог его услышать. Преимущества комнаты префекта. Он оценил их.

Снейп осторожно провел рукой по своему телу, и почувствовал свой запах - горячий и мускусный, который не оставлял сомнений в том, что он сейчас делал. Утром ему нужно будет принять душ…

 

Глава 9. Физиология разрушит твой день.

Пятница, наконец, закончилась, хотя с утра это казалось почти невероятным. Гермиона закрыла дверь, все еще держа в руках свою домашнюю работу. Она устало прислонилась лбом к прохладному полированному дереву. Что она такого сделала, чтобы заслужить все это, спрашивала она себя. Она пообещала всем известным ей богам, что искупит свою вину. Правда. Все, что угодно, лишь бы получить обратно свое тело и свою жизнь.

Последние два дня она прожила на чистом адреналине. Теперь же ей нужно успокоиться и обдумать все случившееся. Она пробормотала Lumos и снова поразилась мысли о том, что она была одна в личных комнатах профессора Снейпа.

Нет, поправила она себя, в ее личных комнатах. Может быть, ей придется жить здесь полгода. Вчера вечером, да и сегодня утром она потратила минимум времени на обследование комнат, успев получить только общие впечатления об обстановке. В глубине души она все же надеялась, что ей не придется узнать все это более близко.

Ну, хватит об этом.

Она чувствовала присутствие Снейпа в комнате, так же, как и прошлой ночью. Она почти слышала его резкий голос, говорящий ей не трогать чего-нибудь, или не сломать. Бессознательно Гермиона расправила плечи, наполнившись решительностью.

Если предполагается, что я буду здесь жить, я должна знать, что здесь есть.

Она осторожно огляделась.

Комната действительно была такой же большой, как ей показалось вчера. В одном конце стояли два кожаных кресла и диван - достаточно длинный, чтобы на нем можно было вытянуться в полный рост, даже если ты — Снейп. Там же был большой камин. Никакого открытого огня, все было закрыто. Удачная защита от нежелательных гостей - мельком подумала она. В комнате было два панорамных окна. Гермиона подумала мельком, как не соответствует ее представление о подземелье этим окнам. В углу стоял огромный стол с несколькими стульями. Остаток стен был заполонен книжными полками со стеклянными дверками, один взгляд на которые заставил Гермиону почувствовать себя, словно ребенок в магазине игрушек. Сочинения по алхимии, зельям, медицине соседствовали с философией, психологией, физиологией, физикой, химией… Бесконечное множество книг. Она разглядела и маггловских авторов - Диккенс, Шекспир… Биографии, история, антропология… Похоже, не одна она стремится прочитать все, что когда-либо было написано.

Оторвавшись от полок, она продолжила исследования. Стены были выкрашены в бледно-абрикосовый цвет. В целом комната производила впечатление неожиданно теплой - сочетание полированной мебели из каштана, мягкие ковры оттенка потемневшей меди и бронзы, и темно-коричневая кожа, придающая комнате мужской, но неизменно приятный характер.

Исследование его комнат заставило ее почувствовать некоторую растерянность. То, что она знала о Снейпе до этого - строгий порядок на его полках, точность методов - предполагало наличие почти патологической аккуратности. Вид его комнат заставлял изменить это мнение.

Нет, его жизненное пространство не было в полном беспорядке, скорее, оно выглядело основательно обжитым. Практически все горизонтальные поверхности в комнате были завалены книгами или бумагами, даже стулья, кроме одного. Около камина тоже лежала куча бумаг - еще одна причина не иметь в комнате открытого огня, подумала она. Немногочисленные места, свободные от книг, были заняты странными… ну ладно, украшениями, подумала она, хотя это слово скорее подразумевает ужасных фарфоровых пастушек и декоративные тарелки. Как и книги, предметы представляли собой странную смесь: стеклянные пузырьки разных размеров, странные медные инструменты, которые совсем не отличались от старинных маггловских приборов…

С удивлением она поняла, что его комнаты странным образом напоминают ей кабинет Дамблдора.

Поразительно.

Чтобы отвлечься, она подошла к окну. Тяжелые шторы были открыты, как он и оставил их два дня назад. Солнце уже село, и теперь далекие холмы слабо серебрились в свете восходящей луны. Взглянув вниз, она вдруг поняла, что эта часть замка была расположена очень интересно - позволяла разместить здесь подземелья, и в то же время была достаточно освещенной. На улице стемнело, и в окне, словно в зеркале, она увидела долговязую фигуру профессора Снейпа. Быстрым движением она опустила штору, и отражение исчезло.

Стараясь отвлечься от мрачных мыслей, Гермиона нашла немного свободного места, чтобы положить свою лекцию по Трансфигурации. Она хотела расчистить место, чтобы ее бумаги не перемешались с работой Снейпа, но решила сначала обсудить это с ним. Она даже не хотела думать о том, что он скажет, если она умудрится потерять что-нибудь важное.

Еще одна проблема. Войти в чью-то жизнь было чертовски более сложно, чем это казалось.

Наконец, не в силах больше бороться с искушением, она подошла к ближайшему книжному шкафу и начала исследовать его содержимое. Если судить о человеке по содержимому его книжных полок, то маггловские психиатры сами сошли бы с ума, пытаясь проанализировать Снейпа. Казалось, нет такой вещи, которой бы он не читал. Нет, поправила она себя, кажется, он не читает любовные романы. Это хорошо. Ее нервы не выдержали бы зрелища Снейпа, свернувшегося в кресле с "Унесенными ветром" или новой книжкой Барбары Картланд.

Она увидела пару книг о квиддиче - о правилах и тактике. С удовлетворением она отметила, что у него нет фанатских книжек о "Палящих пушках" или еще о какой-то команде. Кроме романов и спорта, его библиотека была всеобъемлющей. Она открыла стеклянную дверку и пробежала пальцами по корешкам книг. Для Гермионы книги были объектом страсти. Она любила само ощущение обладания книгой, а не только содержащуюся в них информацию. Маггловская археология здесь соседствовала с волшебной историей, китайская алхимия - с иммунологией и вирусологией. Стендаль и Камю. Сартр и Шредингер.

Очаг давал тепло, стулья были удобными - в целом, перспектива провести здесь шесть месяцев не была такой уж плохой.

Чуть позже она поняла, что от напряжения и усталости ее глаза закрываются. С неохотой она оторвалась от коллекции книг, и отправилась в спальню. Комната была такой же приветливой. Еще один очаг, мягкий ковер, широкая удобная кровать и простая деревянная мебель. Все просто. Без излишеств.

Неожиданная сторона этого непостижимого саркастичного человека. Только ванная оправдала ее представления о нем.

Слишком уставшая, чтобы обдумывать значение всего этого, она переоделась и рухнула на кровать, на этот раз моментально погрузившись в глубокий спокойный сон.

На следующее утро Гермиона проснулась с блаженным чувством, что сегодня суббота, и можно немного побездельничать. Она лениво повернулась в постели и вдруг обнаружила что-то твердое под бедром.

Черт, подумала она сонно. Я снова уснула с книжкой. Рассеянно она потянулась, чтобы вытащить книгу, и вдруг ее рука наткнулась на что-то теплое, и тут же волна острого удовольствия накрыла ее, и приятная дрожь пробежала по животу.

Моментально Гермиона проснулась. Она одним движением села на кровати, устремив полный ужаса взгляд на свою руку, как будто она видела ее впервые в жизни.

Боже. О Боже. О Боже мой.

Это не ее рука. И это… там… тоже не ее.

Она постаралась успокоить дыхание. Этого не случилось вчера утром. Но вчера она и не выспалась.

Это нечестно.

Давление в паху стало более острым, напомнив ей о необходимости решить эту проблему. Есть только два решения - холодный душ или… решительные действия. Ее сознание оттолкнуло решение номер два как магнит с одноименным полюсом.

Итак, холодный душ. Вот радость-то.

Она встала с кровати и пошла в ванную. Идти было очень неудобно, не говоря уж об… ощущениях, которые вызывало прикосновение ткани к чувствительной коже. Стиснув зубы, она включила воду и сделала ее настолько холодной, насколько могла вытерпеть.
Правильно, сказала она себе. Время для душа. Ты должна мыться. Даже Снейп не должен издавать неприятного запаха. Это значит, что…

Ее пальцы осторожно скользнули под резинку штанов и спустили их на бедра. Она глубоко вздохнула и шагнула под струи воды. Она задохнулась от холода. Гермиона сконцентрировалась на самых несексуальных вещах - класс Прорицания, жаба Невиллла, Аргус Филч. Наконец, незнакомое чувство в паху ослабело, и она снова могла спокойно дышать. Когда эта проблема исчезла, ее мысли вернулись к чистоте. Но в душе ничего не было. Не то, чтобы она ожидала найти там изготовленный под маркой Гилдероя Локхарда "Мягкий отшелушивающий гель для душа с экстрактом ромашки специально для волшебников", но чем-то же он должен мыться. Со вчерашнего утра она знала, что в ванной кроме бритвы ничего не было. Она снова огляделась, с некоторым отчаянием. Пустота.

Тут она заметила что-то в углу. Кусок чего-то, размером четыре на два дюйма. Она взяла его в руку и подозрительно принюхалась. Судя по всему, это было обычное хозяйственное мыло, которым ее мать отстирывала пятна с ткани.

Он моется этим? И волосы тоже? Неудивительно, что они так выглядят. Хорошо бы, если бы он нашел шампунь в моей ванной.

Та ее часть, которая все еще оставалась восемнадцатилетней девушкой, была в ужасе.

Но выбора не было. Неохотно она стала намыливать грудь, все еще возмущаясь его отношением к личной гигиене. Она несколько раз провела рукой по своей коже, прежде чем до нее дошло, что она моет Снейпа. Чувство неудобство боролось в ней с любопытством. Не то, чтобы она когда-то размышляла о телосложении Снейпа, но похоже, что ей придется иметь с ним дело в течение какого-то времени. К тому же это был ее первый шанс изучить тело взрослого мужчины. И, в конце концов, она была грифиндоркой, и не привыкла пасовать перед трудностями. Она сделала воду потеплее, и начала обращать больше внимания на то, что делает.

Тело под ее руками не было совсем неприятным, подумала она. Грудь мускулистая, с небольшим количеством волос. Живот подтянутый, несмотря на то количество пищи, которое он съедает. Очевидно, его обмен веществ позволяет ему есть сколько угодно. Она готова была держать пари, что он не подозревает, как ему с этим повезло. Ее рука вдруг наткнулась на более жесткие волосы, и замерла. Она еще не готова зайти так далеко. Пропустив пока эту часть, она начала мыть ноги. Они были длинными и мускулистыми и покрыты темными волосами. Его стопы были невероятно изящными

Она смыла пену с тела и стала мыть голову, серьезно сомневаясь в эффективности мыла в качестве шампуня.

Наконец, она выключила воду и вышла из душа. Она вытерлась большим полотенцем и, чувствуя себя немного легче, оглянулась в поисках халата.

Гермиона вздохнула, не обнаружив его. Пора привыкать к отсутствию естественных вещей. Очевидно, Снейп не стеснялся своей наготы.
Нет, подумала она язвительно, ему просто некого стесняться. Она обернула бедра полотенцем и отправилась в туалет. Давление в нижней части ее тела было уже знакомым, и она знала, что с этим делать. Разглядывая унитаз, она обдумала идею сделать это стоя.
Хмм… Нет, не все сразу.
Она присела, благоразумно прикрывшись полотенцем. Затем она подошла к раковине, вспомнив о необходимости бритья. На этот раз времени потребовалось меньше, да и порезалась она всего несколько раз. К этому она еще привыкнет. Она уже хотела пойти в спальню за палочкой Снейпа, как вдруг ее взгляд упал на зеркало. Она заколебалась. Ей же нужно привыкнуть к его телу. И в душе она не видела свою спину.

Она остановилась и посмотрела на себя в зеркале.

Лицо и волосы выглядели знакомо, только были мокрыми, и на лице была кровь. Он был бледным. Очень бледным. Тело было таким же, каким она почувствовала его в душе. Она медленно провела ладонью по второй руке, отмечая сильные мышцы и широкие плечи. Она согнула и разогнула руку, наблюдая, как сокращается бицепс. Затем она повернула предплечье внутренней стороной к себе. На ее левой руке четко проглядывалось изображение черепа и змеи, очевидное и ужасное. Ее правая рука невольно потянулась к нему. Очень осторожно она коснулась кожи. К ее удивлению, кожа над меткой была такой же гладкой, как и рядом. Гермиона и сама не знала, чего она ожидала. Может быть, холод. Или шрам. Но это было словно часть его. Для нее это было не больше, чем отвратительная татуировка. Но что она значит для него? Может, это глубже вошло в его душу, чем в плоть?

И почему-то она не могла представить себя задающей ему этот вопрос.

Она подняла руку к груди и провела вниз, остановившись на полотенце. Она повернулась, чтобы разглядеть его спину. Под гладкой кожей четко выделялись мышцы с выступающими лопатками. Полотенце не давало ей видеть его ягодицы.

Неплохо, подумала она. Совсем неплохо.

"Профессор, вы полны сюрпризов", - задумчиво пробормотала она, и тут же поняла, что не слышит ответа. С облегчением она поняла, что он пользуется обычным маггловским зеркалом. Она не была готова выслушивать болтовню волшебного зеркала.

Ее рука колебалась над краем полотенца. Она не могла закрывать глаза каждый раз, когда шла в туалет или принимала душ. К тому же смутные воспоминания из прочитанных когда-то родительских книг по физиологии говорили ей, что крайняя плоть нуждается в гигиене. Она не представляла, как собирается объяснять мадам Помфри и Снейпу, каким образом позволила ему получить инфекцию в таком чувствительном месте. Если, конечно, он не был обрезан. Она не узнает, пока не посмотрит.

Да. Она должна посмотреть из соображений здоровья и безопасности. Это не любопытство. Нет, определенно нет. Не любопытство.

Она сняла полотенце.

Его ягодицы были такими же бледными, как и все тело, с четко выделяющимися мышцами. Во рту пересохло, когда она поняла, что давление в паху снова начало расти.

Она сейчас возбуждается от того, что смотрит на профессора Снейпа? Или на себя? В любом случае, это ненормально.

Она осторожно повернулась и взглянула в зеркало. Волосы внизу живота оттеняли бледный орган. Гермиона не была экспертом по мужским достоинствам, но он не выглядел для нее неприятным. Она протянула руку к своему пенису и осторожно прикоснулась к нему, как будто могла обжечься. Кожа под пальцами была бархатистой и мягкой, и легкое прикосновение послало волну удовольствия по ее телу. Она снова прикоснулась к себе, и новые ощущения заполнили ее. Плоть под ее рукой начала подергиваться. Давление усилилось - незнакомое и неудобное, но не нежелательное.

Она знала, что должна остановиться. Но это было так приятно. И ей всегда было интересно, что чувствуют мужчины. И… и…

Ее рука начала скользить по мягкой плоти, которая наполнялась кровью и твердела на глазах. Она обхватила пенис рукой и начала двигать ей вверх и вниз, сначала неуклюже, но потом доверилась своим ощущениям, тело само знало, чего ему нужно. Кожа ладони царапала кожу ее члена, и она использовала собственную слюну, чтобы уменьшить это трение.

Она закрылась глаза и отдалась ощущениям. Ее движения участились, и она инстинктивно провела пальцем по головке, и она не смогла удержать стон от пронзившего ее удовольствия. Ее ноги вдруг ослабли, и она упала на колени, продолжая себя поглаживать. Из головки теперь сочилась жидкость, и она использовала ее как дополнительную смазку. Другая рука переместилась к мошонке. Она ускорила темп, движения стали настойчивыми.

Это замечательно. Это совершенно замечательно. Это невероятно хорошо. О, да. Дадададада…

БОЖЕ!

Через мгновение Гермиона поняла, что она валяется на полу в ванной Снейпа, абсолютно обессилевшая. Перед собой она увидела кремовую субстанцию и немного нервно прикоснулась к ней пальцем. Она была теплая и немного липкая.

Что же, это было что-то новенькое, подумала она. И по крайней мере, она теперь точно знала, что он не был обрезан.

Она задумалась, можно ли считать, что она соблазнила учителя.