Репрезентативные картины энергетической Реальности

Я могу описать четыре репрезентативных картины, четыре вида «изображения» энергетической Реальности, возникающих в состоянии видения. Иногда эти «изображения» могут быстро перетекать друг в друга. Впрочем, бывает и так, что метавнимание, породившее видение, фиксируется весьма стабильно — тогда репрезентативная картина обретает устойчивость и однозначность. Изменчивость и стабильность в данном случае не являются показателем качества видения, но лишь демонстрирует разные углы зрения на бытие.

Во всех четырех вариантах видение с одинаковой интенсивностью вовлекает в перцептивную активность весь объем энергетического тела. Такая интеграция неминуемо порождает мощный поток синестезий. Визуальность при этом не является доминирующим компонентом репрезентативной картины, она всего лишь равноправный участник нашей тотальной вовлеченности в психоэнергетическое взаимодействие с большими эманациями. Однако я буду говорить именно о визуальном аспекте, поскольку он лучше всего поддается описанию.

«Лучи»

В первую очередь видение репрезентирует энергетическую Реальность как совокупность лучей светимости.

Можно предположить, что такое изображение ближе всего к режимам первого и второго внимания, поскольку при интенсивном неделании и глубокой остановке внутреннего диалога данная репрезентация может накладываться на обычный мир восприятия. Разумеется, подобное «наложение» перцептивных режимов друг на друга — явление редкое и весьма впечатляющее. Оно свидетельствует о мощном всплеске интенсивности осознания, во время которого энергообмен наблюдателя, сохраняя все черты привычной структурности, то есть тонального делания (восприятие отдельных объектов, их свойств, пространственной и временной модели), расширяется за границы собранного диапазона и транслирует осознанию избыточные сенсорные сигналы.

 

Тональ более не может вытеснять данный избыточный поток по причине его необычной плотности. Но и не только поэтому. Обычно достижение этого уникального перцептивного состояния происходит после основательного «очищения» тонального аппарата. Психические силы, блокирующие или вытесняющие восприятие, значительно ослабевают, поскольку просветленный тональ отвлекается от своих комплексов небезупречности, «забывает» о них, в определенном смысле расслабляется. И — перед наблюдателем возникают бесчисленные ряды линий специфического свечения (призрачно-белого, палево-жемчужного, желтого, реже — голубоватого или розового).

Эти линии («лучи»), очевидно, самым тесным образом связаны с личной Силой субъекта. Они чутко реагируют как на малейшие колебания созерцающего внимания, так и на особенности излучения самого субъекта. Из-за этого возникает яркое переживание взаимосвязанности осознания и всего окружающего мира. Линии подчиняются воле, и потому иногда кажутся проекцией энергетического тела человека. Они искривляются в ответ на наше внутреннее движение, усиливают либо ослабляют свою яркость, даже «указывают» наблюдателю на области его особого интереса — сознательного либо бессознательного.

Особенно ярким становится восприятие «лучей» без наложения тональной картины. Оно сопровождается сильными кинестетическими, а иногда и аудиальными переживаниями. Например, часто возникает ощущение, что физическое тело «растягивается» вдоль линий светимости или наоборот — «скручивается в жгут». Видение в этом режиме может иметь разную интенсивность. При высокой интенсивности «лучи» становятся ярче и плотнее, возникает специфическое жжение кожи, отдаленно напоминающее прикосновение горячего ветра. Слуховой канал транслирует свист, шипение, треск. Периодически словно извне приходят волны вибрации, которые сопровождают различные флуктуации светящихся линий (утолщение, искривление, изменение количества «лучей» в перцептивном поле).

Опыты позволяют предполагать, что данный способ репрезентации охватывает относительно небольшой, но наиболее динамичный диапазон энергетического мира. Чаще всего он связан с силовыми воздействиями внимания на различные области внешнего пространства либо с транспортировкой осознания в тот или иной удаленный локус.

Транспортировка осознания в той или иной мере сопровождается перестройкой энергетического тела. Субъективно она переживается как мгновенное перенесение тела сновидения в точку, на которой сфокусировано личное намерение.

Трудно говорить о том, насколько такое перемещение реально. На первых порах, когда видение линий светимости является доминирующим способом репрезентации энергетического мира, все, казалось бы,

 

 

подтверждает существование движения тела сновидения — и внутренние ощущения («вытягивание», «скручивание») кинестетического, проприо-цептивного характера, и специфика зрительных перцепций, когда восприятие одного места или «мира» сменяется восприятием другого места после «прохождения» через потоки светящихся линий.

Но, по мере того, как видение становится более объемным, включающим в себя большее число структур с присущей им неопределенностью, удаленностью от всех категорий тоналя, процесс перемещения начинает напоминать иллюзию. Чувство пространства сначала меняет свое качество, а потом исчезает вовсе. Возникает иное, почти неописуемое чувство, что энергетическое мироздание и личное осознание слились в некоем многомерном континууме, а конкретное восприятие тела сновидения есть лишь результат выбора одной из множества проекций непрерывного взаимодействия осознания и Бесконечности. Именно здесь особенно ярко заявляет о себе безмолвное знание о природе Реальности.

Кольца, цилиндры, сфероиды

Второй по сложности репрезентативной картиной видения энергетического Мира становится совокупность колец, цилиндров и сфероидов.

На этом уровне репрезентации энергетической ткани бытия мы открываем новый, более глубокий порядок, присущий линиям светимости. С одной стороны, видящий сталкивается с одним из простейших перцептивных паттернов, поскольку круги, цилиндры и сферические формы являются «минимальными структурами», в которые человек склонен собирать любой неузнаваемый или слишком объемный для тоналя поток сигналов, с другой — символ круга и его проекций (цилиндр, сфера, сфероид) наиболее адекватно демонстрирует бесконечную сложность и бесконечное подобие всех порядков распределения энергии. Иными словами, здесь имеет место не только субъективное представление, но и, выражаясь условно, некая «объективность».

В этом легко убедиться даже без всякого видения. Интерпретации тоналя, работающего в обычном режиме первого внимания, регулярно являют нам универсальность круговых и сферических форм. Галактики, звезды, планеты, их орбиты, даже «силовые линии» магнитного поля, которые можно наблюдать с помощью простого вороха железных опилок, — все организуется в круги, эллипсы, сферы. Что же касается «минимальных структур» перцепции, то их мы можем наблюдать в любом визуальном шуме: так, например, распределяется возбуждение в клетках сетчатки глаза (каждый человек, наверное, знает, что такое «круги перед глазами» в полной темноте или при закрытых веках), так образу-

 

ются простейшие перцептивные иллюзии, если мы смотрим на экран телевизионного приемника, демонстрирующего «белый шум», или на беспорядочно падающий снег.

Видение многократно расширяет диапазон восприятия, и мы узнаем, что данный порядок скрытно присутствует во всяком феномене опыта, начиная со сферических электронных облаков вокруг ядра атома и заканчивая живыми организмами, в которых наблюдатель, находящийся в первом внимании, далеко не всегда замечает круговые и сферические структуры. Хотя, при более пристальном изучении живых организмов, ученые и здесь открывают, что любой организм является продуктом преобразований геометрических форм. Эти преобразования многочисленны и приводят к значительному удалению живых форм от изначальной сферической структуры энергетического потока, и все же открытые в биогеометрии закономерности заставляют задуматься.

Так, один из основателей биогеометрического подхода Н. Рашев-ский писал:

«Топологические пространства или комплексы, которыми представлены различные организмы, все получены из одного или лишь немногих изначальных пространств или комплексов путем одной и той же трансформации, содержащей один или более параметров, разным значениям которых соответствуют различные организмы» (Казкеиьку N. оро1о{гу апй Ы/е: 8еагск о/ Сепега1 Ма(кета1гса1 Рппсгр1е$ гп Вго1о^у апй 8осго1о§у).

Перцептивный аппарат тоналя, последовательно вытесняя неактуальные для избранного режима энергообмена поля, устраняет первичную полноту феномена, акцентируя его уникальные отличия и отдельность. В итоге форма «деградирует», парадоксально становясь более сложной (в случае с земными организмами, включая и человека, сфероид «деградирует», усложняясь до пентасимметрии — «пятиконечной» симметрии).

Видение демонстрирует, что «изначальное пространство или комплекс», находящиеся за пределами всех тональных трансформаций восприятия, — это круг, цилиндр и сфероид. Если видящий выделяет из потока линию светимости и концентрирует на ней внимание, линия через некоторое время превращается в кольцо, которое затем может превратиться в сферу. Абсолютно то же самое происходит, если видящий пытается объединить в единое целое пучок линий.

Здесь наблюдается очевидная закономерность. Чем гармоничнее и ближе друг к другу эманации, тем легче они интегрируются в светящиеся круги или шары. Особенности их формы, распределение светимости и ее яркость, многообразные внутренние движения — все это несет колоссальный объем информации, которая распознается субъектом в условиях исключительно высокого энергетического резонанса.

 

Видящий переживает этот резонанс как нисхождение безмолвного знания. Его возникновение связано с личным намерением, каковое, в свою очередь, является проекцией не столько сознательных, сколько бессознательных, подсознательных и сверхсознательных мотиваций.

Надо полагать, этим и объясняются разнообразные затруднения при попытке видящего использовать свои способности в практических целях. Пока существуют разрывы осознанности между различными уровнями психической активности субъекта, управлять видением весьма сложно. Особенно, если иметь в виду, что этот режим восприятия намного чаще возникает в состоянии второго внимания, включившегося в осознанном сновидении, когда сила бессознательного (либо сверхсознательного) намерения часто побеждает рациональную мотивацию. Поэтому видящий получает, прежде всего, те откровения, которые важны для его экзистенциальной сути, связанной с намерением человеческого вида, и намного реже — ответы на сформулированные наяву вопросы. И это понятно — бодрствующий разум, живущий по законам первого внимания, очень часто интересуется совершенными пустяками.

Если репрезентация линий светимости демонстрирует взаимодействие сил в энергетическом мире, то репрезентация колец, цилиндров и сфероидов — структурность бытия, и несет в себе, прежде и более всего, информацию. Кольца и цилиндры часто отражают уровень неорганических структур, а разнообразные «пузыри» — представляют живые организмы. Впрочем, это не абсолютное правило. (В состоянии видения вообще редко встречаются абсолютные правила.) В энергетической Реальности все плавно переходит друг в друга, каждая конкретная манифестация импликативно содержит в себе нечто иное. Сфероид содержит в себе линии, кольца и цилиндры. Кольца и цилиндры в любой миг готовы превратиться в «пузырь». Живое и неживое оказываются куда ближе друг к другу, чем нам представляется в мире первого внимания.

Особого внимания заслуживают «спиралеобразные» структуры. Они по своей природе являются промежуточной формой между линиями и кругами и чаще всего наблюдаются внутри «пузырей», представляющих живые организмы. Внутри пузыря (энергетического тела человека или другого живого организма) спиралеобразные воронки обычно являются каналами энергообмена. Они бывают не только неподвижными, но могут перемещаться в пределах сфероида — подниматься на поверхность и погружаться в его светящуюся глубину, скользить по поверхности, колебаться, вибрировать, увеличиваться и уменьшаться.

Если же спиралеобразная светимость существует вне сфероида, то видящий, скорее всего, столкнулся с местом Силы или иным полевым образованием, интенсивно излучающим либо поглощающим энергию. Например, в перцептивных мирах второго внимания мы время от времени встречаемся с тем, что называют «неорганическими существами».

 

Опыт показывает, что далеко не всегда эти феномены являются формой жизни. Понять, с чем мы действительно имеем дело, помогает видение.

Если за тем, что мы воспринимаем во втором внимании как «неорганическое существо», скрывается сферическая или цилиндрическая структура, то это относительно автономная сущность. Если же мы видим спиралевидную воронку, это, как показывает опыт, обычно является частью большого энергетического потока, который может служить своего рода каналом между мирами, либо неоднородностью континуума, которая может быть причиной резкого истощения сил у практика, то есть «ловушкой» для внимания. Видящий воспринимает эти опасные структуры как затягивающий водоворот.

В энергетическом мире существуют и «выталкивающие» водовороты. Сновидец встречается с ними в относительно далеких мирах второго внимания. Это интересные структуры, неоднозначно действующие на человека. Второе внимание предъявляет их наблюдателю как массивные и ярко излучающие объекты (чаще всего это огромные светила). Если тонус энергетического тела сновидящего невысок, внимание его недостаточно тренировано, то сила, исходящая от «выталкивающего водоворота», может вызывать угнетающее, невыносимое давление, парализовать его подвижность, замедлять течение внутреннего времени (соответственно, ускоряя процесс старения физического тела) и даже серьезно угрожать самой жизни.

Я рекомендовал бы избегать контакта с источниками мощного излучения до той поры, пока сновидец не будет уверен, что способен контролировать плотность поверхности «кокона». Контроль плотности позволяет получать от «выталкивающих водоворотов» ощутимый заряд Силы без вреда для энергетического тела. В результате резко усиливается чувствительность к планетарному полю Земли, многократно возрастает плотность тела сновидения, и практик начинает все чаще входить в состояние сновидения-наяву, где происходит масштабная интеграция полей первого и второго внимания.

«Ячейки»

Третья и четвертая репрезентативные картины энергетического Мира имеют более абстрактный характер. Очевидно, они отражают структурные особенности того, что в книгах Кастанеды названо «полосами» больших эманации. Возможно, что при интеграции самых больших объемов видимого, речь идет даже не о «полосах», а о сложных конструкциях из «полос».

Третью репрезентативную картину можно условно назвать «ячейками». Здесь видящий воспринимает огромные образования светимости, организованные мозаичными образом наподобие пчелиных

 

 

сот или реже — квадратных, прямоугольных пластов, очень объемных и массивных, наложенных друг на друга в очень сложном порядке. Соблазнительно думать, что каждая ячейка образует свой собственный перцептивный мир. Такая идея вполне укладывается в привычное описание тоналя. Однако столь простая интерпретация вызывает сомнение. Наблюдая за энергетическим телом живого организма (а особенно — человека), мы очень часто обнаруживаем скрытую сложность устройства большого Мира.

Так, в моем опыте видения абсолютное большинство высших животных представлялись как частичное наложение четырех-пяти «ячеек» вселенской светимости. А человек связан с еще большим числом подобных сверхструктур. Причем, относительно человека я так и не смог точно определить количество этих наложений. При каждой попытке разобраться в этой организации возникает чувство неопределенности и неуверенности. Энергетическое тело человека в разные моменты видения охватывает разное число наложенных «ячеек» (или «полос») — чаще шесть-семь, иногда девять и больше. Какие-то из полос явно имеют отношение исключительно к человеку и больше ни к чему в мире.

Этот опыт трудно соотнести с описанием, которое в своих поздних книгах дает Кастанеда. Не вполне ясно также, какие именно свойства бытия отражают пресловутые «ячейки» или полосы. Они не соотносятся ни с конкретным видом жизни (неорганический мир, растительный мир, мир насекомых, мир животных, мир человека и т.д.), ни с определенным способом перцептивной сборки. Судя по всему, «ячейки» объединяют эманации по более фундаментальным признакам — например, по характеру отношений, возникающих между полем человеческого сознания и конкретным диапазоном энергетической Реальности.

Вообще, на этом уровне репрезентации видимого все более проступают энергетические свойства сознания, и особенно — его своеобразное отношение к Времени. Можно даже сказать, что первейшая реализация сознания как энергии — это конструирование темпорального измерения.

Чем дальше наблюдаемая энергетическая природа от человеческого типа осознания, тем меньше в ней того движения Времени, которое транслирует себя видящему как специфическое вибрирующее гало.

Каждая «ячейка» отличается собственным типом вибрации. Большая часть проявлений бытия, которые воспринимаются в первом внимании, пульсирует ровно, ритмично. Сила их светимости практически неизменна, отчего они часто производят впечатление неких «стоячих волн». Подобных ячеек не так уж много (от двух до четырех), и они возникают перед видящим в первую очередь. Последовательно сосредоточиваясь на этом «изображении», мы окончательно теряем из виду кольцевые, цилиндрические и сферические структуры. Они словно бы

 

«тонут» в сияющей вибрации и, в конце концов, оказываются захваченными гигантской «стоячей волной» — одной, затем двумя-тремя и более.

По отношению к наблюдателю «стоячие волны» оказываются чем-то вроде энергетического скелета Бесконечности. Но это, безусловно, иллюзия, поскольку видящий способен с помощью произвольного внимания придать общий вид «стоячих волн» самым разным ячейкам, структурирующим эманационный фон. И эта человеческая способность приводит к уникальным эффектам.

В первом внимании мы привыкли считать самих себя существами, линейно движущимися из прошлого в будущее. С самого возникновения тоналя мы полностью и безоговорочно отсекаем любые иные варианты субъективного восприятия времени. С одной стороны, это результат мощной перцептивной установки, сформированной обучением, с другой — это самый простой и гармоничный способ, соответствующий доминирующему типу нашего энергообмена с внешним полем. Удивительно и странно узнавать в состоянии видения, что внутри нас существуют скрытые в тени части, существующие во Времени совершенно иначе. Эти части даны видящему в виде «полос» или «ячеек» эманации, светимость которых все время меняется, следуя нескольким причудливым паттернам вибрации.

Нас пронизывает «полоса», которая несет циклическую структуру. Ее вибрация регулярно возрастает и ослабевает, напоминая своего рода энергетический волчок. Эта часть вовсе не «движется» во Времени. Если видящий способен сфокусировать на ней свое внимание, он приостанавливает сначала свою психическую активность, а затем — резко замедляет почти все процессы психоэнергетического метаболизма в коконе.

Эта «полоса» скрывает в себе суть полной остановки внутреннего диалога. Когда человек достигает успеха в психотехнике по достижению ОВД либо оказывается в близком к ОВД состоянии через традиционную медитацию, погружение в транс и т.п., он не просто переживает некое субъективное психическое состояние. Он выделяет из энергетического фона определенную фигуру. И в этот миг образуется резонанс между нашим осознанием и той самой «ячейкой» Реальности, где Время свернуто, где все силы Бесконечности замкнуты в недвижном круговороте. До достижения видения никто из людей и не подозревает, что, остановив внутренний диалог, они входят в контакт со скрытым прежде энергетическим потоком.

Разумеется, для трансформационной практики нагуализма открытие вневременной полосы эманации имеет огромное значение. Видение этой структуры полностью выводит остановку внутреннего диалога за пределы психотехнической процедуры как таковой. Однажды обнаружив в себе эту полосу или «ячейку», практик более не нуждается ни

 

в «походке Силы», ни в работе по деконцентрации внимания, ни в других формах неделания.

Это кажется странным лишь на первый взгляд. Стоит только присмотреться к самым разным мистическим традициям человечества, и почти повсюду мы обнаружим специфические описания «внутреннего безмолвия», настигающего человека в результате длительной психотехнической тренировки. Рано или поздно мистическая интроспекция обнаруживает внутри человека «точку» или позицию, где внутренний диалог резко замедляется, почти угасает. С этих самых пор «безмолвие» уже не исчезает. Оно может лишь уходить в тень, временно притупляться, чтобы при каждом удобном случае вновь возникать как центральная фигура психического опыта.

Это и есть переживание контакта осознающего субъекта с потоком Бытия, пребывающим вне временного потока. По мере того, как психоэнергетический резонанс распространяется на всю целостность тела, разные метаболические процессы изменяют свою скорость. В результате трансформируется не только качество нашей реактивности, но и течение интегральных психофизических процессов — в частности, замедляются процессы старения, роста и деления клеток. Вся соматическая система переключается на иной режим функционирования, цель которого — самосохранение организма.

Преимущество видения вневременной полосы заключается, прежде всего, в том, что практически весь объем энергетического тела одномоментно входит в резонанс с этим потоком. Здесь у субъекта более не существует ни перцептивных, ни психофизических обусловленностей. Это своего рода «площадка», отталкиваясь от которой можно начинать любые трансформационные процессы в энергетическом теле. Здесь же, очевидно, рождается энергетический импульс, смещающий точку сборки и, соответственно, изменяющий человеческую форму.

Таким образом, нечеловеческий порядок устройства эманации во вневременной «ячейке» оказывается главным двигателем Трансформации человеческого вида. Данное обстоятельство, открытое в состоянии видения, помогает понять, как человек может преобразиться и стать кем-то иным. Ибо с философской (а равно психологической) точки зрения, человек не способен выйти за пределы себя, если изначально не содержит в своей природе чего-то большего, относящегося не к Человеку, а к Большому Миру.

Другая «ячейка» энергетической Реальности, также пронизывающая полевый кокон, имеет такой вибрационный паттерн, который, очевидно, представляет для человека обратное течение Времени. Непосредственное видение этого паттерна оставляет впечатление стремительно нарастающей яркости, амплитуды и частоты импульсов, прерывающихся на некой критической точке. Наблюдатель, находящийся

 

 

в контакте с этой «ячейкой» эманации, словно обращается лицом к «светящемуся прибою». К данному переживанию хорошо подходит метафора, которую приводит Кастанеда, когда дон Хуан рассказывает о видении «накатывающего Времени».

Действительно, будущее и прошлое для воспринимателя словно меняются местами. Наиболее странным проявлением перевернутой темпоральности становится обратная причинность. Практик ясно видит, что настоящее обусловлено его будущим, а прошлое — его настоящим. Иногда, выходя из состояния видения, тональ успевает интерпретировать возникший резонанс в качестве потока так называемых прогностических образов. Их еще можно назвать «воспоминаниями о будущем».

С подобным опытом знакомы многие люди. Проблема заключается в том, что он остается неосознанным либо неверно понятым. Глубинный перепросмотр иногда выявляет удивительные вещи. В частности, то, что раннее детство человека переполнено предчувствиями или снами, в которых будущая судьба предстает перед ним в форме некой туманной «памяти». Да и в более позднем возрасте человек то и дело сталкивается со странными ощущениями (как во сне, так и наяву) — эпизодами, где он смотрит «в прошлое из будущего». В эти мгновения все мы словно замираем, испытывая нечто вроде дежавю или отстраненности от «Я», движущегося во времени привычным образом.

Такие состояния трудно назвать приятными. Чаще они кажутся тревожными, поскольку непосредственное чувство ставит под сомнение базовую концепцию нашей Судьбы. Конечно, главной причиной экзистенциальной тревоги в данном случае становится «воспоминание» собственной смерти. Этот психический факт на несколько минут или секунд становится давно прошедшим и освещает мрачноватым светом горизонты всей нашей личной истории.

Польза от подобных переживаний несомненна. При достаточно глубоком погружении в «ячейку» бытия с обратным течением времени человек обретает новое измерение для постижения собственной жизни. Прежде всего, он узнает, что пребывает над Временем, не ограничен им. Прошлое перестает быть детерминирующим фактором и источником постоянного психического давления. Изменение временной перспективы приводит к иному пониманию настоящего — оно становится пересечением двух энергетических потоков, текущих в противоположных направлениях. Иначе говоря, настоящее превращается в уникальную по своей значимости точку, где непостижимым образом каждую секунду заново рождается все конкретное содержание личной истории — как будущего, так и прошлого. Там человек узнает через непосредственное чувствование, а не через абстрактное умозрение, что абсолютно все решается именно сейчас, что настоящее есть фокус приложения всех

 

 

сил, а любое иное отношение ко Времени может быть только вредным искажением реального положения дел.

Есть только один способ реагирования, который кажется адекватным для человека, испытавшего в полной мере все особенности пребывания осознания вне стереотипной временной последовательности. Это — безупречность. Любое иное отношение невозможно и невыносимо.

Конечно, никакое описание не может передать сложную гамму чувств, возникающую из-за того, что прошлое, настоящее и будущее предстают перед осознанием равноправными частями единой картины. Рождение и Смерть, обусловленность и свобода, движение и неподвижность, борьба и покой — все противоположности смешиваются, некуда и не от чего бежать, все необходимо пережить. Базальные комплексы (страх смерти, чувство собственной важности, жалость к себе) словно бы разрывают на части наш психический мир, явственно угрожая самому существованию тоналя. Они превращаются в поистине невыносимый груз. Так рождается безусловная уверенность в том, что активность базальных комплексов в нынешнем виде необходимо прекратить раз и навсегда.

Так осознается смысл безупречности в процессе видения больших полос эманации. Это редкостный «подарок духа». Можно десятилетиями входить в состояние видения и всячески избегать при этом «опасных» углов зрения на энергетическую Реальность, бессознательно проецировать на воспринимаемые структуры светимости следы тонального порядка. Тогда всплески видения остаются лишь краткими откровениями, которые мы стремимся забыть, чтобы сохранить стереотипические черты нашей зачерствевшей личности.

Разве не так поступает человек при всякой угрозе внешнего давления? Именно так — он бежит от давления, он ищет уютной и безопасной позиции. Это стереотип, выработанный за сотни веков биологической эволюции. Однако отсутствие давления означает отсутствие Трансформации. Ибо мы, к сожалению, изменяемся только тогда, когда нас «прижимают к стенке».

Как это ни парадоксально, можно быть видящим и оставаться слепцом. Такова противоречивая природа тоналя. Еще несколько лет назад мне казалось, что видящий свободен от работы тоналя хотя бы во время самого видения. Но многочисленные опыты показали, что все устроено намного сложнее. Мы поразительно изобретательны и способны обманывать себя даже в состоянии видения. Даже сюда, в сердцевину светящейся Бесконечности, подспудно проникает власть «надзирателя», обеспечивающего неизменность человеческой формы. Человек адаптируется к любым формам перцепции так же, как он адаптируется к внешней среде. В результате мы не видимтото, чего не хотим видеть.

 

 

Мы увлеченно перебираем яркие игрушки из пульсирующих линий, ищем ответы на космологические, метафизические и прочие умственные вопросы, потакаем себе в этом бессмысленном любопытстве, а жизнь не меняется. Более того, она становится еще более изощренным типом забвения. Смерть, терпеливо наблюдающая за нами из-за плеча, никуда не девается. Она по-прежнему дышит в затылок, но мы предпочитаем не думать о ней, не слышать и не чувствовать ее, хотя ее тень прямо перед нами, в каждом импульсе развернувшихся энергетических полей, представляющих человеческому сознанию разнонаправленные потоки Времени.

Именно огромным сопротивлением тоналя объясняются порой неимоверные трудности, с которыми сталкивается видящий, пытаясь заметить Время в энергетической Реальности. Эманации Времени — самый сокровенный, самый интимный аспект жизни осознания — действуют по-настоящему шокирующим образом на щиты тоналя. Представ однажды во всей своей беспощадной наготе, они наносят удар за ударом, непрерывно подтверждая, что человек не имеет убежища в этих ревущих энергетических потоках.

«Шокотерапия» нагуаля приводит, в конечном итоге, к тому самому «смирению воина», о котором говорил Хуан Матус в книгах Карлоса Кастанеды.

Самый великий страх — страх смерти — медленно растворяется, теряет свою актуальность. Ибо смерть видится как неотъемлемый участник жизни, как то, что всегда находится «на кончиках пальцев» вместе со свободой, магией, Трансформацией и Бесконечностью. Все производные этого изначального страха (страх одиночества, остракизма, страх совершить ошибку и быть непризнанным, страх бессмысленности и прочие) уходят вслед за ним, не в силах существовать в абсолютной вневременной пустоте.

Различные формы и маски чувства собственной важности не вызывают более ничего, кроме отстраненного изумления. Что может быть важным в этих непостижимых и необъятных течениях, в равной мере несущих разрушение и созидание, удовольствие и боль, знание и невежество, осознанность и забвение? Большие эманации просто превосходят всякие координаты личного пространства, где возможны представления о «важном» и «неважном».

Жалость к себе увядает. Ведь она имеет смысл только внутри однозначного движения времени — там, где прошлое это всегда прошлое, а будущее всегда будущее. «Я скоро умру» — и поэтому «мне жаль самого себя». «Меня не ценили, не любили, игнорировали, меня оскорбляли и унижали» — и потому «мне жаль самого себя». Когда же время сворачивается в фокусе настоящего, никто не может жалеть себя. Больше нет ни причин, ни следствий. Нет греха и возмездия, нет жертвы и нет враж-

 

дебного окружения. Есть текущий момент, который надобно переживать с максимальным сосредоточением — хотя бы потому, что видение устранило все виды границ, связей и отношений.

Итак, полномасштабное видение больших эманационных структур вызывает гигантское психоэнергетическое давление на человеческий кокон. Оно выражается не только в психофизическом дискомфорте, о котором мной уже было написано в предыдущих книгах, но и в мощных эмоциональных потрясениях, обладающих значительным разрушительным потенциалом.

Единственный способ, позволяющий пережить это давление, — это безупречность видящего.

При должной чувствительности и понимании собственной природы любой видящий находит собственную форму безупречности, даже если никогда о безупречности не слышал. В противном случае он либо теряет способность видеть (вытесняет из восприятия все невыносимые для тоналя поля эманации), либо погибает.

После обретения безупречности давление больших эманации на человеческий кокон может быть благотворным и даже целительным. Прежде всего, это относится к видению эманационных полос с обратным течением Времени. В результате глубокого, но не напряженного сосредоточения внимания на этих вибрациях, психические и соматические поля тела входят в то состояние, где резко усиливаются все регенерационные процессы. Помимо специфического оживления чувств и памяти, такой тип энергообмена приводит к обновлению самой телесной субстанции — восстанавливаются разрушенные клеточные структуры, постаревшие ткани. Органы «вспоминают», как они работали в юности. Происходит быстрое очищение состава крови. Вся система психоэнергетического, биохимического, соматического метаболизма начинает работать иначе. Субъективно это состояние воспринимается как омоложение. Разумеется, никаких научных исследований на это тему до сих пор нет. Но мои личные ощущения соответствуют тому, что я написал выше.

Кажется, что тело стремится соответствовать воспринимаемым вибрационным паттернам. В резонанс с эманациями обратного времени входят, прежде всего, телесные механизмы, чьи функции заключаются в противостоянии нарастающей с годами энтропии. Время от времени побочным эффектом активизации этих телесных механизмов становится даже изменение поведения, привычек и образа жизни. Негативные психофизические стереотипы, которым подчинялся видящий в течение своей прежней «личной истории», растворяются.

Таким образом, мы на собственном опыте узнаем, что многие содержания внутреннего мира имеют не столько психологическую, сколько энергетическую природу. Мысли, желания, привычки, настроения, стремления и интересы — все это совокупность определенных

 

резонансов, паттернов энергообмена. Выделяя с помощью произвольного внимания некоторые потоки эманации, мы всесторонне влияем на качество психосоматической целостности.

Возможно, именно здесь заключена тайна сознательного управления длительностью нашей биологической жизни.

«Облака»

Надо сказать, все репрезентативные картины энергетической Реальности кажутся человеческому тоналю весьма странными. Ни одна из них не укладывается в привычную систему перцептивных координат.

Все картины соединяют в себе несоединимое, воплощают непостижимые парадоксы, поскольку находятся как бы на границе между миром отдельных, преходящих объектов и миром Бесконечности и Вечности. Репрезентации, данные сознанию видящего, превышают объем тоналя, а потому оставляют впечатление чего-то непрерывно меняющегося, текучего и незаконченного.

Человеческое внимание и восприятие, сканируя бесконечный калейдоскоп визуальных, аудиальных, кинестетических форм, быстро оказывается в состоянии критического напряжения. В связи с чрезвычайной плотностью перцептивного материала работа осознания в видении то и дело меняет свое качество. На первых порах видение вообще длится считанные секунды — ровно столько, сколько способно выдержать человеческое внимание на пределе самого парадоксального своего состояния. Это состояние можно описать только как сочетание противоположностей — деконцентрации и концентрации внимания, слияния субъекта и Объекта при сохранении четкой отделенности воспринима-теля от данных ему феноменов, высшего синтеза всех сенсорных модальностей и одновременной разъятости перцепции до уровня ее элементарных компонентов, наличия пространственно-временной картины на фоне абсолютной «свернутости» пространства и в