Супрематический и агитфарфор. Крупнейшие художники, творческие концепции, важнейшие произведения.

Украшенный серпами, молотами и пророчествами скорого светлого будущего фарфор первых лет Октября принято называть агитационным. Мы решили отметить 90-летие революции и вспомнить, за что агитировал фарфор в России, Китае, Италии и Франции.

После Октябрьской революции 1917 года Императорский фарфоровый завод (ИФЗ) был национализирован и был переименован в Государственный фарфоровый завод (ГФЗ). После Февральской революции 1917 года бывший ИФЗ находился на грани развала и полного забвения, однако в марте 1918 года ГФЗ был взят под опеку Народного комиссариата просвещения. Наркомпрос поставил перед коллективом задачу сохранить лучшие традиции русского художественного фарфора, создать из бывшей придворной мануфактуры «испытательную керамическую лабораторию республиканского значения», производящую «агитационный фарфор в высоком смысле этого слова – революционный по содержанию, совершенный по форме, безупречный по техническому исполнению».

В первые месяцы после революции на Государственный фарфоровый завод в Петрограде (в спешном порядке переименованный из Императорского; в 2005 году это название было ему возвращено) пришла новая команда художников во главе с Сергеем Чехониным. В 1918 году «чехонинцы» получили от большевистского правительства свой первый заказ — изготовить «бюсты деятелей революции и утилитарно-декоративные предметы с революционными лозунгами». Агитационный фарфор был своеобразным художественным документом революционной эпохи. В декоре агитационного фарфора художники использовали советскую эмблематику и геральдику, актуальные политические лозунги и призывы. В фарфоровой пластике появились выразительные образы современников – красноармейцев, рабочих, матросов.(*)Согласно ленинскому плану пропаганды символы новой власти следовало размещать повсюду. Даже спичечные коробки и тарелки должны были рассказывать победившему пролетариату о свершениях революции. Что и в каком стиле рисовать, власти пока не уточняли, поэтому художники завода нередко украшали предметы агитационного фарфора росписями в стиле кубофутуризма* или супрематизма. Впрочем, агитфарфор никогда не был доступен тем, к кому непосредственно обращался. Для простого рабочего или крестьянина он был слишком дорог и из мастерских завода отправлялся на европейские выставки и аукционы, в частные коллекции. С 1921 года вся продукция ЛФЗ шла исключительно на экспорт. Переориентация на Запад быстро стала заметна невооруженным глазом — на посуде появились надписи на английском и немецком языках, а революционные сюжеты все чаще заменялись иллюстрациями к русским сказкам. В конце 1960-х годов ЛФЗ(Ленинградский фарфоровый завод) наладил перевыпуск самых известных образцов агитационного и супрематического фарфора по эскизам Чехонина и Суетина.

 

К чему призывает фарфор?

Лозунги, которыми художники украшали блюда и чайники, лично утверждал товарищ Ленин. Среди одобренного им были высказывания Толстого, Достоевского и Карла Маркса, а также цитаты из анархиста Бакунина, философа Конфуция, поэта Овидия, оратора Цицерона, утописта Томаса Мора, теоретика искусства Джона Рескина... и, как ни странно, из Евангелия! В 30-е годы на массовой посуде появились более лаконичные и доступные слова: «Даешь Турксиб!», «Нефть — стране!», «Слушай радио!» и даже «Чисти зубы!». Впрочем, уже в ту пору многие критики высказывались против украшения посуды лозунгами. Чашки не должны к чему-то призывать и чего-то требовать, пусть они лучше радуют глаз цветочными орнаментами — настаивали эти политически безграмотные личности.

Художники авангардисты вели новаторскую деятельность. Супрематисты расширили горизонты фарфора: формы предметов и живописные композиции строились из комбинаций простых геометрических фигур и контрастных цветов – красного, черного, белого.(*)

Фарфор, да не тот

Уже в начале 1920-х годов ажиотаж среди западных коллекционеров привел к тому, что в Германии стали активно подделывать советский фарфор. «Паспортом» фарфоровой посуды являются марки на дне предмета. Ранние и самые ценные образцы агитфарфора делались на основе дореволюционного «белья» — изделий, которые еще не успели расписать. На их дне сохранялись марки царских времен (литеры «Н-II», «А-II», «А-III» под императорской короной) или знак Временного правительства — двуглавый орел в круге с датой «1917». При производстве агитфарфора эти символы закрашивались зеленым ромбом или овалом, а рядом ставилась новая марка — перекрещенные серп, молот и часть шестерни. Фальсификаторы обычно просто рисуют на этом месте зеленые ромбы или овалы. (*)

Предшественником советского агитфарфора был фаянс времен Великой французской революции (1789—94). Роялисты (защитники монархии) выпускали тарелки с изображением королевского цветка — лилии, а сторонники революции — с галльским петухом и фригийским колпаком, символом освобожденного раба. В 1778 году Екатерина II заказала на частном фарфоровом заводе Гарднера четыре обеденных сервиза с изображением главных наград Империи — орденов св. Георгия, св. Владимира, Александра Невского и Андрея Первозванного. Орденские сервизы использовались один раз в году — на обеде в Зимнем дворце в день соответствующего святого.

Впервые после долгого перерыва начали делать фарфор из отечественного сырья и самостоятельно изготавливать краски. Художественная политика ГФЗ в первые послереволюционные годы была составной частью плана монументальной пропаганды с четко очерченными идейно-художественными принципами. В 1920 году ГФЗ посетил Максим Горький, он выразил восхищение новым советским фарфором и отобрал фарфор для зарубежных выставок, на которых он предложил показать фарфор ГФЗ. По указанию В.И.Ленина, производство художественного фарфора на ГФЗ стало носить исключительно экспортный характер, и агитационный фарфор стал едва ли не единственным предметом экспорта современной художественной промышленности республики. Создание послереволюционного фарфора связано, прежде всего, с именем Сергея Чехонина, назначенного руководить художественной частью производства. Он ввел в фарфор тему новой советской государственности. В создании фарфора ГФЗ принимали участие Василий Кузнецов, Наталия Данько (серия скульптур-шедевров агитационного фарфора), Рудольф Вильде, Михаил Адамович, Зинаида Кобылецкая, Мария Лебедева, Натан Альтман, Мстислав Добужский, Василий Татлин, Кузьма Петров-Водкин, Павел Кузнецов, Борис Кустодиев, Александр Матвеев, Николай Андреев и многие другие.

В 1918 году по приглашению Чехонина на ГФЗ пришла Александра Щекотихина-Потоцкая. Главной темой ее творчества была тема России.(*)

В 1920-х годах итальянские футуристы делали все для пропаганды своего стиля среди широких масс. Художник Джакомо Балла даже умудрился наладить производство «футуристической» посуды. Правда, раскупалась она плохо: пользоваться квадратными сахарницами и восьмиугольными чашками было неудобно. С 1923 года на ЛФЗ начали выпускать «супрематическую» посуду, сделанную по эскизам Казимира Малевича и его учеников — Ильи Чашника* и Николая Суетина. (*)

В 1990-х в на фарфоровом заводе в Дулеве небольшим тиражом выпускались блюда по эскизам современных авангардистов — Франциско Инфанте, Владимира Немухина, Эдуарда Штейнберга и др.

В 1966 году в Китае началась «культурная революция», которая ставила перед собой задачи искоренить «буржуазные» ценности и внедрить повсюду «соцреализм». Фарфоровая промышленность уцелела лишь потому, что мастера додумались украшать свои произведения портретами Мао, его соратников и их «наказами».

Самые ранние образцы агитационного фарфора легко узнать — у них расписаны только борта, а центральная часть («зеркало») девственно чиста.

Мода на фарфоровые статуэтки восточных девушек и детей, продержавшаяся весь советский период, началась в 1921 году после III Конгресса Коминтерна и Съезда народов Востока. По случаю мероприятия были выпущены сувениры — блюда с профилем председателя съезда Зиновьева и фигурки восточных красавиц. В 1921 году руководство ЛФЗ обратилось в Комиссию по оказанию помощи голодающим Поволжья с предложением выпустить несколько блюд со специальной маркировкой и рисунками, которые впоследствии не будут воспроизводиться. Эти уникальные предметы были проданы с аукциона, а вырученные средства пошли на помощь голодающим.

Люди

Сергей Чехонин (1878—1936) Художник, в 20-е годы директор ЛФЗ и идеолог нового искусства. В 30-е годы из «верного спутника революции» превратился в «реставратора старой аристократической романтики». Умер в эмиграции.

Алексей Морозов (1857—1934) Промышленник и коллекционер, в 1918 году приобрел первый из выпущенных экспериментальным цехом бюстов Маркса. Вскоре коллекция Морозова была национализирована, а в его доме открыт Музей фарфора.

Эльвира Самецкая Автор десятков посвященных истории фарфора книг и статей однажды, под зеленым овалом на обороте «агитационной» тарелки, обнаружила надпись Made in Japan.

Следует также уточнить, что определение "агитационный фарфор" охватывает не только изделия ГФЗ-ЛФЗ первого послереволюционного десятилетия, но и предметы, выполненные на других фарфоровых заводах - Дулёвском, Дмитровском, Волховском и на Конаковском фаянсовом. Они, бесспорно, по качеству и художественному уровню исполнения в большинстве случаев уступают произведениям ГФЗ, но имеют свой "провинциальный" колорит и встречаются значительно реже, как правило, не повторяясь.

СУПРЕМАТИ́ЗМ, "СУПРЕ́МУС" (от лат. supremus — "наивысший, крайний, последний") — течение авангардного искусства, разновидность геометрического абстрактивизма, или "геометрический конструктивизм", как метод "выражения высшей реальности", отсюда название (см. действительность; реальность). Супрематисты выражали свое интуитивное ощущение реальности в элементарных геометрических формах: сочетанием цветных кругов, квадратов, прямоугольников, треугольников.

В 1920 г. Малевич выдвинул лозунг "Супрематизм — новый классицизм", противопоставив свое творчество даже революционно настроенным конструктивистам, которых он объявил "лакеями действительности". Супрематисты пытались применить идеи учителя в оформлении революционных празднеств, книжной графике. И. Г. Чашник и Н. М. Суетин создавали "супрематический фарфор" (рис. 216), Л. С. Попова — "супрематические ткани". В 1926—1927 гг. Малевич работал в Баухаузе в Дессау (Германия), организовывал выставки своих произведений в Берлине и Варшаве. В 1929 г. А. В. Луначарский назначил Малевича "народным комиссаром ИЗО НАРКОМПРОСА" (отдела изобразительного искусства Народного комиссариата просвещения), но уже в следующем 1930 г. выставку Малевича в Киеве (художник родился близ Киева в польской семье) запретили. Государственная власть меняла политику от поддержки "левого искусства" к его запрету и поощрению "правого" как "более близкого народным массам". В 1935 г. Малевич скончался от рака в Ленинграде. В последние годы он сожалел о своем нигилизме и отрекся от супрематизма.