Природа парадигмального мышления

 

Несмотря на развитие научного зна­ния содержание «политики» посто­янно остается открытым, подверга­ясь изменениям и дополнениям по мере возникновения новых теоретических моделей. Оно демонстрирует тщетность однозначных интерпретаций феномена политики, стремления поймать ее вечно ускользающую специфику в границах единожды найденной логики, без доопределения уже имеющихся дефиниций альтернативными суж­дениями. Множественность складывающихся образов политики – неоспоримое свидетельство полисубстанциональности политическо­го, как такового. Политическая наука не терпит претензий на выра­жение «единственной» истины в знаниях о политике.

Термин «политика» возник еще в Древней Греции (от греч. polis – город) и первоначально означал различные формы государственно­го правления. Так, название одного из первых произведений, посвя­щенных изучению политики, трактат Аристотеля «La politika» дос­ловно так и переводится: «То, что относится к государству». Впослед­ствии за политикой закрепилось множество смыслов: сфера, линия поведения и действий, способ урегулирования, характер человечес­ких отношений и т.д. По мере накопления представлений о свойствах и сущности политики, полученных с помощью разных областей зна­ния, по мере составления ее многочисленных типологизаций, клас­сификаций и оценок, подготавливалась почва для того «информаци­онного шока», который не только разнообразит понимание полити­ческой действительности, но и нередко блокирует саму возможность выделить в ней нечто главное.

В то же время во всей совокупности научных представлений о политике существуют и такие теоретические конструкции, которые концептуализируют всю гамму идей, оценок, чувств, представлений. Эти основополагающие по своему характеру представления о приро­де и сущности политики выступают своеобразным теоретическим фун­даментом, на котором выстраивается вся совокупность наблюдений и выводов о разнообразных, описываемых на протяжении веков, фор­мах государственного устройства, отношений между элитарными и неэлитарными слоями общества, деятельности структур институтов власти и т.д. Выражая те или иные принципы понимания политики, эти основополагающие воззрения задают направленность исследова­нию данной области действительности, служат критерием выбора методов ее исследования и отбора фактов, выступают основанием для соответствующих обобщений и классификаций политических яв­лений.

Для того чтобы подчеркнуть специфику такого рода теоретичес­ких построений в общественной науке в целом, в 20-х гг. XX столетия американский историк науки Т. Кун ввел в научный оборот понятие «парадигма». В целом он дал более двадцати определений этого поня­тия, связывая их с этапами развития научного знания и определения статуса науки. Однако в наиболее общем смысле он трактовал пара­дигму как своеобразную логическую модель постановки и решения познавательной проблемы. Правда, при таком подходе парадигмальным характером могли обладать любые целенаправленные исследо­вания, в том числе и посвященные изучению отдельных сторон и компонентов политической жизни (например, поведения элит, дея­тельности партийных и государственных институтов и т.д.).

Вместе с тем фундаментальное значение для политической науки в целом имеют те парадигмы, которые истолковывают ее природу и сущность, источники формирования и развития, масштабы распрост­ранения, наиболее важные черты и свойства этой области действи­тельности. Задавая основные единицы измерения политики, подоб­ные теоретические конструкты формируют целостные, концептуаль­но оформленные представления о политической сфере, одновременно давая возможность вписать сформированный теоретический образ политики в более широкие идейные рамки, раскрывающие сложив­шиеся у той или иной группы исследователей представления о картине мира. Все это придает таким парадигматическим представлени­ям статус и значение основополагающих теоретических конструк­ций, которые организуют все политическое знание и дают начало целым классам доктрин, развивающих их основные идеи.

Организуя мощнейший интеллектуальный поток познания поли­тики и одновременно воплощая различные способы объяснения ее природы и сущности, такие концептуальные конструкты превраща­ют политологию в мультипарадигматическую науку, в отрасль знания, допускающую различные способы теоретической интерпрета­ции политических явлений. Как мы увидим далее, не все парадигмы обладают одним и тем же значением в общей картине научного зна­ния. Однако, обладая разными познавательными достоинствами, в своей совокупности они способствуют необычайно богатому и все­стороннему описанию данного общественного явления.

Фундаментальный характер политологических парадигм прояв­ляется и в том, что соответствующие подходы к пониманию полити­ки служат концептуальным основанием не только для сугубо теоре­тических, но и для прикладных исследований. Иначе говоря, рас­крывая ее внутренние и внешние связи политики с другими сферами общественной жизни, указанные парадигмы используются и для раз­решения конкретных политических проблем.

С высот нынешнего дня можно увидеть, как в течение веков откристаллизовывались теоретические концепты, обладающие четко сформировавшейся способностью к целостному и специфическому описанию природы и сущности политики. Предельно обобщая осно­вания классификации подобных основополагающих для политологии парадигм, можно отметить попытки объяснения сущностных ха­рактеристик политики действием самых разных – сверхъестествен­ных, природных и социальных – факторов. В силу этого можно условно выделить соответственно теологическую, натуралистическую и социоцентристскую парадигмы.

Такая классификация имеет не только логический характер, ис­черпывающий все варианты толкования политики. В самом главном и основном она демонстрирует, что и в настоящее время не прекраща­ются попытки вывести природу политики за рамки социального, объяснить источники и механизмы ее развития, не прибегая к помо­щи общественных факторов.

 

Теологическая парадигма

 

Как известно, на ранних этапах су­ществования общества источники социальных связей и поведения людей объяснялись по преимуществу в рамках учения о божественном происхождении человеческой жиз­ни: Бог (демиург, абсолют) полностью определяет земные порядки, источая власть и повелевая человеком. В рамках заданных им отноше­ний «царь» и «народ» полностью зависели от божественного промыс­ла, ни в малейшей степени не претендуя на какую-либо самостоя­тельность в сфере власти. Их роль заключалась лишь в передаче, воп­лощении небесной воли. Такое сверхъестественное объяснение природы власти, полностью исключавшее человека из числа творцов политики (государства) свидетельствовало о неспособности полити­ческой мысли того времени дать рациональное истолкование этого вида реальности, выявить его внешние и внутренние связи.

Это положение сохранялось вплоть до появления трудов Фомы Аквинского, утвердивших иную интерпретацию теологического под­хода. Средневековый мыслитель исходил из наличия трех основных элементов власти: принципа, способа и существования. Первый исхо­дит от Бога, второй и третий являются производными от человечес­кого права. Таким образом, и власть, и субъекты власти определя­лись не только сверхъестественным проявлением божественной воли, но и волей Человека. Власть выступала как некая комбинация неви­димого, провиденциального управления и человеческих усилий. Божественный промысел формировал самые общие установления вла­сти, а ее реальное, земное пространство и формы наполнялись дей­ствиями услышавших глас Божий людей, обладавших собственной волей и имевших собственные интересы.

Конечно, удельный вес или авторитет человеческого права не играл решающей роли в объяснении перепитий политической жизни. Могущество власти исходило от Бога, а роль и назначение человека состояли в необходимости точного и полного отражения в своем поведении предначертаний Всевышнего. Признание властных полномо­чий Божества означало также внутреннюю ограниченность, несво­боду властных притязаний людей, которые вынуждены были ограни­чивать свои интересы соображениями высшей и непререкаемой воли.

В эпоху господства тоталитарных режимов весьма точно копиро­валась логика политических взаимоотношений людей и власти, пред­ложенных средневековым философом, – строгую иерархичность, на­личие высших авторитетов, способных «правильно» истолковать все политические и властные коллизии, недоступные для понимания непосвященных, и т.д. Однако некоторые важные черты политики и власти, сформулированные теологическим подходом, проявились не только в деспотиях XX в.

По существу история политики продемонстрировала определен­ную неподвластность человеку многих политических связей и отно­шений, которую теологи связывали с невидимым влиянием Боже­ства. Даже мыслители, совершенно иначе трактовавшие природу по­литики и власти, также отмечали наличие какой-то необъяснимой загадки, тайны человеческого существования в этой сфере, вечной недосказанности, недоговоренности в действиях реализующего здесь свои интересы человека.

Как можно заметить, в основе такого подхода лежат не присущие научному знанию логические и рациональные подходы, а принципы веры, необъяснимой с точки зрения разума убежденности в потусто­ронних источниках творения мира. В современных условиях в основном лишь богословские философы исповедуют подобные постулаты, одна­ко надо признать, что данная парадигма зафиксировала некоторые важ­ные характеристики феномена политики. Ряд ученых полагают, что, не получив сегодня широкого распространения в интеллектуальной среде в силу своей чувственной и потусторонней заостренности, этот подход сможет проявить себя на следующих ступенях развития научного зна­ния, накопления новых данных о строении мира.

 

Натуралистическая парадигма