Во всём - отображенье Красоты,

Свечение Немеркнущего Света.

И сердце тает, тает в эту стынь

Благодареньем Первому Поэту.

 Первому «Поэту», Первому «Художнику», Первому «Композитору»! Неслучайно назвал русский мыслитель Н.М.Тарабукин Софию – Премудрость Божию «творящей мир Художницей».  

 «Во всём - отображенье Красоты» - Красоты Вечной, Красоты Высшей! Отображение и в природе, и в творениях земных художников! «Наитием Святого Духа Ты озаряешь мысль художников, поэтов, гениев науки. Силой Сверхсознания они пророчески постигают законы Твои, раскрывая нам бездну творческой премудрости Твоей» - поётся в самом «поэтическом» Акафисте «Слава Богу за всё».

А убиенный «новыми творцами жизни» П.А.Флоренский написал в свой знаменитом «Иконостасе», что творить можно только, «напитавшись» впечатлениями духовного мира, в который должно вознестись мыслью прежде, чем начать творить. 

Оттого и «тает сердце б лагодареньем Первому Поэту», оттого и поёт вместе                            со слаженным хором мироздания лирический герой «аллилуйа» Создателю. Оттого и написал Иеромонах Роман эти преисполненные Духовной Красоты строки и дал имя сборнику произведений своих, к которому обращались мы, беседуя о надмирности русского пейзажа, «Благословен молитвы час».

Молится лирический герой вместе со всем мирозданием – и при свете луны,                             и в солнечный день. И постигает Высший Смысл земной красоты! И застывшее, «затаившаяся» под снегом мироздание «вторит» молитве сей…

А теперь, постепенно приближаясь к завершению беседы, обратимся к ставшим песней строкам, соединившим в себе таланты двух поэтов, носящих имя Романа Сладкопевца. Н аписал Иеромонах Роман, а «озвучил» своим удивительным, неповторимым голосом Архидиакон Роман, которому было даровано лишь тридцать семь лет земной жизни. (Вместе с другом Иереем Алексеем погибли они в автокатастрофе).

Итак, снова, говоря словами самого автора, о «блаженной поре уединенья».

Слава Богу, снова я один,

Снова я лампадку затеплю,

Суету оставив позади,

Господу молитву пролию.

В эту ночь в сиянии луны

Хорошо тебе, душе, одной

Воззывать к Нему из глубины:

Господи, услыши голос мой.

  Здесь, словно всё ранее поэтом сказанное, воедино собралось. Как и в ранее услышанных стихах, сосны возносят к небу молитву, «совершая воздеянье рук»; в молитве                   «на верхушке стынущей сосны птицами застыла стая звёзд». Потому что «всякое дыхание и тварь славят-славят Своего Творца».  

А в финале «все внимает Богу, не дыша» - боясь нарушить благоговейную тишину, как во время Литургии, когда поёт хор Херувимскую Песнь – здесь поёт её всё мироздание.

Словно льётся и из морозного воздуха, и с застывших под снегом сосен, и с Млечного Пути, что «без края и конца», Святая Песнь: «Всякое ныне житейское отложим попечение» …

Та же суть воплотилась в прекрасных, преисполненных радости строках А.А.Фет а

 

Нельзя заботы мелочной

 Хотя на миг не устыдиться.

 Нельзя пред Вечной Красотой

 Не петь, не славить, не молиться.

Мы уже как-то обращались к ним, говоря о Пасхальной Радости, запечатлённой                        в весеннем пейзаже. Но разве не звучит Святая Песнь – Песнь Небес и над спящей подо льдом рекой, на берегу которой застыли под снеговыми шапками деревья?! Просто звучит не так звонко, наверное…

И в произведениях Иеромонаха Романа, и в стихах других поэтов, к которым мы обращались ранее, происходит духовное восхождение – душа                                в «Надмирность» устремляется! Потому что, как написал С.А.Есенин, она «грустит                                        о небесах».

Все внимает Богу не дыша,

Господи, дела Твои святы.