И дышит таинственность брака

В простом сочетании слов.

 Его лирический герой в осознании своего предназначения «прошёл», наверное, чуть «дальше» - в понимании сути – того, что «сокровенный знак», как и «таинственная речь», с Небес приходит. Снисходит…  

Потому О.Э.Мандельштам именно с этой мысли и начинает:

  Как облаком сердце одето

И камнем прикинулась плоть,

Пока назначенье поэта

Ему не откроет Господь.

Лирический герой, как мы уже сказали, уже в «большей степени» осознал предназначение поэта, осознал, - то, что исполнение Воли Создателя может потребовать жертвы – подвига.

А у А.А.Фета пребывает лирический герой в радостном ожидании – но разве не мыслит в том же «направлении», если угодно? Разве не прислушивается он при каждом шаге своём к «таинственной речи»?

 Словно в русском осмогласии первая ступень – «открывшаяся» радость, а дальше                     к Небесам, может быть, и через скорби подниматься надо будет. Наверное, лирический герой, идущий по саду и вечернюю зарю созерцающий, пока ещё на «первой ступени»,                              

а «готовый на песнь, как на подвиг», уже «выше поднялся». Но оба «на пути»                            к Небесам... 

 А теперь вспомним эти хорошо известные многим строки М.Ю.Лермонтова,                             над которыми советская идеология «надругалась», убрав финал.

Тогда смиряется души моей тревога,

Тогда расходятся морщины на челе,—

И счастье я могу постигнуть на земле,

И в небесах я вижу Бога.

Думаю, все помнят, что к «видению» Творца лирический герой приходит, созерцая «желтеющую ниву, «свежий лес», «малиновую сливу», «ландыш серебристый» -                          и, наконец, ставший символом, «студёный ключ». То есть – Творение Рук Божьих,                            в прекрасном русском пейзаже запечатлённое.

К тому же стремится и лирический герой А.А.Фета, «таинственной речи ожидающий».

Глава вторая «Постижение Вечной Истины»

А теперь обратимся к словам поэта о заре, о весне, которая и «непостижна», и «ясна» в одночасье. Так может быть?

Гениальность великого поэта, гениальность нашей родной литературы в том, что пара строк может целый множество мыслей философских открыть, «выявить».

  Я телом в прахе истлеваю,

Умом громам повелеваю,

Я царь — я раб — я червь — я бог!

Строки, во многом «перевернувшей» русскую литературу, на несколько языков переведённой оды «Бог» Г.Р.Державина. «Многое на земле от нас скрыто, но взамен того живая связь с Христом», - сказал устами одного из любимых героев Ф.М.Достоевский. Мысль о том, что значит на земле, что может человек, ощущающий себя, по словам того же Г.Р.Державина, «средоточием живущих, чертой начальной божества», и связь эту утративший, одна из главных в литературе. 

Выразил её и А.А.Фет - столь лаконично. И последние строки тоже неразрывно, «кровно» связаны с вышеупомянутой одой - с тем судьбоносным «выводом», к которому приходит лирический герой:

 

Твое созданье я, создатель!

Твоей премудрости я тварь,