Социальная защита военнослужащих.

7.3.1. Первые попытки социальной защиты военнослужащих.

           В России человеческое отношение к раненым, ко всему тому, что выбрасывалось как негодное из боя и, являлось обузой для воюющих, тем не менее справедливо требует участия и попечения, стало складываться уже с очень давних пор. Заботы о раненных, пострадавших на войне, желание оказать им ту или иную помощь, облегчить их страдания, хоть чем-нибудь отблагодарить за принесенную ими жертву, можно проследить по многим историческим актам.

  Социальная помощь военным людям начала складываться гораздо раньше, чем представителям других сословий. Так, например, в сборнике соборных решений 1551 г., так называемом «Стоглаве», имеется статья, посвященная выкупу пленных. Царь Борис Федорович Годунов в 1604 году постановил, чтобы раненым детям боярским давать двухлетнюю льготу от поставки с поместий их даточных людей. Потом, в царствование Василия Шуйского, Троице-Сергиева Лавра устроила за монастырями особые дома и больницы для призрения раненных воинов безденежно, а во время осады этой Лавры раненным отводились лучшие кельи. В 1611 году в уставной грамоте упоминается, что за осаду в Москве раненые получали в награду особые

поместья.

       Вторжение Наполеона в России вызвало сильнейший взрыв патриотизма, выразившийся в

готовности на всякие пожертвования и лишения и в единодушной поддержке всех мер, принимаемых правительством в отчаянной борьбе с могущественным врагом. В Петербурге. Как и

везде, военные события сделались единственным и неисчерпаемым источником разговоров во всех слоях населения, отодвигая на задний план всякие другие интересы. Каждый думал только о том, чем бы проявить сочувствие к защитникам родины и облегчить государству тягости войны.

Пезаровиус. Неожиданно для себя, явился одним из видных деятелей среди этого патриотического одушевления. В январе 1813 года, к нему пришла мысль издавать газету. Это был случай не только предавать сообщения о подвигах русских воинов, но и получить возможность достать средства для помощи 50 или даже 100 инвалидам, которые будут возвращаться на родину через Петербург.

            Первый номер «Русского инвалида» вышел в объеме одного печатного листа серой бумаги, формата небольшой четверки. В нем, как и в ближайших за ним номерах, перепечатывались донесения о действиях нашей армии за границей и статьи об опустошениях сопровождающих поход неприятеля в Москву, кроме того, помещены несколько военных анекдотов. Таким образов новая газета ни своим внешним видом, ни внутренним содержанием, не

могла привлечь к себе читателей. Первая публикация доставила издателю всего 12 подписчиков.

     Но на помощь ему явились случайные обстоятельства, которые неожиданно поддержали это

предприятие. Пезаровиус разослал первый номер «Русского инвалида» всем членам царской семьи

и высокопоставленным лицам Петербурга. Царская семья подписалась на семь экземпляров, прислав вместо объявленной подписной платы 1600 рублей. Такое поведение императорской семьи, конечно, обратило внимание на газету, и подписка значительно увеличилась. В четвертом номере он напечатал полный отчет о поступивших средствах и о состоянии кассы «Русского инвалида». Отчет был явлением совершенно новым для публики; своей простотой и откровенностью он произвел впечатление и внушил доверие к Пезаровиусу. Предчувствие Пезаровиуса относительно роста инвалидного капитала начали сбываться с неожиданной быстротой. Так главнокомандующий граф Растропчин по случаю победы под Лейпцигом пожертвовал в кассу 42 000 рублей, петербургское купечество вслед за московским пожертвовало

20 000 рублей, многие театры отдавали все сборы от своих бенефисов, а народ знаю куда идут деньги переплачивал за билеты в несколько раз.

      К концу 1814 года основной инвалидный капитал, лежавший в ломбарде составил 300 000

рублей, кроме того, Пезаровиус мог присоединить к нему от себя 20 000 рублей, оставшихся от издержек на издание газеты. Столь блестящий результат частной инициативы маленького и неизвестного чиновника, носящего иностранную фамилию, но имевшего чисто русское сердце и действовавшего на свой страх во имя любви и сострадания к человечеству, указал правительству на необходимость взять в свои руки дело попечения о раненых воинах и обеспечении их судьбы.

        Русское общество отнеслось к идее Пезаровиуса с большим пониманием и сочувствием. В организованную Пезаровиусом кассу потекли благотворительные взносы и к 1814 г. был собран капитал в 400 тысяч рублей, который был передан правительству, а то, в свою очередь, передало его специально учрежденному комитету для призрения воинов. К 1892 г. капитал этого комитета возрос до 21716720 рублей.

      По указу от 5 мая 1816 г. инвалиды Отечественной войны 1812 г. получили привилегии при замещении служебных должностей, которое осуществлялось по представлении Александровского комитета. В ведении комитета о раненых состояло несколько богаделен, в числе их Измайловская. Самая крупная военная богадельня находилась на Измайловском острове рядом с бывшей царской загородной резиденцией. Для размещения увечных и престарелых воинов были восстановлены строения старой усадьбы, а, кроме того, выстроен комплекс новых жилых и служебных помещений. Здесь было четыре отделения, по 104 человека в каждом. Офицерский корпус поставлен за собором, с восточной стороны. Каждый офицер имел отдельную комнату с перегородкой. В полуподвальном этаже размещались службы и квартиры обслуживающего персонала. В богадельне имелся лазарет на 60 кроватей. Вскоре после окончания русско-турецкой войны 1877—1878 гг. военные госпитали стали постепенно закрываться. При выписке раненых оказалось, что многие бывшие воины, потерявшие трудоспособность, не имеют приюта. Встал вопрос об их призрении. И вот появилась инициативная, деятельная, милосердная женщина, которая взялась за организацию убежища для воинов. Это была кавалерская дама Александра Николаевна Стрекалова. Был выстроен комплекс благоустроенных домиков, каждый на 8—10 человек, со всеми хозяйственными и лечебными службами. Убежище состояло из двух отделений: одно предназначалось для нижних чинов и носило название «Александровского убежища увечных, престарелых и неизлечимых воинов». Другой приют предназначался для офицеров и носил название «Алексеевского приюта для раненых, увечных и престарелых офицеров». В 1916 г. благотворительный городок во Всехсвятском состоял из 19 отдельных корпусов, 16 из которых были жилыми.