Политическое и правовое учение Б. Спинозы

Бенедикт (Барух) Спиноза (1632–1677) – голландский философ еврейского происхождения; философ-рационалист. Работал шлифовщиком стекол. Был изгнан из еврейской общины.

Труды: «Этика, доказанной геометрическим способом» (или просто «Этика»), «Политический трактат», «Богословско-политический трактат».

Центральной является проблема: каким образом, исходя из неотъемлемых качеств человеческой природы, так организовать государство, чтобы в нем правители и подданные действовали в соответствии с общим благом, хотят они этого или нет, чтобы все побуждались (добровольно, насильственно или по необходимости) жить в согласии с предписаниями человеческого разума.

 

ПРАВО

Геометрический метод – это дедуктивно-аксиоматический математический метод. А теперь на русский. Есть вещи, которые доказываются – теоремы. Мы предполагаем что-либо, выдвигаем тезис и доказываем его. «Постижимые вещи», что «законно доказываются». Мы выводим дедукцией их.

Есть постижимые вещи, которые принимаются на основе «моральной достоверности», хотя они «никак не могут быть доказаны». Выводим аксиомы.

Однако «права, постановления и нравы я зову постижимыми и ясными, хотя они не могут быть доказаны математически».

Законы природы он характеризовал как «решения Бога, открытые естественным светом», т. е. раскрытые человеческим разумом, а не данные в Божественном откровении. Вместе с тем законы и правила природы, по которым извечно все происходит, это «сила и могущество действия» самой природы. Закон природы Богооткровенен, потому истолковывается человеком.

Поскольку человек — это частичка природы и на него, как и на всю остальную природу, распространяются все естественные закономерности и необходимости.

«Итак, — писал Спиноза, — под правом природы я понимаю законы или правила, согласно которым все совершается, т. е. самую мощь природы. И потому естественное право всей природы и, следовательно, каждого индивида простирается столь далеко, сколь далеко простирается их мощь». Естественное право запрещает только то, чего никто не желает и чего никто не может.

Право войны – право одного, потому что определяется прихотью и собственным благоденствием государства, которое может изменить свое решение, исходя из условий. При этом Спиноза вторит Гроцию и говорит, что конечная цель войны - заключение мира.

Право мира – это право по меньшей мере двух государств. Спиноза выступает за взаимопомощь государств и отмечает, что вместе они имеют больше права, чем каждое из них в отдельности. «Чем больше государств заключает вместе мир, тем менее страха внушает каждое в отдельности всем другим, или тем менее власти у каждого начать войну, но тем более оно обязано блюсти условия мира, т. е. тем менее оно своеправно, но тем более обязано приспособляться к общей воле союзных государств».

 

ГОСУДАРСТВО

По сути, изначальное состояние человеческого сброда (прим. - это мой французский) похоже на состояние у Гоббса - война всех против всех. Все (люди и другие природные существа, умные и глупые, сильные и слабые) равны в том смысле, что все они одинаково, по одному и тому же основанию имеют право на все по своему произволу и желанию, хотя реальное содержание и объем этих естественных прав разных людей (и других естественных существ) различны и зависят от размера их фактической мощи (умственной и физической). Эти права называются силы-права.

В ту пору работает «высший закон природы»: стремлении каждого к самосохранению, к тому, чтобы «остаться в своем состоянии, и притом не считаясь ни с чем другим, а только с собой».

После сама природа и естественная необходимость показывают и диктуют людям способ и путь выхода из тупика естественного состояния и перехода посредством общего договора в состояние гражданское (т. е. к обществу и государству, которые в учении Спинозы не различаются), согласуемое с неистребимыми требованиями природы и естественного права каждого.

Люди (как варвары, так и цивилизованные) повсюду находятся в общении (привет, Аристотель) и живут в определенном гражданском состоянии. Отсюда, заключает он, «ясно, что причин и естественных основ государства следует искать не в указаниях разума (ratio), но выводить из общей природы или строя людей».

Требования разума имеют в виду истинную пользу людей, и никто не сомневается, что жить по этим требованиям полезнее, чем по естественному праву. Но чтобы перейти к жизни по законам разума, т. е. к жизни в мире, безопасности и вообще наилучшим образом, люди должны были договориться об этом.

Всеобщий закон человеческой природы, — утверждал Спиноза, — таков, что никто не пренебрегает чем-либо, что он считает за благо, разве только в надежде на большее благо или из-за страха перед большим вредом, и не переносит какого-либо зла, кроме как во избежание большего или в надежде на большее благо. Это значит, что каждый изберет из двух благ то, которое он сам считает большим, и из двух зол то, которое кажется ему меньшим». Поэтому можно меньше своевольничать, чтобы предотвратить большее лихо.

Ошибка прежних учений о политике, по оценке Спинозы, состояла в том, что их авторы при освещении человеческой природы брали людей не такими, каковы они суть, а какими они хотели бы их видеть. «Их политика может сойти за химеру или осуществиться в Утопии или в том золотом веке поэтов, где она менее всего необходима».

Пределы полномочий государства. «То государство будет наиболее мощным и наиболее своенравным, которое зиждется на разуме и направляется им». По сути, такая разумность государства подразумевает, что оно отлично понимает, куда не стоит лезть. Когда же государство делает что-нибудь вразрез с велением разума, то оно «грешит» против своей природы, изменяет себе и в этом смысле совершает преступление. Но это — преступление не по праву политическому, а по праву естественному, поскольку речь идет о тех правилах, которые государство обязано хранить ради самого себя.

Граждане сами установили предел. Так, вне сферы права государства (т. е. вне государственного вмешательства в жизнь и дела людей) находятся способность суждения, истинное познание Бога и любовь к нему, вопросы взаимной любви и ненависти людей, право человека не свидетельствовать против себя, не убивать своих родителей, его право на попытку избежать смерти и т. д.

Право государства определяется мощью народа. Если оно творит что-то противоестественное, то кто его поддержит? Никто, так что нарушение утверждающих договоров и законов разрушает само государство.

Спиноза был защитником свободы совести и веротерпимости.

Цель государства = цели гражданского состояния — мира и безопасности жизни.

 

ВЛАСТЬ

Называет следующие формы власти: монархию, аристократию и демократию. Упоминает тиранию, но не считает ее за форму правления, потому что не соблюдается главный критерий – под верховной властью, отмечал он, «я понимаю ту, которая устанавливается свободным народом, а не ту, которая приобретается над народом по праву войны». Верховная власть «не связывается никаким законом, но все должны ей во всем повиноваться». Все «обязаны безусловно исполнять все приказания верховной власти, хотя бы она повелевала исполнять величайшую нелепость».

· Монархия сводится к той же аристократии, потому что царь в одиночку не справится с управлением целой страной и собирает совет. Совет помогает ему в управлении, должен быть создан совет поменьше по вопросам правосудия, который принимает решения с согласия большего совета. Монархия нехороша тем, что не все могут осуществлять права. Забегу вперед: идеал – демократия.

· Аристократия. В ней должны быть патриции, соотношение их к простому народу должно быть один патриций к пятидесяти (1:50). В условиях аристократии народ не имеет никакого голоса, но поскольку он внушает страх власть имущим, то «сохраняет за собой некоторую свободу, которая хотя и не имеет прямой опоры в законе, однако молчаливо отстаивается им и оставляется за собою». Еще идеальней будет аристократия в федерации, потому что тогда больше людей будут управлять. Эдакая аристократическая республика.

· Демократия. «Всецело абсолютная форма верховной власти». Однако есть опасность: если в аристократии правители (т. е. патриции) избираются советом (тоже патрициями), то в демократии правители определяются самим законом. Так что может случиться, отмечает Спиноза, что верховный совет в аристократии будет многочисленнее, чем верховный совет в демократии, если в последней закон, определяющий круг правителей, будет содержать много ограничений (возрастных, имущественных и иных цензов). В демократии своеправны (sui juris), поэтому Спинозе она нравится. Демократическое государство «наиболее естественно и наиболее приближается к свободе, которую природа предоставляет каждому, ибо в нем каждый переносит свое естественное право не на другого, лишив себя на будущее права голоса, но на большую часть всего общества, единицу которого он составляет». Граждане имеют право на государственную службу, быть избранным, с исключением, конечно, детей, женщин, иностранцев и особо аморальных людей.