Почему у меня пластмассовый динозавр на лацкане

С детишками душа исцеляется.

Федор Достоевский

 

С какой стати уважаемый общественный деятель и солидный семейный человек станет, забыв о приличиях, носить на лацкане пиджака зеленого пластмассового динозавра?

Началось это так. Я спешил по каким-то своим срочным делам и, выезжая из гаража, вдруг увидел, что ко мне бежит кроха-сын, протянув вперед ручонки. Он широко улыбался, и его ласковые глаза светились возбуждением.

— Папа, у меня есть для тебя подарок!

— Правда? — хмыкнул я, изображая интерес.

Задержка была очень некстати, и я надеялся,

что сынишка поторопится. Его кулачки разжались, являя мне сокровища пятилетнего малыша.

— Это все для тебя, папа.

На маленьких ладошках лежали белый стеклянный шарик, старая покореженная модель гоночной машины, порванное резиновое колечко и еще несколько вещиц, которых я уже и не упомню. Как же я теперь жалею, что не запечатлел в памяти все эти детские сокровища.

— Бери, папа, — с гордостью выпалил он.

— Сейчас не могу, сынок. Мне нужно спешить. Может, оставишь все это в гараже на морозильной камере, чтобы я забрал, когда вернусь?

Улыбка на его губах увяла, и он послушно поплелся в гараж. Я уехал. Однако меня почти сразу же начала мучить совесть. Я пообещал себе, что по возвращении продемонстрирую интерес к подарку и поблагодарю сына. Вернувшись домой, я действительно сразу же отыскал малыша:

— Эй сынок, а где замечательные игрушки, которые ты мне давал?

— Я подумал, что они тебе не нужны, и подарил Адаму, — смущенно сказал сын.

Адам — это соседский мальчишка. Не сомневаюсь, что те детские сокровища вызвали в нем намного больше восхищения и благодарности, чем во мне.

Решение сына было немного обидным, но и полезным для меня. Не только потому, что оно лишний раз указало мне на мою небрежность в отношении ребенка, но и потому, что пробудило воспоминания о том маленьком мальчике, которым когда-то был я сам.

 

ДЕТСКАЯ ОБИДА

Приближался день рожденья сестры мальчика, и ему дали два доллара, чтобы он купил ей что-нибудь в подарок. Мальчик долго бродил по отделу игрушек и никак не мог выбрать. Он хотел подарить сестре что-то особенное.

Наконец мальчик нашел то, что нужно: вот подарок из подарков — красуется на полке и едва не кричит, чтобы на него обратили внимание. Замечательная машина, выдающая из своего прозрачного пластикового чрева разноцветные жевательные резинки. Мальчика подмывало показать свой подарок сестре сразу же по возвращении домой, но он изо всех сил сопротивлялся этому порыву.

Настал день праздника. К имениннице начали сходиться подруги. Распечатывая подарки, она всякий раз восторженно ахала. И с каждым новым подарком мальчику становилось все грустнее и грустнее. Подружки сестры были из состоятельных семей и могли потратить больше, чем два доллара. Так что они дарили дорогие подарки, на фоне которых его скромный сверточек становился как будто все меньше и незначительнее. Тем не менее мальчик все еще надеялся увидеть, как загорятся глаза сестры, когда она увидит чудо-машину. В конце концов, ей пока еще не подарили ничего съедобного... или хотя бы жевательного.

Наконец дошло дело и до его подарка. В глазах сестры мелькнуло разочарование. Вдобавок она была смущена. Внезапно замечательная машина, выдающая жвачки, окончательно превратилась в дешевую пластиковую игрушку — какой она, собственно, и была с самого начала. Чтобы не потерять лицо перед подругами, именинница не могла восторгаться таким подарком.

Несколько секунд девочка молчала, пытаясь придумать, как ей реагировать. Затем, многозначительно улыбнувшись подругам, она сказала подчеркнуто покровительственным тоном:

— Большое спасибо, братец. Это именно то, что я хотела.

Девчонки засмеялись. Сестра быстро перешла к следующему подарку, а мальчик безучастно смотрел в стенку, обиженный и смущенный.

Потом он медленно подошел к игрушке, взял ее, вышел на крыльцо и заплакал. Этой дешевке не место среди других подарков — позор да и только. Из дома доносился смех, праздник шел полным ходом, отчего мальчику становилось еще грустнее. Вскоре на крыльцо вышла мама и спросила, почему плачет ее малыш. Он, как умел, объяснил сквозь всхлипы, в чем дело.

Мама молча выслушала его и вернулась в дом. Через пару минут на крыльце появилась сестра. По выражению ее лица было понятно, что ей велено выйти, но искреннее раскаяние в глазах девочки свидетельствовало о том, что она с самого начала вовсе не хотела обидеть брата. В конце концов, ей исполнилось всего восемь и она еще не научилась должным образом беречь чувства людей — особенно в эйфорическом состоянии, когда ты стала королевой дня.

Ласково — как и подобает взрослой восьмилетней даме — сестра объяснила братику, что на самом деле игрушка ей понравилась. Мальчик сказал, что понимает, — он и вправду понимал: сестра старалась быть хорошей.

И вот круг замкнулся. Новое поколение столкнулось с извечным вопросом — теперь этот вопрос стоял перед моим сыном. Маленькому мальчику предстояло решить, действительно ли в подарке самое главное забота, а не стоимость. И его выводы в значительной мере зависели от моего поведения.

 

НАСТОЯЩИЙ ПОДАРОК

Нам с самого детства внушают, что стоимость подарка не имеет значения — важна забота. Но малышам трудно в это поверить, когда они видят, как папа громко восторгается своей новой дорогой игрушкой, игнорируя примитивный символ любви, над которым старательно трудились маленькие детские ручки, вложившие в свою работу намного больше заботы, чем руки, собравшие дорогущий велосипед или CD-плейер.

Такие размышления вертелись в моей голове перед Рождеством. Несколькими днями раньше мы дали своим детям денег, чтобы они могли купить нам подарки в детском супермаркете «Mistletoe Mall» — громадном торговом центре для детей от детсадовского до подросткового возраста, где всегда есть богатый выбор «уникальных» вещичек... чего только не понарасскажут продавцы, чтобы ты оставил у них свои деньги. Но, как бы там ни было, продающиеся там вещи рассчитаны на детский бюджет, и малыши любят этот супермаркет.

Дети накупили подарков и теперь изо всех сил сдерживались, чтобы не проболтаться, что именно мы получим на праздник. Особенно не терпелось младшему. Он постоянно поддразнивал меня своим подарком, который лежал в «творчески» оформленной упаковке под елкой.

Рождественским утром, едва я встал с кровати, сынишка сунул мне в руки свой сверточек, настаивая, чтобы первым я открыл именно его. Малыш едва не дрожал от волнения, уверенный, что мне никогда в жизни не дарили ничего столь изумительного. Я с интересом разорвал упаковку и заглянул в коробочку. Там действительно лежал самый прекрасный подарок, какой мне доводилось получать, — ведь я смотрел на него не глазами 35-летнего мужчины, пресыщенного достижениями «новейших технологий», а восторженными глазами пятилетнего пацаненка.

То был зеленый пластиковый динозавр вида Tyrannosaurus Rex в несколько дюймов длиной. Сынишка сразу показал мне главную изюминку этой штуки: на передних лапах динозавра есть прищепочки, так что (вы уже догадались!) динозавр умеет цепляться за одежду. Никогда не забуду, какие глаза были у сына тем рождественским утром. Он глядел на меня с ожиданием, надеждой и любовью — только дети могут смотреть на вас так.

Что ж, история повторяется. Мой белобрысый голубоглазый малыш безмолвно задавал мне тот же вопрос, что встал передо мной много лет назад: действительно ли важна именно забота? Я представил себе, как он бродил по супермаркету, пытаясь отыскать на бесконечных полках ту жемчужину, которая лучше всего выразила бы его любовь к папе. И я ответил на его вопрос единственным способом, понятным пятилетнему малышу, — немедленно нацепил динозавра на рубашку, восхищаясь «классной» обновкой. Я подтвердил, что ребенок не ошибся. Мне понравился его подарок, и в течение нескольких недель я носил пластикового динозавра на лацкане своего пиджака, не снимая.

Странно, но никто не обращал внимания на мое украшение, особенно когда рядом находился сынишка... вернее, никто, кроме него. Мне подумалось, что выражение лиц детей, когда они дарят подарки от всего сердца — особенно на Рождество, радикально отличается от выражения лиц взрослых, пытающихся купить чью-то любовь за CD-плейеры или дорогие ювелирные украшения.

На прошлое Рождество двое соседских ребятишек подарили нашим детям самодельные рождественские чулки с сокровищами. Чулки были вырезаны из бумаги и скреплены при помощи степлера бесчисленными скобками. Внутри лежали конфеты, какие-то игрушки и пластиковые фигурки мультяшных героев. Наши гости были из неполной семьи и жили небогато, но по их радостным лицам нам с женой стало ясно, что эти сокровища (детский аналог золота, ладана и мирры) подарены с самой искренней любовью.

А когда подарки утрачивают свое значение? Мне кажется, это происходит тогда, когда благодарность за все, что мы делаем друг для друга, может быть измерена в денежном эквиваленте.

Доллары, потраченные моим сыном на подарок мне, не делятся на центы — в моих глазах они дороже золота. Так что в следующий раз, когда увидите на ком-нибудь кричаще-яркий бумажный галстук или крутую пятицентовую «татуировку» (переводную картинку), какую не подобает носить взрослому человеку, не спешите вертеть пальцем у виска. Если вы скажете владельцу таких сокровищ, что это выглядит глупо, он в ответ улыбнется: «Пусть глупо. Но мой пятилетний сынишка считает, что на целом свете нет никого лучше меня (ну разве что арахисовое масло)... И даже у самого казначейства США не хватит денег, чтобы убедить меня это снять».

Вот почему на лацкане моего пиджака можно увидеть пластикового динозавра.

Дэн Шеффер