Типология деревенской прозы.

 

Предыдущая12345678910111213 14 1516Следующая

 

1. Это л-ра с реалистической доминантой. Допускается определенная доля условности: это привлечение символики и фольклора. Н-р: символика – царский листвень и хозяин острова в «Прощании с Матёрой», фольклор – «Сказка о пошехонцах» в «Привычном деле» Белова.

2. Ведущий жанр – повесть или роман. Даже если это рассказ, он развернут во времени и тяготеет к повести. Повесть – жанр, рассказывающий о нескольких, наиболее значимых, событиях жизни героя.

3. Тема связана с местом действия. Это деревня – послевоенная, нищая, бесправная. Вплоть до 60х гг колхозники не имели паспортов и не могли без специального разрешения не могли покидать место приписки. После того, как крестьянство получило паспорта, начался массовый отток населения из сельской местности в город. Деревни оставались полупустыми, там царила колхозная бесхозяйственность и почти поголовное, повальное пьянство. Основная тема – тема гибели деревни.

4. Герой – деревенский человек, крестьянин. Для русской классической литературы крестьянин всегда был воплощением близости к природе, к естественной жизни. Это тургеневский Калиныч из «Записок охотника». Этот герой для л-ры 19в был воплощением нравственности: няня Татьяны из «Онегина», крестьяне-правдоискатели из «Кому на Руси жить хорошо». Главное формула этого образа: «Золото, золото – сердце народное» (Некрасов). В деревенской прозе 20в появляется новый герой, в нем нет прежней цельности, красоты, силы. Он переживает внутренний надрыв, разлом: Иван Африканович из «Привычного дела». Таковы шукшинские герои – честные и искренние, но не приспособленные к жизни («Чудики»).

5. Особенности сюжета. Исследование отношения характер-обстоятельство. Исследуется эта проблема в 2х основных направлениях: 1) «Кто виноват?» – кто виноват в проблемах рус деревни; 2) «Что делать?» –чтобы преодолеть

По-разному отвечают деревенщики.

На 1й вопрос отвечают:

1)«Война». Время, когда силы деревни были подорваны, когда надо было выживать любой ценой. (Федор Абрамов серия «Братья и сестры», Вл. Тиндряков «Три мешка сорной пшеницы»).

2) «Эксперименты в агрономической науке». Лысенковщина: продолжение дела Мичурина в искаженном виде: скрещивали все и со всем, дурацкие эксперименты приводили к гибели деревни.

3) «Коллективизация». Великий перелом. Разрушение основ деревни, когда всех хозяйственников практически уничтожили, объявляя кулаками. До отмены цензуры о губительных последствиях коллективизации говорить было крайне сложно («Котлован», «Поднятая целина» – но это не деревенская проза). В конце 60х в печать прорывается правда о коллективизации: повесть Сергея Залыгина «На Иртыше», романы Бориса Можаева «Мужики и бабы», Василия Белова «Кануны». В конце 80х гг были опубликованы пр-я этих же писателей, создававшиеся «в стол»: наиболее яркие, наиболее правдивые, показывающие …: вторая часть «Мужиков и баб», рассказы Тендрякова «Хлеб для собаки», «Пара гнедых», повесть Федора Абрамова «Поездка в прошлое» – написана в 1974г, опубл 1989.

 

«Поездка в прошлое» Внимание автора сосредоточено не на событиях, а на сознании и психологии людей. Поэтому жанр – социально-психологическая повесть. Психология этого обществ слоя иссл в повести. Время действия: начало 70х гг. место действия: поселок на севере России. Когда-то здесь жила колония спецпереселенцев (раскулаченных), сосланных из южных областей России. Сюжет повести основан на истории жизни Микши Кобылина: сельский конюх, алкоголик, непутевый человек. После поездки с незнакомым человеком на место бывшего поселения спецпереселенцев он тяжело запил и замерз на могиле своего отца. Тема: прозрение героя, осознание своей вины как общей части истории страны. Он перед смертью он запил не от пьянства. В свое время Микша отказался от отца: через областную газету 12ти-летний подросток отрекся от родного отца и от его фамилии. Отца в 37г посадили как пособника врагов советской власти. Микши взял фамилию братьев матери и стал Кобылиным. Его дядья – революционеры-коллективизаторы. Микша всю жизнь верил в то, что они честные, благородные, отважные люди. И в ходе этой поездки он осознает, что всю жизнь заблуждался: Мефодий Кобылин жестоко издевался над людьми, казнил безвинных. Александр Кобылин, как говорили в музее, героически погиб от рук врагов. На самом деле, дядя, пьяным, изнасиловал 15тилетнюю девчонку из спецпереселенцев, которая убирала комендатуру. А брат этой девочки, 14-летний его убил. Этим братом и оказался случайный попутчик Микши. Кто виноват в том, что случилось? Виноваты дядья Кобылины – да. Но виноваты и другие люди: деревенские старухи не пускали переночевать спецпереселенцев, отказывали в куске хлеба. Дети переселенцев пытались найти ягоды в лесу – их оттуда выгоняли местные пацаны. В этом преступлении участвовали все: взрослые, дети, руководители и жители села. Но! Были люди, которые отважились противостоять общему страху: учитель Усольцев и отец Микши. Микша едет к учителю и просит рассказать о отце, но т от даже не подает ему руки. Отец был честным человеком, помогал переселенцам чем мог, за что и ыл подвергнут наказанию. Микша все понимает, едет на могилу отца, где и умирает. Это, по сути, акт покаяния.

 

Й вопрос – «Что делать?»

1) Необходимо восстановить прерванную, разрушенную связь поколений. Распутин «Прощание с Матёрой» (старухи, которых забывают на острове).

2) Нужно совершать конкретные добрые поступки, а не рассуждать о абстрактных теориях добра и справедливости. Высшие ценности – сострадание и милосердие.

3) Нужно попытаться сохранить дом. Образ дома – центральный в деревенской прозе. Образ символический. Дом – это не только точка на географической карте, дом – нравственная константа человеческой жизни. Дом – связь с прошлым, с предками. Именно с домом и с отношением к нему связана сюжетная ситуация нравственного испытания, которое проходит герой. Дом на новом месте символизирует новую мораль молодого поколения.

К концу 70х гг деревенская проза заходит в тупик. Повторяются основные сюжеты, образы, все больше рассуждений о том, кто виноват, чем на тему что делать. Преодолеть тупики деревенской прозы удается Валентину Распутину: образ старух, Шукшин «Чудики», Екимов «Фетисыч» – образы детей. Распутин «Прощание с Матёрой» Дарья и другие старухи не ослеплены благами городской цивилизации. Напротив, в рассказе Дарьи о поездке в город возникает образ квартиры, «антидома». В ней нет жизни, в ней нет души, т.к. квартира не нуждается в хозяйской заботе и потому человека к себе не привязывает. Улучшение бытовых условий делает человека ленивым, избавляет от необходимости трудиться, служить своему жилью. Человек в условиях многоэтажки чувствует себя одиноким – не сближает, а разделяет людей. Забота о доме подменяется заботой об удобствах. Дарья противопоставлена к своим младшим родственникам в отношении к дому. Жена ее сына Павла легко покидает деревню – в городе ей удобнее, а внук Дарьи идет работать на ГЭС, т.е. он и будет затапливать Матёру. Люди так легко расстаются с жизненным укладом, потому что стремятся к новизне и потому что утратили память о предках. Трагически развивается тема утраты дома в сцене разорения кладбища. Кладбище – последний дом. Разрушая его людей лишают последнего пристанища. Петруха Зотов, житель Матёрой сам сжигает свой дом, т.к. за это пообещали деньги. Человек, который убивает свой дом, бросает на произвол судьбы и родных людей. Дарья объясняет это Настасье, матери Петрухи так: «Он живую избу спалил, он и тебя живьем в землю зароет». Знаменательна сцена подготовки Дарьей избы к смерти. Она готовит свой дом как к празднику и сравнивает его с человеком: не обмыв, не обрядив во все лучшее, покойника в гроб не кладут. И Дарья белит избу, вымывает, вычищает ее. Судьба избы и ее хозяйки оказываются слиты: обе остаются на острове, в ожидании наступления воды – т.е. смерти.

 

Дети в деревенской прозе. Рассказ Бориса Екимова «Фетисыч». Яков Фетисыч – 9ти летний мальчик. Действие рассказа начинается осенью, грустной пейзажной зарисовкой: время к полудню, а на дворе – ни свет, ни тьма. Это время начала рождественского поста. В прежние времена, в деревне, все в это время вели себя строго: работа, ни капли спиртного. Теперь же деревенские жители пребывают в безверии и безделье. Пример – отчим Фетисыча (мотив безотцовщины), который пьет, сквернословит, вместе с др мужиками разворовали все колхозное добро. Украдены рамы из медпункта (лечиться негде), полы из клуба (развлекаться негде), даже колхозный свинарник разобрали на доски и шифер (работать нет). Осталась только школа, где учит ребятишек старенькая учительница. Но вот, в эти дни, умирает учительница. Детей должны перевести на учебу в большое село, а эта школа тоже погибнет от рук пьяниц. Девятилетний Фетисыч собирает детишек в заброшенной школе и начинает их учить. Он требует от взрослых найти учительницу, а сам приводит детей в школу, топит ее, поливает цветы. Рассказ заканчивается пробуждением мальчика: катарсис, очищение слезами. Он плачет, переживает о школе.

Рассказ имеет открытый финал. Но важна пейзажная зарисовка, которой заканчивается произведение: «Заря вставала уже зимняя, розовая. К рассвету прояснилось. Хутор лежал в снегу». Некоторая надежда на возможное исцеление, возрождение природы.

 

37. Постмодернизм в РЛ. Общ х-ка. Особ-сти поэтики (по пр-ях В.Ероф., С.Соклова, Т.Толстой и др)

Умберто Эко: Постмод-зм - это мех-зм смены одной культурной эпохи другой, ответ модернизму. Если прошлое невозможно уничтожить, то его нужно иронично, без наивности переосмыслить. Жан Француа Лиотар: Постм-зм - это уникальный период культуры 2й пол 20в, в основе кот-го лежит установка на восприятие мира как хаоса.

 

Основоположник рус-го Постмод-зма - то В.Набоков (р-н «Дар»), то М.Булгаков («Мастер и Маргарита» (р-н написан в 30е гг 20в, но появляется в 80х)), то А.Битов («Пушкинский дом»), то В.Ерофеев (поэма «Москва – Петушки»).

Черты постмодернизма:

Принцип подмены реальности. Постмодернисты отвергают понятие космос, т.к. считают, что объективной реальности нет, это фикция. Худ мир строят на системе культурных знаков «симулякров». Симулякр – это копия без оригинала, образ без референций, источников. В итоге, мир заменяется текстом. В классической системе текст строится как мир.

Пр. интертекстуальности. Происходит заимствование сюжетов, персонажей, фрагментов из пр-ний прошедших лет и веков. Популярен «ремейк», т.е. какое-либо классическое пр-ние буквально переписывается заново, переориентируется на 180°, или иронически переосмысливается.

Пр. коллажА. Сочетание разнородных уровней и жанров, когда соединяется массовая культура с элитарной, высокий стиль и мат, философская притча и детектив, исторические реалии и суперсовременная речь и поведение героев.

Пр. иронии. Явная или тонко скрытая ирония, в т.ч. авторская самоирония. Иронически воспринимается всякая глобальная истина, претендующая на высокий смысл.

Для постм-зма т.ж. характерны особый тип героя и особая роль автора. Герои постм-зма, как правило, это люди толпы, люди из захолустья, обитатели задворок и помоек. Это представители низовых слоев общ-ва. Их личности деформированы, черты аморфны, характеры аномальны.

В постм-зме изменена позиция автора. Дистанцированность м-у автором и героем снимается, их голоса сливаются. Автор «маскируется» в герое-рассказчике. В результате оценочность, т.н. позиция автора, стирается, исчезает. Автор переходит от роли учителя и наставника к роли летописца.

Образ реальности в постмодернизме лишен порядка вещей. Реальность хаотична. В ней урАвнено высокое и низкое, истинное и ложное, совершенное и безобразное. Ведущая черта реальности - абсурд.

Венедикт Ерофеев «Москва – Петушки» Произведение написано в 1970г. впервые было опубликовано в России – 1988-1989гг. Поэма написана от 1го лица, со множеством биографических и автобиографических деталей. Сферой раскрытия личности Ерофеев делает не социум, а случайную приятельскую компанию. Условием оценки реальности становится не здравый смысл, а сомнения и отчаяние. Ерофеев строит свое произведение с опорой на традиционные приемы построения романа. Ч-з поэтику намека, аллюзии, ассоциации, он опирается на классические худож-ные тексты, использует привычные лит-ные формулы-цитаты и языковые штампы.

Жанр– поэма указывает на традицию гоголевского повествов-я: поэму «МД». В основе построения «М-П» - гоголевская традиция правдивого изображения ч-ка «взятого из нашего же гос-ва». Жанр поэмы-путешествия отсылает еще к 2м классическим пр-ниям: роману А.Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» и поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо».

ГГ – Венечка, алкоголик, спившийся интеллигент, отправляется на электричке из Москвы в Петушки в поисках упоения. Если в литературе предшествующего периода Москва являлась центром, к которому устремлялись герои, то для Венечки таким сакральным местом становятся Петушки. Москва ассоциируется с дьявольским началом.

На сюжетном уровне текст - похмельная исповедь философствующего алкоголика. Алкоголь - стержень, на который нанизан сюжет Ерофеева. Герой проходит все ступени опьянения. И в соответствии этого пути выстраивается композиция. По мере продвижения к Петушкам в тексте нарастают элементы бреда и абсурда. Параллельно этому ч-з монологи, диалоги раскрывается сокровенная душа героя. Образ главного героя не соответствует литературным канонам 70х гг.: он лишен социальной детерминированности, общественно значимой мотивированности, он политически неграмотен, но именно эти черты делают его положительным героем, ч-ком непонятым, отвергнутым. Его характер создается как хар-р ч-ка, смиренно принимающего несправедливость мира. Его пьянство – это мученичество, страдание, возложенное героем на себя сознательно и добровольно. Тип поведения героя - это форма юродства, шутовства (по Липовецкому); традиция русского скоморошества (Виктор Ерофеев); это не собственно ирония, а противоирония, т.е. выворачивание иронического наизнанку и восстановление серьезности, но без прямоты и однозначности (по Муравьеву и Эпштейну). На это указывает обилие библейских цитат и реминисценций. Пародийно-иронический персонаж становится воплощением больной совести человечества. Подобно Христу он берет на себя грехи и расплачивается за них собственной жизнью. Виктор Ерофеев пишет о главном герое поэмы: «Алкоголик оказался трезвее трезвого мира. Его наркотическое путешествие стало благой вестью о несовместимости советизма с русской душой».

После поэмы в 1988 г. были опубликованы письма, записные книжки Ерофеева, которые вышли под общим названием «Моя маленькая Ленимиана», а т.ж. пьеса «Вальпургиева ночь или Шаги Командора». Ерофеевым была замыслена трилогия, в к-ю входила «Вальпургиева ночь». 1 часть – Фани Каплан. 2 ч. – «Вальпургиева ночь», 3 ч. - «Ночь перед рождеством» не опубликована вообще.

Афганская и чеченская война в современной л-ре (на примере 1го пр-я).

 

Предыдущая123456789101112131415 16 Следующая

 

В русск прозе кон 20 нач 21 тема войны продолжает существовать в контексте традиций реализма, преодолевшего в совр-й лит-ной ситуации «кризис и переосмысление», и явл-ся важным лит-ным материалом, требующим полного, детального рассмотрения и научного изуч-я. Новейшая военная проза – это 3и десятилетия, произв-я 2ой половины 80г 20 нач 21в, когда наряду с темой ВОВ («Прокляты и убиты», «Веселый солдат», «Связистка» В. Астафьева, «И ушел отряд» Л. Бородина, «Болят странные раны», «Среди валунов» А. Генатулина, «Сутки в пехоте» Е. Романовой, «Расстрел под Смоленском» Э. Скобелева, «Подвиг» В. Никифоровой и др.) возникает тема новых войн – Афганской и Чеченской, изменяется состав авторов (в лит-ру пришли новые авторы, большинство из них участвовали в военных кампаниях), появл-ся новые идейно-тематич-е акценты в произв-ях о войне: попытка понимания совр-го ч-ка в условиях новой войны, в условиях изменения хар-ра военного времени (война не как защита родины, а как способ решения экономич-х и политич-х проблем). В лит-ру о новой войне по-прежнему доминирует тему смерти, но не столько физич-я гибель, ско-ко смерть духовная, нравственная, психологич-я, гибель личностного начала, что объясняется особым хар-ром новых войн и тем, что в момент создания произв-й, как правило, еще сильна острота впечатлений автора от пережитого на войне. У совр-х новых войн, по сравнению с ВОВ, другая суть, иные идеология и пафос. Для новейшей военной прозы хар-на множественность точек зрения на совр-е военные конфликты. Тема бессмысленной войны, войны «спрятанной» от «посторонних» глаз – глаз россиян, тема абсурда и неприятия войны вообще принизывает практически каждое совр-е произв-е военной тематики. Эпизодич-е боевые задания («операции») на чужой территории, перестрелки, призыв в «горячие точки», участники войны, стремящиеся отсидеть положенные дни в бездействии, чтобы о них не вспомнили, - все это составляет реалии совр-й войны. Новейшую военную прозу и формируют произв-я молодых авторов, в лит-ру приходит новое поколение тех, кто воевал в Афганистане, Чеченской Республике, участвовал в межнац-ных конфликтах. Среди них следует отметить такие произв-я, как рассказы «Крещение», «Желтая гора», «Благополучное возвращение», «Афганские рассказы» (1989), «Последний рассказ о войне» (1995), «Колокольня» (1990), повесть «Возвращение в Кандагар» (2004), роман «Знак зверя» (1992) О.Ермакова; цикл рассказов-зарисовок «Десять серий о войне» (2001), повести «Алхан-Юрт» (2002), «Взлетка» (2005), рассказ «Аргун» (2006) А. Бабченко; «Афган. Рассказы и повесть» (1993) О. Болоцкого; рассказы и повести (1990-2004) В. Дегтева; «Рассказы» (2004), «Чеченские рассказы», рассказ «Ферзь» (2005) А. Карасева; рассказ «Батальон экстремистов» (2002) Е. Логинова; рассказ «Кавказский пленный» (1995) В. Маканина; рассказы «Кандагарская застава» (1989), «Родненький», «Мусульманская свадьба» (1989), романы «Дерево в центре Кабула» (1982), «Сон о Кабуле» (2000), «Чеченский блюз» (2001) А. Проханова; рассказы «Ловушка», «Перебежчик» (1992) К. Таривердиева; рассказ «Он был мой самый лучший друг» (1988) О. Хандуся; повесть «Жажда» (2002) А. Геласимова; повесть «Там, при реках Вавилона» (2004) Д. Гуцко; повести «Потерянный взвод» (2006) С. Дышева и «Разведрота» (2009) А. Дышева; повесть «На Балканах дороги узкие» (2003) А.Киреева; роман «Патологии» (2004) З.Прилепина; «Афганец. Роман в 35 главах» (1991) Э. Пустынина; роман «Дело Матюшина» (1997), повесть «Карагандинские девятины, или Повесть последних дней» (2001) О. Павлова; повесть «Заблудившийся БТР» (1991) А. Сегеня; документальные повести – «Цинковые мальчики» (1990) – С. Алексиевич, «Война матерей» (2004) В. Бакина, «Спрятанная война» (1989) А. Боровика и др. «Афганские рассказы» Олега Ермакова в данном цикле объединяет общность военной тематики, образ «сквозного героя» и «единый сюжет» (И. Сухих) – уход на войну и возвращение, бесконечное возвращение к потерянной гармонии или возвращение в «цинковом гробу». Заключ-ся, что в своих произв-ях Ермаков обнаруживает однозначность неизбежность «не-возвращения» героя, неотвратимость итога войны. Тема унижения, насилия над ч-ком, вопрос о том, что делает с ч-ком армия, общ-во становится одним их основных в рассказе «Зимой в Афганистане», помогая раскрыть сопутствующую тему – тему веры в Бога среди молодых солдат и конкретно (шире) вопрос веры в Бога в советском гос-ве. Библейский мотив «Не убий!» скрыто, не явно звучит в этом рассказе Ермакова. Однако если война не убивает ч-ка морально, то это, по Ермакову, пытаются сделать сослуживцы. В конфликте этого рассказа цикла меняются акценты: Ермаков освещает не внешнюю, в внутреннюю грань военной темы, войны м-у своими, а не м-у врагами. Человеч0я вера в Бога, в религиозно-философскую эманацию добра и любви противопоставлена войне, насилию, злу, безверию. В рассказе «Желтая гора» центр-й мыслью становится онтологич-й вопрос о смысле жизни вообще, и о жизни после войны в частности. Образ нового потерянного героя своего времени, ч-ка, обреченного «познать тоску всех стран и всех времен» (И. Бунин «Собака»), не нов в русск л-ре, однако в данном рассказе образ рассм-ся ч-з призму события Афганской войны, бессмысленность и «безнаградность» (при наличии наград) кот-й формирует новое «потерянное» поколение. Доминирует мысль о разрушении человеч-й души, ранней душевной усталости, разочарования, изжитости. «Афганские рассказы» Павла Андреева свидетельствуют: жизнь для воевавших осталась на войне, в условиях мира «жизни для них не предусмотрено». Л-ра, фиксирующая картину общего обессмысливания реальности, сосредотачивается на отдельной личности, действующей в обстановке полного абсурда. Такова война у Аркадия Бабченко («Десять серий о войне», «Алхан—Юрт»). Война здесь обнажает «первичную физиологич-ю основу бытия», главные ее ощущения: холод, голод и страх. Герой переживает трансформацию личности: существовать в безумной реальности войны для него естественнее, чем в безумной реальности мирной жизни. Сегодня правдивая проза о войне – это уже не история целого народа, а личная история человеч-й особи, взгляд с самой нижней точки и описание самых низменных вещей. И хотя такой подход давно существовал в западноевр-кой л-ре, сегодня в России создается настоящая л-ра о войне. В произ-ях Александра Проханова тема войны дается с позиции нац-но-патриотич-й идеи. Что принимается не всей читающей публикой. («Чеченский блюз», «Идущие в ночи», «Господин Гексоген»).

В целом ряде произведений Чеченская война выступает поводом или отправной точкой для авторских размышлений по самым различным бытовым и бытийным вопросам - свободы и ответственности, дружбы и предательства, жестокости и милосердия. Подобные вопросы ставит в своей повести «Жажда» Андрей Геласимов. Какой будет жизнь тех, кто в лучшие годы попал в «кипящий котел»? Как жить с искореженной судьбой, с войной в раненых душах? Главный герой повести Константин воевал в Чечне, горел в БТРе, и теперь, в мирной жизни, у парня, что называется, нет «лица». Людям большого труда стоит смотреть на него. И только маленький соседский мальчик чувствует перемену в герое и указывает на нее: «...ты не страшный. Это у тебя просто такое лицо».

 

 

На гражданке он зарабатывает на жизнь евроремонтом квартир, а в перерывах между заказами пьет горькую – чтобы ни о чем не думать и ничего не вспоминать. Одна из главных сюжетных линий – поиск друга, который продал квартиру и исчез. В результате последовательно разворачивающихся событий герой постепенно возвращается к жизни – знакомится с новой семьей отца и своими новыми сестрой и братом, мирит рассорившихся друзей, снова начинает рисовать (до армии он учился на художника).

Само название повести прямолинейно заявляет о чувстве, которое возникнет у многих из нас после прочтения: жажда теплоты, ласки, жажда обретения самого себя. Да, у героя нет «лица», но есть сердце, друзья, потерянный и найденный отец, есть талант – пусть даже он изображает все его окружающее в духе «Капричос» Гойи – и есть будущее. Потому что парень обещал соседскому мальчишке приехать к нему на море. В одном из интервью Андрей Геласимов рассказал, как появилась эта повесть: «Момент был очень жесткий, связанный с моей педагогической деятельностью. К нам в университет начали возвращаться студенты – мальчики, которые воевали в Чечне. Они были моложе меня на десять-пятнадцать лет, но я видел, что они совершенно другие. Были моменты, когда я останавливал лекцию и начинал с ними разговаривать. И разговоры эти были очень непростыми. А потом я написал повесть «Жажда». Потому что должен был это сделать. Рассказать об этих парнях. Мы живем в совершенно другой жизни, в другом пространстве. Некоторые критики говорят: вот, Геласимов в Чечне не был, а книжку написал. Но я потом познакомился с журналистом Аркадием Бабченко, он воевал, две кампании прошел в Чечне, и он мне сказал: «У тебя парни в книге, как из моего взвода». Для меня это было самым главным».

В 2002 году повесть вошла в сокращенный список премии им. Ивана Петровича Белкина и была отмечена премией им. Аполлона Григорьева.