На следующий день. Сефирот. Поезд в эру.

 

Поезд медленно двигался к пункту назначения, а я боролся с головной болью и легким приступом морской болезни – проблема с транспортом хоть и не сильно, но все еще давила на мозги, нужно было на чем-нибудь сконцентрировать свое внимание и постараться отсечь лишние ощущения… хм, а почему бы и нет, благо, давно хотел это сделать. Достав из пространственного кармана лист плотной белой бумаги, я покрыл его Симбой и стал потихоньку играться с цветом, таким незамысловатым образом создавая картину. Какую? Хех, я же уже упоминал, что в детстве Эльза с Мирой были воплощением кавая, хоть и несколько… агрессивного? Вот и старался я воссоздать их образ на бумаге, что, должен признать, было не особо сложно – их детское изображение я уже видел, а управлять симбионтом в такой мелочи ничуть не труднее, чем просто дышать обычному человеку.

– Хм, красиво, а кто это? – Ур, как и всякой женщине свойственно было любопытство. Волшебница отправилась со мной по нескольким причинам, во-первых, она все-таки хотела увидеть дочь «вживую», а не через магический кристалл, во-вторых – спектакль лучше провести как можно скорее, дабы кто-нибудь не начал думать, что это все может быть не спроста. Интересно, как она смогла отбиться от Грея, парень не отходил от любимого учителя ни на шаг… (Тем временем, вышеупомянутый Грей пытался выбраться из ледяной глыбы и оглашал окрестности тоскливыми воплями из серии «Учитель, за чтооо?»)

– Это – детские версии Эльзы и Миражаны, они частенько бывают в гильдии, но в этот раз нам не повезло – девчонки куда-то смылись, а Мастер не признается – только подозрительно ухмыляется, – тяжело вздохнул я, – м-да.

– Судя по твоему лицу, у тебя с ними проблемы, – Ур несколько нахмурилась, разглядывая картину, кажется, она поняла, кого я предпочел её дочери.

– Проблемы – это не совсем верное слово, скажем так, у нас разные взгляды на понятие «правильные отношения»… впрочем, не важно, – намекнул я на нежелательность продолжения этой темы, ледяная волшебница хмыкнула, но тему сменила, поинтересовавшись кое-какими деталями магии Жизни. Так мы и ехали. Обсуждая различные магические школы, их достоинства и недостатки, Ур пару раз пыталась завести разговор на тему Зерефа и его способностей, жизни и смерти, при этом так косясь на меня, что удержаться я просто не мог.

– Зереф, – слегка закатил глаза и мечтательно улыбнулся, словно «вспоминая» что-то далекое и вызывающее ностальгию, – да, действительно Маг с большой буквы, столько исследований, проектов, работ.

– Но его считают самым зловещим магом за последнюю тысячу лет! – черт, так и подмывает сказать из серии, ну что вы, зачем же так мне льстить, но нет, куда забавнее наблюдать за работой мысли и выводами волшебницы, теперь я уверен – Уртир поделилась своими соображениями с матерью.

– Ну, «зловещий» не обязательно злой, этот термин лишь отображает отношение к нему посторонних людей, которые и знать не знали о нём ничего кроме слухов, что, как ты понимаешь, достоверными источниками информации считаться не могут. Про магов Фейри Тейл тоже, знаешь ли, много сказок ходит. Даже внутри гильдии, – добавил я, с улыбкой вспоминая «ужасную и страшную» Эльзу. Да и если послушать пару историй о Грее, можно узнать много интересного, хе-хе, – что же касается Зерефа, – продолжил я, – события, что привели к такой его известности давно уже стерлись со страниц истории, теперь все, что известно об этом маге почерпнуто из старых легенд.

– Но разве все эти артефакты и демоны не доказывают что он был весьма опасен?

– Опасен? Да, но многих магов можно назвать опасными, тебя, меня… если подумать, то любой волшебник, начиная с A-ранга является силой, способной уничтожить город, а то и не один, но вот вешать на Зерефа всех собак – глупо, никто не знает причины, по которой он создавал всех этих монстров и проклинал целые города. Если со скуки – это одно, а если защищая себя или своих близких? Сейчас все равно никто не может сказать наверняка, – игра интонациями и эмоциями в голосе, добавить немного тоски и сожаления, хм, черт, как же это забавно, у Ур сейчас такое умильное лицо.

– Ты защищаешь его? – приподняла бровь волшебница.

– Нет, я просто смотрю на этот конфликт с нейтральной позиции. В конце концов, мир подчиняется определенным законам, например, «историю пишут победители», с тех пор, как люди узнали, что бумага все стерпит, полностью можно верить только информации о тех событиях, в которых участвовал лично, да и то – не факт, что все именно так, как ты видел и было – всегда есть другая сторона и возможность спектакля, не так ли? – слегка улыбнуться, намекнув на будущую инсценировку ссоры Ур с дочерью, – Это если не учитывать вероятности, что Зерефу приписали множество чужих грехов, создавая этакое пугало для народа, – легкая улыбка, – ну или он на самом деле был жутким монстром и мы не знаем и половины тех чудовищных преступлений, что он совершил в свое время.

– Хм, я никогда не думала об этом с такой стороны… блин, ты меня только запутал!

– О, кажется, подъезжаем, наконец-то, – поставил я точку в разговоре, да и действительно – за окном уже виднелась Эра.

По прибытии нас уже встречали, хм, уважают, согнали чуть ли не усиленную роту Рыцарей Рун, возглавляемую знакомыми мне капитаном и жабом (хотя на счет последнего я не уверен, все эти амфибии на одно лиц… хотя нет, скорее все-таки морду).

– Маг Сефирот, вы задержаны по подозрению в особо тяжком преступлении, а именно – незаконной практике в магии Жизни и воскрешении. Ваши руки, – последнюю фразу он закончил злорадно, кажется, это все-таки именно тот жаб, или ему рассказали? Протягиваю руки и на них защелкиваются противомагические кандалы… хм, странное ощущение, Перевооружение закрыто точно, а вот все остальное… ослаблено, конечно, но все-таки доступно, интересно, это потому, что исходит от меня, а не от тела, или тут дело в «драгонслеерности»? Или просто мой резерв и мощность вышла на уровень, когда такие кандалы уже не помогают? Хотя последнее вряд ли, думаю, если сильно поискать, то в закромах Совета можно найти такое, что и дракона удержит… хотя бы некоторое время. На всякий случай незаметно попробовал наручники на прочность, что ж, если дело примет совсем хреновый оборот, то просто на голой физике их порву и тогда уже мы поговорим с Советом с другой позиции, думаю, такой трюк их впечатлит.

Тем временем, меня проводили в тюремный магокат, в отличие от прошлого раза, в этот мне был предоставлен настоящий броневик, с толщиной листов наверное сантиметра в два-три, с четырьмя мощными запорами снаружи… м-да, точно уважают, это ж сколько такая дура весит и сколько магии на свое перемещение жрет? На последний вопрос ответ я получил почти сразу – как только повозка тронулась, я ощутил отток сил, не скажу, что слишком большой (во всяком случае, для меня), но чувствительный, а если ехать далеко… В логике Совету не откажешь, зачем истощать охрану и давать шанс заключенному, когда можно сделать с точностью до наоборот? Ур, как свидетельницу (хорошо, хоть не вещественное доказательство, с них бы сталось… хотя нет, инстинкт самосохранения никто ещё не отменял, пусть у местных он и здорово урезан), пригласили в соседний автомобиль, с виду вполне стандартный.

Как и в прошлый раз, Совет не стал медлить, так что с корабля на бал, как говорится, хех, ведь могут реагировать быстро, когда прижмет. Знакомый зал, знакомые все лица… хотя нет, не все, в прошлый раз отряда рыцарей тут не было. Не важно, вот Уртир, на меня ноль внимания, а вот Ур буравят таким взглядом, словно ищут место, куда бы сподручнее воткнуть что-нибудь острое, даже эмоции соответствующие, блин, если бы не знал, что все было устроено заранее, подумал, что Уртир прилагает чудовищные усилия, чтобы не вцепиться в горло матери прямо тут. Ага, мой любимый «Гендальф» (хм, а как его зовут на самом-то деле, а хотя… какая разница?) зачитывает обвинение, не забыв упомянуть, что меня «сдала» моя собственная гильдия, хм ну и чего меня так буравит взглядом, думает, что я огорчусь? Хм, а вот и заклинание Правды – после первого раза я таки выяснил, что это было за воздействие. Плетение просто не дает возможности врать, точнее, все окружающие сразу почувствуют ложь, а вот недоговаривать и слегка «играть» фактами вполне можно. Ладно, пора начать огорчать главного ненавистника фей.

– Спасибо, – доброжелательно ему улыбнуться, – я в курсе, ведь, как никак, сам попросил Мастера доложить об этом инциденте, а то, знаете ли, маги Совета порой реагируют… слишком бурно и могут, конечно же, предосторожности ради, обвинить гильдию в пособничестве и укрывательстве… зачем же допускать такое? – ни слова лжи, но сколько намеков, фактически, я обвинил Совет в трусости и предвзятости, вот только смотрел в тот момент я на конкретного человека и интонации подбирал тщательно, обращался-то я, по сути, только к одному человеку и он это обращение понял правильно…

– Подсудимый, следите за вашими словами, иначе вам еще будет предъявлено обвинение в неуважении к Совету, – скрип зубов этого старичка я слышал даже отсюда, и почему мне кажется, что именно меня он не любит больше, чем всю гильдию… уж не с его ли счета снимали прошлую компенсацию? – впрочем, – продолжал оратор, – в вашем положении это особой роли не сыграет, – теперь в голосе отчетливо чувствовалось злорадство, – итак, вы признаете себя виновным в использовании запрещенной магии и воскрешении присутствующей здесь женщины, ранее именуемой Ур Милкович? – так, а вот это плохо, на данный момент Ур даже не считают человеком… зря он так, зря, если я прощу, то Уртир то уж точно объяснит старичку, насколько он неправ… если успеет до него добраться раньше Ур.

– Нет, не признаю и требую предоставить доказательства, – так, улыбаться уже хватит, пора вести себя серьезно… может быть.

– Ты издеваешься, сопляк? Какие еще нужны доказательства, если мертвая волшебница стоит за твоей спиной? – хм, как бы Гендальфа сердечный приступ не схватил.

– Я бы попросил вас следить за словами, пусть я и обвиняемый, но право вызвать на дуэль все еще имею. Секретарь! – обращаюсь я к жабу, – пожалуйста, дайте определение понятию «воскрешение».

– Воскрешение есть возвращение к жизни умершего путем вырывания его души из-за Грани и вселения в подходящую оболочку. Как правило, такой ритуал сопровождается человеческими жертвоприношениями, дабы собрать достаточное количество энергии для выдергивания души, а также «открытия тропы» за Грань.

– К чему вы клоните? – задала вопрос пожилая женщина, сидевшая рядом с Оугом, кажется, именно так звали «Гендальфа».

– Сейчас я поясню, но для этого мне вновь потребуется помощь секретаря, – получив кивок от, на этот раз Ямы (кажется, Макарыч опять попал на хавчик, хе-хе), я обратился к секретарю повторно, – пожалуйста, расскажите нам по какому принципу действует «Ледяная Ракушка».

– Маг превращает свое тело в нетающий лед и заключает в нем жертву, тем самым замуровывая себя вместе с ней навечно, – коротко и по существу ответил секретарь.

– То есть, душа мага остается во льду?

– Да, – хех, судя по некоторым ухмылкам магов, к чему я веду, они уже поняли.

– Таким образом, ритуал, что я применил на Ур Милкович не может считаться воскрешением и должно расцениваться как магическое воздействие комплексного вида. В случае, если что-то из моих действий вызвало её неудовольствие, она может обратиться с жалобой в Совет или к главе моей гильдии, и жалоб на мои действия, насколько я знаю, от неё в Совет не поступало, – теперь я точно уловил смешок, кажется, кого-то из рыцарей.

– Как расценивать ваше «воздействие комплексного вида» – решать нам, к тому же, это не отменяет то, что вы пользовались запрещенной магией, да и тело для «вселения души» добыто неизвестным путем, – Оуг уже искрил, м-да, чувствую, он попытается сделать меня козлом отпущения в любом случае, вот только он не глава Совета, так что все опять решит голосование, так, три голоса у меня есть минимум (Джерар очень уж заинтересованно на меня поглядывает, переигрывает планы по использованию тела?), значит, нужно убедить еще хотя бы двоих…

– Уважаемый секретарь, – начал было я, но был прерван вспышками странного кашля среди Рыцарей Рун, – кхм, м-да, не могли бы вы зачитать точную формулировку закона о запрете применения магии Жизни, а именно, список запрещённых действий, – уже без разрешения совета, жаб послушно начал зачитывать с Архива список запрещенных деяний. Минут на двадцать его растянул и это – нудным канцелярским стилем, готов поклясться, к концу списка я слышал похрапывания! Если же перевести с бюрократического на нормальный фиорский, то запрещалось создавать живые организмы, оживлять организмы неживые, а также смешивать эти самые организмы, придавая им свойства, коих до этого они иметь не могли. Единственным исключением был сам маг – с собой он имел право творить что угодно, но без навыков, наработать которые можно было только запрещенными способами, лезть в свою тушку – это ну очень изощренный способ самоубийства. А, ну еще полностью было запрещено использовать данный вид магии на разумных.

Приободрившийся Оуг уже явно подумывал, как организовать мне камеру посырее или вообще сразу топор, да потупее, ну как его было не обломать в этот момент? Вообще, Совет – довольно странная организация, создается впечатление, что они привыкли по большей части давить авторитетом, а не вести следствие, хотя мне это сейчас на руку, слишком уж маги полагаются на свое заклинание, да и не смогут поверить, что тело я создавал вообще без неё.

– Уважаемый Совет, смею вас уверить, что ничего из вышеперечисленных магических действий я не совершал – химер не создавал, неживые предметы не оживлял, дополнительные свойства организму не прибавлял, разве что кроме собственного, но там был случай особый, к сегодняшнему делу отношения не имеющий (про исцеление пленниц я тактично умолчал, да и как таковой магии там не было – чистый симбионт при поддержке жизненной энергии бандитов) – в зале установилась мертвая тишина, – что же касается происхождения человеческого тела… 35 литров воды, 20 килограмм углерода, 4 литра аммиака, 1.5 килограмма извести, 800 грамм фосфора, 250 грамм соли, 100 грамм селитры, 80 грамм серы, 7.5 грамм фтора, 5 грамм железа, 3 грамма кремния и 15 других элементов в небольших дозах.

– И что это? – вопросительно приподнял бровь Джерар.

– Это то, из чего состоит любой человеческий организм, точнее, тело среднестатистического взрослого человека. Еще требуется капля крови – там есть информация по строению, а дальше нужна подпитка и снятие ограничения на восстановление организма и пожалуйста, через несколько месяцев что-то похожее на тело будет готово, есть, конечно, еще ряд проблем, требующих решения, но их можно разрешить без применения запрещенной в Фиоре магии (а о том, что в воскрешении Ур я шел немного другим путем, я вам не скажу, в конце концов, я же не утверждал, что использовал этот способ, между прочем действительно действующий и имеющий ряд «побочных эффектов», проверено братьями Элриками).

– Снятие ограничения на восстановление организма? – переспросила пожилая волшебница.

– В законе сказано, что запрещено придавать дополнительные свойства телу про то, что запрещено убирать из организма свойства, заложенные природой, там нет ни строчки. И да, на момент воздействия, это была лишь пустая оболочка и под понятие «разумный» никак не подходила, – на всякий случай добавил я.

– А вы не могли бы пояснить подробнее по поводу снятия ограничения?

– Сожалею, но дальнейшее пояснение не относится напрямую к рассматриваемому и является моей магической разработкой, разглашать которую я не имею никакого желания.

– Сопляк, да как ты смеешь, да я тебя… – закончить дедушка не смог, судя по скривившемуся лицу и хватанию за грудь – таки допрыгался старичок (и небольшая помощь через висящего в воздухе Симбу не в счет, сердце у него действительно не очень было).

Набежал народ, рыцари засуетились, Оуг был довольно могучим магом, так что протянуть с остановившемся сердцем минут двадцать было ему под силу. Но вот исцелиться – уже нет, не было целителей и среди оставшихся членов совета (хм, хотя я там никого, кроме Венди из целителей вообще не припомню). Но вот народ вспомнил про меня.

– Вы можете ему помочь? – Уртир, периодически кидая испепеляющие взгляды на мать, соизволила обратиться ко мне.

– Теоретически – да, но… применение магии Жизни на разумном запрещено.

– А если Совет даст вам свое разрешение? – Кажется, Джерару было любопытно глянуть на работу магии Жизни.

– То есть, вы предлагаете мне лечить человека, активно пытавшегося засадить меня на пожизненное всего пару минут назад (Хомяк потер пальцами в известном всем жесте)… да еще и бесплатно? – в первый раз за сегодняшний день Ур и Уртир достигли согласия – обе поперхнулись воздухом и смотрели на меня с большим удивлением, впрочем, во взгляде Ур мелькало что-то вроде одобрения, ну да, кому понравится, что его считают вещью?

– И что вы хотите?

– Признания Ур Милкович полноправным гражданином Фиора со всеми правами, доступ в закрытую секцию библиотеки, ну и десять миллионов драгоценных на карманные расходы.

– Эй, парень, а тебе не жирно будет? – из толпы послышался возмущенный возглас.

– Ну, – пожимаю плечами, – как хотите, могу прислать ему цветов на могилку, – я встретился взглядом с явно недовольным моим поведением Ямычем, – ладно, соглашусь и на пять миллионов, жмоты.

Хех, как я говорил раньше, Совет умеет быть оперативным, когда прижмет, да и выбора особого у них не было – или так, или искать нового члена в их «дружный» коллектив. Обвинения с меня они тоже сняли, что не могло не радовать.

Лечение прошло штатно – влить в тушку мага лошадиную дозу «сырой» маны Жизни, попутно давая команду Симбе залатать сердце, сейчас, когда моей магии в его организме куда больше, чем его собственной, воздействие прошло быстро и гладко, а ведь расшатывал его «моторчик» я почти час, пока выступал и это при условии, что он и так был на последнем издыхании, м-да, все-таки магия и симбионт как-то не очень сочетаются в одной тушке, если эта тушка не моя, печально, иметь карманный Совет было бы неплохо.

– Оух, – маг задышал ровнее, вот только взгляд Оуга, направленный на меня был далек от благодарного, пожалуй, такой незамутненной ненависти я еще не встречал в этом мире.

– Да-да, я тоже очень вас люблю и уважаю, – улыбаюсь злобному старикашке, э, как его скривило, хех, только что был взят новый уровень злобы, – так что там насчет моей оплаты? – да, я сделал это! Подергивающийся глаз и обещание в глазах Оуга – теперь я уверен, когда он узнает, что я нахожусь в Райской Башне, его голос будет за выстрел из Эфериона и пофиг, кто и кого там воскрешает.

Остаток времени собрания я был простым статистом, вот мне выдают разрешение, вот Ур признается гражданином, а вот она пытается как-то объясниться с дочерью и получает скандал и посылание ну очень далеко, причем на глазах всего Совета и корпуса рыцарей, лучше и быть не могло. Но все рано или поздно заканчивается, закончилось и это заседание, я увел «успокаивать» безутешную Ур (кажется, актерскими талантами дочка пошла в маму, хотя у Уртир практики явно больше).

Заночевать мы решили в Эре, а уже поутру (после посещения библиотеки), двигать домой, правда, скоро я получил некую записку… Уртир тоже хотела… хм, утешения и приглашала меня в свои покои… м-да, не судьба мне выспаться… не судьба.

 

 

Чуть ранее, Магнолия. Здание, кхм… строительная площадка самой отмороженной гильдии Фиора.

 

– Мы дома! – Мира радостно улыбнулась сидящим за столами гильдийцам, хоть вернуть силы и было очень приятно, но без постоянной компании друзей и приятелей из гильдии, без любимой стойки (а также протирания заветного стакана) девушка чувствовала некоторый дискомфорт, словно человек, забывший что-то сделать, вроде бы ничего важного, но чувство, что чего-то не хватает все-таки давит на сознание, сейчас же Мира была полностью счастлива.

– О, привет, девчонки, – Леви на миг оторвалась от своих книжек.

– Эльза, давай смахнемся! За время твоего отсутствия я стал гораздо сильнее!

– Нацу, меня не было всего две недели, – устало начала Эльза, – да и нет сейчас настроения.

– Блин, да что ж такое, у тебя настроения нет, Сефирот приперся под ручку с какой-то девицей, тоже драться отказался, а потом вообще куда-то с ней свалил… – в зале установилась гробовая тишина, летящий от Эльфмана попугайчик, недавно добытый им в одной из миссий и признанный довольно умной птичкой, не рассчитал траекторию и врезался в стену, по которой медленно и торжественно сполз, – даже эта льдышка последнее время куда-то делся, – продолжал драгонслеер не замечая трех демонов, что невзначай его окружили.

– Нааацу, – обманчиво добрым голосом начала Миражана (в былые времена, слыша подобные интонации в голосе сестренки, Эльфман начинал рыть бомбоубежище… иногда это даже помогало), – а расскажи-ка нам поподробнее.

– Да… эээ… чего рассказывать-то? – пятой точкой почувствовав опасность, драгонслеер начал отступать от Миры… пока не уткнулся спиной в бронированный нагрудник валькирии, сразу же положившей ему руку на плечо. Медленно обернувшись, Драгнил подтвердил свои догадки – сзади его держала Эльза, рассеянно ломающая пальцами свободной руки дубовый стол.

– Хрусь! – вот кусочек отваливается, – хрусь! – еще один.

«Главное, чтобы она не перепутала руки и не начала также „перебирать“ мое плечо» – подумал Нацу, завороженно наблюдающий героическую гибель стола.

– Эльза… Мира… Люси… страаашные, – инстинкт самосохранения иксида заставил того взлететь на самую высокую точку и начать там окапываться.

– Что, нападение? – привлеченный «жаждой крови» с поверхности, из подвала поднялся Мастер, на этот раз решивший спокойно поразбирать кипы жалоб в тишине и покое.

– Нет, всего лишь девочки вернулись из Эры, – Макао жадно затянулся, – и Нацу слегка неправильно расставил акценты, когда описывал прошлый приход Сефирота.

– Покойся с миром, друг, мы тебя не забудем, – Вакаба отсалютовал зажатому драгонслееру трубкой.

– Эй, чего пристали к парню, он все равно толком ничего не знает, – «Сефирот, с тебя пиво… бочка… нет, две, хотя… три, не меньше… за каждую!» – судорожно думал Мастер, принимая удар на себя. Как рядом с ним оказались три волшебницы он так и не понял – вроде бы только что были на другом конце площадки…

– А вы, Мастер, что-нибудь знаете? – спросила Эльза.

– Да… впрочем, об этом скоро будет знать весь Фиор, – Макаров задумался, пытаясь получше подобрать слова, – вы помните историю ученичества Грея и его наставницу?

– Ммм, Ур, кажется? – неуверенно припомнила Эльза.

– Верно… Ур Милкович… именно её представлял гильдии недавно Сефирот.

– Э? Но разве она не… хм… вылилась в океан после «Лунной Капли»? – Люси помотала головой.

– И где сейчас Сефирот? – предчувствуя, что ответ ей не понравится, спросила Эльза.

– Арестован Советом. По обвинению в использовании запрещенной магии… и проведении ритуала воскрешения, – тяжело произнес Дреяр.

– Воскрешения… – чуть слышно шепнула Эльза, лучше других знавшая, ЧТО нужно для этого ритуала, – нет… он не мог, – девушка села на землю, обхватив себя руками. В памяти всплывал образ загадочного и притягательного мага со странным взглядом на жизнь и смерть… нет, он не мог… или все-таки мог?

Терзание волшебницы, что, не обращая внимания на взволнованные взгляды окружающих, ушла в себя, прервал голос Мастера.

– Так, шпанье, всем тихо – Ямыч связывается, сейчас узнаем, что там произошло. В установленном на барную стойку шаре связи показалось лицо старого друга Макарова, сегодня он выглядел весьма устало и как-то грустно, старик в шаре окинул тоскливым взглядом притихших феек и тяжело вздохнул – ну, не томи!

– Восемь.

– Что восемь? – не понял Мастер.

– Восемь порций тройной лапши с мясом от Фей! – непреклонно заявил Яма.

– Ямыч, у тебя совесть есть? – возмутился Дреяр.

– У меня – есть, потому восемь!

– Кхм, ладно, надеюсь оно того стоит, будет тебе твоя лапша, – выполнив давнюю традицию, Макаров нетерпеливо поерзал на стойке, ожидая рассказа друга.

– Скажи мне, Макарыч, Сефирот, что, сын Императора? – глава Фей подавился только-только наполненной кружкой пива.

– Кха, чего?

– Того, ты помнишь Ли? Ну так вот, этот еще хуже! Большего имперца, чем твой Сефирот я в жизни не встречал, а она у меня длинная и насыщенная была! Пять! Пять миллионов! – Ямыч был расстроен, он был очень расстроен.

– Мда, после таких обвинений получить штраф всего на пять миллионов – это действительно нужно быть имперцем (читай, Лордом Хомяков).

– Какой, к чертовой матери, штраф?! – не выдержал Ямыч, хватаясь за голову, – это мы ему заплатили… опять, причем сначала чуть не попали на десять!

– Пфэ! – Макаров таки захлебнулся, пока старика откачивали и приводили в себя, Яма продолжал.

– Плюс он выбил разрешение на допуск в особую секцию библиотеки Совета и признание прав Ур Милкович, Оуг рвет и мечет, его едва откачали второй раз, а Зигрейн с Уртир уже заключают пари, сколько будет стоить Совету очередное обвинение Сефирота и не дешевле ли делать вид, что такого мага вообще не существует. А кое-кто подумывает отправить его куда-нибудь подальше, желательно, к нашим «любимым» соседям. Если через месяц сами не сдадутся, то через три – обанкротятся.

– Эмм-ма, – процитировал Мастер одного известного копипаста, – эм, детишки, ну вы тут это, того, отдыхайте, а я, этого, отлучусь, – подхватив шар связи, Макаров отправился в свой кабинет.

– Это не шутка?

– Вот же… Демон, – протянул кто-то в зале.

– Учителя утвердили в правах! – радостно вопил полуголый запыхавшийся маг, буквально минуту назад вылетевший из-за угла, вооруженный стамеской и молотком – разбить лед Ур магией он так и не смог.

– Значит, он ничего такого не делал, раз его оправдали? – почесала приподнятую бровь Люси.

– Кажется, нет… наверное, – неуверенно подтвердила Мира, – хотя рассказ Ямы-сана был какой-то странный. Обычно он более развернут. Эльза, с тобой все в порядке? – повернулась к своей подруге официантка.

– Да, все хорошо, – воительница незаметно вытерла мокрую дорожку на щеке, – что-то устала я с дороги, пойду лучше домой, залезу в ванную.

– Да, ванная – это хорошо, – хором ответили Мира с Люси, после чего недоуменно переглянулись и прыснули в кулачки. Скоро к ним присоединилась и Эльза – напряжение потихоньку отпускало ее.