Естественно-правовые (договорные) концепции

Происхождения государства

Согласно Эпикуру — «справедливость, происходящая от природы, — есть договор о полезном — с целью не вредить друг другу и не терпеть вреда»[58]. Государство же, согласно данной теории, возникло в результате общественного договора о правилах совместного проживания, по которому люди часть своих прав, присущих им от рождения, передают государству как органу, представляющему их общие интересы, а государство, в свою очередь, обязуется обеспечить права человека. Плюсы данной концепции заключаются в том, что они имеют глубокое демократические содержания, обосновывая естественные права народа на формирование государственной власти, а также на ее свержение. Минусы в том, что игнорируются объективные внешние факторы, влияющие на государства, нарушающие общественный договор.

Родоначальниками теории были многие мыслители древности, в частности греческий софист Гиппий, но в наибольшей степени до наших дней дошли умозаключения эпохи Возрождения и Нового Времени в Западной Европе. Рассмотрим исторические условия возникновения данной концепции. Неслучайно, договорные теории появились именно на Западе, процесс «революции цен», выражавшийся в переизбытке золота, в результате экспроприации (ограбления) индейцев Америки, в европейский экономиках объективно способствовал обогащению производителей и обнищанию потребителей. Нарождавшийся класс предпринимателей требовал защиты своих капиталов от вмешательства государства, где как раз интерес представляла теория общественного договора.

Так как тема нашего исследования, в первую очередь, направлена на изучение древних государств, актуально исследовать древние теории, если они имелись. В учебном пособии под редакцией О. Э. Лейста указывается, что «диалог Критон», написанный Платоном, отображает греческую версию теории общественного договора[59]. В этом диалоге философ Сократ отказывается предпринимать побег из тюрьмы для спасения жизни. Он утверждает, что с тех пор, как он охотно остался в Афинах на всю свою жизнь, когда имел возможность найти другое место, он принял общественный договор, то есть бремя местных законов, и что он не может нарушить эти законы даже тогда, когда они противоречат его личным интересам, потому что известный человек, публично проявляющий неуважение к законами, пусть и к несправедливым, в глазах большинства, показывает дурной пример и разрушает само здание государства. Он делегитимизирует государство, снижает его авторитет. В дальнейшем Афинская власть признала неправомерность наказания к Сократу, Сократ же стал народным мучеником и заставил Афинское судопроизводство работать тщательнее, вынося справедливые приговоры и защищая жизнь граждан, после данного судебного конфуза, бросающего тень на всю Афинскую демократию. В целом, если бы Сократ покинул Афины, Афинское судопроизводство выносило бы несправедливые приговоры, а приговоренные просто бы убегали в другие страны, что ни оставило бы никаких шансов Афинской политической системе на авторитет и легитимность.

Софист Гиппий под законом понимал «то, что граждане по общему соглашению написали, установив, что должно делать и от чего надо воздерживаться»[60]. Антифонт приравнивал справедливость к исполнению закона. Справедливость заключается в том, чтобы «не нарушать законы государства, в котором состоишь гражданином»[61]. Предписания законов — результат соглашения.

В древних условиях данные концепции стали актуальными как раз в условиях усиления классовой борьбы и поиска защиты населения от произвола лиц, в чьих руках находится государство, Гиппий, в частности, жил в эпоху резкого роста материального неравенства в греческих полисах.

Рассмотрим работы эпохи Возрождения. Квентин Скиннер утверждал, что несколько важных современных нововведений в теории общественного договора были обнаружены в письмах французских кальвинистов-гугенотов, работа которых поспособствовала писателям из Исторических Нидерландов, возражавших против подчинения страны Испании, а позже католикам Англии[62]. Как раннего теоретика общественного договора среди них можно рассматривать Франсиско Суареса (1548 — 1617), использовавшего концепт естественного права в споре с «божественным правом» абсолютной монархии. Все эти группы теоретиков пытались ясно сформулировать понятие народного суверенитета, устанавливаемого посредством социального соглашения или договора. Аргументы об основах управления начинались с предположений о «естественном состоянии», когда все люди по своей природе свободны от подчинения любому правительству.

В начале XVII-го столетия Г. Гроций (1583 — 1645) ввел современную идею естественных прав людей. Гроций утверждал, что каждый человек имеет естественные права, включая самосохранение, и использовал эту идею как основу для морального консенсуса перед лицом религиозного разнообразия и для повышения естествознания[63]. Он зашел так далеко, что говорил, что если даже признать то, что нельзя признать без крайней греховности, что нет никакого Бога, то эти законы оставались бы в силе. Идею считали разжигательной, так как она предполагала, что власть в конечном итоге может вернуться к людям, пытающимся уберечь себя, если созданное ими политическое общество утратит цель, для которой оно изначально создавалось.

Рассматривая теории общественного договора уже эпохи Нового времени и Просвещения, необходимо актуализировать теорию Т. Гоббса. По теории Гоббса догосударственное (естественное) состояние изображает как «состояние войны всех против всех»[64]. В естественном состоянии, где нет общей власти, закона и справедливости, каждый имеет право на все. Гоббс исходит из того, что люди равны, способны друг друга убить, у всех одинаковые желания. Естественное состояние побуждает каждого человека нападать на других людей. Исходя из этих допущений и предположений, Гоббс приходит к выводу, что в естественном состоянии рационально нападать на других даже тогда, когда нет угрозы жизни — в конечном итоге жизнь станет войной всех против всех. В этих условиях разум человека предписывает требование искать мир и следовать ему. Таков, по Гоббсу, смысл первого и основного естественного закона. Из него вытекают и все остальные естественные законы, которые требуют отказа каждого от своих естественных прав в интересах мира и безопасности. Требования этих естественных законов побуждают людей заключить договор об учреждении государства (суверенной общей власти), держащего людей в страхе и направляющего их действия к общему благу. Но договорную концепцию Гоббс, таким образом, использовал для обоснования абсолютистского государства, суверенная власть которого носит произвольный и бесконтрольный характер, у него теория общественного договора не носила демократический характер, но он был первым философом, который сформулировал концептуально теорию общественного договора.

Рассмотрим теорию Д. Локка. Восходящая к Джону Локку либеральная концепция договорного происхождения и назначения государства, согласно которой целью общественного договора об учреждении государства является обеспечение неотчуждаемого естественного права каждого на его собственность, то есть его жизнь, свободу и имущество[65]. Договорные отношения людей с государством — это постоянно делящийся и обновляющийся процесс, основанный на принципе согласия. Если и Гоббса общественный договор защищает абсолютную власть, то у Локка общественный договор защищает предпринимателей и всех тех, кто обладает собственностью. В соответствии с этим принципом народ, имущий народ, будучи источником суверенитета, имеет право свергнуть деспотическую власть как нарушителя условий общественного договора. Также и каждый отдельный человек, достигнув совершеннолетия, сам решает вопрос о том, присоединиться ли ему к общественному договору и стать членом данного государства или покинуть его. Таким образом, у Локка, в отличие от Гоббса, теория общественного договора служит целям демократии и защите собственности.

Ж. Руссо выдвигал свой проект общественно-договорного «исправления» истории — происхождение политического организма (общины) как подлинного договора между народами и правителями. Цель этого подлинного общественного договора Руссо видит в создании «такой формы ассоциации, которая защищает и ограждает всею общею силою личность и имущество каждого из членов ассоциации и благодаря которой каждый, соединяясь со всеми, подчиняется, однако, только самому себе и остается столь же свободным, как и прежде»[66]. При этом Руссо отвергает принцип разделения властей и иные гарантии соблюдения прав и свобод человека в государственном состоянии. Российский мыслить А. Н. Радищев отстаивал теорию Руссо в Российской Империи, и считал, что цель государства, обеспечить возможности накопления каждому честному гражданину.

Таким образом, Томас Гоббс, Джон Локк и Жан-Жак Руссо являются наиболее известными представителями теории общественного договора. Они сделали очень разные выводы из исходного положения теории общественного договора. Их работа обеспечивала теоретическую основу конституционной монархии, либеральной демократии (власти богатых) и республиканизма.

Как уже было отмечено выше, Т. Гоббс считал, что государство не способно нарушить общественный договор, а вот и Ж. Руссо и Д. Локк обосновывали право народа на свержение власти в условиях, если она объективно не способствует ни накоплению собственности, ни защите уже имеющийся собственности, ни созданию правил честной игры.

Таким образом, на вопрос «ради чего был заключен общественный договор», Томас Гоббс давал ответ, что ради безопасности, Джон Локк ради свободы, Жан-Жак Руссо ради безопасности и демократии. На вопрос «что дало государство народу», первый утверждал, что государство дало защиту жизни каждого, второй, что государство дало возможность накоплять собственность, третий утверждал, что государство дало всем общественную пользу, блага, например, больницы, школы и пр. и собственность.

Рассмотрим критику теорий общественного договора. Многие выступающие за либертарианские идеи (радикальная буржуазия, свободные бизнесмены) считают то, что налогообложение — одна из форм агрессии на основании общественного договора, так как основаны не на договоре, а на принуждении. Герберт Спенсер утверждал: «Если каждый человек волен делать то, что желает, не нарушая при этом равную свободу любого другого человека, то он волен отказаться от связи с государством — отказаться от предлагаемых им услуг защиты и бойкотировать выплаты на их обеспечение. Ибо гражданство предполагает уплату налогов, а забирать имущество человека против его воли, является нарушением его прав»[67].

Некоторые сторонники теории общественного договора утверждают, что человек обязан придерживаться этого самого «общественного договора», оставаясь в пределах государства. Опровержения этой точки зрения часто основываются на том, есть ли реальный выбор с возможностью «выйти из игры». Одним из возможных препятствий может быть то, что покинуть страну может быть трудным и требующим жертв делом, особенно в случае контролируемых государством границ (посредством пограничников с собаками и колючей проволоки). Другой взгляд на этот вопрос заключается в том, что договор — это нечто, принимаемое добровольно. А законы государства, по определению, обязательны к исполнению всеми гражданами в принудительном порядке. Подобное состояние, с этой точки зрения, можно сравнить с мафией — люди якобы добровольно платят ей за «крышу», но де-факто они это делают по принуждению. Либертарианский философ Моше Крой отмечает: «Поскольку все территории на планете находятся под юрисдикцией того или иного государства, то человек не может покинуть одно государство, не приняв правил другого, и, следовательно, покинуть зону действия общественного договора возможно разве что если вы решите жить в океане»[68].

Вдохновляясь такими соображениями, некоторые минархисты (минимизаторы значения государства при абсолютизации значения территориальной общины) предлагают устанавливать общественный договор (и налоги) только на местном или региональном уровне, чем меньше, тем лучше, поскольку, например, покидание района менее обременительно и гораздо лучше в плане сохранения свободы выбора, чем эмиграция из страны. С другой стороны, эта система затрудняет проведение каких-либо крупных общественных проектов, так как для подобного необходимо явное соглашение между различными региональными органами власти. Кроме того, в отсутствие централизованного управления налогообложением эта система также позволяет создание «налоговых убежищ»: если в определенном регионе нет или почти нет местных налогов, многие богатые люди из соседних регионов могут переезжать туда, тем самым лишая налоговых поступлений регионы их прежнего местожительства, где это богатство было обретено. Хорошо это или плохо — каждый решает сам, в зависимости от своих политических взглядов.

Известным сторонником этой точки зрения был американский анархист-индивидуалист Лисандр Спунер, основывая принцип ненападения на естественном праве. Спунер считал, что факт угрозы применения насилия со стороны правительства в отношении тех, кто не платит налоги, делает нелегитимным любой общественный договор — так как законные договоры могут быть сделаны только в отсутствие принуждения (то есть они должны быть добровольными)[69].

Другие, например, анархист Пьер-Жозеф Прудон считали, что вместо договора между человеком и правительством «общественный договор представляет собой соглашение человека с человеком, поэтому всегда будут различные несправедливости»[70].

В начале данной главы приводились условия возникновения теории общественного договора исходя из данный концептуальных положений, автор магистерской диссертации считает ее выгодной, прежде всего тем, у кого есть возможность накопить собственность и защитить ее. Данная теория, как было уже сказано, окончательно развилась в условиях развития в Европе среднего класса, горожан, после последствий «революции цен». Таким образом, теория будет актуально в богатых социумах, где широка прослойка среднего класса, группы, имеющих достаточные доходы, а самое главное, независимые от воли государства и работодателя доходы, позволяющие им отстаивать свои права. Общественный договор можно назвать буржуазной теорией, отстаивающей интересы собственников.