Страна Дураков, Зона, восточный сектор.

День.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

По всем точкам: аудитория, время просмотра. Опросы личные старых клиентов - последствия для здоровья, самочувствия

По трансляторам: расход спайса, жалобы

Упырей отселить - сбивают всех с толку. Выделить им херакалу годную со звуком!

Новая передача для IIQ 70-90 - два ведущих - тупые - ток-шоу - про жизнь разговоры - песни такие же

Заменить слоган для ОЗ срочно!

Без саранчи ОЗ не выпускать! Обязательно саранча!

Рабочий блокнот сотрудника ЕВК, запись от 3 ноября

В инфракрасном диапазоне коридор казался серым с зелёными пятнами. Ниши были светлее: в них задерживалось тепло. На полу одиноко мёрз обрывок провода. Он был похож на сомлевшую, разочаровавшуюся в жизни гадюку.

Базилио осторожно продвинулся вперёд, стараясь не шуметь. Ему это почти удалось. В последний момент нога попала на что-то скользкое. Кот машинально выпустил когти. Скрежетнуло. Тут же картинка поплыла, а в голове раздался уже знакомый тихий шорох - шуррр, шуррр. Кот отпрянул, вжался спиной в нишу. В глазах ещё раз колыхнулось и утихло: здесь контролёр достать его не мог. Как, впрочем, и он его.

Ситуация было нелепой, но безвыходной. Кот решил ещё раз попробовать вступить в общение с вредным существом за стеной.

- Уважаемый, - начал он, осторожно высовываясь из ниши. - Нам нечего делить. Ты мне не нужен. Тебе я не по зубам... - он на секунду задумался, есть ли у контролёра зубы. - Давай разойдёмся. Уходи. Я тоже уйду, - закончил кот и высунулся чуть больше, вслушиваясь в тишину.

Словами контролёр общаться не пожелал. Вместо этого коту приплыл мыслеобраз - несколько расплывчатый, но различимый. Контролёр пытался странслировать ему картинку, как кот сам себе разрывает когтями брюшко.

Такая непримиримость кота искренне огорчила. В другом месте и в другое время он разъяснил бы оппоненту всю бездонность его заблуждений. Увы, от контролёра его отделяло несколько метров камня - судя по радиоэху, древнего бетона.

- Уважаемый, - попробовал Базилио ещё раз. - Если ты не уйдёшь, мне придётся тебя убить. И я это сделаю. Рано или поздно. Я кибрид, а ты - мясо. Тебе нужно есть и спать. Мне - не очень. Ты ослабнешь раньше. Думай.

На сей раз контролёр снизошёл до звукового общения: из-за стены послышался тихий, мокрый шепоток: 'ссслышь... сссслышь...' Кот осторожно высунулся, пытаясь понять, что там бормочет контролёр - и снова получил по мозгам. Мутант весьма достоверно изобразил поедание сырого котиного ливера. Судя по сопровождающим картинку эмоциям, он очень, очень хотел кушать.

- Скобейда блядская, - прошипел Базилио, снова прячась.

День не задался с самого начала. Сначала кот поругался с Хасей, которая, вместо того, чтобы зализывать ему подхвостье - проклятый холод уж начал отступать, да и сама процедура была, что ни говори, приятной, расслабляющей - умчалась пастись в стадо пикачу. Вернулась она обожравшейся и тут же завалилась спать. Баз попытался было засунуть её в заплечную полость, но неудачно: в последний момент сонная кошавка обсикалась, что случалось с ней довольно часто. Несколько капель попало на жилет. Чистоплотный Баз разозлился, девочку разбудил и устроил ей выволочку. Та обиделась и со словами 'ты мэни набрыд, нэ кохаю я тэбэ бильшэ' куда-то смылась.

Кот прождал её полчаса, расстроился - это была далеко не первая Хасина выходка, но он всякий раз расстраивался как в первый - и отправился в путь один. Куда идти, он знал: Хася уже третий день вела его по старой слоупочьей тропе - путь неблизкий, зато безопасный. Но настроение было испорчено.

Потом он как-то очень неудачно пересёкся со стайкой вульвозавров - мелких, практически безобидных существ, напоминающих зелёных черепашек не вполне приличного вида. Вульвозавры, обычно осторожные и пугливые, на этот раз неслись как очумелые, не разбирая дороги. Кот подумал, что за ними гонится крупный хищник, и на всякий случай отступил с тропы в лес. Не заметив затаившегося на пинии креакла-невермора.

- Пррровались! - внезапно закричала гадкая птица прямо над ухом. Кот зашипел, развернулся - но креакл уже взмыл в воздух и заорал ещё громче, фонтанируя жидким помётом.

- Пррровались! Прррямщаз! Скррройся в недрррах! - кричал он, петляя между деревьев и уклоняясь от лазерных лучей. Кот был взбешён и стрелял плохо. Наконец он попал наносекундником. В снег шлёпнулся дымящийся кусок жопы с опалёнными перьями. Остальное подранок унёс с собой, отчаянно вереща. Гоняться за ним кот не стал: покалеченный, но не умертвлённый креакл мог ещё что-нибудь накаркать. Вместо этого Баз поплёлся по тропе дальше, гадая, где всё-таки Хася и не случилось ли уж с ней чего нехорошего.

Минут через десять он таки провалился.

Самым обидным было то, что провал кот заметил. Едва прикрытый ветками и тонкой снежной коркой, он фонил во всех диапазонах. Плохо было то, что дыра перекрывала тропу в узком месте: справа и слева от него шли полосы заиндевевшего кустарника, железно-твёрдого даже на вид. В другое время кот бы притормозил, подумал и наверняка нашёл способ преодолеть препятствие без потерь. Но он был зол и обкаркан. Поэтому Базилио просто прикинул размеры дыры и решил, что перепрыгнет. И перепрыгнул, да вот только не учёл, что на другой стороне под снежком затаилась коварная наледь. Когти не помогли: он съехал вниз, в самый последний момент уцепившись то ли за корень, то ли за кусок кабеля. Это дало ему возможность откачнуться - и тем самым избежать заострённого кола, вбитого в пол.

Само подземелье ничем не удивляло: просто длинный бетонный коридор, проложенный в меридиональном направлении. Над головой просматривались обрывки коммуникаций: труб, проводов. Всё это ссохлось и окаменело Дочь знает сколько веков назад. Единственным привнесённым извне новшеством был тот самый кол. Базилио, в порядке профилактической порчи вражеской инфраструктуры, срубил его лазером под самый корешок. После чего приступил к обследованию местности.

С одной стороны коридор резко заворачивал направо. Сунувшись туда, кот обнаружил небольшую круглую комнату, в которой ничего не было, кроме остатков соломы и истлевших тряпок на полу. Принюхавшись, кот различил запахи живых существ и какую-то химическую отдушку, довольно-таки неприятную. Дальше пути не было.

На другой стороне ход казался длиннее, но оттуда предупреждающе несло тухлятиной. Мелкие кости на полу - со следами зубов - как бы свидетельствовали, что местечко обжитое и кто-то здесь регулярно столуется. Кот посмотрел в радио- и микроволнах: судя по всему, ход был длинный, с разветвлениями.

Он осторожно, с оглядкой, пошёл вперёд. И через пару минут наткнулся на контролёра, который внезапно атаковал его из малозаметного тупичка. Базилио едва успел отступить.

Судя по силе атаки, контролёр был старым и сцукоопасным. При столкновении лицом к лицу он вполне мог нанести мозгам Базилио неприемлемый ущерб. Отступать было некуда, а уйти добром мутант не желал категорически, хотя было куда: в радиозрении кот видел извивающийся проход, развилки, уходящие вдаль тоннели. Наверняка там имелись и выходы наружу. Увы, путь к этому изобилию возможностей преграждало злое, голодное существо, не желающее мира.

Кот попытался припомнить, нет ли у него каких-нибудь артефактов, отпугивающих контролёров или подавляющих их воздействие. Увы, в запасе ничего такого не имелось. Оставалось или ждать, или рисковать. Рисковать не хотелось - опыт был ещё свеж. Поэтому кот присел на корточки, выставил внутренний обогрев тела на полградуса выше нормы - чтобы не застыли мышцы - и настроился на долгое ожидание. Время работало на него. Базилио мог ещё часов сорок обходиться без еды и сна, не особенно страдая. Контролёр же, судя по всему, был голоден. А значит - через какое-то время он ослабеет, к тому же его потянет в сон. Так что оставалось дождаться момента, когда мутант скукожится и рассопливится. А тогда уж не зевать.

Ожидание оказалось не только долгим, но и неприятным. Коту чудилось, что мозгоиссушающее воздействие мутанта каким-то образом просачивается сквозь стену - очень-очень слабенькое, а всё-таки противное: будто где-то очень далеко, на грани слышимости, кто-то скребёт железом по стеклу.

Базилио попытался отвлечься на что-нибудь относительно нейтральное: нарисовал в уме карту местности и начал представлять в уме 'путь капли' - то есть движение условной капли воды от последнего бивуака до ближайшей низины. Получилось, что капля упадёт ровно туда же, куда упал он сам. Это его почему-то расстроило. Тогда он принялся вычислять наиболее скрытный маршрут движения между этими точками. Получалось не очень: кот с огорчением понял, что забыл расстояние до нескольких важных реперных точек. Более того - порывшись в памяти, он осознал, что даже не промерил его, хотя лазерные дальномеры входили в комплект гайзерского оборудования. Причина тому была понятной, и даже слишком: Базилио был расстроен Хасиной выходкой, потерял бдительность. Да и вообще расслабился. Чтобы не сказать - распустился.

Внезапно послышался звон разбитого стекла. Потом раздалось тихое журчание. Звуки были непонятные и оттого настораживающие. Ещё менее понравился коту поползший по коридору резкий запах, что-то вроде смеси диэтилового эфира и подгнившей мочи.

Сначала осторожный кот задержал дыхание: вдруг яд? Потом осторожно, чуть-чуть, высунул нос наружу и настроил микрофон. Контролёр дышал шумно, трудно - как существо, спящее в неудобной позе. Базилио вытянул шею, пытаясь разобраться. И наткнулся на взгляд мелкого зверька, по виду напоминающего кролика, только в маленькой чёрной шапочке и крохотной жилетке. Тот сидел рядом с нишей и внимательно смотрел на кота.

Прежде чем Базилио успел что-нибудь сказать или сделать, зверёк сделал смешной жест передними лапками и сообщил тоненьким противным голоском:

- Начинаем! Начинаем!

После чего бросился вприпрыжку в направлении тупика.

Кот последовал за ним. Может быть, понадеялся он, зверёк знает здесь тайный ход. А лучше бы выход.

Однако тайного хода-выхода не было. Зато перед самым завалом колыхалось неопределённых размеров чёрное пятно. Куда зверёк и бросился, на прощание дрыгнув в воздухе толстенькими задними лапками.

В другое время Баз, наверное, остановился бы и подумал. Но коварная дыра внезапно расширилась. В спину кота мягко толкнул воздух, а пол под ногами провалился.

Падение было недолгим. Базилио с силой швырнуло в хлюпающую тину, в которой он и застрял - увязнув где-то по плечи.

Сверху послышался свист. Базилио поднял голову и увидел кролика, ротирующего на ушах. Те рассекали воздух над головёнкой зверька, образуя что-то вроде нимба. Глаза кролика горели голодным красным огнём.

- Open you mind! - закричал он, подруливая в воздухе поближе к коту - видимо, чтобы атаковать его сверху. Баз недолго думая врубил лазер, намереваясь отсечь кролику уши.

В этот момент на кота нашло странное ощущение - будто он по-прежнему сидит в том самом коридоре, в своей нише, и бессмысленно пялится в стену напротив. Возможно, поэтому он и промахнулся. Кролик внезапно взвился ввысь и исчез.

Жижа вспучилась. Стенки ямы содрогнулись. Потом в пятки коту ударила обжигающая волна, и его - вместе с жижей - понесло вверх. Взорвалось, бухнуло, по фотоумножителям мазнуло светом, и тут же в тело впились иглы. Это был куст. Судя по ощущениям - терновый.

В ту же секунду кусты затрещали, и прямо перед лицом Базилио замаячило огромное рыло какого-то неизвестного науке мутанта с единственным зелёным глазом на лбу. Глаз горел неугасимой злобою.

- Меня будить?! - взревел мутант и распахнул зубатую пасть.

Кот не успел врубить лазер, как со всех сторон грянули оглушительные аплодисменты.

Тут же завоняло уже знакомой химической гадостью. На Базилио сверху упало несколько пахучих капель, и он бросился под рояль - откуда-то он внезапно взялся: длинный, элегантный, простирающийся во все стороны.

Под роялем кот немного пришёл в себя. Первое, что он почувствовал - что никаких следов гадкой жижи, в которой он только что сидел едва ли не по уши, на теле не осталось. Ранок от терновых колючек - тоже. Единственное, что не прошло само собою - так это вонь.

- Эй, уважаемый, - раздался в ухе голос кролика. - Ты тут чего делаешь?

Кот покрутил головой, но никакого кролика не увидел.

- Да здесь я, здесь, - в голоске послышалось что-то вроде досады. - Ну если тебе нужно видео... - кот снова повернулся и кролика на этот раз узрел. Он был уже без жилетки, зато в розовом комбинезончике.

- Ну чо? - относительно дружелюбно спросил он База.

- Чо-чо, в очо, - вежливо, по обычаю, ответил кот. - Мы вообще где?

- На передаче, естественно, - не очень понятно ответил кролик. - Четвёртый раз пилот запускаем, шефу всё не нравится... Погоди, а как ты-то сюда попал? Это вообще-то область для персонала. А ты - аудитория.

Слово 'аудитория' кот не понял, но сказано это было примерно тем же тоном, которым в Стране Дураков принято говорить про электорат. Это коту не понравилось.

- Я полноправный, - заявил он. - Могу доказать.

- А разница? - махнул лапкой кролик. - Это ж вещание. Под эфиром все равны, - он подхихикнул, зажав лапкой рот. - Так ты откуда? Кто твой дилер? Как он тебя в системную область забросил?

- Не понял, - признался кот. - Я здесь вообще-то случайно. Провалился в какую-то дыру...

- Звука нет! Вы там устали очень и работать не хотите?! - раздался тяжёлый рёв какого-то крайне недовольного существа, судя по интонациям - облечённого начальскими полномочиями.

Кролик взвизгнул, будто его дёрнули за мудя, и мгновенно исчез.

- Включи жабу! Цветную которая! - распорядился голос.

- Да в отключке она, шеф! - пропищал из пустоты кролик. - Умаялась! Мы её вчера загоняли!

- Тогда каракатицу! Почему я должен думать за вас один?

- Она не цветная! - кролик заорал громче. - И без звука! Улитку ща пну!

- Глупый мудила! Себя пни... - далее начальственный бас разразился долгой, гневной, похабной тирадою; кот аж заслушался.

Внезапно рояль исчез. Кот оказался сидящим - непонятно на чём - перед площадкой, на которой стояло что-то вроде барьера. За ним находилась молодая пупица со скошенными глазами, держащая в лапке извивающееся щупальце с присоской на конце. Всё это почему-то было зелёновато-бурым, цвета снулой лягвы.

- Раз-раз-раз, - сказала пупица в присоску. Голос у неё был неожиданно громкий, но с каким-то металлическим отзвуком.

Базилио попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, что у него за спиной. Сначала ему показалось, что шея не слушается. Потом до него дошло, что это картинка с пупицей вращается вместе с ним. Он попытался перевести зрение в рентгеновский диапазон. Ничего не вышло: пупица осталась на месте и даже как будто приблизилась.

- Жаба оклемалась! Сейчас цвет будет! - радостно заорал незримый кролик.

Картинка и в самом деле приобрела подобающий вид. Пупица оказалась серо-зелёной, щупальце - сизым.

Внезапно всю картинку заслонило давешнее одноглазое чудище-страшилище.

- Меня будить?! - взревел мутант и распахнул зубатую пасть.

Картинка поплыла полосами и пропала.

- Это была рекламная пауза! - сообщила пупица, давя лыбу изо всех сил. - На Зоне добрый вечер, в эфире - канал 'Золотой Дождь'! Ой, не то... - шуганулась она и замолкла.

- Скобейда ты! - вмешался всё тот же бас. - Сначала приветствие давай! Ещё раз!

Пупица вздрогнула и издавила из себя лыбу ещё ширше прежней - хотя казалось, что дальше некуда.

- Здоровья и добра! На Зоне вечер, в нашем вечернем эфире - канал 'Золотой Дождь'! Ой, вечер два раза... - от растерянности она стала чёрной с фиолетовым.

- Сявочка, ты нервничаешь очень, а надо спокойней быть, - неожиданно спокойно сказал бас. - Соберись. Ты же можешь, я знаю.

- Уже на четыре минуты опаздываем, - сообщил кролик.

- Давай вперёд, - распорядился бас. - Звук через жабу, картинку саранчой фильтруем, аплодисменты через улитку ставим. Саранчу давай быстро! Очки розовые максимально!

- Даю саранчу, фильтр розовые очки! - пискнул кролик.

Картинка снова переменилась: все цвета стали как-то глубже и теплее, пупица из серо-зелёной перекрасилась в нежно-салатовую и заметно похорошела на вид. Щупальце в её лапке стало розовым и довольно элегантным.

- Нормально, - сказал бас. - Начинаем. Аплодисменты где?

Раздались хлопки. Пупица слегка порозовела и затараторила:

- Здоровья и добра! На Зоне сумерки, а в эфире - канал 'Золотой Дождь'! С вами Сявочка, и я - ведущая информационно-аналитической программы 'Открытая Студия'!

- Эх, пердыть-пердыть-пердыть, будем правду говорить! - пробасил издалека хор низких мужских голосов.

- Я же сто раз говорил: слоган - заменить! - рыкнул бас гневно. - Это же серьёзная передача! Аналитическая передача! Какое 'пердыть-пердыть'? Сами вы пердыть-пердыть будете у меня тут!

- В течение ближайших двух часов, - перебила Сявочка, - мы будем обсуждать главные новости прошлого месяца. Я надеюсь, что всё это время вы останетесь под нашим золотым дождём!

- Сявушка, ты медленно говоришь - почему? Не покормили тебя? - снедовольничал бас. - Живенько, живенько давай!

- Самое главное! Открылись две новые точки приёма! - пупица аж побагровела от усердия, но затараторила ещё быстрее. - Первая - у Чёрной тропы, возле Холодного ручья, с шести до двадцати одного часа, охраняется мозгоклюями, ждём всех! Вторая - в помещении ресторана 'Неводица', любимого всеми поклонниками свежего гемоглобина! С семи до полуночи! Сосите слаще и дышите глубже! Open you mind!

- Толку-то от упырей этих, - пробурчал кролик. - Они только свою 'Вильну Зону' смотрят, и то...

- Наш корреспондент сообщает из 'Щщей'! - надрывалась пупица. - Цены на артефакты поднялись до четырёхлетнего максимума. Уникальный пятидесятикаратный пердимонокль был продан за двадцать две тысячи пятьсот соверенов неизвестному покупателю, предположительно - гражданину Директории. Стабильно растёт спрос на редкие артефакты - прежде всего 'хакамады' и 'лорен-дитрихи'. Практически исчезли с рынка 'гравицапы' и 'студбеккеры'. В связи с этим руководство города Бибердорфа приняло решение...

- Гэть злочиние! Гэть! - заорал кто-то непотребный. Кот машинально обернулся и увидал - уже без особого удивления - типичный для Зоны пейзаж. Сам он сидел на обледенелом косогоре, а прямо перед ним корячилось что-то сине-зелёное и неаппетитное на вид, покрытое усиками. Существо было сковано цепью, и не одной. Сверху на нём сидел здоровенный упырь, держал в лапе самый длинный ус и кричал прямо в него.

- На мэне! На мэне дывытыся, мудило! - выкрикнул он коту прямо в лицо - а скорее, кому-то за его спиной. Изображение перед глазами Базилио поплыло, а кровосос оказался на расстоянии вытянутой руки.

- Добре! - упырь махнул лапою, надул щёки и заорал: - У эфиру незалежний канал 'Вильна Зона'! Правдыви новыны! Цикави факты! А також скандалы, интрыги, розслидування! - тут голос куда-то пропал, хотя грызло продолжало разеваться. Упырь ощерился и стукнул усатую тварь, отчего она стала фиолетовой в крапинку.

- Останни новыны дня! Кровососи и инши вильны народы Зони мають намир укласты угоду з шерстяными, - затараторил он. - Про це нас повидомив лидер вильних кровососив Михась Щупло. За його словамы, интересы упирив мають бути захищени...

Несчастное усатое существо вдруг дёрнулось всем телом и окрасилось в ярко-оранжевый цвет.

- Залышайтеся з нами! Дыхаймо глыбше! - заорал упыряка в длинноус. Существо отчаянно взбрыкнуло, и упырь слетел, в последний момент ухватив ус зубами - и его, видимо, перекусив.

Всё окрасилось ярко-алым, и кот снова осознал, что опять сидит под роялем, а на него скептически пырится кролик.

- Что это было? - шёпотом спросил кот.

- Накладки, - кролик почесал макушку под шапочкой. - Это для упырей. У них отдельная студия. Херакалы старые, дефолтные, всё время на наш канал залезают. Я говорил - давайте сначала сами запустимся, а потом остальное подключать будем. Нет, им надо сразу чтоб на все сегменты. Уже четыре месяца отлаживаемся, никак начать не можем.

Про херакал Базилио более-менее понял. Этим словом обычно называли электорат с IIQ меньше семидесяти, обладающий, на своё несчастье, какой-нибудь паранормальной способностью. Обычно таких держали в неволе и заставляли работать. Непонятным оставалось всё остальное.

- А ты кто? - задал он кролику резонный вопрос.

- Я тут за всё, - зверёк развёл лапки, обозначая хлопотность и необъятность своих обязанностей. - Но в основном по визуалке. Кстати, как тебе заставка? Ну когда я в бездну прыгаю?

- Жопа какая-то, - осторожно сказал кот, вспомнив дыру с жижей.

- Вот все говорят - жопа, а по-моему, это символизирует... - начал было кролик обиженным голосом.

- Тарзан сделал сенсационное заявление... - вступила Сявочка, и вдруг уши кота заполнил тяжёлый медный гул, а всё пространство заполнил огромный чёрно-бурый педобир. На груди его неразборчиво сияла святая икона. Кот пригляделся и понял, что это изображение из серии 'катюша родинка на писе'.

- Добра и здоровия, дорогие братия и сэстры, - начал он, подчёркивая голосом 'и' и 'э', а в остальных местах старательно окая. - Я отец Омфибрахий, и сего дня мы поговорим о потаённых момэнтах нашей Святой Веры. Дочка наша Матэрь святая, когда мы к ней обращаемся по понятиям и в духе соборном, отверзаэт пред нами свою Прэсловутую Писечку, вечное наше пристанище, надёжу и упование нашэ. Оное Святое Лоно изображено и на иконе Дочери, что вы зрите ныне на пэрсях моих. Почто же сия Мякотка украшена родинкою, и что оная родинка знаменует? Сие есть великая тайна, доселе открытая немногим достойным... Однако ж нынэ!.. - он воздел ввысь огромный коготь, инкрустированный аж двумя переливчатыми пердимоноклями.

Какие великие тайны готов был открыть аудитории почтеннейший священнослужитель, кот так и не узнал - его вынесло обратно в общество кролика и Сявочки. На сей раз зверёк сидел у кота на плече. Веса его кот не чувствовал, но этому уже не удивлялся.

- Скобейда, - ругался кролик, - опять попы лезут! Говорил же, надо разносить!

- Руки, - проворчал бас. - Руки кривые-косые из жёпы лезут!

- Так ты не сказал, - обратился кролик к коту, - почему ты в системной области. Кто у тебя дилер? Ты сейчас где находишься физически?

- Под землёй, - вздохнул кот.

- Подземный ход? Старый контролёр? Седой такой, инвалид?

Кот контролёра не видел, но на всякий случай кивнул.

- С ним какие-то уже были проблемы, - вспомнил кролик. - Надо посмотреть, что там... Погодь...

- Видеовставку давай! Футбол гони через жабу! - крикнул фальцетом кто-то молодой.

Кот не успел открыть рта, как всё снова перевернулось, и Базилио обнаружил себя сидящим на краешке стула. Рядом были такие же стулья, заполненные разнообразными существами. Оглянувшись, кот обнаружил сверху чьи-то ноги, копыта и клешни и осознал, что находится внутри огромной чаши, опоясанной длинными скамейками. На самом донышке её зеленело поле, по которому бегали маленькие фигурки.

- Гооооол! - закричал кто-то.

- Дошираков на салат! - заорали существа на соседних скамейках.

- Туши тушло! - раздался дружный рёв с противоположной стороны чаши, и Базилио увидел, как маленькие фигурки попрыгали со стульчиков и устремились вниз.

Картинка растаяла, и снова появился зал, барьер и пупица Сявочка. Кролик на сей раз образовался у База на коленях.

- Таким запомнил наш специальный корреспондент начало беспорядков в столице Директории, случившихся тринадцатого октября, во время традиционного футбольного матча между командами растительных и животных основ, - откомментировала пупица, голос которой почему-то становился всё тише. - К сожалению, официальные власти Директории отказались дать комментарий...

- Слушай, с этим контролёром всё плохо, - сообщил вынырнувший из нетей кролик. - На него жаловались. Говорят, аудиторию подъедает, двоих уже сожрал. И спайс тырит, за три банки не отчитался. Не ходи к нему. Обращайся к душееду с пятой точки, у него всё чётко...

Перед Базилио внезапно замаячила уже знакомая пасть - на сей раз очень близко к лицу. Кот успел разглядеть застрявшую между зубами маленькую, трогательную, недообглоданную косточку.

- Меня будить?! - взревел мутант.

Картинка покрылась пятнами и пропала.

- Это была рекламная пауза! - без энтузиазма сказала Сявочка. - А у нас, - в голосе снова прорезался энтузиазм, - продолжается информационно-аналитическая программа 'Открытая Студия'! Главные новости прошлого месяца! Дышите глубже!

- Почему рекламная пауза срывается опять? - загудел бас невидимого шефа. - Совсем ничего не умеете? Разучились делать! Всех уволю в пызду!

- Хаз Булатыч, мы ни при чём, это жаба пугается, - бойко ответил кролик. - Ума-то нет. Херакала же, ну чего с неё взять, мы её и так замучили...

- Через саранчу тогда, - смилостивился шеф.

Базилио попытался сосредоточиться. Происходило что-то непонятное. И это было ещё полбеды. Беда была в другом: он никак не мог из этих непоняток выпутаться. Более того, ему всё меньше этого хотелось. Окружающее не то чтобы выглядело реальным, но зато казалось интересным - особенно по сравнению с паскудным подземельем.

Он закрыл глаза и попытался представить себя сидящим в тёмном коридоре. Не получилось. Хуже того - возникло такое ощущение, что он уже не сидит, а лежит, уткнувшись носом во что-то мокрое, холодное и вонючее. Чувство было до того противным, что кот потряс головой, и ощущение пропало.

Тем временем пупица вовсю сражалась с щупальцем, которое вдруг побледнело и начало извиваться. Сначала она его ущипнула за присоску, потом укусила. Видно, это не помогло, так как она бросила его под барьер, отошла на противоположный край и вытянула оттуда другое, фиолетовое.

Откашлявшись в него - звук был довольно неприятный, но громкий, - она продолжила:

- Из Кооператива Озеро сообщают: госпожа Тортилла готова отказаться от нейтрального статуса домена. По её словам, непрекращающиеся козни евреев и экономические проблемы делают проблематичным продолжение ранее заявленной политики нейтралитета. Полковник Барсуков назвал набеги на Озеро экономически нецелесообразными, а высказывания черепахи объяснил расстройством её интеллекта на почве антисемитизма. Однако влиятельный аналитик и консультант по миросозерцанию Станислав Блаватский не исключает, что у Кооператива могут быть заключены некие соглашения с Вондерлендом, потенциально направленные против...

Кот зевнул: слушать про какие-то там интриги не хотелось. Куда приятнее было смотреть на белые лилии вдоль ручья. Лилии изящно тянулись к золотистому небу с синими звёздами, источая почему-то аромат роз. Приглядевшись, Базилио увидел, что внутри каждого цветка сидит розовокрылый мотылёк и тихонечко пиликает на каком-нибудь струнном инструменте. Один их них поймал взгляд кота, выпрямился и церемонно пошевелил усиками.

- Вас приветствует музыкальный канал имени святого Валентина! - сообщил он. - Счастье, любовь и вдохновение - у ваших ног! Только классика! Дышите глубже! Open you mind!

- Спостеригачи повидомляють... - свистнуло в ухе упыриным голосом и утихло: грянули скрипочки, и изо всех лилий понёсся заветный шансон из Круга Песнопений Дюши Вольняшки 'Рот, подведённый алым - дело за малым'. Исполнение было качественным, но что-то в интонациях поющих было сомнительное и даже неблагочестивое. Базилио почему-то вспомнился Хасин мягкий ротик.

- Ты куда уплыл? - раздался в ухе голос кролика.

Кот потряс головой и снова осознал себя под роялем.

- Не знаю. Цветы какие-то, песни... - пробормотал он.

- Сраный деф, совсем канал не держат, - пробормотал зверёк. - Это вообще для женской аудитории передача. Что-то Хаз Булатыч халтурит...

В этот миг перед котом разверзлась уже знакомая, изрядно надоевшая пасть.

- Меня будить?! - взревел мутант. Однако на сей раз прямо в зев полетела огромная красно-белая таблетка. Зев тут же закрылся, потом закрылся глаз, зато послышалось глубокое, умиротворённое дыхание.

- Снотворное 'Циклон-Цэ', производство Бибердорфа! - раздался торжественный голос, прерываемый храпом. - Для всех основ животного и растительного происхождения! Действует даже на насекомых! Спите спокойно, дорогие товарищи!

- Это была рекламная пауза! - с искренней радостью сообщила пупица. - Оставайтесь с нами!

- Уффф, получилось наконец, - довольно заявил кролик. - У нас концовка всё время вылетала. Жаба картинки пугалась. А через саранчу нормально так зашло.

- Я заметил, - сказал кот.

- Да ничего, отладимся, дело-то новое...

- Ты, грешный мудила! - снова вклинился тяжёлый бас. - Зачем ты так делаешь? Ты включил уши?

- Хаз Булатыч, одну минуточку, сейчас включу это говно, - отозвался зверёк. - В интерактиве или так?

- Тебе сказали что?! Глухой совсем, да?! - рявкнул шеф.

- Интерактивный канал 'По душам'! - грюкнуло в голове кота. - Для простых ребят, работяг, трудяг!

- Слоган! - ещё громче заорал шеф. - Пердыть!

- Эх, пердыть-пердыть-пердыть, будем правду говорить! - пробасил издалека хор низких мужских голосов.

Баз - сызнова неведомо как - вновь очутился в Зоне: тёмной, холодной, посерёдь сорного леска-ёрника. Он сидел у костерка, в котором тлели сучья повышенной корёжистости.

Рядом с ним сидели два существа, напоминающие по виду огромные грибы, оборудованные зачем-то конечностями. На одном был свитер крупной вязки с оленями. Другое, всё в шерстях и видом непристойное, держало на коленях балалайку с извилистой трещиной в деке.

- Здарова, дружила! - первое существо раззявило рот, находящийся почему-то между двумя оленями. Голос у него был басовито-хриплый. - Ты на нашей волне? С нами, с правильными мужиками?

- Чего? - не понял кот.

- Оба-на, котлетто-алегретто! - вступил второй, балалаистый. У него голос исходил откуда-то из-за спины и был потоньше, погунявее. - Ну ты и начал, утырок! Видишь, гость к нам пожаловал? Знаешь, как старики говорят? Гость в дом - Дочь в дом! Тототь! - он наставительно поднял сепульку, на сгибе которой шевелился глаз - голубой и наглый.

- А ты меня, обмудок, не учи! - вроде бы рассердился оленялый, но как-то неубедительно. - Ты что за жизнь знаешь?

- Да уж знаю! Не то что ты, обсеря! Вот ты, мужик, скажи, - обратился сепулистый к коту. - Жизнь - она как? Простой институт или сложный? И не всякий поканчивает его с отличием, не?

- Не звизди, - прогудел свитероносец. - Главное, я тебе так скажу - это шоб усё правильно было, по чесноку. И любовь штоб была завечно с нами. Остальное хуйня.

- Вот ты сказанул так сказанул, прям как самую портянку занюхнул, дружила! - расчувствовался сепулистый. - Давай, братуха, про любовь спою, тебе одному...

Он забренчал на балалайке и завыл:

- Я учился любви, как вгрызаются в скалы, размывал алкоголь сей науки грани-ит... Я учился любви так, как просят на шкалик, если сольдо последний, с заначки, пропи-ит...

У Базилио голова пошла кругом. Вернулось ощущение, будто он лежит на полу и какая-то дрянь затекает ему прямо в ноздри. Он попытался было чихнуть, но тут его снова вынесло к костерку.

- А вот и снова-здарова! - обрадовался мелкий обмудок. - Знаешь, а ты правильный мужичара. Сидишь, молчишь, чичами лупаешь. Больше дела - меньше слов, это по-нашему. Но по жизни так бывает - душу правда разрывает. Эх, давай тебе заветную споём! Нашу! Для тебя! А? - он посмотрел на кота голубым и наглым глазом.

Измученный происходящей хуитой кот решил, что хуже уже быть не может, и кивнул. Существо с готовностью перехватило сепульками балалайку. Зазвенели струны.

- Заветная песня одиноких сердец! - объявил он и загундосил: - Эх дружила, пришёл и для нас поворот! Ты один бля меня понимаешь! Ломанемся по чистому снегу вперед, по снежку ломанемся, товарищ!

- Где теряется след, где таежная мгла, - подхватил первый, в свитере, - где ничто никого не тревожит... Впереди только Трасса, за нею Судьба, ну а дальше - кому как положит...

Кот некстати вспомнил упырей с дрымбой и колёсной лирой. И подумал, что самое скверное, с чем он доселе сталкивался на Зоне - это местная художественная самодеятельность.

- Ломанемся же с чистою совестью мы, - вступили хором мужики, - по снежинкам, затоптанным в херь! Потому что лишь то называется Жизнь, что случается Здесь и Теперь!

- И о погоде! - внезапно прорезалась Сявочка. - По данным эмпатического прогноза, в середине месяца ожидается...

Тут кота пронзила острая боль в паху.

Он поперхнулся, дыханье спёрло - и вдруг ощутил подушечками лап сырой холод подземелья.

'Не дышать!' - вспыхнула у него в голове запоздалая догадка.

С трудом сдерживая желание вдохнуть, он поднял голову, переключая зрение на инфру. Холодные стены тоннеля едва мерцали, ниши светились чуть ярче. Он лежал на полу, уткнувшись носом в какую-то лужу, натёкшую со стороны упыриного гнезда. Оттуда же доносился ритмичный звук, напоминающий храп.

Боль в паху не отпускала. Извернувшись, он увидел Хасю, вцепившуюся зубками в его мошонку.

По-прежнему сдерживая дыхание, Базилио осторожно высвободил деликатный орган, потом взял писюндрочку на руки. Она была живой, тёплой, но без сознания. Глазки были открытые и совершенно белые - зрачки закатились под веки.

'Продышаться!' - подумал кот и побежал к провалу.

Там он сделал несколько осторожных вдохов-выдохов. Химический запах присутствовал и здесь, голова у кота слегка закружилась. Он снова задержал дыхание - и делал так ещё и ещё раз, пока не почувствовал, что башка прочистилась. Тогда он осторожно положил кошавку на пол, настроил инфракрасное зрение и пошёл к упыриному гнездовищу - тихо, очень тихо.

На этот раз ничего не скрежетнуло, не выдало. Впрочем, это было и неважно: контролёр валялся навзничь прямо посередине прохода в луже жидкости и громко, с присвистом, храпел.

Кот переключился в оптику. Перед ним лежал старый, седогривый экземпляр со свалявшейся шерстью и печёночными пятнами на плеши. Одной ноги у него не было. Рядом валялся корявый деревянный костыль. Вторую ногу охватывал кривой самодельный лубок. Базилио понял, почему мутант не мог уйти по-хорошему.

Впрочем, он пришёл не за тем, чтобы посочувствовать старому инвалиду. Кот прицелился и несколькими пикосекундными импульсами пробил мозг мутанта. Тот слегка дёрнулся и отдал Дочке-Матери то, что в нём занимало место души.

В тот же миг кота отпустило. Мерзкая вонь стала просто мерзкой вонью, но мозги уже не выносила. Кружилась голова, шумело в ушах, но это было и всё.

На всякий случай ещё раз сбегав продышаться - кошечка всё спала, во сне подёргивая лапками, - Баз вернулся, чтобы осмотреть логово покойника.

Первое, что он увидел - это осколки стеклянной банки на полу. Видимо, старикан её случайно уронил. Вторая банка того же вида, с белой этикеткой, стояла на устроенной в стенной нише кривоватой полочке. Кот выкрутил светочувствительность на максимум и разобрал на банке надпись: 'Катализатор восприятия синтетический пролонгированного действия. 5 литров. Хранить в тёмном, прохладном месте. Срок годности - до 01.04.330'. Внизу значилось: 'Hergestellt in Biberdorf'.

На противоположной стороне была другая полка, с двумя сальными свечами и кресалом. Под ней лежал тощий соломенный матрасик. В микроволнах было видно, что под ним тайник. Открыть его оказалось несложно. Внутри лежал потрёпанный фибровый чемоданчик. Прихватив его для дальнейшего изучения, Базилио взял на руки кошавку и направился в неисследованную часть подземелья, моля Господа Иисуса, чтобы только не наткнуться на очередного голодного мозгокрута.

Господь помог: подземелье оказалось пустым и безопасным. Хася довольно быстро очнулась от обморока, но была вялой и сонной. Она позволила запихать себя в полость на жилете и со словами 'тришки покемарю' расслабилась.

Возле второй развилки кот уловил что-то вроде дуновения из левого прохода. Он направился туда - и довольно быстро нашёл колодец со скобами, ведущий к люку. Кот поднялся, не без труда отодвинул крышку, и выяснилось, что он находится прямо посреди того самого мёрзлого кустарника. Всё-таки пришлось продираться - шипя от боли, теряя шерсть.

Окончательно кот пришёл в себя где-то через полчаса - к тому времени он нашёл сухую ложбинку, наносил снега, развёл костёр, устроил Хасю поудобнее и приступил к изучению содержимого чемоданчика.

Сокровища контролёра оказались на удивление жалкими: несколько 'зажглянок', 'бусины', мелкие 'пердимонокли' да горс<